Святой, или Сатана Капеллан Леонид

ПЕРЕКРЁСТКИ. Книга вторая
Глава 11/33 Капеллан Леонид

– В сущности я такой же человек как и все … – говорил капеллан во время ужина. – Хламида особого кроя, называемая сутаной и кусок металла особой формы, называемый крестом, дают мне право … (Дают право!!!)! отпускать грехи человеческие. Вдумайтесь...
– А что здесь вдумываться? – конечно это условности – ответил капитан – так же как мои условные регалии дают мне право командовать и властвовать над теми, кто на вверенном мне корабле находится …
– Это разные вещи! Вы пользуетесь правом насилия. Вас могут ненавидеть, но обязаны подчиниться, иначе получат тут же предписанное уставом материальное чувствительное наказание. Мне должны просто поверить, что исполняя религиозные каноны, они в далёком будущем, чаще после смерти будут иметь какие то преференции. В подавляющих случаях они врут сами себе … как в прочем … а вы знаете, я тоже воочию не видел тех благ, что Господь отпускает свято верующим в церковные догмы. Хотя вера сама по себе сила потрясающая! Без храма! Без Бога ... вернее с собственным Богом, что находится в сокровенных тайниках твоей личной жизни … Ты только дай открыться им! Дай сказать слово своему личному Богу, не задавленному навязанными извне понятиями. –
Ему ответила Ольга –
– Право, странно слышать такие слова от служителя церкви. Я бы очень не хотела, чтобы ваши речи усвоили две сотни казаков находящихся на судне. Так дойти и до анархии легко, а это здесь, на море, чревато последствиями.
– Я сейчас в гражданском костюме, все мои регалии находятся в корабельной часовне. А раз так, то имею право мыслить как и все мыслящие твари, и даже, иногда делиться своими мыслями. Вот я и поделился. И хотел бы, если позволите, услышать возражение самой сути моих мыслей, а не запрет ими пользоваться. Между рядовых казаков, я уверен, есть люди обладающие собственным зрячим умом а не слепым его слепком. Поймут …
– Я не знаю, что на это возразить – ответила Ольга – но я возмущена! Конечно на исповедь я к вам не приду! – И обращаясь к капитану – как вы могли на судно принять капелланом человека поражённого в глубокой степени атеизмом? – Капитан улыбнулся, но ничего не ответил. Ответил капеллан –
– Атеизм, дорогая Ольга, это та же вера – «Вера в неверие!» Отрицание Бога – это то же самое, что его утверждение. Отрицать нельзя того чего нет! – Пусть это философское понятие, но оно существует. К примеру – если бы вас не было на свете, то не было бы и понятия о вас, так  кого тогда отрицать?! Так что отрицание, в некоторых случаях весомее любого утверждения! Отсюда следствие – и верующие и неверующие в Бога одновременно возводят его на пьедестал человеческого быта. И уже не важно есть он, или нет в материальном, или духовном исполнении – им заполнен ум человеческий с его чаяниями и надеждами … Значит Он … есть!
– Ну вас! Вы меня совсем запутали! Теперь, тем боле, к вам на исповедь я не приду.
– Если честно, то ко мне и не нужно ходить на исповедь. Если вас что то беспокоит, станьте на колени сама перед собой в укромном уголочке, вызовите в своей душе вашего личного Бога, и ему дайте клятву! Ему! Перед собой! Ко мне на исповедь приходят слабые люди, не верующие прежде в себя … –
– Ваша святость – сказала Наташа …
– Я не в регалиях … в таких случаях называйте меня по имени – Леонид –
– Ну хорошо – Леонид! Пусть так! – Но когда вы в регалиях вы же верите что Бог создал Мир, и я очень надеюсь, что и свою паству держите строго в этой ориентации.
– Да, я придерживаюсь библии, в её ориентации стараюсь направлять паству свою – за это хлеб свой кушаю. А в библии сказано, что Бог создал мир!.. Но нигде не сказано, кто создал Бога! – Может до вас дошли такие сведения … так поделитесь ...
Сразу возмутились несколько человек –
– Его никто не создавал! Нет ничего выше и искусней Бога, Он просто был!
– Я вам верю – ответил капеллан – тогда скажите где он был, если ещё не было Мира? Где он находился пока им не был создал Мир?
– Это греховный вопрос! – Ответила Ольга – обсуждать его – святотатство! Я прошу закрыть подобную тему.
– Этим всё сказано – ответил капеллан – я желаю всем спокойной ночи и ухожу в свою келью. –
Создалась неловкая минута молчания. Потом заговорил капитан.
– Я на стороне капеллана … как бы он не представлял окружающий мир и себя в этом мире – в своих поступках он святой человек. Двенадцать, почти детей, спасённых им в самых критических условиях сейчас наслаждаются жизнью. Не было бы в этом мире его – не выжили бы они! Это не пустые слова – всё было на наших глазах. Он бросился в костлявые руки смерти и вырвал невинные юные жизни и спасся сам. Именно такого капеллана я и хотел иметь на своём судне. Ему можно доверить судьбы людей, потому, что я ему, не боясь, могу доверить и свою судьбу. –
Ольга и её дочь Наташа, как бы нехотя, склонили головы в знак согласия.
На следующий день «Император Пётр Великий» из Мраморного моря зашёл в пролив Дарданеллы. Пройдя его, можно было выйти из тисков Чёрного и Мраморного моря на большую воду. Корабль причалил на азиатском побережье в порту Чанаккалле. Это было прощание с черноморско-мраморноморским бассейном. Мы позже узнаем, что это на самом деле было прощание со своей Родиной на долгие годы.
Многие знают из древнегреческого эпоса о трагической, в то же время романтической истории о троянской войне, когда данайцы подарили Трое, так называемого «Троянского коня». Отсюда и пословица: «Бойтесь данайцев дары приносящим!». Троянскую войну в духе своего времени осветил Гомер и нет никакой надобности здесь её пересказывать. Единственно напомним один важный её штрих. Тринадцатый век перекатывался в двенадцатый до нашей эры. Война была развязана греками против Трои, после того как Парис Троянский (сын троянского царя Приама и царицы Гекубы) отнял Елену у её мужа Менелая, царя Спарты!!! – Вот так! Не будем осуждать прекрасный пол … но … женщина одна, пусть знатная и красивая, но одна –  а жертв много. – Кем то так задумано!
Говорят, что название города Чинаккале было составлено из двух составляющих. Чинак, или чина – что-то вроде глиняного горшка и ... кале – крепость. В нём в седьмом и восьмом веках было развито гончарное производство и стоит город в том месте залива, откуда можно легко контролировать проходящие суда.
Пассажиры склоняли капитана пришвартоваться и договориться с властями на совершение небольшой экскурсии. Капитан сдался. Тем более, что военная кампания именуемая Галлиполи под командованием Ататюрка прошла год тому назад и время было более-менее мирное.
Оказалось, что о памятнике троянскому коню в 1916 году пока только мечтали. Но всё равно приятно было пройтись по древним улочкам города и полюбоваться субтропическим климатом, роскошными особняками и бедными, но своеобразными и интересными лачужками бедняков. Так устроен мир. – Есть бедные, значит есть и богатые, и ... наоборот. Куда не кинь – везде дуализм! Холод – тепло, бедность – богатство ... и так дале.
Говорят, что бедные должны быть горды, тем, что  являются самой нижней и самой главной отметкой на шкале человеческой имущественной градации! – Так то! А стяжательство, то уже от лукавого.
Что касается пассажиров «Императора Петра Великого», то здесь своеобразная градация зашкаливала! Что ж – Россия шла во Францию своей российской походкой!
Корабль покидал пирс под вечер, и хотя пассажиры были утомлены дневной прогулкой по интересному городу, всё равно все высыпали на палубу. Пролив при заходящем солнце окрасился золотом переливающимся с голубизной пока ещё отражённой на гребнях волн от голубого неба. Дул лёгкий бриз. Он под вечер поменял направление и дул уже из азиатского берега на море, подмешивая к морским освежающим ароматам, ароматы трав с еле уловимыми ароматами человеческой деятельности. И как в любом порту корабль провожали своими пискляво-гортанными криками и воздушными плавными танцами вездесущие чайки. Не понять – бранясь, они прогоняют тебя со своих насиженных мест, или наоборот оплакивают расставание с дорогими гостями. Во всяком случае гости здесь оставили, как и везде частичку своего сердца. Наверно чайки тоже помнили, потому что некоторые пассажиры подбрасывали им в лёт кусочки сэкономленного от обеда или от завтрака хлеба.
В связи с прощанием с красивыми берегами пролива, капитан дал слабинку и ужин сдвинулся к ночи, когда огромный диск луны, как докрасна раскалённый металлический диск поднимался на горизонте, казалось, из глубин морского стойбища. Ужинали в корабельном ресторане на втором ярусе кормы вместимостью до четырех сот человек. Поэтому зал был не полностью заполненным. Принимали пищу все в одном месте и начальство и подчинённые. Разница была только в том, что кто-то из начальства, по своей причине желал пообедать, или поужинать в неурочное время. Интерьеру ресторана мог позавидовать любой столичный ресторан, с поправкой на морские законы.
После ужина элита шла в кают компанию, а матросы и казаки собирались по своим кубрикам пить чай, или кофе, и ... как они сами называли ... «Травить баланду» – Как много интересных тем можно было подчерпнуть из этой «баланды».
В кают компании сегодня пил чай и корабельный капеллан. Он был в штатском костюме. И объяснял это так: «Токарь одевает свою робу только во время работы за токарным станком. Я тот же токарь, только обрабатываю не металлические болванки, а обтачиваю, придавая им плавные формы, человеческие души! Как я  обтачиваю хорошо, или плохо – это уже другой вопрос. Судить вам!
Заговорила Ольга – мама Наташи.
– Леонид, я помню нашу вчерашнюю беседу и ту, на мой взгляд бестактность, которую я допустила. Я признаю свою вину и прошу у вас прощения. Я целую ночь думала о том подвиге который вы совершили! Не много найдётся людей на это способных.
– Не мучайте себя, Ольга, потому что я ничем не отличаюсь от других. То был просто порыв, необъяснимый порыв, который может сделать при определённых обстоятельствах, даже самый неизлечимый трус …
– Не похоже, что вам хочется покрасоваться – заметила Наташа. – Но если это так, то не могли бы назвать причину такого порыва. Я думаю, что всем будет интересно как из трусливых превращаются в героев. Поучительно!..
– Хорошо, но боюсь ... я вас разочарую. Я не всё помню. Мои действия в чём то были схожи на сомнамбулу. Я только знал, что какие то движения я должен выполнить! Что-то извне заставило мои мышцы творить то, что они творили. Мой ум работал в математическом режиме и кто-то давал ему подсказку, указывал путь в лабиринтах незнакомого терпящего бедствия корабля. Я увидел иллюминатор на другой стороне корабля (чего на самом деле с нашего корабля нельзя было увидеть) с зовущими руками! Значит – он мне привиделся! Нет, то был не я! Во мне было другое существо, воспользовавшееся моим умом и моими мышцами. Когда я увидел несчастное дитя, то в моём мозгу сверкнуло как молния сознание: «Вот для чего ты жил все годы! Спасёшь эту девочку и твоё земное предназначение будет выполнено!»! И я её спас! Но не мог человек в тех условиях, даже самому спастись! Не мог человек, если он, простите, не Дьявол не уйти на дно вместе с засасывающим всё на своём пути, тонущее огромное судно! Не мог!!! Я пришёл в себя, и превратился в обыкновенного человека, когда меня совсем обессиленного, с моим спасённым сокровищем, матросы затаскивали в шлюпку. Как я мог плыть, не имея уже ни капельки сил?! Я ещё не разгадал эту загадку, это уравнение со многими неизвестными, но кажется, уже вижу решение. Когда найду его – поделюсь с вами … а сейчас спокойной ночи ... – И капеллан ушёл, оставив всех в недоумении. Через несколько минут Ольга высказала предположение –
– Хоть капеллан повёл себя как герой и как настоящий служитель Богу, что-то просматривается через его сутану не совсем кристально чистое, или просто мало понятное.
– Он кажется был в цивильном костюме – заметил Букрат. Ольга опять посмотрела на него осуждающе. Букрат почувствовал и решил больше ей не возражать. Что-то очень сильно защемило у него на сердце и он отвернулся. Хотя они имели общую дочь и два общих внука, чувствовалось, что они чуждаются друг друга.
– Я не знаю как объяснить то, что говорил капеллан – сказал капитан, – но он на судне которым я командую нужен! Уверен!
На судне все уже знали о нечеловеческом подвиге капеллана, но исповедоваться в его келью пока никто не шел. Однако когда он проходил мимо казаков, те вставали, снимали головной убор, если в данное время он был на их голове и совершали поклон. Он тоже чуть наклонял голову и правой рукой творил еле заметный символ креста. Чувствовалось, что перед ним не заискивали, но его уважали. Уважала его и элита корабля, хоть и замечала за ним, по их мнению, некоторые странности. В шесть часов утра ежедневно он с библией в руках заходил в штурманскую рубку и читал то ли молитвы, то ли какие то мантры. Он не раскрывал библию, держал её в левой руке, а правую прилагал к сердцу и не произносил ни звука, а только шевелил губами. Казалось, что он даже не шепчет, а только силится шептать, но какая то сила не разрешает ему открыть рта. Так проходило минут двадцать пять, после он замирал, через минуту чуть наклонял голову в знак какой то к чему то благодарности и, не проронив ни слова, уходил. Но в это время он казался святым изваянием. И если кто присутствовал, то наполнялся небывалым святым благоговением и боялся сказать хоть слово, чтоб не нарушить тишину. Шум корабля и шум моря в счёт не брался.
Обедал он вместе со всеми в общей зале в сутане и с крестом на шее, но уже в половине пятого его все видели в светском костюме. Как бы служение Богу он отдавал только в определённые часы.
На следующий день, когда вечером элита собиралась в кают компании обговорить какую нибудь надуманную проблему, или проще – поболтать, присутствовал и капеллан. Красивый, стройный, раскрепощённый. К нему обратилась Наташа. –
– Леонид, скажите вы всё таки на что то надеялись, когда нырнули во внутрь тонущего корабля … с вами был Бог, что вы так смело и удачно спаслись сами и спасли многих. Если бы вы не были служителем Богу, разве бы осмелились на такой поступок?!
– Хорошо … вкратце расскажу. Совсем юным я был джентльмен удачи. Отсидел несколько лет в греческой тюрьме. Вышел, влюбился в девушку. Она любила меня тоже. Девушка забеременела. Родители её были богатые, и зная мою историю, категорически запретили встречаться со мной. Я ушёл в монастырь и там окончил духовную семинарию. Девушка родила девочку и вышла замуж за друга её отца. Я искал свою дочь но тщетно. Однако что-то меня тянуло за ней. И это что-то вело меня вдогонку за моей дочерью. Я узнавал дороги прошедшие моей дочерью.
Искал в Испании, Португалии, в Турции. Какая-то сила вела меня следом за ней. Я знал, что ни её мать, ни её отчим, несмотря на мой духовный сан не подпустят меня к ней и на пушечный выстрел. Но одновременно я чувствовал о приходе того единственного момента, когда никакая сила не сможет её спасти кроме моей отцовской силы. Так я попал на этот корабль. Меня что-то вело, что-то сильно тянуло! Уже на борту этого корабля, стоя с библией в штурманской рубке, мне казалось, что я кого-то умоляю, заклинаю плыть кораблю по следам моей дочери.
В тот роковой день на палубе я стоял несколько секунд. Какая то дьявольская сила, несмотря на мой духовный сан, влилась в меня! Мне казалось, что я по непонятному, но по грандиозному своему велению переверну горы! – Стоить только захотеть мне! И я захотел! И почувствовал себя … нет не Богом … скорее Дьяволом, который всё может! И уже бессознательно бросился в воду. У меня была единственная сознательная мысль спасти мою дочь, или погибнуть вместе с ней! Другого не существовало! Я вытаскивал людей, но я не видел их. Я просто чувствовал, что между ними должна быть и моя дочь! И когда я уже хотел уходить, что-то как молнией осветило тот Ад! Что-то толкнуло меня, я чуть не захлебнулся! Сейчас я понял, что это сверкнула молния её глаз! Всё осветилось! И что-то подсказало мне: «Вот она – твоя дочь и твоя миссия! Вот смысл твоей жизни! Все эти годы ты жил только для этого момента»! Я схватил её и меня объял в холодном море горячий трепет. Когда я уже был уверен, что мы спасены, что-то подсказало мне: «Самое главное в своей жизни ты уже сделал! Быть или не быть решай сам!»
Девочка которую я спас и есть моя дочь – мне подсказывает чувство. Другой раз расскажу более подробно, если захотите слушать … Капеллан поднялся и ушёл …  Все остались в глубоком трансе ...