Звёзды сияют вниз

Глава 23, 24, 25

В Милане Лара и Филип поселились в «Антика Локонда Солферино», очаровательном отеле, в котором было лишь двенадцать номеров, и провели утро, предаваясь страстной любви. Затем они совершили прогулку по городу и позавтракали в великолепном ресторане «Вилла д'Эсте» на берегу озера Комо.

***
В тот вечер выступление Филипа закончилось триумфом, и в артистическом фойе оперного театра «Ла Скала» собралось множество его горячих поклонников.

Лара стояла в сторонке, наблюдая, как почитатели таланта Филипа, окружив своего кумира, осыпали его комплиментами, просили автограф, дарили ему маленькие сувениры. Некоторые из женщин были молодыми и очень красивыми, и потому все они казались Ларе притворщицами. А одна американка, одетая в дорогое элегантное платье, несколько смущаясь, заявила:

– Если вы завтра свободны, мистер Адлер, то приглашаю вас поужинать в узком кругу на моей вилле. В очень узком кругу.

Лара была готова удавить эту суку.

– Э-э…, благодарю вас, – улыбнулся Филип, – но, боюсь, я буду занят.

Другая женщина попыталась незаметно всучить Филипу ключ от своего гостиничного номера, однако он отрицательно покачал головой.

Осаждаемый энергичными поклонницами, Филип то и дело поглядывал на Пару и улыбался.

– Lei era magnifico, maestro!

– Molto gentile da parte sua, – отвечал он.

– L'ho sentina suonare il anno scorso. Bravo!

– Grazie, – улыбался он.

– Sarebbe possibile cenare insieme? – схватив его за руку, взмолилась какая-то женщина. Филип покачал головой:

– Ма поп che sarai imposibile. Ларе казалось, что это никогда не кончится. Наконец, протиснувшись к ней, Филип шепнул:

– Давай сматываться отсюда.

– Si! – улыбнувшись, ответила Лара.

***
Они пошли в расположенный здесь же, в оперном театре, ресторан «Биффи», и в то самое мгновение, когда они входили в него, находившиеся там меценаты, одетые по случаю концерта в вечерние костюмы, разом поднялись из-за столов и принялись аплодировать. Метрдотель проводил Филипа и Лару к столику в центре зала.

– Ваш визит – большая честь для нас, мистер Адлер, – заявил он.

На их столе появилась присланная кем-то из поклонников бутылка шампанского.

– За нас, – поднимая бокал, тепло сказал Филип. Филип заказал фирменные блюда этого ресторана: osso biсо и реnnе all'arrabbiata. Весь вечер они не переставая говорили, словно знали друг друга всю жизнь.

Правда, то и дело их прерывали люди, подходившие к их столику, чтобы выразить Филипу свое восхищение и попросить автограф.

– И что, так всегда? – спросила Лара.

– Вообще-то это зависит от страны, – улыбнулся Филип. – Но, как правило, за те два часа, что я провожу на сцене, мне приходится расплачиваться бесчисленными интервью и раздачей автографов.

И словно подтверждая сказанное, он замолчал, чтобы дать очередной автограф.

– И только благодаря тебе это турне стало для меня таким чудесным. – Филип вздохнул. – Плохо только, что завтра я должен уезжать в Венецию. Я буду жутко скучать без тебя.

– Никогда не была в Венеции, – сказала Лара.

***
Реактивный самолет Лары Камерон ждал их в аэропорту. Когда они прибыли туда, Филип в изумлении уставился на громадный лайнер.

– Это твой самолет?

– Да. И на нем мы полетим в Венецию.

– Ты меня балуешь.

– Пытаюсь, – улыбнулась Лара.

Через тридцать пять минут они приземлились в венецианском аэропорту Марко Поло, где их уже ждал лимузин, чтобы отвезти к пристани. Там они смогут пересесть на катер, который доставит их в отель «Киприани», расположенный на острове Джудекка.

– Я заказала для нас два номера, – сказала Лара. – Думаю, так будет меньше кривотолков. Уже в катере она спросила:

– Долго мы здесь пробудем?

– Боюсь, только одну ночь, – ответил Филип. – Я дам сольный концерт в «La Fenice», и мы тут же уедем в Вену.

При слове «мы» Лара почувствовала легкое волнение. Предыдущей ночью, когда они обсуждали свои планы, Филип сказал:

– Мне бы очень хотелось, чтобы ты оставалась со мной как можно дольше, но я вовсе не уверен, что не отвлекаю тебе от каких-то более важных дел.

– Для меня нет ничего более важного, – проговорила Лара.

– Днем я буду занят на репетиции. Надеюсь, ты не будешь очень скучать, – извиняющимся голосом произнес Филип.

– О, на этот счет не беспокойся, – заверила она его. Прибыв в отель, они разместились в своих апартаментах. Зашедший к Ларе Филип обнял ее и с сожалением сказал:

– Сейчас я должен ехать в театр, но здесь столько достопримечательностей! Наслаждайся Венецией. Увидимся позже.

Они поцеловались. Но вместо формального, мимолетного прощания у них получился долгий и страстный поцелуй.

– Пожалуй, мне лучше поскорее уйти, пока я еще в состоянии это сделать, – пробормотал Филип, – иначе у меня будет такой вид, что в вестибюле обо мне могут подумать что-нибудь не то.

– Удачной репетиции, – улыбнувшись, сказала Лара и отпустила его. Филип ушел. Лара позвонила Говарду Келлеру.

– Где вы пропадаете? – потребовал ответа Келлер. – Я вас повсюду ищу.

– Я в Венеции.

Наступила длинная пауза, затем он проговорил:

– Мы что, покупаем канал?

– Я пока только прицениваюсь, – рассмеялась Лара.

– Вам действительно пора возвращаться, – сказал Келлер. – Здесь полно дел. Молодой Фрэнк Роуз выступил с интересными предложениями. Мне они нравятся, но я должен заручиться вашей поддержкой, чтобы мы могли…

– Если они вам нравятся, – перебила его Лара, – действуйте.

– И вы не хотите даже познакомиться с ними? – В голосе Келлера слышалось нескрываемое удивление.

– Не сейчас, Говард.

– Ну ладно. Теперь что касается недвижимости в Вестсайде. Мне нужно ваше «добро», чтобы…

– Считайте, что вы его уже получили.

– Лара… У вас все в порядке?

– Мне в жизни не было так хорошо.

– И когда же вас ждать домой?

– Не знаю. Еще созвонимся. До свидания, Говард.

***
Венеция оказалась поистине волшебным городом. Остаток утра и день Лара провела, осматривая ее достопримечательности. Она побродила по площади святого Марка, посетила Дворец Дожей, прошлась вдоль Riva degli Schiavoni, но, где бы она ни находилась, мысли ее были о Филипе. Она прогулялась по извилистым улочкам, на которых располагались бесчисленные магазинчики, забитые ювелирными изделиями и товарами из кожи, купила дорогие кофты, шарфы и белье для своих секретарш, бумажники и галстуки – для Келлера и других работавших у нее мужчин. И наконец она остановилась в ювелирном магазине, где купила Филипу великолепные часы с золотым браслетом.
– Сделайте, пожалуйста, гравировку: «Филипу от Лары с любовью», – попросила она, и одно только упоминание его имени заставило ее вновь ощутить, как сильно она без него тоскует. Когда вернулся Филип, они пошли пить кофе в зеленом саду отеля «Киприани».

Глядя на сидящего напротив возлюбленного, Лара думала: «Как замечательно было бы провести здесь медовый месяц».

– А у меня для тебя подарок, – сказала она и протянула Филипу коробочку с часами. Он открыл ее и ахнул.

– Боже! Это, должно быть, стоит целое состояние! Тебе не следовало делать это, Лара.

– Не нравятся?

– Нравятся, конечно. Они очень красивые, но…

– Тс-с! Носи их и помни обо мне.

– Вообще-то, чтобы помнить о тебе, мне вовсе не нужны часы, но все равно спасибо.

– В котором часу мы должны отправляться в театр?

– В семь.

Лара посмотрела на новые часы Филипа и наивным голосом произнесла:

– Значит, у нас есть еще два часа.

***
Зал был полон. Каждый номер программы капризная публика встречала бурными аплодисментами и восторженными выкриками.

После концерта Лара отправилась в артистическое фойе. Здесь все было так же, как в Лондоне, Амстердаме или Милане, только женщины казались еще более напористыми и соблазнительными. Лара выделила среди них по крайней мере дюжину настоящих красоток и гадала, с кем из них Филип провел бы ночь, не будь рядом с ним ее.

Ужинали они в знаменитом баре «Гарри», где их тепло встретил любезный хозяин.

– Какое счастье видеть вас здесь, синьор, – тараторил он. – И вас, синьорина. Пожалуйста, проходите.

Он провел их к угловому столику, и они заказали фирменное блюдо этого заведения – «Беллини».

– Советую начать с pasta e fagioli, – сказал Ларе Филип. – Нигде в мире не умеют так готовить.

Позже он не смог бы вспомнить, что ел в тот ужин, Филип был полностью очарован Ларой. Он понимал, что влюбляется в нее, и это его пугало. «Я не имею права связывать себя какими-либо обязательствами, – размышлял он. – Это просто невозможно. Ведь я же всю жизнь провожу в разъездах». Он старался не думать о том моменте, когда Лара должна будет возвращаться в Нью-Йорк. Ему хотелось, чтобы этот вечер продолжался бесконечно.

Когда они поужинали, Филип сказал:

– Я знаю одно казино в Лидо. Ты играешь в азартные игры?

Лара рассмеялась.

– Что здесь смешного? – удивился он. Лара подумала о сотнях миллионов долларов, которые ей постоянно приходится ставить на кон.

– Ничего, – проговорила она. – Мне бы очень хотелось попробовать.

Они сели на катер и отправились в Лидо. Там, неподалеку от отеля «Эксельсиор», в огромном белом здании располагалось казино, которое заполнили желающие попытать счастья игроки.

– Мечтатели, – глядя на них, сказал Филип.

За полчаса он выиграл в рулетку две тысячи долларов.

– В жизни не выигрывал, – обернулся он к Ларе. – Должно быть, ты приносишь мне удачу.

Они играли до трех часов утра и к этому времени снова проголодались.

Вернувшись на катере на площадь Святого Марка, они побрели по набережной, пока не наткнулись на ресторанчик «Cantina do Mori».

– Это один из лучших в Венеции bacaros, – заявил Филип.

– Я тебе верю, – сказала Лара. – Только что такое bасаrо?

– Винный бар, где можно отведать ciccheti – это такой местный деликатес.

Дверь из стекла бутылочного цвета вела в небольшой темный зал, где с потолка свисали медные кувшины, а на длинной стойке тускло поблескивала посуда…

Когда Филип и Лара вернулись в отель, уже занимался рассвет.

Они разделись, и Лара, улыбнувшись, проговорила:

– Так что ты там говорил насчет деликатесов?

***
Рано утром они вылетели в Вену.

– Побывать в Вене, – рассказывал Филип, – это все равно что побывать в другом столетии. Говорят, что при подлете к этому городу пилоты иногда так обращаются к пассажирам: «Дамы и господа! Через несколько минут наш самолет совершит посадку в аэропорту Вены. Пожалуйста, установите спинки ваших кресел в вертикальное положение, пристегните ремни, не курите и переведите свои часы на сто лет назад».

Лара рассмеялась.

– Здесь появились на свет мои родители, – продолжал Филип. – Они рассказывали мне о старых временах, и я им завидовал.

Когда они ехали по Рингштрассе, Филип волновался, словно маленький мальчик, которому не терпится поделиться с подружкой своим сокровищем.

– Вена – это город Моцарта, Гайдна, Бетховена, Брамса. – Он посмотрел на Лару и улыбнулся:

– Ой, совсем забыл – ты ведь большой знаток классической музыки.

Они поселились в отеле «Империал».

– Мне нужно идти в концертный зал, – с грустью проговорил Филип, – но обещаю, что завтра мы весь день проведем вдвоем. Я покажу тебе Вену.

– Я буду ждать, Филип.

Он заключил Лару в свои объятия.

– Мне очень жаль, что я должен идти.

– Мне тоже.

Он ласково поцеловал ее в лоб.

– Вечером мы наверстаем упущенное.

– Обещания, обещания, – с деланной обидой сказала Лара и крепко прижалась к нему.

***
Сольный концерт, с которым выступал в тот вечер Филип, состоял из произведений Шопена, Шумана и Прокофьева и, как всегда, закончился подлинным триумфом.

И вновь артистическое фойе было переполнено поклонниками, только на этот раз они говорили по-немецки.

– Sie waren wunderbar, Herr Adier!

– Das ist sehr nett von Ihnen, – улыбался Филип.

– Ich bin grosser Anhanger von Ihnen.

– Sie sind sehr freundlich, – снова улыбался Филип. Он разговаривал с ними, не сводя глаз с Лары. Поздно вечером они ужинали в ресторане отеля.

– Какая честь! – бросившись к ним навстречу, воскликнул метрдотель. – Я был сегодня на вашем концерте. Вы великолепны! Просто великолепны!

– Вы очень добры ко мне, – скромно проговорил Филип.

Ужин был превосходный, но они оба чувствовали себя слишком взволнованными, чтобы оценить его.

– Желаете десерт? – спросил подошедший к ним официант.

– Да, – даже не взглянув на него, сказал Филип. Он смотрел на Лару.

***
Инстинкт подсказывал ему, что происходит что-то неладное. Она никогда не уезжала на такое длительное время, даже не сказав куда. Неужели она умышленно избегала его? Если это действительно так, причина тому могла быть только одна. «А допустить этого я не могу», – подумал Пол Мартин.

***
Бледный свет луны струился сквозь окно, наполняя комнату неясными тенями. Лара и Филип, нагие, лежали в кровати и следили, Бледный свет луны струился сквозь окно, наполняя комнату неясными тенями. Лара и Филип, нагие, лежали в кровати и следили, как двигаются у них над головами эти тени. От легкого дуновения ветерка шторы слегка колыхались, и в такт им в каком-то медленном, раскачивающемся танце колыхались и тени. Они плавно сходились, затем расходились и снова сходились, пока наконец не соединились в одно целое, и тогда ритм их танца стал ускоряться, делаясь все быстрее и быстрее, и в конце концов превратился в безудержную, дикую пляску…, и вдруг все разом стихло, и только чуть дрожали и от лёкого ветерка шторы
– Сегодня в нашем распоряжении целый день, – сказал утром Филип. – Я столько хочу тебе показать!

Позавтракав в ресторане отеля, они зашагали по Карннерштрассе, по которой движение автомобилей было запрещено. Здесь располагались магазины, предлагавшие покупателям дорогую одежду, ювелирные украшения и предметы старины.

Филип нанял конный экипаж, и они проехались по широким улицам города. Они посетили дворец Schonbrunn и осмотрели коллекцию дилижансов, затем побывали в испанской школе верховой езды и прокатились на чертовом колесе, после чего Филип заговорщическим тоном заявил:

– А сейчас мы пойдем грешить.

– О! – весело воскликнула Лара.

– Нет, – засмеялся Филип. – Я совсем другое имел в виду.

И он повел Лару в кафе «Демель» отведать знаменитых пирожных и выпить чашечку кофе.

***
В Вене Лара была просто очарована смешением архитектурных стилей: средневековое барокко здесь буквально бок о бок соседствовало с неомодерном. Филипа же больше интересовали композиторы.

– А знаешь ли ты, Лара, – говорил он, – что Франц Шуберт сначала пел в Императорской капелле, но, когда в семнадцать лет у него стал меняться голос, его выгнали. Вот тогда-то он и решил сочинять музыку.

Они не спеша поужинали в небольшом бистро, затем посидели за бокалом вина в таверне, а потом Филип предложил:

– Как ты смотришь на то, чтобы прокатиться по Дунаю?

– Я с удовольствием, – охотно согласилась Лара. Была чудесная ночь, ярко светила полная луна, с реки дул летний ветерок. И звезды сияли с небес. «Они сияют для нас, – думала Лара, – потому что мы счастливы». Лара и Филип сели в прогулочный катер. Из установленных на нем динамиков лилась нежная мелодия «Голубого Дуная». Где-то упала звезда.

– Скорее! – воскликнул Филип. – Загадывай желание.

Лара закрыла на минуту глаза и задумалась.

– Ну как, загадала?

– Да.

– А что?

Лара посмотрела ему в глаза и совершенно серьезно сказала:

– Это я тебе сказать не могу, иначе оно не сбудется. – «А я хочу, чтобы оно обязательно сбылось», – добавила она про себя.

Филип откинулся на спинку своего кресла и, взглянув на Лару, улыбнулся:

– Правда, хорошо?

– Да, а ведь так могло бы быть всегда, Фидия.

– Что ты имеешь в виду?

– Мы могли бы пожениться.

Она коснулась вопроса, о котором последние несколько дней он постоянно думал. Филип всей душой любил Лару, но считал, что не вправе связывать себя семейными узами.

– Это невозможно, Лара, – тихо проговорил он.

– Невозможно? Почему?

– Дорогая, я же тебе уже объяснял. Почти вся моя жизнь проходит в разъездах. Но ты ведь не можешь повсюду сопровождать меня.

– Не могу, – согласилась Лара, – но…

– Ну вот. Ничего не выходит. А завтра в Париже я покажу тебе…

– Я не поеду с тобой в Париж, Филип. Ему показалось, что он ослышался.

– Что?

Лара глубоко вздохнула:

– Нам не стоит больше встречаться.

– Но почему? – ошарашенно воскликнул Филип. – Ведь я люблю тебя, Лара. Я…

– Я тоже тебя люблю. Но я не хочу быть лишь одной из твоих поклонниц, готовых повсюду за тобой таскаться. Можешь оставаться с ними.

– Лара! Кроме тебя, мне никто не нужен. Дорогая, ну разве ты сама не видишь, что с браком у нас ничего не получится? У каждого из нас своя жизнь. Как бы я ни хотел, чтобы мы все время были вместе, все равно это невозможно.

– Что ж, – сухо проговорила Лара, – раз так, тогда прощай, Филип.

– Постой Ну пожалуйста! – взмолился он. – Давай поговорим. Пойдем к тебе в номер и…

– Нет, Филип. Я тебя очень люблю, но больше так продолжаться не может. Все кончено.

– Я не хочу, чтобы ты так говорила. Прошу тебя, измени свое решение.

– Не могу. Мне и самой очень жаль, но либо все, либо ничего.

В отель они возвращались молча. И только уже в вестибюле Филип осторожно спросил:

– Может быть, я зайду к тебе? Мы обо всем поговорим и…

– Нет, мой милый. Нам больше не о чем говорить, – отрезала Лара.

Он проследил глазами, как она вошла в лифт и исчезла за закрывшимися дверями.

Едва Лара добралась до своего номера, зазвонил телефон. Она бросилась к трубке.

– Филип…

– Это Говард, – послышался далекий голос. – Я весь день ищу вас.

Она заставила себя скрыть разочарование.

– Что-нибудь случилось?

– Нет, просто хотел узнать, как у вас дела. Здесь столько всего происходит. Когда вы думаете вернуться?

– Завтра, – сказала Лара. – Я буду в Нью-Йорке завтра. – И она медленно положила трубку.

Лара так и осталась неподвижно сидеть, уставившись на телефон и мысленно умоляя его зазвонить. Прошло два часа. Телефон все молчал. «Зря я так, – кляла себя Лара. – Зачем-то предъявила ему ультиматум… И вот теперь потеряла его навсегда… Надо было набраться терпения… Если бы я только поехала с ним в Париж…, если бы…, если бы…» Она попыталась представить себе, какой будет жизнь без Филипа. От этих мыслей она почувствовала почти физическую боль. «Но и так это продолжаться не может, – убеждала себя Лара. – Я хочу, чтобы мы принадлежали друг другу». А завтра ей предстояло возвращаться в Нью-Йорк.

Как была, в одежде, Лара легла на кровать Телефон поставила рядом. Она чувствовала себя совершенно опустошенной, но знала, что заснуть все равно не сможет.

И уснула.

В своем номере Филип метался из угла в угол, как зверь в клетке. Он злился на Лару, злился на себя самого. Мысль о том, что он больше никогда не увидит ее и никогда не сможет снова обнять, казалась ему невыносимой. «Черт бы побрал эту женщину!» – думал он. Ведь предупреждали же родители: «Твоя жизнь – это музыка. Если хочешь быть первым, обо всем остальном забудь». И пока Филип не встретил Лару, он в это свято верил. Однако теперь все изменилось. «Вот черт! Нам же было так здорово! И зачем ей надо было все испортить?» Он ее очень любил, но он также знал, что никогда не сможет жениться на ней.

***
Лару разбудил телефонный звонок. Еще до конца не проснувшись, она села и посмотрела на висящие на стене часы. Было пять часов утра. В полусне она протянула руку и сняла трубку.

– Говард?

– Как ты посмотришь на то, чтобы мы поженились в Париже? – услышала она голос Филипа.

Глава 24

Свадьба Лары Камерон и Филипа Адлера мгновенно стала сенсацией номер один всех ведущих газет мира. Когда эта новость долетела до Говарда Келлера, он пошел и впервые в жизни напился. А он-то убеждал себя, что безрассудная увлеченность Лары Филипом Адлером скоро пройдет! «Мы с Ларой одна команда, – рассуждал Келлер. – Мы просто созданы друг для друга. Никто не смеет становиться между нами». Он пил два дня, а когда наконец протрезвел, позвонил Ларе в Париж.

– Если это правда, – сказал Келлер, – передайте Филипу, что ему сказочно повезло.

– Это правда, – весело заверила его Лара.

– У вас счастливый голос.

– Я самая счастливая на свете!

– Я…, я рад за вас, Лара. Когда вы собираетесь домой?

– Завтра Филип дает концерт в Лондоне, а потом мы сразу же возвращаемся в Нью-Йорк.

– А вы перед свадьбой говорили с Полом Мартином? Она помолчала.

– Нет.

– Не кажется ли вам, что надо хоть теперь с ним переговорить?

– Да, конечно. – Пол Мартин беспокоил ее больше, чем она пыталась себя убедить. И она вовсе не знала, как он воспримет новость о ее замужестве. – Я позвоню ему, когда вернусь.

– Буду рад снова увидеть вас. Я соскучился.

– Я тоже соскучилась, Говард. – Лара сказала правду. Он был для нее очень близким человеком. И он всегда оставался добрым другом и надежным товарищем. «Просто не знаю, что бы я без него делала», – подумала Лара.

***
Когда «Боинг-727» подрулил к терминалу нью-йоркского аэропорта Ла-Гуардиа, там уже собралась целая толпа газетных репортеров и тележурналистов.

Управляющий аэропортом провел Лару и Филипа в служебное помещение.

– Могу помочь вам незаметно выскользнуть отсюда, – предложил он. – Или… Лара обернулась к Филипу:

– Давай уж как-нибудь переживем все это, дорогой. В противном случае они все равно не оставят нас в покое.

– Возможно, ты и права, – согласился он. Пресс-конференция длилась целых два часа.

– Где вы познакомились?

– Вы всегда интересовались классической музыкой, миссис Адлер?…

– Как давно вы знаете друг друга?…

– Вы будете жить в Нью-Йорке?…

– Вы не собираетесь покончить со своей гастрольной деятельностью, мистер Адлер?…

Наконец все завершилось.

У выхода из аэропорта их ждали два лимузина. Второй – для багажа.

– Должен признаться, я не привык путешествовать с таким шиком, – улыбнулся Филип. Лара рассмеялась:

– Привыкнешь.

– Куда мы сейчас едем? – спросил Филип, когда они сели в машину. – У меня есть квартира на Пятьдесят седьмой улице.

– Думаю, у меня тебе будет удобнее, дорогой, – заявила Лара. – Осмотришься и, если тебе там понравится, перевезешь туда свои вещи.

Они подъехали к «Камерон-плаза». Филип, задрав голову, уставился на высокое здание.

– И ты владеешь этим?

– Я и еще несколько банков.

– Я потрясен.

Лара сжала его руку.

– Вот и хорошо. Именно этого мне и хотелось. Вестибюль был украшен живыми цветами. Здесь их приветливо встретили полдюжины служащих.

– Добро пожаловать домой, миссис Адлер и мистер Адлер.

Филип огляделся вокруг.

– О Боже! И это все твое?

– Наше, любимый.

Скоростной лифт доставил их в пентхаус, который занимал весь сорок пятый этаж. Дверь им открыл дворецкий.

– С возвращением, миссис Адлер.

– Спасибо, Симмз.

Лара представила Филипа остальным служащим и провела его по всем помещениям необъятного пентхауса. Там была огромная белая гостиная, заставленная антикварной мебелью, просторная терраса, столовая, четыре спальни для хозяев и три – для прислуги, шесть туалетов, кухня, библиотека и кабинет.

– Надеюсь, тебе будет здесь удобно, дорогой, – сказала Лара.

– Немного тесновато, – улыбнулся Филип, – ну уж ладно.

В самом центре гостиной стоял великолепный новый рояль. Филип подошел к нему и пробежал пальцами по клавишам.

– Восхитительный инструмент! – воскликнул он. Лара подошла к мужу.

– Это мой свадебный подарок тебе.

– Правда?! – Филип был искренне тронут. Он подсел к роялю и начал играть.

– Специально к твоему приезду я приказала его настроить. – С минуту Лара наслаждалась наполнившими комнату звуками музыки, потом спросила:

– Нравится?

– Я в восторге! – признался Филип. – Спасибо тебе, Лара.

– Ну и ладно. Играй сколько твоей душе будет угодно.

– Пожалуй, мне следует позвонить мистеру Эллерби, – вставая, сказал Филип. – Он, поди, ищет меня повсюду.

– Телефон в библиотеке, дорогой.

Лара отправилась в свой кабинет и включила автоответчик. На нем было записано полдюжины посланий от Пола Мартина. «Лара, где ты? Я скучаю, дорогая…» «Лара, как я понимаю, ты уехала за границу, иначе я бы тебя нашел…» «Я очень беспокоюсь, Лара. Позвони мне…» Затем его тон резко изменился. «Только что узнал о твоем замужестве. Неужели это правда? Нам надо поговорить».

В кабинет вошел Филип.

– Кто этот загадочный ухажер? – спросил он. Лара обернулась.

– Это…, один мой старый приятель. Филип подошел и обнял ее.

– Не к нему ли я должен буду тебя ревновать?

– Ты ни к кому не должен меня ревновать, – ласково прошептала Лара. – Ты единственный мужчина, которого я люблю.

Филип крепко прижал ее к себе.

– А ты единственная женщина, которую я люблю.

***
Позже, когда Филип играл на рояле, Лара прошла в свой кабинет и позвонила Полу Мартину. Он снял трубку почти в тот же миг.

– Ты вернулась. – Его голос звучал сдержанно.

– Да. – Этот разговор ее пугал.

– Должен сказать, Лара, эта новость была для меня настоящим ударом.

– Прости, Пол… Я…, все случилось так неожиданно.

– Могу себе представить.

– Вот. – Она пыталась понять его настроение.

– Мне казалось, что нам с тобой было очень хорошо. Я думал, что это не просто так.

– Все так и было, Пол, но…

– Нам лучше обсудить это с глазу на глаз.

– Да, но я…

– Завтра во время обеда. Ресторан «Вителло». В час. – Это был приказ.

Лара помедлила. Противиться ему было бесполезно.

– Хорошо, Пол. Я приеду.

Линия разъединилась. На душе у Лары было тревожно. Насколько сильно разозлился на нее Пол? Собирается ли он что-нибудь предпринять?

Глава 25

На следующее утро, когда Лара приехала в «Камерон-центр», поздравить ее собрались все служащие ее компании.

– Какая чудесная новость!

– Вот уж не ожидали!…

– Желаем счастья!… И так далее, и тому подобное. Говард Келлер ждал Лару в ее кабинете. Он крепко обнял своего очаровательного босса.

– Для женщины, не любящей классическую музыку, это настоящий поступок!

– Это точно! – засмеялась Лара.

– Теперь мне нужно будет привыкнуть называть вас миссис Адлер.

Лицо Лары сделалось серьезным.

– Думаю, лучше будет для дела, если вы по-прежнему будете называть меня старым именем.

– Как скажете. А я рад, что вы вернулись. Столько всего накопилось за это время! Лара села напротив Говарда.

– О'кей, рассказывайте все по порядку.

– Ну, начнем с того, что отель в Вестсайде, похоже, станет для нас убыточным предприятием. В Техасе у нас объявился один покупатель, проявивший к нему интерес, но я лично осматривал вчера этот объект. Он в ужасном состоянии и требует капитального ремонта, что обойдется нам в пять-шесть миллионов долларов.
– А покупатель его еще не видел?

– Нет. Я обещал показать ему отель завтра.

– Передоговоритесь на следующую неделю. Пригласите туда маляров. И чтоб все сияло! И позаботьтесь, чтобы, когда он приедет, в вестибюле толпился народ.

Келлер ухмыльнулся:

– Хорошо. Здесь сейчас Фрэнк Роуз со своими новыми эскизами. Ждет в моем кабинете.

– Я тоже хочу взглянуть на них.

– Теперь насчет Мидлендской страховой компании, с которой мы затеваем строительство нового дома.

– Валяйте.

– Они до сих пор не подписали контракт. Что-то побаиваются.

Лара сделала пометку в блокноте.

– Я сама с ними переговорю. Дальше.

– Семидесятипятимиллионный заем от банка «Готтэм» на финансирование нового проекта.

– Что там?

– Они пошли на попятную. Считают, что вы слишком много будете иметь.

– Какой процент они запросили?

– Семьдесят годовых.

– Договоритесь с ними о встрече. Мы предложим им двадцать процентов.

Говард ошарашенно уставился на нее.

– Двадцать процентов?! Побойтесь Бога, Лара! Сейчас уже никто не платит двадцать процентов.

– Делайте, что говорю.

Утро пролетело незаметно. В половине первого Лара объявила:

– Я еду на обед с Полом Мартином. Келлер бросил на нее встревоженный взгляд.

– Только смотрите сами не станьте его обедом.

– Что вы имеете в виду?

– То, что он сицилиец. А они никогда не прощают и ничего не забывают.

– Уж больно вы драматизируете. Пол ни за что на свете не посмеет причинить мне зло.

– Что ж, мне остается надеяться, что вы правы.

***
Когда Лара приехала в ресторан, Пол Мартин уже был там. Он выглядел усталым и похудевшим, под глазами – круги, словно после бессонной ночи.

– Привет, Лара, – не вставая со своего места, проговорил он.

– Привет, Пол. – Она села напротив него.

– Я там наговорил всяких глупостей на твой автоответчик… Извини. Я не знал… – Он пожал плечами.

– Мне надо было тебя предупредить, Пол, но все случилось так быстро…

– Да. – Он не отрывал глаз от ее лица. – Ты прекрасно выглядишь.

– Спасибо.

– Где вы познакомились с этим Адлером?

– В Лондоне.

– И ты так влюбилась в него? – В его вопросе слышался какой-то горький подтекст.

– Пол, то, что было между нами, действительно было чудесно, но мне этого недостаточно. Мне нужно нечто большее. Мне нужен кто-то, кто приходил бы ко мне каждый вечер…

Он смотрел на нее и слушал.

– Я бы никогда не смогла причинить тебе боль, но так уж…, так уж случилось. Он не сказал ни слова.

– Пожалуйста, пойми меня.

– Конечно. – По его лицу промелькнула грустная улыбка. – Как я понимаю, другого выбора у меня нет, так ведь? Что сделано, то сделано. Просто было тяжело читать об этом в газетах и видеть все это по телевизору. Я, честно говоря, думал, что мы были ближе…

– Ты прав. Конечно же, я должна была тебя предупредить, – снова сказала Лара.

Пол протянул руку и коснулся ее щеки.

– Я был от тебя без ума, Лара. И, кажется, все еще продолжаю быть. Ты была моим miracolo. Я мог дать тебе все, что ты пожелаешь, кроме того, что дал тебе он, – обручального кольца. Но я люблю тебя и хочу, чтобы ты была счастлива.

Лара почувствовала нахлынувшую на нее волну облегчения.

– Спасибо тебе, Пол.

– И когда же ты познакомишь меня со своим мужем?

– На следующей неделе мы устраиваем вечеринку для близких друзей. Придешь?

– Приду. Передай ему, чтобы относился к тебе как следует, иначе ему придется иметь дело со мной. Лара улыбнулась:

– Я так ему и скажу.

***
Вернувшись в офис, Лара нашла в своем кабинете ожидающего ее Келлера.

– Как прошел обед? – беспокойно спросил он.

– Отлично. Вы ошибались насчет Пола. Он вел себя превосходно.

– Это хорошо. Я рад, что ошибался. На завтра я назначил несколько встреч с…

– Отмените их, – перебила Лара. – Завтра я остаюсь дома со своим мужем. У нас все-таки медовый месяц.

– Я рад вашему счастью, – проговорил Келлер.

– Да, Говард, я так счастлива, что это даже пугает меня. Я боюсь, что вдруг проснусь и окажется, что все это лишь сон. Я никогда не думала, что можно быть настолько счастливой.

Он улыбнулся:

– Ну ладно, я сам проведу эти встречи.

– Спасибо. – Она поцеловала его в щеку. – На будущей неделе мы с Филипом устраиваем вечеринку. Надеюсь, вы придете.

Эта вечеринка состоялась в следующую субботу в пент-хаусе. Лара и Филип устроили грандиозный «а-ля фуршет» на более чем сто гостей. Со стороны Лары на нем присутствовали ее компаньоны и партнеры: банкиры, строители, инженеры, представители городских властей, архитекторы, профсоюзные функционеры. Филип же пригласил своих друзей-музыкантов и меценатов. Компания получилась совершенно несовместимая.

Дело даже не в том, что обе эти группы людей не пытались как-то контактировать, – просто между ними не было абсолютно ничего общего: одних интересовали только строительство и архитектура, а других – лишь музыка и композиторы.

Лара подвела городского архитектора к группе оживленно беседовавших музыкантов.

– А вы знаете, – говорил один из них, – как относился Россини к сочинениям Вагнера? Однажды он сел задницей на клавиши рояля и изрек: «Вот на что похожа музыка Вагнера».

– И Вагнер того заслужил, – подхватил другой. – Когда в венском «Ринг-театре» во время спектакля «Сказки Гофмана» случился пожар, в огне сгорели четыреста зрителей. А Вагнер, услышав об этом, сказал: «Вот что бывает с теми, кто слушает оперетки Оффенбаха».

Архитектор поспешил прочь.

Нескольких друзей Филипа Лара представила компании предпринимателей.

– Трудность в том, – объяснял своим коллегам один из бизнесменов, – что для того, чтобы вас приняли, вы должны получить согласие тридцати пяти процентов совладельцев.

– Если хотите знать мое мнение, – заметил другой предприниматель, – это идиотское правило.

– Согласен. А возьмем отели. Известно ли вам, что расположенные на Манхэттене отели сейчас берут в среднем по двести долларов за ночь? А в следующем году…

Музыкантов как ветром сдуло.

Казалось, все эти беседы велись на двух разных языках.

– Жители Вены имеют ту особенность, что они любят только мертвых композиторов…

– Между Пятьдесят седьмой и Пятьдесят восьмой улицами возводят новый отель. Его строительство финансирует «Чейз Манхэттен бэнк»…

– Он мог бы и не стать величайшим дирижером мира, если бы не его техника владения дирижерской палочкой…

– …Я знаю многих, кто считает, что кризис товарного рынка 1929 года имел и свои положительные последствия. Он научил предпринимателей вкладывать деньги в недвижимость…

– …и Горовиц еще много лет не смог бы играть из-за того, что…
– …видел я эти чертежи. Внутри собираются сделать овальную аркаду и выходы на три стороны…

– …Эйнштейн любил музицировать на фортепиано. И не раз он играл в паре с Рубинштейном, но, правда, постоянно сбивался с такта. В конце концов Рубинштейн не выдержал и как завопит: «Альберт, ты умеешь считать?»…

– …должно быть, они там, в конгрессе, перепились, раз одобрили закон о налоговой реформе. Это же нанесет непоправимый удар по строительной индустрии…

– …ив конце вечеринки Брамс, уже собираясь уходить, сказал: «Если здесь еще остался кто-то, кого я забыл оскорбить, прошу прощения».

Вавилонское столпотворение.

Пол Мартин прибыл без супруги. Лара поспешила ему навстречу.

– Я так рада, что ты приехал, Пол!

– Я не мог не сделать этого. – Он оглядел комнату. – Горю желанием познакомиться с Филипом.

Лара подвела его к группе, в которой стоял и ее муж.

– Познакомься, Филип. Это мой старый друг Пол Мартин.

Филип протянул руку.

– Очень рад.

Мужчины обменялись рукопожатиями.

– Вы счастливчик, мистер Адлер. Лара замечательная женщина.

– Именно это я ему все время и твержу, – улыбаясь, вставила Лара.

– Мне вовсе ни к чему об этом напоминать, – проговорил Филип. – Я отлично понимаю, как мне повезло.

– Вот как? – Пол, не отрываясь, сверлил его глазами. Лара почувствовала, что в воздухе внезапно повисло какое-то напряжение.

– Позвольте мне предложить вам коктейль, – сказала она Полу.

– Нет, спасибо. Разве вы забыли? Я ведь не пью. Лара прикусила губу.

– Ах да. Конечно. Давайте я представлю вас остальным. – Она повела Пола по гостиной.

– Лео Фляйшер, – говорил один музыкант, – завтра вечером дает сольный концерт. Я во что бы то ни стало хочу его послушать. – Он повернулся к Полу Мартину, стоявшему неподалеку от Говарда Келлера. – Вы слышали, как он играет?

– Нет.

– Он великолепен. И ведь музицирует лишь одной левой рукой!

– А почему только левой? – озадаченно спросил Пол.

– Лет десять назад у него отнялась кисть правой руки.

– Но как же он может давать концерты с одной рукой?

– По меньшей мере дюжина композиторов писали произведения для левой руки: Демю, Франц Шмидт, Корнгольд, и великолепный концерт сочинил Равель.

Гости стали просить Филипа что-нибудь для них сыграть.

– Ну ладно, – наконец согласился тот. Он сел к роялю и заиграл на тему из фортепианного концерта Рахманинова. Разговоры мгновенно стихли. Присутствующие были словно загипнотизированы чудесными звуками, заполнившими пентхаус. Когда Филип закончил, раздались восторженные аплодисменты.

Через час гости начали расходиться. Проводив последнего, Филип сказал:

– Да-а, вечер удался на славу.

– Похоже, ты терпеть не можешь большие сборища, а? – заметила Лара.

Филип обнял ее и усмехнулся:

– А что, это так заметно?

– Мы будем устраивать их раз в десять лет, – пообещала Лара. – Слушай, Филип, а у тебя нет такого чувства, что наши гости были с двух разных планет?

Он поцеловал ее в щеку.

– Ну и пусть. А у нас с тобой одна планета. Давай-ка заставим ее вращаться…


 
 Сидней Шелдон