Братья по крови

19, 20
Когда все вновь собрались в столовой, Куин положила перед каждым распечатку полученного файла. На столе были вазочки с попкорном, бутылка вина, бокалы и сложенные треугольником бумажные полотенца. Вероятно, все это работа Сибил, поняла она.

И попкорн Сибил выставила специально для нее. Не в знак примирения – им не нужны никакие знаки примирения. Просто так.

Прежде чем занять свое место, она коснулась плеча Сибил.

– Прошу прощения за скандал, – начала Куин.

– Если ты думаешь, что это скандал, приходи как-нибудь на ужин к моим родителям, когда собирается вся семья. – Улыбнувшись, Фокс взял горсть попкорна. – Семейка О’Делл и без всякой примеси демонической крови может устроить настоящий ад.

– Похоже, с этого момента демон станет нашей дежурной шуткой. – Куин налила себе вина. – Не знаю, какие выводы сделает каждый из вас, но информации прибавилось. Мы имеем прямых потомков с противоположной стороны.

– Ты уверена, что именно Твисс изнасиловал Эстер Дейл? – спросил Гейдж. – Именно он сделал ей ребенка?

– Можете не сомневаться, – кивнула Куин.

– Я сама это пережила. – Лейла принялась теребить бумажную салфетку. – Это не картины прошлого, которые видят Кэл и Куин, но… Может, все дело в кровной связи. Не уверена. Но точно знаю, что он с ней сделал. Эстер была девушкой, когда оно… он… ее изнасиловал.

Фокс, осторожно собрав обрывки салфетки, дал Лейле свою.

– Ладно, – продолжал Гейдж, – а мы уверены, что демоном – как мы его называем за неимением лучшего определения – был именно Твисс?

– Гейдж никогда не любил это слово, – заметил Кэл. – Да, пожалуй, можно не сомневаться.

– Значит, Твисс использует Эстер, чтобы зачать ребенка и продолжить свой род. Если он существовал так долго, как мы думаем – судя по тому, что видел и рассказывал нам Кэл, – то проделывал такое не впервые.

– Точно, – кивнула Сибил. – Может, именно поэтому в мире появляются такие люди, как Гитлер, Усама бен Ладен, Джек Потрошитель, насильники детей и убийцы.

– Если вы посмотрите на историю семьи, то увидите, что в ней много самоубийств и насильственных смертей, особенно в первые сто или сто двадцать лет после Эстер. Думаю, – медленно прибавила Куин, – если бы мы имели возможность копнуть чуть глубже, то обнаружили бы значительно превышающее средний уровень количество убийц и безумцев.

– А недавнее прошлое? – спросил Фокс. – Скелеты в семейном шкафу?

– Мне ничего об этом не известно. Обычный процент чокнутых или занудных родственников, но ни одного обитателя психушки или тюрьмы.

– Кровь разбавляется. – Прищурившись, Фокс листал страницы распечатки. – Он просчитался. План был другим. Я понял, что он задумал. Смотрите. Твисс не знает, что Дент готовится для встречи с ним. Он заполучил Эстер, завладел ее разумом, все рассчитал, но не знает, что его ждет.

– А Дент приготовился, и у него собственные планы, – продолжила Лейла. – Я поняла, к чему ты клонишь. Он думал – рассчитывал – той ночью уничтожить Дента или, по крайней мере, изгнать его.

– И тогда он получает город в свое распоряжение, – продолжил Фокс. – Использует его, оставляет потомство и движется дальше, ищет другое подходящее место.

– Но Дент разрушает его планы и захватывает в плен, удерживает, пока… – Кэл повернул руку, показывая тонкий шрам на запястье. – Пока потомки Дента не выпускают его на волю. Но зачем это Денту? Почему он позволил?

– Может, Дент посчитал, что трех с половиной столетий достаточно. – Гейдж взял себе попкорна. – Или просто не мог удерживать его дольше и обратился за подмогой.

– К десятилетним мальчишкам, – презрительно фыркнул Кэл.

– Дети скорее поверят и примут то, во что не смогут поверить взрослые. Или не захотят, – прибавила Сибил. – Черт возьми, никто не говорит, что это было честно. Он дал вам все, что мог. Безупречное здоровье, способность видеть прошлое, настоящее и будущее. Дал камень – три осколка.

– И время, чтобы повзрослеть, – заметила Лейла. – Двадцать один год. Может, даже сумел привести нас сюда: Куин, Сибил и меня. Я не вижу логики в том, чтобы заставлять меня приехать сюда, а потом пугать до смерти.

– Разумно. – Куин почувствовала, что ледяной ком в желудке постепенно тает. – Очень разумно. Зачем пугать, если можно соблазнить? Чертовски разумно.

– Я могу покопаться в твоей родословной, Куин. А также в своей и Лейлы. Теперь это просто кропотливая работа. Материал у нас есть.

Сибил перевернула один лист, взяла карандаш и провела внизу две горизонтальные черты.

– Здесь Джайлз Дент и Энн Хоукинс, а здесь Лазарус Твисс и бедняжка Эстер. Из корней растут деревья с ветвями. – Она рисовала быстро, схематично. – И в определенной точке ветви двух деревьев пересекаются. В гадании по руке пересекающиеся линии указывают на силу.

Она закончила рисунок тремя парами пересекающихся ветвей.

– Значит, мы должны найти силу и воспользоваться ею.

Вечером Лейла приготовила что-то очень вкусное из куриных грудок, тушеных помидоров и фасоли. Не сговариваясь, все придерживались посторонних тем. Обычный разговор за столом – новые фильмы, анекдоты, путешествия. Всем так не хватало обычных разговоров.

– Гейдж у нас непоседа, – заметил Кэл. – В восемнадцать лет выбрал судьбу одинокого скитальца.

– Так уж и одинокого.

– Кэл рассказывал, что ты был в Праге. – Куин задумалась. – Мне бы хотелось посмотреть Прагу.

– А мне показалось, в Будапеште.

Гейдж покосился на Сибил.

– И там тоже. Прага была последней остановкой перед возвращением домой.

– Понравилось? – спросила Лейла. – Искусство, архитектура, еда?

– Все здорово. Дворец, река, опера. Все попробовал, но по большей части работал. Я прилетел туда из Будапешта ради покера.

– И в этом… восточноевропейском Париже, как его называют, ты играл в покер? – удивилась Куин.

– Не все время, но почти, игра заняла всего семьдесят три часа, чуть больше.

– Трое суток покера? – Брови Сибил взлетели вверх. – Не многовато ли?

– Все зависит от точки зрения, правда?

– Но разве игрокам не нужно спать, есть? Ходить в туалет? – спросила Лейла.

– На то существуют перерывы. Семьдесят три часа чистого времени. Это была частная игра, в частном доме. Серьезные деньги, серьезные меры безопасности.

– Выиграл или проиграл? – с улыбкой спросила Куин.

– Не в накладе.

– А твой дар предвидения помогает остаться не в накладе? – поинтересовалась Сибил.

– Это было бы жульничеством.

– Да, но ты не ответил на вопрос.

Гейдж взял бокал с вином и посмотрел на Сибил.

– Если бы мне требовалось жульничать, чтобы выиграть в покер, я бы выбрал профессию страхового агента. Я играю честно.

– Мы поклялись. – Фокс вскинул руку, заметив гримасу Гейджа. – Нам теперь нечего скрывать. Они должны знать, как мы к этому относимся. Осознав, что обладаем необычными способностями, мы дали клятву: не использовать их против других людей, во вред им или для их обмана. И держим слово.

– В таком случае, – Сибил повернулась к Гейджу, – ты должен играть на скачках, а не в карты.

– Пробовал, – ухмыльнулся он в ответ. – Но мне нравятся карты. Хочешь сыграть?

– Как-нибудь потом.

Поймав виноватый взгляд Сибил, Куин поняла, что за этим последует.

– Думаю, нам пора вернуться к делу, – сказала Сибил. – У меня есть вопрос, с которого я хотела бы начать.

– Давайте сделаем перерыв на пятнадцать минут, – Куин встала. – Убрать со стола, выгулять собаку. Немного разомнемся. Пятнадцать минут.

Кэл взял ее под руку и тоже встал.

– Мне все рано нужно проверить камин, принести еще дров. Когда закончим, соберемся в гостиной.

Со стороны они выглядят как нормальные люди, подумал Кэл. Компания друзей, собравшаяся зимним вечером. Гейдж, как обычно, пил кофе. Насколько Кэл знал, после семнадцати лет Гейдж не позволял себе больше двух порций спиртного. Фокс вернулся к коле, а сам он перешел на воду.

Голова должна быть ясной. Все хотели сохранить ясную голову, если возникнут сложные вопросы.

Они опять разделились по признаку пола. Неужели автоматически или даже инстинктивно? Три женщины на диване. Фокс на полу с Лэмпом. Сам Кэл сел на стул, а Гейдж стоял у камина, словно собирался выйти из комнаты, если предмет разговора придется ему не по вкусу.

– Итак. – Сибил подобрала под себя ноги и окинула взглядом комнату. – Я хочу знать, как вы впервые узнали или почувствовали, что с городом что-то не так. Событие или происшествие. После той ночи на поляне, когда вы вернулись домой.

– Мистер Гатри и вилка. – Фокс вытянулся на полу и положил голову на брюхо Лэмпа. – Вот что навело нас на мысль.

– Звучит как название детской книжки. – Куин сделала пометку в блокноте. – Может, просветите нас?

– Давай, Кэл, – предложил Фокс.

– Это случилось в наш день рождения – вернее, уже вечером. Мы все были очень напуганы. Страх усиливался от того, что нас разлучили, заставили сидеть по домам. Я уговорил мать отпустить меня в боулинг-клуб – надо же было меня чем-то занять; Гейдж тоже должен был быть там. Она никак не могла решить, запирать меня дома или нет. – Кэл слабо улыбнулся. – Первый и последний раз в жизни она сомневалась в такого рода вещах. Гейдж?

– Я работал. Мистер Хоукинс давал мне зарабатывать карманные деньги в развлекательном центре – я протирал пол и разносил заказы в гриль-баре. Мне стало гораздо легче, когда пришел Кэл. Потом Фокс.

– А я изводил родителей, чтобы меня отпустили. Наконец отец сдался и повез меня в клуб. Думаю, он хотел поговорить с отцом Кэла, а если получится, то и Гейджа.

Таким образом, Брайан – мистер О’Делл – и мой папа сидели за стойкой бара и пили кофе. На этом этапе они не привлекали Билла, отца Гейджа.

– В первую очередь потому, что отец не знал о моем приключении, – пояснил Гейдж. – Пока они сами не решили, что делать, не было смысла навлекать на мою голову неприятности.

– А где был твой отец? – спросила Сибил.

– Поблизости. За игральными автоматами. У него был один из коротких периодов трезвости, и мистер Хоукинс поручил ему какую-то работу.

– Механизм возврата шаров, вторая дорожка, – пробормотал Кэл. – Я помню. Казалось, это обычный летний вечер. Подростки и несколько студентов у пинбола и в зале видеоигр. На четвертой дорожке играла семья с маленьким ребенком, думаю, лет двух или трех. Довольно капризный. Мать вывела его из зала незадолго до того, как все случилось.

Кэл глотнул воды. Он отчетливо видел эту картину.

– Мистер Гатри сидел за стойкой бара, пил пиво, ел хот-дог с жареной картошкой. Он приходил один раз в неделю. Довольно приятный парень. Торговал напольным покрытием, двое детей-старшеклассников. Раз в неделю посещал боулинг, когда его жена с подругами ходила в кино. Как по расписанию. Мистер Гатри заказывал хот-дог, жареную картошку и постепенно напивался. Отец любил повторять, что мистер Гатри пьет тут потому, что может сказать себе: раз это не бар, а боулинг, значит, и пьет он не по-настоящему.

– Буянил?

– Ни в коем случае. Он был, как выражается мой отец, милый пьяница. Никогда не скандалил и даже не раскисал. Мистер Гатри приходил в четверг вечером, заказывал хот-дог и картошку, выпивал четыре или пять кружек пива, смотрел на игроков, беседовал с другими клиентами. Около одиннадцати оставлял на стойке пятидолларовую банкноту в качестве чаевых и уходил домой. Насколько я знаю, в другие дни он не позволял себе даже банку пива. Только по четвергам.

– А у нас он покупал яйца, – вспомнил Фокс. – Дюжину коричневых яиц, каждое воскресенье, утром. Ладно, продолжай.
– Время приближалось к десяти, и мистер Гатри пил очередную порцию. Шел между столиками с бокалом в руке, – сказал Кэл. – Вероятно, хотел взять пиво и встать у дорожек, чтобы посмотреть, как другие играют. Некоторые посетители заказали гамбургеры. В их числе был Фрэнк Диббс – обладатель рекорда лиги и тренер детских команд. Мы сидели за соседним столиком. Отец предложил нам сделать перерыв, и мы угощались пиццей. Диббс сказал ему: «Привет, Гат. Моя жена хочет новый линолеум на кухню. Скидку сделаешь?»

– А Гатри лишь улыбается в ответ. Знаете, такая улыбка, не разжимая губ. Потом берет лежащую на столе вилку и втыкает в щеку Диббса. И пошел дальше. Крики, шум, вилка торчит из щеки мистера Диббса, и по щеке течет кровь. Гатри останавливается позади второй дорожки и пьет пиво.

Кэл сделал большой глоток, чтобы собраться с мыслями.

– Мой отец хотел нас увести. Поднялась суматоха, а спокойным оставался только Гатри, хотя именно он, по всей видимости, и сошел с ума. Твой отец бросился на помощь Диббсу. – Кэл повернулся к Фоксу. – Я помню, как он поддерживал голову раненого. Диббс уже выдернул вилку, а твой отец схватил салфетки и остановил кровь. Когда он вез нас домой, его руки были в крови.

Кэл покачал головой.

– Впрочем, неважно. Нас отвезли домой. Гейдж поехал со мной – мой отец об этом позаботился. Сам он вернулся уже ночью. Я слышал, как он приехал; мать его ждала. Я слышал его рассказ: Гатри арестовали, а он сидел в своей камере и смеялся. Как будто это удачная шутка. Потом, когда все закончилось, Гатри ничего не помнил. Никто не помнил, что происходило в ту неделю, а если и помнил, то отмахивался. Мистер Гатри больше не приходил в клуб. Следующей зимой они уехали.

– Что еще случилось той ночью? – спросила Сибил.

– Изнасиловали девушку. – Гейдж поставил пустую чашку на каминную доску. – Встречалась со своим приятелем на Дог-стрит. Он не остановился, когда она сказала «нет», не остановился, когда она стала плакать, кричать. Изнасиловал на заднем сиденье своего «Бьюика», потом вышвырнул прямо на дорогу и уехал. Пару часов спустя врезался в дерево. Оказался в той же больнице, что и девушка. В отличие от нее, не выжил.

– Домашняя собака напала на восьмилетнего мальчика, – продолжил Фокс.

– Посреди ночи. Пес три года спал с ребенком. Родители проснулись от детского крика, а когда прибежали в спальню, собака набросилась и на них. Отцу пришлось отбиваться бейсбольной битой.

– А потом стало еще хуже. В эту ночь и в следующую. – Кэл тяжело вздохнул. – Хотя он не всегда ждал ночи. Не всегда.

– Тут просматривается закономерность, – задумчиво произнесла Куин и подняла глаза, когда голос Кэла прервал течение ее мыслей.

– Какая? Обычные люди вдруг звереют или сходят с ума?

– Мы все видели, что случилось с Лэмпом. Только что ты рассказал о другом домашнем питомце, думаю, были и еще подобные случаи. А первый инцидент, свидетелями которого вы стали, произошел с мужчиной, выпившим несколько кружек пива. Вероятно, он был немного пьян. В таком состоянии разум притупляется. Ты становишься восприимчивым.

– Значит, Гатри легче поддавался воздействию, потому что был пьян или, по крайней мере, под мухой? – Фокс сел. – Вполне логично.

– Сексуальное возбуждение и неудовлетворенность тоже затуманивают мозги. – Куин постучала карандашом по блокноту. – Приведите в такое состояние подростка, и он станет восприимчивым.

– Убедительно. – Кэл провел руками по волосам. Почему они сами этого не заметили? – А еще мертвые вороны. В том году в наш день рождения вся Мейн-стрит была усыпана десятками мертвых ворон. Некоторые птицы погибли, когда бились в окна. Мы всегда думали, что тут есть какая-то связь, хотя никто из людей не пострадал.

– Так всегда начиналось? – спросила Лейла. – Вы не помните?

– Первое, что я помню из следующего раза, – Майерсы нашли соседскую собаку, утонувшую в их пруду на заднем дворе. Потом была женщина, которая заперла ребенка в машине, а сама отправилась в салон красоты – маникюр, прическа и все такое. – Это были уже девяностые годы, – прибавил Фокс. – Кто-то услышал детский плач, вызвал полицию. Копы вызволили малыша, но когда пришли к женщине, та заявила, что у нее нет детей. И она не понимает, о чем они толкуют. Потом выяснилось, что она две ночи не спала – у ребенка были колики.

– Лишение сна, – записала в блокнот Куин.

– Мы поняли, что опять начинается, – медленно произнес Кэл. – Сомнений не осталось вечером того дня, когда нам исполнилось семнадцать. Лайза Ходжес вышла из бара на углу Мейн-стрит и Батлфилд, разделась догола, вытащила из сумочки револьвер двадцать второго калибра и стала стрелять по проезжающим машинам.

– В одной из машин сидели мы, – прибавил Гейдж. – Слава богу, она плохо стреляла.

– Но попала тебе в плечо, – напомнил Фокс.

– Она тебя ранила?

Гейдж небрежно улыбнулся Сибил.

– Царапина. На нас все быстро заживает. Нам удалось отобрать у нее револьвер раньше, чем она успела еще кого-нибудь подстрелить или пока ее не сбила машина, поскольку голая Лайза стояла прямо посреди дороги. Потом она предложила нам сделать минет. Ходили слухи, что она в этом деле мастер, но у нас не было никакого желания проверять.

– Вписывается в закономерность. – Куин встала. – Тому, кого мы – за неимением лучшего названия – называем Твиссом, требуется энергия. Все мы обладаем энергией, и Твиссу она нужна, чтобы проявить себя, действовать. Когда он вырывается на свободу и Дент не способен его сдерживать, то в первую очередь ищет самые доступные источники энергии. Птиц и животных, наиболее уязвимых людей. Становясь сильнее, он расширяет круг.

– Не думаю, что его можно остановить, избавившись от всех домашних животных, запретив алкоголь, наркотики, секс и проследив, чтобы все высыпались по ночам, – заметил Гейдж.

– Очень жаль, – возразила Куин. – Потому что так мы могли бы выиграть время. Продолжай, Сибил.

– Следующий вопрос: как он генерирует энергию, которая ему нужна?

– Страх, ненависть, насилие. – Кэл кивнул. – Это мы понимаем. Но этот источник перекрыть невозможно, поскольку людей не переделаешь. Подобные чувства будут всегда.

– Как и их противоположности. Можно предположить, что они являются оружием или защитными средствами. Со временем вы стали сильнее – но и Твисс тоже. Возможно, он способен накапливать часть энергии, которую получает в период покоя.

– И в следующий раз начинает раньше, интенсивнее. Да, – кивнул Кэл. – Да, в этом есть смысл.

– Теперь он использует запасенную энергию, – подала голос Лейла, – чтобы помешать нам шестерым объединиться. Хочет до июля расколоть нашу компанию.

– Должно быть, он разочарован. – Сибил глотнула вина из бокала, который не выпускала из рук во время всей дискуссии. – Конечно, знание – сила, и все такое. Полезно иметь теории и новые области для исследования. Но мне кажется, нужны еще и действия. Стратегия. Что скажет мистер Стратег?

Фокс улыбнулся, не вставая с пола.

– Я скажу, что как только снег растает, мы пойдем на поляну. Пойдем к Языческому камню, все вместе. И бросим вызов этому сукиному сыну.

Легко сказать, подумал Кэл. Но человеческий фактор все значительно усложняет. Например, Куин. Он уже брал ее с собой, а потом отключился, оставив ее одну, без защиты.

Но тогда он еще не был в нее влюблен.

Кэл понимал, что выхода нет и на кону стоит нечто гораздо большее. Но мысль о том, что придется подвергнуть Куин опасности, сознательно привести ее в самый центр событий, не давала ему покоя, лишала сна.

Он бродил по дому, проверял замки, подходил к окнам, силясь рассмотреть существо, преследовавшее их. Выглянула луна, и в ее лучах снег казался голубым. Завтра они смогут очистить дорогу, подумал он, откопать машины. А через день или два вернутся к нормальной жизни.

Кэл знал, на предложение остаться у него Куин ответит, что не может бросить Лейлу и Сибил одних. Понимал, что должен ее отпустить.

Невозможно быть рядом с ней каждую секунду, а если он попытается, то все закончится ссорой.

Проходя через гостиную, Кэл заметил, что в кухне горит свет, и повернул назад. Нужно проверить замки и выключить лампы. Гейдж сидел за столом и раскладывал пасьянс; дымящаяся чашка кофе стояла рядом со стопкой сброшенных карт.

– Тому, кто пьет кофе в час ночи, бессонница гарантирована.

– Это мне никогда не мешало. –Гейдж взял карту, сделал ход. – Когда мне хочется спать, я сплю. Ты знаешь. А тебе что не спится?

– Думаю о том, каким долгим и трудным будет переход через лес, даже через месяц. Наверное, придется подождать.

– Нет. Красная шестерка на черную семерку. Ты пытаешься придумать способ не брать с собой Куин. На самом деле – как бы обезопасить всех женщин, но блондинку особенно.

– Я тебе рассказывал, что произошло в прошлый раз.

– Она вышла оттуда на своих собственных прелестных ножках. Валет треф на бубновую даму. За нее я не волнуюсь. Только за тебя.

Кэл резко выпрямился.

– Разве я когда-нибудь подводил?

– Пока нет. Но ты влюбился, Хоукинс. Влюбился в нашу блондинку. Зная тебя, можно не сомневаться, что ты забудешь о себе и бросишься прикрывать ее задницу, если что-то случится.

– Почему бы и нет? – Кофе не хотелось, но Кэл подумал, что все равно не заснет, и налил себе чашку. – Почему я не должен этого делать?

– Бьюсь об заклад, твоя блондинка способна сама о себе позаботиться. Это не значит, что ты не прав, Кэл. Будь у меня женщина, которая зацепила бы так, как Куин зацепила тебя, я бы не жаждал проверить, может ли она сама о себе позаботиться. Беда в том, что тебе придется.

– Я всегда бежал от сильных чувств, – помолчав, ответил Кэл. – И это одна из причин. Нам хорошо вместе, Гейдж.

– Сам вижу. Не понимаю, что она нашла в таком лузере, как ты, но ей виднее.

– Мы можем стать сильнее. Я чувствую, что уже становимся, делаем что-то настоящее, важное. Если у нас хватит времени, если нам выпадет шанс, на этот раз мы одержим победу – вместе.

Гейдж небрежным движением собрал карты и ловко перетасовал.

– Ты думаешь, на этот раз все кончится плохо?

– Да, очень похоже. – Кэл перевел взгляд на окно, залитое холодным, голубоватым светом луны. – А ты как думаешь?

– Возможно. – Гейдж сдал карты для игры в «очко». – Не собираемся же мы жить вечно?

– В том-то и проблема. Теперь, когда у меня есть Куин, вечность выглядит очень заманчиво. – Кэл посмотрел свои карты – четверка и король. – Еще.

Ухмыляясь, Гейдж открыл ему девятку.

– Сосунок.

20
Кэл надеялся, что сможет протянуть неделю или две. Но продержался только три дня. Природа опять разрушила его планы, подняв температуру выше десяти градусов. Горы снега превратились в холмики, а февральская оттепель принесла с собой внезапное наводнение, вышедшие из берегов реки и черный лед, когда по ночам температура опускалась ниже нуля.

Но через три дня после того, как дорога была расчищена и женщины вернулись в дом на Хай-стрит, окончательно установилась теплая погода. Вода в реках стояла высоко, но земля впитала почти всю влагу. И у Кэла уже не осталось предлогов откладывать поход к Языческому камню.

Кэл сидел за письменным столом, а Лэмп с довольным видом растянулся у порога кабинета, пузом кверху. Кэл пытался сосредоточиться на работе. Зимний сезон в боулинге заканчивался, и вскоре должны были начаться весенние состязания. Ему почти удалось убедить отца, что боулинг-клуб только выиграет от установки систем автоматического подсчета очков, нужно было нанести последний, решающий удар. Если они поторопятся, то к весне система будет установлена и включена.

Нужно позаботиться о рекламе, о специальных предложениях для клиентов. И обучить персонал – то есть самих себя.

Кэл посмотрел расписание на февраль, отметив, что весь месяц занят – игр даже больше, чем в конце прошлого года, это можно использовать в качестве еще одного аргумента. Хотя, конечно, отец может возразить – и обязательно возразит, – что дела и так идут в гору и менять ничего не нужно.

Проигрывая в голове предстоящий разговор, Кэл услышал сигнал, свидетельствующий о том, что пришла электронная почта. Он открыл письмо и увидел адрес Куин.

Привет, любовь всей моей жизни!

Я не хотела звонить, чтобы не отвлекать от важных дел. Дай знать, когда освободишься.

Кстати, местные синоптики сообщают: максимальная температура сегодня девять градусов, облачность переменная. Минимальная температура четыре градуса. Осадков не ожидается. Прогноз на завтра: солнечно, десять градусов тепла.

Могу добавить собственные наблюдения: я вижу, как зеленые пятна травы перед домом и на заднем дворе увеличиваются в размерах. Разумеется, в лесу осталось больше снега и грязи, но, милый, пора седлать коней и выступать в поход.

Моя команда готова отправиться в путь завтра утром и взять с собой необходимую провизию.

Кроме того, Сиб подтвердила связь с семьей Кларк и исследует ветви фамильного древа Кински. Как ей кажется, она может предложить несколько вариантов ответа на вопрос, где пряталась Энн Хоукинс или, по крайней мере, где она родила детей. Расскажу при встрече.

Ответь как можно скорее, подходит ли вам завтрашний день.

Целую и обнимаю. Куин.

(Я знаю, что «целую и обнимаю» – это глупо. Но все же изящнее, чем: «Я хочу, чтобы ты пришел и взял меня». И тем не менее.)

Последний абзац заставил его улыбнуться, хотя от самого письма заломило в затылке.

Кэл мог отложить поход на день или два, причем не прибегая ни к каким уловкам. Вряд ли Фокс сумеет отменить запланированные встречи с клиентами или выступления в суде, и Куин это поймет. Но даже если ссылаться на занятость, свою или Фокса, врать нельзя.

Испытывая раздражение, он отослал электронное письмо Фоксу, спрашивая, когда тому удобнее отправиться на поляну, раздражение усилилось, когда Фокс сразу же ответил.

Лучше в пятницу. Утром свободен. Могу освободиться на весь день, если нужно.

– Черт. – Боль в затылке усилилась. Электронная почта не принесла удачи, и Кэл решил поговорить с Куин лично, в обеденный перерыв.

Кэл уже заканчивал утренние дела, когда на пороге кабинета появился Билл Тернер.

– Я починил унитаз в дамской комнате внизу и устранил протечку в холодильнике – там надо было всего лишь заменить шланг.

– Спасибо, Билл. – Кэл надел куртку. – У меня дела в городе. Вернусь примерно через час.

– Ладно. Я тут подумал… – Бил потер подбородок, потом опустил руку. – Сдается мне, Гейдж может приехать через день-другой. Может, ты позволишь тогда и мне заехать к тебе домой – хочу перекинуться с ним парой слов…

Ну и положение, подумал Кэл и принялся поправлять куртку, выгадывая время.

– Я не знаю, собирается ли Гейдж приезжать. Мне он ничего не говорил. Думаю, Билл… нужно дать ему время. Просто немного подождем, прежде чем ты сделаешь первый шаг. Я знаю, ты хочешь…

– Все в порядке. Все в порядке. Спасибо.

– Черт, – пробормотал Кэл, когда Билл ушел. – Черт, черт, черт.

Он обязан быть на стороне Гейджа – разве не так? Кэл сам видел, как Билл обращался с Гейджем, когда тот был ребенком. Однако он знал, как сильно изменился Билл за последние несколько лет.

И разве теперь лицо Билла не выражало страдание, вину и даже скорбь? Кэл понимал, что в любом случае чувства вины и раздражения ему не избежать.

Он вышел из клуба и пошел прямо к дому Куин.

Она открыла дверь и рывком втянула его внутрь. Не успел Кэл опомниться, как ее руки обвили его шею, губы прижались к ее губам.

– Я надеялась, что это ты.

– Тебе повезло – боюсь, Грег из службы доставки неправильно бы тебя понял, если бы его встретили подобным образом.

– Он довольно симпатичный. Пойдем на кухню. Я как раз спустилась за кофе. Мы все работаем наверху. Получил мое письмо?

– Да.

– Идем завтра? – Куин оглянулась.

– Нет, завтра не получится. Фокс может освободиться только в пятницу.

– Ага. – Куин надула губы, потом снова улыбнулась. – Хорошо, значит, в пятницу. – А мы пока продолжим наше расследование. Сиб считает, что нашла пару мест… Что? – спросила она, вглядевшись в его лицо. – Что с тобой?

– Ладно. – Он шагнул в сторону, потом назад. – Ладно, скажу. Я не хочу, чтобы ты туда возвращалась. Помолчи минуту, хорошо? – сказал он, предупреждая возражения. – Мне очень хочется тебя не пустить, очень хочется проигнорировать тот факт, что пойти нужно всем вместе. Я понимаю, что ты часть всего этого и должна вернуться к Языческому камню. И знаю, что мое желание не имеет значения. Но все равно хочу, чтобы ты в этом не участвовала и оставалась в безопасности, пока все не закончится. Я имею право хотеть, хотя понимаю, что мое желание не сбудется. Хочешь злиться – пожалуйста.

Она помолчала.

– Ты обедал?

– Нет. А какое это имеет отношение?

– Я собираюсь сделать тебе сэндвич – для меня это очень серьезно.

– Зачем же так напрягаться?

– Затем, что я тебя люблю. Снимай куртку. Мне нравится, что ты все это мне высказал. – Она открыла холодильник. – Что тебе нужно поделиться со мной своими мыслями и чувствами. Если бы ты попытался приказать мне остаться, солгать или перехитрить меня, я бы отреагировала по-другому. Не разлюбила бы, нет. Но разозлилась бы и, что хуже, разочаровалась бы в тебе. А так, Кэл, я жутко довольна и горжусь тем, что мой разум и сердце, объединившись, выбрали идеального парня. Идеального для меня.

Куин разрезала сэндвич на два аккуратных треугольника и протянула Кэлу.

– Кофе или молоко?

– У тебя не молоко, а белая водичка. Лучше кофе, спасибо. – Он вонзил зубы в сэндвич из хлеба грубого помола, с индейкой, швейцарским сыром и люцерной. – Очень вкусно.

– Ты просто не привык. – Она оглянулась. – Наверное, в пятницу нам нужно выйти пораньше? На рассвете?

– Да. – Кэл погладил ее по щеке. – С первыми лучами солнца.

Довольный удачными переговорами с Куин и вкусным ленчем, Кэл решил, что теперь нужно поговорить с Гейджем. Переступив порог дома, он сразу же почувствовал аппетитный запах. Они с Лэмпом прошли прямиком на кухню. Гейдж с банкой пива в руке что-то помешивал в кастрюльке.

– Ты что-то готовишь?

– Чили. Я проголодался. Звонил Фокс. Сказал, что в пятницу мы ведем дам на прогулку.

– Да. На рассвете.

– Будет интересно.

– Наверное. – Кэл насыпал корм Лэмпу, потом взял себе пиво. Ну вот, подумал он, пора исполнить свой долг. – Я хочу поговорить о твоем отце.

Кэл видел, как Гейдж замкнулся. Словно щелкнул выключатель, стирая всякое выражение с его лица.

– Он у тебя работает. Это твой бизнес. Мне тут нечего сказать.

– Ты имеешь полное право послать его подальше. Я не спорю. Просто сообщаю, что он спрашивал о тебе. Хочет увидеться. Послушай, Билл не пьет уже пять лет, хотя оставайся он трезвым даже пятьдесят, это ничего не изменит. Но город у нас маленький, Гейдж, и ты не сможешь вечно избегать отца. Мне кажется, если он хочет с тобой поговорить, ты бы мог переступить через себя и покончить с этим. Вот и все.

Гейдж не просто так сделал своей профессией покер. Ни на лице, ни в голосе не отражалось никаких эмоций.

– А мне кажется, тебе не стоит играть роль посредника. Я тебя не просил.

Кэл протянул руку в знак примирения.

– Отлично.

– Похоже, старик застрял на восьмом и девятом шагах[32]. Ущерб не возместишь, Кэл. И мне плевать на возмещение ущерба.

– Понятно. Я не пытаюсь тебя переубедить. Просто сообщил.

– Хорошо, теперь я знаю.

В пятницу утром Кэл стоял у окна, смотрел на свет фар, прорезающий предрассветную тьму, и думал о том, что прошел почти месяц с тех пор, как Куин в первый раз подъехала к его дому.

Неужели столько всего произошло? Неужели за такое короткое время все могло так измениться?

Прошло меньше месяца с тех пор, как он впервые повел ее в лес. К Языческому камню.

За эти быстро промелькнувшие недели самого короткого месяца в году выяснилось, что противостоять угрозе выпало не только ему и двум его братьям по крови. Рядом с ними теперь три женщины.

И он по уши влюблен в одну из них.

Кэл стоял и смотрел, как Куин выходит из пикапа Фокса. Светлые волосы выбиваются из-под темно-синей шерстяной шапочки. На ней ярко-красная куртка и крепкие туристические ботинки. Он видел, как она смеется и что-то говорит Сибил, а от ее губ в холодный утренний воздух уносятся облачка пара.

Она знает достаточно, чтобы бояться, подумал Кэл. Но не позволяет страху руководить ею. Хотелось бы то же самое сказать о себе – потому что теперь ему есть чем рисковать. У него есть Куин.

Подождав, пока Фокс откроет дверь своим ключом, Кэл спустился, чтобы встретить гостей и взять свои вещи.

Туман стелился по земле, которая после холодной ночи была твердой как камень. К полудню тропа снова станет скользкой, но пока идти было легко.

Кое-где еще лежал снег, и, к удовольствию Лейлы, Кэл нашел на нем отпечатки оленьих копыт. Если кто-то и нервничал, то тщательно скрывал это – по крайней мере, первый отрезок пути.

Совсем не похоже на тот июльский день много лет назад, когда он с Фоксом и Гейджем шел в лес. Ни радиоприемника, из которого гремит рэп, ни печенья «Литл Деббис», ни невинности, ни радости в предвкушении свободного дня, а затем ночи.

Такими невинными они уже никогда не будут.

Кэл поймал себя на том, что поднимает руку к лицу, чтобы поправить сползающие с переносицы очки.

– Как дела, капитан? – Куин догнала его, пристроилась рядом и похлопала по плечу.

– Порядок. Просто вспоминал тот день. Жара, все зеленое. Фокс тащит дурацкий приемник. Лимонад, который мне всучила мать, печенье.

– Пот ручьями, – подал голос шедший позади Фокс.

– Подходим к пруду Эстер, – прервал воспоминания Гейдж.

У Кэла вода вызывала ассоциации скорее с зыбучими песками, чем с прохладным запретным прудом, в который он вместе с друзьями нырнул много лет назад. Теперь он представил, как его засасывает, все глубже и глубже, и его проглатывает вещая тьма.

Они остановились передохнуть у пруда, как и раньше, но теперь пили не лимонад, а кофе.

– Здесь тоже был олень? – Лейла показала на землю. – Это же оленьи следы, правда?

– Почти, – кивнул Фокс. – Еноты. – Он взял ее под руку, повернул и указал на отпечатки лап.

– Еноты? – Улыбнувшись, Лейла нагнулась и принялась рассматривать следы. – А кто еще здесь водится?

– Лисы, дикие индейки, а иногда здесь – хотя чаще чуть севернее – можно увидеть медведя.

– Медведь. – Она выпрямилась.

– Они водятся чуть севернее, – повторил Фокс и, воспользовавшись предлогом, взял Лейлу за руку.

Сибил присела на корточки у пруда и пристально смотрела в воду.

– Холодновато для ныряния, – заметил Гейдж.

– Эстер утопилась в этом месте. – Сибил окинула взглядом пруд, потом оглянулась на Кэла. – В тот день ты нырнул и увидел ее.

– Да. Я ее видел.

– И вы с Куин тоже ее видели. Она являлась Лейле во сне, как живая. Может… и у меня получится.

– Я думал, ты видишь будущее, а не прошлое, – возразил Кэл.

– Да, но я чувствую волны, исходящие от людей и мест, обладающих повышенной энергетикой. – Она посмотрела на Гейджа. – А ты? Вместе у нас лучше получится. Готов попробовать?

Он молча протянул руку. Сибил взяла ее, встала, и они устремили взгляды на неподвижную бурую воду.

Поверхность пруда покрылась рябью, потом появилась пена. Потом образовалась воронка, от которой во все стороны разбегались волны с белыми гребешками. Послышался рев, как во время шторма на море.

Из воды высунулась рука, схватилась за берег.

Затем из кипящих вод пруда вышла Эстер: бледная кожа, копна мокрых спутанных волос, темные остекленевшие глаза, оскаленные – от напряжения или безумия – зубы.

Сибил услышала собственный крик – руки Эстер Дейл протянулись к ней, обняли и подтащили к темному водовороту.

– Сиб! Сиб! Сибил!

Очнувшись, она обнаружила себя в объятиях не Эстер, а Гейджа.

– Что это было, черт возьми?

– Ты собралась нырнуть.

Сибил замерла, прислушиваясь к гулким ударам своего сердца, чувствуя пальцы Куин, сжимавшие ее плечо. Потом еще раз посмотрела на недвижную поверхность пруда.

– Да, это было бы не очень приятно.

Ее била дрожь, но – следует отдать ей должное, отметил Гейдж, – голос звучал спокойно.

– Ты что-нибудь видел? – спросила она его.

– Вода забурлила, и из нее вышла Эстер. Ты начала наклоняться.

– Она меня схватила. Обняла… По крайней мере, мне так показалось, но я сосредоточилась на том, чтобы понять ее чувства. Может, если попробовать еще раз…

– Пора идти, – возразил Кэл.

– Это заняло всего минуту.

– Почти пятнадцать, – поправил Фокс.

– Но… – Сообразив, что все еще находится в объятиях Гейджа, Сибил отстранилась. – А ты что скажешь?

– Нет. По-моему, все произошло мгновенно.

– Неправда. – Лейла налила кофе в крышку из-под термоса. – Мы спорили, нужно ли выводить тебя из транса и как это сделать. Куин сказала, что стоит подождать несколько минут – иногда тебе требуется время для разогрева.

– Ну а мне казалось, что все это заняло не больше минуты. Раньше со мной такого никогда не было. – Сибил вновь посмотрела на Гейджа.

– Со мной тоже. Но на твоем месте я бы не торопился повторить.

– Вообще-то я предпочитаю красивый голубой бассейн с баром.

– Бикини, коктейль «Маргарита». – Куин погладила Сибил по руке.

– Весенние каникулы, двухтысячный год. – Сибил поймала руку Куин, крепко сжала пальцы. – Я в порядке.

– Когда все закончится, первая порция «Маргариты» за мной. Готовы? – спросил Кэл.

Он подхватил рюкзак, повернулся. Потом покачал головой.

– Что-то не так.

– Мы покидаем пруд с привидением, чтобы пройти через лес, где обитают демоны. – Куин вымученно улыбнулась. – Что тут может быть не так?

– Дорога. – Кэл указал на оттаявшую тропинку. – Не то направление. – Прищурившись, он посмотрел на солнце и достал из кармана старенький бойскаутский компас.

– Не собираешься переходить на GPS? – спросил Гейдж.

– И так нормально. Смотрите, отсюда нам нужно на запад. А тропинка ведет на север. Ее тут вообще не должно быть.

– Ее и нет, – прищуренные глаза Фокса потемнели. – Никакой тропинки, только подлесок, заросли черники. – Он отошел в сторону, наклонился. – Вот сюда. – Фокс махнул рукой в западном направлении. – Ее трудно увидеть, она словно проступает сквозь грязь, но…

Лейла шагнула к нему, взяла за руку.

– Ага. Так лучше.

– Ты показываешь прямо на огромное дерево, – возразила Сибил.

– Его там нет. – Не выпуская руки Лейлы, он пошел вперед. Изображение большого дуба рассыпалось, когда Фокс прошел сквозь него.

– Ловкий трюк, – выдохнула Куин. – Значит, Твисс не хочет, чтобы мы шли на поляну. Я пойду первая.

– Нет, я. – Кэл взял ее под руку и потянул за собой. – Компас у меня. – Он оглянулся, и друзья поняли его без слов. Фокс встал посредине. Гейдж замыкал цепочку. Женщины шли между ними.

Как только тропа стала шире, Куин догнала Кэла и зашагала рядом.

– Так и должно быть. – Оглянувшись, она увидела, что остальные женщины последовали ее примеру. – Именно так мы связаны, Кэл. Три пары, всего шестеро. Не знаю почему, но так случилось.

– Что-то назревает. Не знаю что, но я вас всех туда веду.

– Мы все идем сами, Кэл. – Она достала из кармана куртки бутылку воды и протянула ему. – Интересно, почему я тебя люблю, из-за твоей ответственности или вопреки ей?

– Главное – любишь. А раз так, я хочу спросить: как ты относишься к тому, чтобы пожениться?

– Мне нравится эта мысль, – после секундной паузы ответила Куин. – Если тебе интересно.

– Интересно. – Идиотский способ делать предложение, подумал Кэл. И место неподходящее. Хотя они не знают, что ждет их впереди, и поэтому вполне логично хватать то, что можешь, и держать крепче. – Если хочешь знать, я с тобой согласен. А еще подозреваю, что моя мать – особенно – захочет шика. Важное событие, большей прием и все, что полагается.

– Как ни странно, я с этим согласна. Как твоя мать предпочитает общаться, по электронной почте или по телефону?

– Все равно.

– Отлично. Тогда я свяжу ее со своей матерью, и они обо всем договорятся. Сентябрь у тебя не очень занят?

– Сентябрь?

Куин окинула взглядом зимний лес, заметила, как белка взбирается на дерево и бежит по ветке.

– Готова поспорить, Холлоу очень красив в сентябре. Все еще зеленое, но уже проступают осенние краски.

– Я думал, раньше. В апреле или мае. – До того, мысленно прибавил Кэл. До июля, когда может исчезнуть все, что он знает и любит.

– Чтобы все организовать, требуется время. – По взгляду Куин он понял, что она прочла его мысли. – После нашей победы, Кэл. Будет еще один повод для праздника. Когда мы…

Она не договорила – палец Кэла коснулся ее губ.

Теперь, когда все остановились и замолчали, звук стал отчетливым. В воздухе разносилось хриплое, булькающее рычание, от которого мурашки бежали по спине. Лэмп присел, сжался и заскулил.

– В этот раз он тоже слышит. – Кэл шагнул вперед, чтобы Куин оказалась между ним и Фоксом.

– Не думаю, что нам повезло и это всего лишь медведь. – Лейла прочистила горло. – В любом случае нужно идти дальше. И раз он не хочет нас пускать…

– Мы должны показать ему кукиш, – закончил Фокс.

– Лэмп, ко мне!

Услышав команду Кэла, пес вздрогнул, но встал и, прижавшись к ноге хозяина, двинулся в месте со всеми к Языческому камню.

Волк – у Кэла не повернулся бы язык назвать его собакой – стоял у входа на поляну. Огромный, черный, с глазами, похожими на человеческие. Лэмп нерешительно заворчал в ответ на низкий, угрожающий рык, затем спрятался за Кэла.

– Мы и сквозь него должны пройти? – послышался сзади голос Гейджа.

– Нет, это не похоже на ложную тропу. – Фокс покачал головой. – Он здесь, хотя и не настоящий.

– Ладно. – Кэл стал снимать рюкзак.

Волк прыгнул.

Казалось, на него летит громада мышц и зубов, подумал Кэл. Он сжал кулаки, готовясь защищаться, но противник исчез.

– Я почувствовала… – Куин медленно опустила руки, которыми инстинктивно пыталась защитить лицо.

– Да. В этот раз не только холод. – Кэл схватил ее под руку, притянул к себе. – Еще и вес. Он материализовался – всего на мгновение.

– Такого никогда не было, даже во время Седмицы. – Фокс внимательно вглядывался в лес по обе стороны тропы. – Какой бы облик ни принимал Твисс, что бы мы ни видели перед собой, оно не было реальным. Всего лишь манипуляция сознанием.

– Если он способен сделаться материальным, значит, может на самом деле на нас напасть, – заметила Лейла.

– И сам становится уязвимым. – Гейдж вытащил из рюкзака пистолет.

– Логично, – рассудила Сибил.

– Господи, Гейдж, где ты его взял?

– У одного знакомого в Вашингтоне. – Гейдж, вскинув брови, посмотрел на Фокса. – Будем тут стоять или пойдем дальше?

– Только ни на кого не направляй, – попросил Фокс.

– Он на предохранителе.

– Так всегда говорят перед тем, как проделать дыру в лучшем друге.

Они вышли на поляну.

– Боже, как красиво, – выдохнула Сибил и приблизилась к камню. – Он не может быть природным образованием – слишком правильный. Думаю, его сделали специально. Теплый. Потрогайте. Он теплый. – Она обошла алтарь. – Сразу чувствуешь, что это священное место.

– Священное для кого? – возразил Гейдж. – То, что вышло отсюда двадцать один год назад, совсем не было светлым и добрым.

– Но и не полностью темным. Мы чувствовали обе стороны. – Кэл посмотрел на Фокса. – Видели и то и другое.

– Точно. Просто нас оглушило и все наше внимание было приковано к огромной черной массе.

– Но светлая часть дала нам силу. Я не только вышел из леса без единой царапины – получил стопроцентное зрение и идеальную иммунную систему.

– У меня зажили царапины на руках и синяки, оставшиеся от недавней драки с Нэппером. – Фокс пожал плечами. – И с тех пор я ни дня не болел.

– А у тебя? – спросила Сибил у Гейджа. – Тоже чудесное исцеление?

– После происшествия на поляне ни у кого не осталось шрамов, – дипломатично ответил Кэл.

– Не стоит, Кэл. У нас не должно быть тайн друг от друга. Вечером, накануне нашего похода в лес, мой старик обработал меня ремнем. Он так всегда делал, когда напивался. Я пришел сюда с рубцами, а вышел без них.

– Понятно. – Сибил поймала взгляд Гейджа. – Полученная защита, а также необычные способности позволили вам, если можно так выразиться, держать оборону. В противном случае вы были бы тремя беспомощными мальчишками.

– Он чистый. – Все повернулись к Лейле, стоявшей рядом с камнем. – Вот что я подумала. Его никогда не использовали для жертвоприношений. Я не чувствую ни крови, ни смерти, ни темных сил. Он чистый.

– Я видел на нем кровь, – возразил Гейдж. – Видел огонь. Слышал крики.

– Но камень предназначен для другого. Может, этого хотел Твисс? – Куин прижала ладонь к гладкой поверхности. – Замарать его, отнять у него силу. Если получится, то камень будет принадлежать ему, правда, Кэл?

– Да. – Он протянул руку над камнем. – Готова? – Куин кивнула, и он накрыл ее ладонь своей.

Сначала это была только она, только Куин. Только решимость в ее глазах. Потом время потекло вспять. Пять лет, десять. Маленький мальчик, царапающий ножом запястья друзей, чтобы скрепить клятвой вечную дружбу. Бег времени ускорился. Замелькали десятилетия, века. Огонь, дым, крики, а в центре этого ада прохладный белый камень.

На исходе другой зимы, много лет назад, Джайлз Дент и Энн Хоукинс, на том самом месте, где теперь стоят они с Куин. Дент говорит:

– У нас осталось одно лето. Я не могу это изменить, даже ради тебя. Долг сильнее моей любви к тебе и новым жизням, которые мы породили. – Он коснулся ее живота. – Как мне хочется быть с тобой, когда они появятся на свет.

– Позволь мне остаться, любимый.

– Я страж. А ты – надежда. Я не могу уничтожить зверя, только сдержать его на какое-то время. Это не смерть, а вечная битва, война, которую могу вести только я. Пока наше продолжение не закончит ее. Они получат все, что я могу им дать, – клянусь. Если они одержат победу, когда придет срок, мы снова будем вместе.

– Что мне сказать им об отце?

– Что он всем сердцем любил их мать и их самих.

– Джайлз, он принял человеческий облик. Он может истечь кровью, умереть.

– Он не человек, и не в моей власти его уничтожить. Это сделают те, кто придет после нас. Он тоже продолжит свой род. Но не с помощью любви. И его потомки будут не такими, как он рассчитывает. Он не сможет завладеть даже своими потомками – до них ему не дотянуться. Я об этом позабочусь. Я не первый, Энн, а всего лишь последний в длинном ряду. Будущее за нашими потомками.

Женщина прижала ладонь к животу.

– Толкаются, – прошептала она. – Когда это закончится, Джайлз? Все наши прошлые жизни, радость и боль, которую мы познали? Когда мы обретем покой?

– Будь моей душой. – Он поднес руки Энн к губам. – А я буду твоим мужеством. И мы еще раз найдем друг друга.

Образы поблекли, и Куин почувствовала, что по ее щекам текут слезы.

– Мы их единственная надежда. Если мы проиграем, они разлучатся навсегда. У меня прямо сердце разрывается.

– Джайлз верил в то, что делает, в то, что должен делать. Верил в нас, хотя не мог ясно видеть будущее. Вряд ли он видел нас, всех нас. – Кэл оглянулся. – Просто чувствовал. И верил.

– Вот и отлично. – Гейдж перенес вес на другую ногу. – А я больше верю в свой «глок».

У края поляны стоял уже не волк, а мальчик. Ухмылялся. Потом поднял руки, демонстрируя ногти, больше похожие на когти зверя.

Солнце вдруг померкло, воздух из прохладного сделался ледяным. По зимнему небу прокатились раскаты грома.

Лэмп прыгнул – бросок пса был молниеносным, и Кэл не успел его остановить. Существо в облике мальчика рассмеялось визгливым смехом и с обезьяньей ловкостью вскарабкалось на дерево.

Но Кэл успел заметить. В глазах мальчика промелькнуло удивление и, возможно, страх.

– Стреляй! – крикнул Кэл Гейджу и схватил Лэмпа за ошейник. – Стреляй в этого сукиного сына!

– Господи, неужели ты думаешь, что пуля может…

Не слушая возражений Фокса, Гейдж выстрелил. Он без колебаний целился в сердце мальчишки.

Пуля ударила в дерево. На этот раз страх на лице мальчика увидели все. По поляне разнесся исполненный ярости и боли крик, от которого содрогнулась земля.

Гейдж хладнокровно разрядил в оборотня всю обойму.

Мальчик изменился. Увеличился в размерах. Превратился в нечто массивное, черное и бесформенное. Навис над Кэлом, который с трудом удерживал Лэмпа, пытавшегося вырваться и захлебывавшегося яростным лаем.

Кэл почувствовал исходивший от существа запах и холод, который обрушался на него, словно лавина камней.

– Мы все еще здесь! – крикнул Кэл. – Это наша земля, а ты можешь убираться к черту.

Ответом ему был оглушающий рев и порыв ветра.

– Перезаряжай, стрелок, – скомандовала Сибил.

– Знал бы, купил гаубицу. – Гейдж вставил новую обойму.

– Это не твоя земля! – снова крикнул Кэл. Ветер валил с ног, рвал одежду, тысячами лезвий впивался в кожу. Сквозь завывание ветра Кэл слышал выстрелы. Ярость железными пальцами стискивала горло.

Затем рядом с ним встала Куин. С другой стороны он почувствовал плечо Фокса. Они выстроились в линию, все шестеро.

– Это наша земля и наше время! – крикнул Кэл. – Ты не получил мою собаку, и ты не получишь наш город.

– Убирайся! – Фокс поднял с земли камень и с силой швырнул.

– Эй, у меня есть пистолет!

Улыбка Фокса была такой же яростной, как и налетевший порыв ветра.

– Камни – это оскорбление. Я лишу его уверенности в себе.

– Умрите здесь!

Рев и ветер сбили их с ног, разбросали, словно кегли в боулинге.

– Черта с два. – Гейдж встал на колени и вновь открыл огонь.

– Сам умри, – спокойно ответил Кэл. Остальные последовали примеру Фокса и принялись кидать камни и палки.

Поляна загорелась; языки пламени жалили, как осколки льда. Огонь ревел, к небу поднимались клубы дыма.

– Сам умри, – повторил Кэл. Вытащив нож, он бросился вперед и вонзил лезвие в темную клубящуюся массу.

Раздался крик. По крайней мере, так показалось Кэлу. Крик, исполненный боли и ярости. Какая-то сила отбросила его руку, и Кэл почувствовал, что его словно пронзает обоюдоострый клинок обжигающего жара и невыносимого холода. Его подбросило в воздух и швырнуло, словно камень из пращи. Пошатываясь, он снова поднялся.

– Ты умрешь. – Сжав нож, Кэл снова бросился вперед.

Демон, принимавший облик волка, мальчика и мужчины, смотрел на него исполненными ненависти глазами.

И пропал.

– Но не сегодня.

Огонь погас, дым рассеялся. Кэл согнулся пополам, хватая ртом воздух.

– Никто не ранен? Куин. Эй, Лэмп! – Он едва не упал, когда пес прыгнул на него, поставил лапы на плечи и принялся вылизывать лицо.

– У тебя кровь идет из носа. – Куин ухватилась за его протянутую руку и встала. – Кэл. – Ее пальцы ощупывали его лицо, тело. – Господи, Кэл. Я не представляла, что ты можешь быть таким храбрым. И таким глупым, черт возьми.

– Вот еще, – Кэл отмахнулся и вытер кровь. – Просто я жутко разозлился. Если это все, на что он способен, то шансов у него немного.

– Он не предъявил нам ничего, что нельзя было бы вылечить глотком спиртного и горячей ванной, – сказала Сибил. – Лейла? Ты как?

– Нормально. – Лейла яростно потерла замерзшие щеки. – Нормально. – Она встала, ухватившись за протянутую руку Фокса. – Мы его испугали. И он сбежал.

– И не только. Ему было больно. – Куин несколько раз судорожно вздохнула, а потом, последовав примеру Лэмпа, бросилась Кэлу на шею. – Все живы. Целы и невредимы. Ты был великолепен. Невероятен. Боже, ты должен меня поцеловать – крепко-крепко.

Нет, на этот раз все закончится хорошо, понял Кэл.

– Мы победим. – Он отстранился, чтобы заглянуть в глаза Куин. Внимательные, спокойные и ясные. – Честно говоря, раньше я в это не очень верил. Теперь верю. Знаю, Куин. – Он поцеловал ее в лоб. – Мы победим, а в сентябре сыграем свадьбу.

– Точно.

Когда она снова обняла его, Кэл окончательно понял, что они победили. И пока этой победы достаточно, чтобы продержаться до следующего раза. А в следующий раз они будут лучше вооружены, можно не сомневаться.

– Пойдем домой. Путь неблизкий, а у нас еще куча дел.

Куин еще крепче обняла его, а он посмотрел поверх ее головы в глаза братьям. Гейдж кивнул и сунул пистолет в рюкзак. Потом вскинул рюкзак на плечо, пересек поляну и зашагал по тропинке.

Солнце ярко сияло, ветер стих. Они покинули поляну и пошли через зимний лес. Трое мужчин, три женщины и собака.

Тишина окутала Языческий камень, ждавший их возвращения.

Примечания
1
«Анатомия Меланхолии».

(обратно)
2
«Возвращенный рай». (Пер. С. А. Александровского).

(обратно)
3
Приключенческий телесериал о команде четырех ветеранов войны во Вьетнаме.

(обратно)
4
Пиво производства компании «Анхойзер-Буш».

(обратно)
5
Американская рэп-группа.

(обратно)
6
Самая распространенная в США марка часов.

(обратно)
7
Талисман службы леса США, созданный для просвещения общества об опасности лесных пожаров.

(обратно)
8
Эмблема компании «Макдоналдс».

(обратно)
9
Австралийский актер и продюсер.

(обратно)
10
Блюдо мексиканской кухни – лепешка, запеченная с сыром и соусом.

(обратно)
11
Зверь (лат.).

(обратно)
12
Блаженный, счастливый (лат.).

(обратно)
13
Жертва (лат.).

(обратно)
14
Индеец, популярный персонаж американских вестернов.

(обратно)
15
Серия книг про сестер-близнецов.

(обратно)
16
Принцесса Леа и Люк Скайуокер – персонажи киносаги «Звездные войны».

(обратно)
17
Американский авантюрист, герой Мексиканской революции.

(обратно)
18
Американская певица и автор песен, левая политическая активистка.

(обратно)
19
Американская писательница, прославившаяся и заработавшая состояние советами по домоводству.

(обратно)
20
Герой телесериала и кинокомедии «Предоставьте это Биверу», типичный представитель американского среднего класса.

(обратно)
21
Американский киноактер, который за полвека создал обширную галерею образов простых американцев.

(обратно)
22
Американская актриса, супруга князя Монако.

(обратно)
23
Американский шеф-повар французской кухни, автор кулинарных книг, ведущая на американском телевидении.

(обратно)
24
Вымышленная супергероиня комиксов.

(обратно)
25
Популярная джазовая композиция, написанная в 1954 году.

(обратно)
26
Канал кабельного телевидения, круглосуточно транслирующий спортивные передачи.

(обратно)
27
Fox – в переводе с английского «лиса».

(обратно)
28
Sage – в переводе с английского «шалфей».

(обратно)
29
Американские литографы, художники, издатели XIX в., которые выполнили популярные оттиски сцен и событий американской жизни той эпохи.

(обратно)
30
Группа из 87 переселенцев из Иллинойса под предводительством Дж. Доннера, отрезанных от мира снегами в горах Сьерра-Невада на севере Калифорнии зимой 1846–1847. Когда у них закончились запасы пищи и 40 человек, из них 39 детей, умерли от голода, оставшиеся в живых стали каннибалами. Только половина членов группы была спасена.

(обратно)
31
Вымышленная инопланетная псевдораса из научно-фантастической эпопеи «Звездный путь».

(обратно)
32
Имеются в виду 12 шагов программы духовного переориентирования для зависимых от алкоголя или наркотиков.

 Нора Робертс