Страх страшнее человека

Страх страшнее человека
И страшнее  всех врагов
Страх невидим и неведом,
Он без дна, без берегов.
Без причины и сомнений
Без волшебных сил имён.
Страха не несёт лишь гений,
Тот, что Богом сотворён.

*
Майрановский,**
Яд кураре
Очень уважал.
И особенно для тварей.
Имена не знал
И не нужно это было,
Важен результат.
Как в футболе,
Всех на мыло
Без стыда, без  дат.


**
Руководитель токсикологической лаборатории органов НКВД СССР-МГБ СССР[1] (1937—1951), полковник медицинской службы (1943), доктор медицинских наук, профессор (1943)***.


  ***
Как стало известно позднее из показаний следствию самого Майрановского и его сотрудников, воздействие различных ядов на человека и способы их применения испытывались в лаборатории на заключённых, приговорённых к высшей мере наказания.

Судоплатов писал:
… проверка, проведённая ещё при Сталине, после ареста Майрановского, а затем при Хрущёве в 1960 году, в целях антисталинских разоблачений, показала, что Майрановский и сотрудники его группы привлекались для приведения в исполнение смертных приговоров и ликвидации неугодных лиц по прямому решению правительства в 1937—1947 годах и в 1950 году, используя для этого яды[6].

Судоплатов заявляет, что ему известно о четырёх фактах ликвидации таких лиц, в которых Майрановский принял непосредственное участие как исполнитель  в 1946—1947 годах (в этих операциях участвовал и сам Судоплатов):

Шумский А. Я., один из руководителей украинского националистического движения (был репрессирован в 1930-е годы, позднее был освобождён из заключения по состоянию здоровья и находился в ссылке в Саратове, где установил контакты с эмигрантскими организациями и вёл активную пропагандистскую деятельность; Майрановский был направлен в Саратов в составе спецгруппы, после чего Шумский, согласно официальному заключению, скончался в больнице от сердечной недостаточности;

Теодор Ромжа, архиепископ украинской униатской церкви в Ужгороде (его подозревали в сотрудничестве с вооружённым националистическим подпольем, а деятельность его расценивалась как угроза политической стабильности Закарпатья, вошедшего в состав СССР лишь в 1945 году); Майрановский был направлен в Ужгород, где передал ампулу с ядом кураре агенту органов безопасности — медсестре в больнице, где Ромжа находился после автомобильной аварии, — которая и сделала смертельный укол;


Самет (польский еврей, интернированный в 1939 году, занимался в Ульяновске секретными работами по использованию трофейного немецкого оборудования на советских подводных лодках, установил контакты с англичанами и намеревался эмигрировать в Палестину; Майрановский сделал Самету во время профилактического осмотра инъекцию  яда кураре;


Сай Оггинс, американский гражданин, исполнявший задания НКВД за рубежом, арестован в 1938 году по подозрению в двойной игре и приговорён Особым совещанием к восьми годам заключения; в конце войны американские власти на основании обращения его жены пытались добиться его возвращения в США, что могло нанести серьёзный ущерб СССР; в 1947 году Майрановский во время медицинского обследования в тюрьме сделал Оггинсу смертельный укол, после чего Судоплатову и Эйтингону было поручено захоронить тело на еврейском кладбище в Пензе.

Судоплатов высказывает предположение, что  Майрановский мог быть использован и в ликвидации Рауля Валленберга.