Контрапункт. Белое и чёрное - 14

Изо: закутанная ненавидит быстрые машины



А так я заметно меньше стал уставать – при том, что моя продуктивность и  качество выросли – если бы еще не эта нервотрепка… «Пусть будет моё сердце как вода – мягкое, нежное, утоляющее жажду и поглощающее удары кротко, без ответа».

А так одноглазый заметно меньше стал уставать – при том, что его продуктивность и качество выросли – он превращается в большого пирата... И  если бы еще не эта нервотрепка… «Пусть будет моё сердце как вода – мягкое, нежное, утоляющее жажду и поглощающее удары кротко, без ответа». (В итоге, многие приходят к нему душой отдыхать - после всех окружающих тараканов и  монстров, после похожего на чёрта себя... А как пьянка, так к одноглазому и вовсе выстраивается слезливая очередь...)



----


Может быть, хотя бы оскорбив меня, почувствует себя немного виноватой? Многим «иудам», чтобы признать свою дурость, сначала надо наломать дров…

Может быть, хотя бы оскорбив одноглазого, почувствует себя немного виноватой? Многим «иудам», чтобы признать свою дурость, сначала надо наломать дров… Иудка, блин; утка-иудка; идиотка... (Долго ещё так шипел одноглазый пират, но уже, признаться, с участием похабных и матерных слов. Так раскалился, что его собственный единственный глаз стал как на сковородке подпрыгивать...)


----



«Как солнце вставало – а зимой оно невысоко вставало и сбоку прямо в комнату попадало – входил он в комнату светлую, комнату преображенную и начинал ужасаться и тосковать и картины рисовать. Так рисует, словно сплошные восклицательные знаки ставит. Намажет пятно, а потом над ним тоскует и знаки ставит; не только восклицательные, но и вопросительные тоже…»
Ван Гог: «птица бьется головой о прутья клетки и сходит с ума от боли»  - история многих избранных, того же Высоцкого… А БГ хочет биться в меру – решение мудрое, безумное и смешное…

«…Всегда так кипел, что стал каким-то рябым» - о Ван Гоге. Он очень устал кипеть, обогревать пустоту; ведь решетка –  не стена, ей нужен ты, а не тепло твоё…





Как солнце вставало – а зимой оно невысоко вставало и сбоку прямо в каюту попадало – входил одноглазый в каюту светлую, каюту преображенную и начинал ужасаться и тосковать и свои песни напевать. Так мычит-бормочет, словно сплошные восклицательные знаки ставит. Намажет три слова, а потом над ними тоскует и знаки ставит; не   только восклицательные, но и вопросительные тоже… Не знает, зачем он  оказался в море далёком и почему именно в 15-м веке и какого черта существует зима...


Ван Гог: «птица бьется головой о прутья клетки и сходит с ума от боли» - история многих избранных, того же Высоцкого… А БГ хочет биться в меру – решение мудрое, безумное и смешное… В этой всеобщей тюрьме кто-то должен устроить своей головой то ли подкоп, то ли взрыв, то ли  вразумленье железобетонных  охранников...  На одноглазого в этой связи существует большая надежда, хотя он и на воле пока, а с другой стороны уже старичок...
(«…Всегда так кипел, что стал каким-то рябым» - о Ван Гоге. Он очень устал кипеть, обогревать пустоту; ведь решетка – не стена, ей нужен ты, а не тепло твоё… Его шторм поглотила квадратная Франция и прямоугольник картин... Всю жизнь у одноглазого в каютах висит хотя бы одна его иллюстрация - а дома, на суше их и вовсе целый десяток, а также вариации, копии...)



---


Способ знакомства: подходишь и говоришь: «Вы не подскажете, как мне с вами познакомиться?!»

Способ знакомства: подходишь и говоришь: «Вы не подскажете, как мне с вами познакомиться?!»  (Но одноглазому и он не подходит. Вообще, бабы смертельно боятся пиратов, отодвигаются к противоположной стене  и сразу звонят во все службы. Им и эту книжку будет страшно читать. Но на то и рассчитано. Надо, чтобы им снились страшные сны и подгорелыми вышли блины. Кое-кто  может и вовсе не выдержать - и с криком, к примеру, кинуться в лес... Или к соседям стучаться... Или сядут за руль и с закрытыми глазами будут гнать по прямой... Много кошмарных историй случится, если кто-то реальный с повязкой объявится в городе...)


----



В жарких странах христов распинают на заборе, а в морозных они околевают под забором сами. В жарких странах базар же везде, а на базаре всё быстро делается: шум подняли  и уже суд Линча. А в северных пустыня: мерзлые белые улицы, солнце то ли восходит, то ли заходит, бледно красное и туманно желтое и – ни души… «Идут, похожи на железяки. Пар пускают, но на дым заводской трубы похожий». Прогноз погоды: «мороз; гололед; железяки. На гололеде семенить или скользить, к железякам не прислоняться».


В жарких странах пиратов распинают на заборе, а в морозных они околевают под забором сами. В жарких странах базар же везде, а на базаре всё быстро делается: шум подняли и уже суд Линча. А в северных пустыня: мерзлые белые улицы, солнце то ли восходит, то ли заходит, бледно-красное и туманно-желтое, и – ни души… «Идут пираты, похожи на железяки. Пар пускают на дым заводской трубы похожий». Прогноз погоды: «мороз; гололед; железяки. На гололеде семенить или скользить, к железякам не прислоняться»... Не ссыте, сами пираты не тронут, они греют руки в карманах... Напугал их суд Линча и они теперь предпочитают лютый мороз...


----


«В чем разница между христианином и мещанином? Христианин умирает от тоски, а мещанин от скуки». ...Кукиши скуки. Мертвому всю вечность снится один и тот же сон: кукиши, кукиши. Бог выглянул и тоже со здоровенным кукишем. Постучал кто-то - кукиша стук. Кубарем по лестнице покатился, а кто-то приговаривает: «ку-ка-ку-ку-ку». ...Остановился и очень легко ощутил вечность вокруг. Зевнул до слез: «эта вечность с кукишем, однако». ...Занялся делами: грыз гранит науки, что-то монтировал, на верхотуру забирался - короче, весь кукиш облазил. ...Тюрьма не с решетками и  стенами - с глыбами,  минами,  жабами. Скука -  стерильный ужас: «ноль, твое счастье, что ты не существуешь и не знаешь, как  мал!» ...Сука - скука.  «Вот идут они, скучные суки». «Вот встает он, вечно нескучный основной инстинкт — «скучную нескучность, хлеб насущный дай нам днесь». «Не хлебом скуки единой жив человек»...» ...Семьдесят лет еще можно со скукой протянуть, но как жить с ней вечность? Хлопотать по делам там не надо, развлечься тоже нечем. «Как жисть? Ничего, как обычно - скучно. Делами развлекался, но помогало мало, поэтому похлопотал и специально развлекся. Может, тоже не помогло, но день-то уже все же прошел - легче болеть, когда с лекарственными пузырьками возишься». (Разгром – но это и о себе, причем, не как-то там боком или по касательной…)


В чем разница между пиратом и мещанином? Пират умирает от тоски, а мещанин от скуки. ...Кукиши скуки. Мертвому всю вечность снится один и тот же сон: кукиши, кукиши. Бог выглянул и тоже со здоровенным кукишем. Постучал кто-то - кукиша стук. Кубарем по лестнице покатился, а кто-то приговаривает: «ку-ка-ку-ку-ку». ...Остановился и очень легко ощутил вечность вокруг. Зевнул до слез: «эта вечность с кукишем, однако». ...Занялся делами: грыз гранит науки, что-то монтировал, на верхотуру забирался - короче, весь кукиш облазил. ...Тюрьма не с решетками и стенами - с глыбами, минами, жабами. Скука - стерильный ужас: «ноль, твое счастье, что ты не существуешь и не знаешь, как мал!» ...Сука - скука. «Вот идут они, скучные суки». «Вот встает он, вечно нескучный основной инстинкт — «скучную нескучность, хлеб насущный дай нам днесь». «Не хлебом скуки единой жив человек»...» ...Семьдесят лет еще можно со скукой протянуть, но как жить с ней вечность? Хлопотать по делам там не надо, развлечься тоже нечем. «Как жисть? Ничего, как обычно - скучно. Делами развлекался, но помогало мало, поэтому похлопотал и специально развлекся. Может, тоже не помогло, но день-то уже все же прошел - легче болеть, когда с лекарственными пузырьками возишься». (Разгром – но это и о себе, одноглазом, причем, не как-то там боком или по касательной, ведь тоска-то от скуки как раз, уже три месяца впустую по морю гоняем... Ведь в чем ещё минус мещан? - они редко отваживаются на морские походы...)



----


А тоска? Доска надломанная пытается срастись, доска сломанная пытается хотя бы выпрямиться, доска разорванная пытается до потерянной своей половины дотянуться, доска прибитая пытается про дерево вспомнить. «Всегда на кресте и  хочу пить, всегда на работе и  хочу отдохнуть, всегда отдыхаю и  хочу соснуть, всегда сплю, но снится крест и хочется пить, и начинай все сначала... Треска мороженая вернулась в океан - можно плавать, но сначала  надо согреться. И доска в лес вернулась и пытается пристроиться к дереву, зеленую листву разглядывает...


А тоска? Доска надломленная пытается срастись, доска сломанная пытается хотя бы выпрямиться, доска разорванная пытается до потерянной своей половины дотянуться, доска прибитая пытается про дерево вспомнить... (Плохо на корабле с древесиной, каждая доска на счёту - и плохо в океане с лесом и даже с отдельно стоящими деревьями.) «Всегда на кресте разнообразных проблем и хочу пить, всегда на пиратской работе и хочу отдохнуть, всегда отдыхаю с винишком и хочу соснуть, всегда сплю, но снится крест и хочется пить, и начинай все сначала..." -  б.лядская жизнь даже у самых лучших, самых знаменитых пиратов... (Треска мороженая вернулась в океан - можно плавать, но сначала надо согреться. А с другой стороны, и  доска в лес вернулась и пытается пристроиться к дереву, зеленую листву разглядывает... И у трески и у доски напрасные надежды... Лучше бы плыть на доске треске и  с треской доске - если, конечно, она начнет своим хвостом трепетать, пошевеливать...)


----


«Вини себя» - да, но не так, как винит себя ущербный человек, который боится других людей и из двух вин, чужой и своей, видит только свою, хотя бы чужая и была много больше. ...Да, и винить не надо, ни себя, ни других - увидеть надо и простить. Видение - это когда понимаешь, но прощаешь внутри себя и не хвалишь вне себя. Человек себя осуждает за вину, если только другие  его за нее не осудят - а меняется человек только от собственного суда. ...Хотя в оголтелом  все приборы зашкаливают. Разве можно беса в чувство привести, человеком сделать? «Вроде с дубиной на него напал, так он меня  голыми руками чуть не задушил»...




«Вини себя, одноглазый» - - "Да, но не так, как винит себя ущербный человек, который боится других людей и из двух вин, чужой и своей, видит только свою, хотя бы чужая и была много больше. ...Да, и винить не надо, ни себя, ни других - увидеть надо и простить. Видение - это когда понимаешь, но прощаешь внутри себя и не хвалишь вне себя. Человек себя осуждает за вину, если только другие его за нее не осудят - а меняется человек только от собственного суда..." (Опять развел философию - и это его очередная вина...)


- "...Хотя в оголтелом пирате все приборы зашкаливают. Разве можно беса в чувство привести, человеком сделать? Вроде с дубиной на него напал, так он меня голыми руками чуть не задушил... Пришлось, понимаешь, кинжал вытаскивать, осуждать, остужать, опять примитивную выбрать позицию..."



----


Сделать легко, увидеть трудно: смотрю-смотрю во все глаза, но делать - им кажется - ничего не делаю; но нет: пару раз пошевелился - с большими последствиями...

Сделать легко, увидеть трудно: смотрит-смотрит во весь глаз, но делать - им кажется - ничего не делает мой пират; но нет: пару раз пошевелился - с большими последствиями... (Трудно больше шевелиться, когда у тебя давление, слабость, избыточный вес... - но сделать всё же легче, чем хорошо  придумать... Может ли что-то хорошо придумать тот, кто явно нехорош и уже еле шевелится? Так он как раз всё это осознал и  шевельнулся совсем иначе...)



----


 Рай - это чувство. «Заимей райские чувства на земле и в райском саду не мытариться, а радоваться будешь». А и малому можно радоваться - на небе тоже можно мало иметь, но радоваться  много -  по мерке своих душ. Значит, и бодряк - в рай? Да, зарядку будет делать, с лопатой шебуршиться, потом обедать жадно... С грязными руками? Ну, у всех детей грязные руки; кровь - вот что делает взрослым. «Прости им, Боже, не ведают, что кровь льют - дети...»


Рай - это чувство. «Заимей райские чувства на земле или на море,  пират, и  в райском небесном саду не мытариться, а радоваться будешь». А и малому можно радоваться - на небе тоже можно мало иметь, но радоваться много - по мерке своих душ. Значит, и одноглазый бодряк - в рай? Да, зарядку будет делать, с саблей шебуршиться, потом обедать жадно... С грязными руками? Ну, у всех детей грязные руки; кровь - вот что делает взрослым. «Прости пиратам, боже, не ведают, что кровь льют - дети...» (Попытка оправдать пиратов всегда близка к провалу, но не пираты - т.е. горожане (ведь крестьяне - это такие же пираты, только сухопутные) -  по-моему, и вовсе безнадёжны... Все цивилизации - это безнадёжные иллюзионы, миражи, пусть и длятся зачастую дольше жизни нескольких поколений, а значит кому-то могут показаться прочной реальностью...)



----



Надо плоды познания есть, а плодами жизни закусывать. Познание вниз тянет, в плотность, в плотную пропасть земли, жизнь вверх тянет, в пустоту, в пустую плотность неба, а надо ровненько идти, как по мосту! Мост через две пропасти сразу!! «Шел, словно плыл, словно летел!» «Что-то слишком плыву – слишком вниз опустился, что-то слишком лечу – слишком вверх поднялся».
(Это чудесное иносказание, а вот обыденное: жить надо не в подполе, среди фундамента познания и не на чердаке, где чудаки, от реальности оторвавшиеся, а в самом доме – но доме с подполом-фундаментом и чердаком. Иначе придется быть существом коллективистским, овцой из стада и жить в муравейнике)



Надо плоды познания есть, а плодами жизни закусывать. Познание вниз тянет, в плотность, в плотную пропасть земли, жизнь вверх тянет, в пустоту, в пустую плотность неба, а надо ровненько идти, как по мосту! Мост через две пропасти сразу!! «Шел, словно плыл, словно летел!» «Что-то слишком плыву – слишком вниз опустился, что-то слишком лечу – слишком вверх поднялся» - постоянно регулируй свои паруса, одноглазый пират, постоянно ешь, пей и закусывай - хотя ровненько всё равно не получится. И без голодухи не бывает пустынных морей...
("Это чудесное иносказание, а вот обыденное: жить надо не в трюме, среди фундамента познания и не на реях, где чудаки, от реальности оторвавшиеся, а на самом корабле – но корабле с трюмом-фундаментом и реями. Иначе придется быть существом коллективистским, плоским, овцой из стада и даже на пиратском корабле жить в загоне, в   муравейнике..." - ну да, ну да, опять отвечает одноглазый, но самому-то интересней далёкие места, трюм и реи, не хочется ему обрыдлой обыденности, просто бредит он чудесами и таинственными даже на малом судне местами...)



----


 …Это как под водой: свои горы и долины, но уже непонятно зачем – ни души, только рыбы и птицы, роботы да останки кораблей затонувших, все по барокамерным кабинетам сидят, сказки про прогресс наук и искусств сочиняют.


…Это как под водой: свои горы и долины, но уже непонятно зачем – ни души, только рыбы и птицы, роботы да останки кораблей затонувших, все пираты по барокамерным кабинетам сидят, сказки про прогресс наук и искусств сочиняют. А одноглазый у них вместо иконы в красном углу...



----


«Мудр как змея» – а змея, прежде всего, гибка. Значит, мудрость в гибкости.
(Пресмыкающееся и мудрость? Ничего не слышал о практической мудрости змей – тем более, превосходящей.)



«Мудр как змея» – а змея, прежде всего, гибка. Значит, мудрость в гибкости - догадался, наконец, одноглазый (эх, раньше бы ему помудреть - мог бы вильнуть и с глазом остаться... А сейчас, кстати, стал слишком грузным и равнодушным для любых разворотов, поэтому помогает себе жить записями из старых своих дневников, как бы удвояет себя, ведь группа крови одна и те же самые гены - с другими писателями так сложиться в единое целое никогда не получится...)

"Пресмыкающееся и мудрость? Ничего не слышал о практической мудрости змей – тем более, превосходящей" -  до антисемитизма недалеко?! И даже до осуждения всяческих мыслей, ведь все извивы их в конечном счёте совсем бесполезны и вполне возможно, что лучше как корова мычать, но зато кайфовать, ловить мотивы, мелодии, ритмы и их тут же терять...



----


Моё рисование базируется  на внимании к собственному самочувствию – а не  натуре – и на внимании к процессу,  технологии – а не технике…


Пиратство одноглазого базируется на внимании к собственному самочувствию – а не натуре – и на внимании к процессу, технологии – а не технике… (Это надо видеть, это в описании трудно понять. Тут надо прочувствовать не своё, а его самочувствие... Для чего  лучше закрыть оба глаза и слушать, вникать... Или наоборот, отключить оба уха и только смотреть на него...)



----


…А другая замуж сразу выскакивает, только помаши ветками. И ничего, живет «под сенью» листвы среди лопухов, лишь иногда ощущая, что не хватает цветов и плодов…


…А другая замуж сразу выскакивает, только помаши ветками. И ничего, живет «под сенью» листвы среди лопухов, лишь иногда ощущая, что не хватает цветов и плодов… (Как после извержения вулкана ее пират,  муженёк одноглазый - на  вулканическом пепле долго ничего не растёт, пока ветра подходящие семена не надуют - поэтому ей придется смириться, не всем бабам достаются цветы и плоды, иным с мужей приходится кровь отмывать и целовать прямо в повязку...)


----


…Христос, распятый так давно и так жестоко, что похож уже на рваную и полузасохшую тряпочку. Меньше надписи стал, что гласит «Се Царь твой, человек иудейский и римский»!

Одноглазый пират, распятый так давно и так жестоко, что похож уже на рваную и полузасохшую тряпочку. Меньше надписи стал, что гласит «Се царь твой, человек иудейский и римский», при том, что вокруг уже не Рим, а сплошная Америка... (Неужели воскреснет?! Отмоют тряпочку и она бойко заживёт своей жизнью в общем хозяйстве...)



----


Самочувствие – это приказ. Приказ организма, природы и Бога… Так что от Моисея одно слово осталось: «закон». У природы не только на камнях, но и на всем живом полно законов и заповедей выбито. …Всё или слишком очевидно для того, чтобы было нужно писать или же слишком неуловимо, индивидуально для того, чтобы можно было описать и передать. Я, впрочем, описываю – для примера, чтобы другим неповадно  и не нужно было!

Самочувствие – это приказ. Приказ организма, природы и бога… Так что от Моисея одно слово осталось: «закон». У природы не только на камнях, но и на всем живом полно законов и заповедей выбито. …Всё или слишком очевидно для того, чтобы было нужно писать или же слишком неуловимо, индивидуально для того, чтобы можно было описать и передать. Я, впрочем, описываю одноглазого – для примера, чтобы другим неповадно и не нужно было! (Его самочувствие нынче, кстати, совершенно, не ах. Вся надежда, что воспоминаний и опыта могучая инерция вывезет... Он почти всё время лежит на спине, но могучий поток и сам несёт его с достаточной скоростью. Главное, не утонуть и в корягу не врезаться... Главное, приподнять голову и подвигать пальцем по размером с ладошку прибору...)



----


…Закруглиться не труднее, чем курочке яичко снести. Только яичко всегда бывает малость выеденным, червивым и тухловатым – я же не Бог еще, что творил и яйцо и курицу…

(Расстроен. «Вырви, вырви попавший в тебя яд! И на вот – водички, как истины, попей…»)




…Закруглиться с пиратством одноглазому не труднее, чем курочке яичко снести. Только яичко всегда бывает малость выеденным, червивым и тухловатым – он же не бог еще, что творил и яйцо и курицу… Поэтому пока он продолжит шлифовать технологию штурма и натиска... В идеале он видит себя во всем облегающем - как инопланетный король...
(Опять расстроен выеденностью, червивостью и тухловатостью... «Вырви, вырви попавший в тебя яд! И на вот – водички, как истины, попей…»)


----


Вспомнил, что Д. отзывался о себе как чуть ли не о первом изобразителе мятых жестяных кувшинов. Вот до чего неосведомленность доводит. Изобретатель картошки в мундире! Да может ли и быть такое? – все себе что-то под нос бормочут, чего-то не расслышал или недопонял…
Изобретатель дырки в сортире!


Вспомнил одноглазый, что Д. отзывался о себе как чуть ли не о первом изобретателе стильно помятых жестяных кувшинов. Вот до чего неосведомленность доводит. Изобретатель картошки в мундире! Да может ли и быть такое? – все себе что-то под нос бормочут, чего-то не расслышал или недопонял…
Изобретатель дырки в сортире! (Сам одноглазый, как читателям этой книги  известно уже, изобрел особо острый  клинок. Она не то что человека, а сам корабль легко разрубит пополам - надо только очень резко бить, в его команде не спортсмены и  так ударить пока  только сам  одноглазый умеет...)



***


Днями сижу во главе продольного стола – но по бокам никого. Почему и задумался, бумажками обложился…


Теперь он днями сидит во главе продольного стола – но по бокам никого. Почему и задумался, даже бумажками обложился, что, как сами понимаете, для пирата совсем не типично…   (Уцелевшая часть команды вообще в сортире попряталась...)



----


Зимнее солнце. Восход сразу переходит в закат. В этом есть своя прелесть и весть. «Я вообще-то в Австралии, но все же не забываю и вас».


Зимнее солнце. Восход сразу переходит в закат. В этом есть своя прелесть и весть. «Я вообще-то в Австралии, но все же не забываю и вас, заглянул на минутку, хотя для этого пришлось пробежаться по шарику». (Пират  прослезился, он помнит Австралию, потому как сдуру кормил кенгуру и тот  его ударил копытами... Хорошо, что   в глаз попал только одним...)


-----


«Как осветить сразу две стороны?» - «Будь круглым, как земля и сильным, как солнце».


«Как осветить сразу две стороны?» - «ты будь круглым, как земля, а я буду сильным, как солнце». Одноглазое солнце и какой-то заросший травою  пузан...


----


Сижу как тяжелый черный паровоз, время от времени пар выпускаю - не для езды, а чтобы от излишней тяжести избавиться: «грузят-грузят меня, но всё таким грустным грузом, с которым никуда не уедешь - в пар его превращаю».

Сидит одноглазый как тяжелая черная паровая машина, время от времени пар выпускает - не для езды, а чтобы от излишней тяжести избавиться: «грузят-грузят меня, но всё таким грустным грузом, с которым никуда не уедешь - в пар его на корабле превращаю». Невероятно тяжело в последнее время стало передвигаться по морю - как будто из масла оно... Даже близко никого не можем догнать - у всех уже на бензине мотор... И при этом каждый тяжелейшим гружён барахлом, которое нас ещё и утопит...


----


- «Что-то весел, не могу выжать из себя ни капли крови, творческого страдания - одна цветная сладкая водичка льется, еще не знаю, как называется...» – «Пепси».

- Что-то весел, не может выжать из себя ни капли крови, творческого страдания одноглазый пират - одна цветная сладкая водичка льется, еще не знаю, как называется... – «Пепси». Всех цветов радуги даже повязка - он их как галстуки всё время меняет, в зависимости от настроения... Как будто это не повязка, а цветомузыка...


-----



Мясо жарим. – «Не ад ли  для животных у нас?!» «Сначала зарежут, потом зажарят, потом в кал превратят - попробуй тут, воскресни».

Мясо жарят пираты. – «Не ад ли для животных у нас?!» - «Сначала зарежут, потом зажарят, потом в кал превратят - попробуй тут, воскресни» - "Опять ты, одноглазый, приплетаешь религиозную тему. Смотри, атеисты про тебя тоже не будут читать" (попы, разумеется, и не начинали, он для них черт, сатана, антихрист, нечистый дух,  масон 33-го уровня - или еретик, блудодей, грешник, разбойник, раскольник...)



-----



Односторонним, «правым»-«левым» мещанином хорошо быть, чтобы на берегу сидеть, а истинным и бесом - чтобы по реке плыть.
Христиане плывут по рекам, текущим в южные моря, а сатанисты - в Северный Ледовитый океан.


Односторонним, «правым»-«левым» мещанином хорошо быть, чтобы на берегу сидеть, а истинным (или бесноватым) пиратом - чтобы по рекам к  морю  плыть.
Пираты-христиане плывут по рекам, текущим в южные моря, а пираты-сатанисты - в Северный Ледовитый океан... (В самих морях и океанах пока что нет никого, потому что даже одноглазому безумно трудно построить первый корабль и решиться отчалить от берега... Объявить себя пиратом, хотя и грабить  по-прежнему приходится одну только воду, соревнуясь с местным китом...)



----


...Рыба в реке плывет, я по реке иду, птица над рекой летит…


...Рыба в море плывет, одноглазый по морю идет, птица над морем летит. "Буревестником" называет птицу пират, а рыбу "тунцом"... (А себе опять запрещает давать имена...)


----



«Дважды потеряла мой текст! Почти как сортирную бумажку, которую теряешь каждые пять минут, не помня, куда ее сунул!
(Мне уже смешно. И сам о себе отзываюсь, шутя-презирая: «устроил  вселенский плач по дырке от бублика. В стакане воды, понимаешь, объявлен трехдневный траур, никто не ест, не пьет, все вселенную обходят, мол, бублик нас любил…»)



«Дважды потеряла мой текст про пирата! Почти как сортирную бумажку, которую теряешь каждые пять минут, не помня, куда ее сунул!" - подозреваю, что сработал ее сучий инстинкт, понимает исходящую от такого пирата угрозу; он-то не будет ей цацки из походов возить; приедет и сразу раком заставит отдаться...


(Мне уже смешно. И сам о себе отзываюсь, шутя-презирая: «устроил вселенский плач по дырке от бублика. В стакане воды, понимаешь, объявлен трехдневный траур, никто не ест, не пьет, все вселенную обходят, мол, бублик нас любил…» - но одноглазому эти смешки тоже весьма не понравились, в дырке от бублика он опознал свой потерянный глаз... Остаётся надеяться, что он раком не поставит писателя, ведь в отличие от дырявого пола, он существует пока в одном  экземпляре и, значит, хочет себя уважать...)



----



«Всю Великую Войну грибы собирал в немецких лесах. Тихо было в лесу, грибов много. Правда, и возни хватало.  Обидно, что в один год половина банок испортилась, пришлось выбросить. А в 42-ом неурожай случился, так  удачно старые запасы подъедали» - «И никого не ранило?» -  спросили обгорелые-испорченные, но уцелевшие,  наконец, обретя дар речи…

Всю Великую Войну одноглазый грибы собирал в немецких лесах. Тихо было в лесу, грибов много. Правда, и возни хватало. "Обидно, что в один год половина банок испортилась, пришлось выбросить. А в 42-ом неурожай случился, так удачно старые запасы подъедали» - «И никого не ранило?» - спросили дружки его, пираты,  обгорелые-испорченные, но уцелевшие, наконец, обретя дар речи… Им-то, дуракам, пришлось за фашистов воевать, а за наших ни хрена не взяли... (Правда, одноглазый тоже числился как штурмбаннфюрер, но только на бумаге - а бумаги, как известно, хорошо горят...)


----


Вовка-то как удачно в шахматы  со мной играет. Не надо подсказывать на каждом ходу: «да ты ведра возьми и шарф не забудь, а вон там дырочка, помнишь?» – всё берет, всё помнит. Правда, от натуги красными пятнами покрылся. «Как укусить-то хочется; ну, на, на, подойди поближе, рискни, попробуй…»


Вовка-пират-то как удачно в шахматы играет с одноглазым. Не надо подсказывать на каждом ходу: «да ты ведра возьми и шарф не забудь, а вон там на палубе дырочка, помнишь?» – всё берет, всё помнит. Правда, от натуги красными пятнами покрылся. «Как конем укусить-то хочется; ну, на, на, подскачи поближе, рискни, попробуй… - я в ответ к твоей цаце на ладье подплыву, чтобы посмотреть на неё  сбоку..."



---



«Это так, это тоже так себе...» - «А где же?..» - «Да нигде, очень уж издалека я начинаю. На перекличке, когда "Темный лес" выкликают, я отзываюсь «я!». И, может, так никогда и не дойду...; слишком много разных своих «я»  повидал, а всё: «Темный лес!» - «я! мы; народ темного леса»...»

«Это так, это тоже так себе...» - «А где же?..» - «Да нигде, очень уж издалека я начинаю. На перекличке, когда "Темный лес" выкликают, я отзываюсь «я!». И, может, так никогда и не дойду...; слишком много разных своих «я» повидал, а всё: «Темный лес!» - «я! мы; народ темного леса»...» - и только теперь, одноглазый, тебе, наконец, есть что показать - но только ты с командой в тёмном океане; теперь добытое богатство надо как-то довезти до берега... и  сохранить драгоценный шелкопряд...  Его пиратскими узорами покрыть теперь всю планету можно...


----


Не «встань к стене» сказали нам, а «беги к стене» - стена, спина бежала тоже, перед самым носом. А вы удивляетесь, что я так поздно осмотрелся в этом мире. Да я, после того как сбежал и остановился, три года отдышаться никак не мог...


Не «встань к стене» сказали нам солдаты, а «беги к стене» - стена, спина бежала тоже, перед самым носом. А вы удивляетесь, что одноглазый и все пираты так поздно осмотрелись в этом мире. Да он, после того как сбежал и на корабле  остановился, три года отдышаться никак не мог... Отдышаться, надышаться, выдохнуть и, уже для дела, снова коротко вдохнуть...



----


Хотел сказать что-то важное тому, кто тихо лежал в дальней комнате. Вышел в столовую, включил свет, но тут засомневался, остановился… - и  передумал, выключил свет. Что-то не состоялось, наведенный мост был сразу разобран, одна ночь над рекою стояла... («Тебе важно, а ему нет»)


Хотел сказать что-то важное тому, кто тихо лежал в дальней каюте одноглазый пират. Вышел в корабельную столовую, включил свет, но тут засомневался, остановился… - и передумал, выключил свет. Что-то не состоялось, наведенный мост был сразу разобран, одна ночь над рекою и  морем стояла... («Тебе важно, а ему нет». "Будешь настаивать и людей среди ночи будить - прослывешь психом". "А раз постеснялся и понадеялся, что всё и так обойдется, то выказал себя слабаком"...)



----



Отупел к вечеру. Пробовал физкультурой себя взбодрить, потом музыкой - никто не ожил, не явился ни один цвет, звук, запах. Об образах и говорить не стоит, они вымерли давно, вместе с мамонтами. «Я - тупой! Что, где, почему? - ничего не знаю! Тупой! Баклан я, баклан гнедой! Язык учить не буду! Лучше ушами хлопать! Или еще чем-нибудь «хлоп», «хлоп» - может, что-то и нахлопаю» - «Разве что от соседей по шее?!» (А свежего воздуха почти нет у меня под рукой. Либо движение, но дома, либо воздух, но сидя на стульчике сразу за сенями. Мизер, от которого не умираешь, но и не живешь.)

Отупел к вечеру одноглазый пират. Пробовал физкультурой себя взбодрить, потом музыкой - никто не ожил, не явился ни один цвет, звук, запах. Об образах и говорить не стоит, они вымерли давно, вместе с мамонтами. «Я - тупой! Что, где, почему? - ничего не знаю! Тупой! Баклан я, баклан гнедой! Язык учить не буду! Лучше ушами хлопать! Или еще чем-нибудь «хлоп», «хлоп» - может, что-то и нахлопаю» - «Разве что от соседей по шее?!» (А свежего воздуха, как ни странно, почти нет у него под рукой. Либо движение, но в помещении, либо океанский воздух, но сидя на стульчике сразу за дверями. Мизер, от которого не умираешь, но и не живешь. Но он и не начальник, больше ему не положено... Вот выучил бы язык, глядишь, и развернулся где-нибудь в Германии... Эх, попался бы ему в качестве трофея английский словарь - англичан полно вокруг шастает и он в качестве переводчика их мог бы пытать, а это работа доходная и его могли бы начать на корабельную  спортплощадку пускать...)



----


--


Открывал глаза, но в них был песок. Открывал их все шире, но в них был песок и туман. Открыл их, наконец, до предела, до огромного шара - среди песка, в тумане струйкой побежала  соленая вода...


Открывал глаз, но в нем был песок. Открывал его все шире, но в нем был песок и туман. Открыл, наконец, до предела, до огромного шара - среди песка, в тумане струйкой побежала соленая вода... (И нечем в пустыне его промывать... Вот бы кто-то сбоку поссал, но для всех вокруг моча теперь   средство от ран, ещё на берегу нанесённых им страусом, бегемотом и крокодилом. Убегая от них, слишком пылили и попали одноглазому в глаз... Страуса даже удалось завалить, но как его ощипать и приготовить в пустыне? Интернета же нет под рукой...)



----



В перечне спортивных новостей одной из радиоволн была и такая: проводится чемпионат по скоростной засолке огурцов! – «Лучше бы солили футбольную команду - им все равно зимой делать нечего. Изготовили бы огромную банку - и туда их; вместо мячиков – пузырики» - «А потом взять шайбу и расстрелять эту банку» - «Да, и вылезут они из нее злые, как вепри, мячи во все стороны пиная и кровавые пузыри пуская».

В перечне спортивных новостей одной из пиратских радиоволн была и такая: проводится чемпионат по скоростной засолке огурцов! – «Лучше бы солили пиратскую футбольную команду - им все равно зимой делать нечего. Изготовили бы огромную банку - и туда их; вместо мячиков – пузырики» - «А потом взять шайбу и расстрелять эту банку» - «Да, и вылезут они из нее злые, как вепри, мячи во все стороны пиная и кровавые пузыри пуская». - "С одноглазым, похожим на Круиффа, во главе"



---


Сегодня меня не было - слишком много было вчера и не меньше  будет завтра.


Сегодня не было одноглазого - слишком много было вчера и не меньше будет завтра... (Вчера был штурм, завтра - делёжка, а сегодня у всех боевиков заслуженный выходной...)


----



Как долго я был в оцепенении серьезности! «Время собирать камни, время разбрасывать их» – «время строить, время буянить»! «Что надоело, то лучше сломать! Пусть закричит, если тут есть кто живой! Мы над ним  посмеемся!»
Молодость уходит, а я становлюсь всё веселее – не странно ли? От безнадежности? От безнадежности и радости: во мне два человека и один уже входит в ад, а другой – в рай – время расстаться; время терпеть адов огонь, поливая жаркое райским маслом – травоядным же ты так и не стал…



Как долго одноглазый был в оцепенении серьезности! «Время собирать камни, время разбрасывать их» – «время строить, время буянить»! «Что надоело, то лучше сломать! Пусть закричит, если тут есть кто живой! Мы над ним посмеемся!»
Молодость уходит, а одноглазый становится всё веселее – не странно ли? От безнадежности? От безнадежности и радости: в нем два человека и один уже входит в ад, а другой – в рай – время расстаться; время терпеть адов огонь, поливая жаркое райским маслом – травоядным же он так и не стал… (типичный развесёлый отморозок? Ну да - только мороз в его случае не при чём, он этой манере научился у сомалийского негра...  К тому же, он не такой жуткий, книжки читает и под их влиянием иногда начинает добреть - но это зависит от того, что попадётся...)



----


А мир безрадостен – вся радость моя в пределах пятиметрового диаметра вокруг меня плещется – какая милость к миру? Если б я еще мертвых воскрешал: некрофил – это христос невоскресающий. – «Но ты ищи тропки к милости – это более тонкие радости». – «Пока меня и от толстых шатает: укрепится ствол – пусть тогда ветви шатает…»


А мир  безрадостен – вся радость его в пределах пятиметрового диаметра вокруг  плещется – поэтому какая милость к миру? Если б  еще он мертвых воскрешал: некрофил – это христос невоскресающий... «Но ты ищи тропки к милости – это более тонкие радости». – «Меня и так от толстых шатает: укрепится ствол – пусть тогда ветви твоя  радость шатает…»  (Короче, теплая у них в диаметре пяти метров компания - но это убийцы; и самый тонкий из них - одноглазый - заслуживает только более тонкой - но столь же крепкой - веревки... Шатает его, такого козла...)



----


Вошел счастливый, сбросил обувь посреди комнаты, чашку, не заметив, со стола смахнул, влетел в чужой разговор – не поучаствовать, а тоже только чтобы сбросить своё, а чужое разбить, мол, всё, хватит, отныне жизнь потечет по другому…


Вошел счастливый одноглазый, сбросил обувь посреди комнаты, чашку, не заметив, со стола смахнул, влетел в чужой разговор – не поучаствовать, а тоже только чтобы сбросить своё, а чужое разбить, мол, всё, хватит, отныне жизнь потечет по другому… (Что случилось? - команда гадает... Я тоже не знаю, но явно что-то случилось... Надежды у него, что в высшую лигу пиратов возьмут? - но разве есть таковая...)


---



Устал до бесчувствия, до коня и красного шарабана...-  а тут как раз привал, место для отдыха путешественников. Вошел и повалился, к стене прислонился. А вокруг народа много и все хлопочут...; всё бы ничего, но лица странны: одни развязны, а другие напряжены, посреди смеются, а в уголку плачут; а главное, у стены, что напротив, слишком много неподвижных тел лежит… Вдруг раздался чей-то пронзительный крик…


Устал одноглазый до бесчувствия, до коня и красного шарабана...- а тут как раз привал, место для отдыха путешественников. Вошел и повалился, к стене прислонился. А вокруг народу много и все хлопочут... И всё бы ничего, но лица странны: одни развязны, а другие напряжены; посреди смеются, а в уголке плачут; а главное, у стены, что напротив, слишком много неподвижных тел лежит… Вдруг раздался чей-то пронзительный крик…  ("И что одноглазый, сбежал или стал разбираться?" - "С ним самим всю ночь разбирались... - и об одной этой ночи можно три таких книги прочесть - если они будут написаны. И ещё три - про то, почему он море покинул и как оказался в тех жестоких местах...  В арабских сказках на эту тему уже есть варианты... Будем надеяться, что не убили его и не вырвали глаз... Вероятнее всего, он лишился последних ботинок...)




----



...Вспомнил,  как хотел в рай сплавиться по реке: «в отважных трудах забудусь, обольюсь водой счастливых впечатлений».


...Вспомнил, как хотел в рай сплавиться по реке одноглазый пират: «в отважных трудах забудусь, обольюсь водой счастливых впечатлений».  Но река вынесла в море, а там нечего жрать... - пришлось убивать, удирать, выдирать... Да и скучно иначе - кругом же только вода неподвижно лежит и жара...



----


...Это всё те, что остались на берегу. Начинали с собирания грибов и валежника, а потом учредили комиссию и изобрели топор. Теперь небоскребы вдоль реки стоят, и страшной она кажется в глубине получившегося ущелья. Закрыли небо,  реку,  лес. Занавес.

...Это всё те, что остались на берегу. Начинали с собирания грибов и валежника, а потом учредили комиссию и изобрели топор. Теперь небоскребы вдоль реки стоят, и страшной она кажется в глубине получившегося ущелья. Закрыли небо, реку, море и лес. Занавес. Надо быть альпинистом, чтобы куда-то выбраться (а, насколько знает одноглазый, в отношении зданий существует лишь один такой каскадёр и умелец - по телевизору показали однажды; но уже, кстати, давно - вероятнее всего, и он в своей Франции уже превратился в говно и на асфальте мокрое место...)



----



В темноте утра стойко встретил страдание, связанное с сомнениями и потерей смыслов и потому с особым чувством родства и привета смотрел на восходившее солнце… «Светит как милая А.»

В темноте утра одноглазый пират стойко встретил страдание, связанное с сомнениями и потерей смыслов и потому с особым чувством родства и привета смотрел на восходившее солнце… «Светит как милая А.»  (Ради неё сегодня ограбит корабль, принесет горе кому-то, кто, может, светит совершенно не хуже, если дождаться утра...)



----


Дело в том, что зимой солнце восходит  перед нашими окнами, в прорехе между домами и чащей, а летом оно восходит где-то гораздо левее и мы его дома почти что не видим, лишь у окна…

Дело в том, что зимой солнце восходит перед нашими окнами, в прорехе между домами и чащей, а летом оно восходит где-то гораздо левее и мы его дома почти что не видим, лишь у окна… (Забыл сказать, что уже три года на приколе корабль. Его в отместку  испортили другие пираты и один пассажир. Вырвался гад и сломал мачту, руль, опрокинул борта...)



---


Думать на полную можно, если только на тебе ничего не висит – если что-то есть, то естественно раздумывать об этом, висящем. – «А если оно выеденного яйца не стоит, но глаза мозолит?» – «Вот это-то хуже всего; значит, твоя жизнь настолько неправильно еще устроена, что надо бы тебе думать на полную»…


Думать на полную можно, если только на тебе ничего не висит – если что-то есть, то естественно раздумывать об этом, висящем. – «А если оно выеденного яйца не стоит, но глаза мозолит?» – «Вот это-то хуже всего; значит, твоя жизнь настолько неправильно еще устроена, что надо бы тебе думать на полную»… (Если оглянуться назад, обиднее всего осознать, что вечно висела на тебе лишь пустая лапша, такая бессмыслица, что не лучше ли было себя рубить топором. За что пострадали другие? За ссанные эти трусы? Пипирку надо было ещё в детстве обрезать , а то вечно капли висят на конце... К середине похода уже всем не хватает туалетной бумаги. Приходится грабить, чтобы пополнить запасы, но в море солёном - как будто оно из мочи - недостаточно часто плывут корабли, особенно если у тебя, одноглазый, вечно понос и больная простата...)


----


 В рисовании чаще посещает то чувство свободы, которое называется счастьем. Труд в радость – не в тягость и  безразличие. Баптистская музыка помогает – всё же у лучших из них в молодости чистая вера. Простые и горячие. Но у многих и в религии, и в искусстве висит на сердце камень…


Но в некоторых видах пиратства одноглазого опять часто посещает то чувство свободы, которое называется счастьем. Труд в радость – не в тягость и безразличие. Баптистская музыка помогает – всё же у лучших из них в молодости чистая вера. Простые и горячие. Ведь в религии и  искусстве у многих висит на сердце камень и они молятся богу чисто как пленники… (а пленников у пиратов всегда полный трюм и подвал...  Кого не удастся продать, могут и съесть в трудное время.. - и это бог виноват, что не желает иначе помочь голодающим...)


----


Надо летать над дорогой. А так: схватил половинку, но на второй день затосковал, потому что понимание есть в подсознании, что раз взял одну половинку, значит, второй не видать. Вот слушал тети В. пение – а ведь у нее есть этот камень на сердце. Вера в Бога таким нужна как способ выживания под камнем. Когда им придавлен,  не до благодати и свободомыслий - и легкомыслий – искусств. Строят, а у самих камень на сердце; каждый раз по два камня несут: один в руках, для стройки, другой в сердце – он когда-нибудь отменит первый. «Нашел камень на камень»…
(Религиозные – таракашки под камнем, а культурные – воздушные мошки. Впрочем, тоже сплошь и рядом тяжести рисуют… - а всякие харизматы без конца поют, т.е. летают…)


Надо летать над дорогой, над курсом своего корабля. А так: схватил половинку, но на второй день затосковал, потому что понимание есть в подсознании, что раз взял одну половинку, значит, второй не видать... Вот слушал тети В. пение одноглазый пират – а ведь у нее есть этот камень на сердце. Вера в Бога таким нужна как способ выживания под камнем. Когда им придавлен, не до благодати и свободомыслий - и легкомыслий. Строят, а у самих камень на сердце; каждый раз по два камня несут: один в руках, для стройки, другой в сердце – он когда-нибудь отменит первый. «Нашел камень на камень»… Когда пираты штурмуют таких, они первыми прыгают за борт и камнем ныряют на дно, недолго барахтаются... Хотя с другой стороны, они же легко могут и сами убить, если к ним повернешься спиной. Обязательно тем же камнем дадут по башке. Или издали в спину метнут...
(Религиозные – таракашки под камнем, а культурные – воздушные мошки. Впрочем, тоже сплошь и рядом тяжести рисуют… - а всякие харизматы без конца поют, т.е. летают… Одноглазый тоже мечтает запеть... Хотя это будут жестокие песни...  Лучше жестокие, чем тоскливые... - и есть надежда, что он станет помягче, когда распоется. Он просто не желает уже радовать себя  лапшой одиноких иллюзий...)


----


Опять лучше всего цветы рисуются. Может, и в писании есть свои «Цветы»?! 
…Когда смирен, когда радостен, когда многое удается – а всё это  связано между собой, невозможно одно без другого – тогда и на людей начинаешь смотреть более оптимистично, даже на самых средних. Если ты будешь верить в их человечность, то, может, они и сами в нее поверят…



…Когда смирен, когда радостен, когда многое удается – а всё это связано между собой, невозможно одно без другого – тогда и на людей начинает  смотреть более оптимистично одноглазый пират, даже на самых средних. Если ты будешь верить в их человечность, то, может, они и сами в нее поверят… И тогда, наконец, не придется никого убивать... Сделает им из помидоров салат и пригласит всех к столу, чтобы смеяться, беседовать...


----


Нужно вырастить дерево, которое было бы выше любого небоскреба?! Непобедимый пустотелый небоскреб…


Нужно вырастить дерево, которое было бы выше любого небоскреба?! Непобедимый пустотелый небоскреб… Отыскал бы ты, одноглазый, бюро этих чертежников... На манию величия проверил сотрудников... Как с авианосца, запустил бы с корабля  небольшой самолёт, чтобы выбить хотя бы одно окно  там, наверху...



----


При моей системе совершенство становится труднодостижимым – для этого надо стать богом - но уже всякий имеет право на жизнь – по факту ее наличия. В их системе совершенство рядом – «сделай гладко» - но это совершенство мебели, которой жизнь почти недоступна… (Впрочем, в своих «мазюкалках» я вижу именно легкодостижимую совершенную гармонию – а их неверие в Бога разве с неверием в совершенство никак не связано? Так что это высказывание тоже несовершенно!)


При пиратской системе жизни совершенство становится труднодостижимым – для этого надо стать богом - но уже всякий имеет право на помилование – по факту  наличия настоящей жизни... В их системе совершенство рядом – «сделай гладко» - но это совершенство мебели, которой жизнь почти недоступна… (Впрочем, в своих экспромтах одноглазый видит именно легкодостижимую совершенную гармонию – а их неверие в бога разве с неверием в совершенство никак не связано? Так что это высказывание тоже несовершенно...)



----


Или сохранять немного смерти, немного стен, немного контура – чтобы был дом? Чтобы они не пугались, не видели, как картина снимается со стены и птичкой вылетает в окно?!

Или сохранять немного смерти, немного стен, немного контура – чтобы был дом на корабле, не только палуба? Чтобы они не пугались, не видели, как одноглазый птичкой вылетает в окно, чтобы полетать над утренним морем...  (В молодости одноглазый стеснялся летать, пренебрегал, не ценил, а сейчас уже еле ноги ворочает... Сейчас он трясётся над каждой секундой нечаянной радости... Хотя природа и солнце по-прежнему исправно целуют и обнимают его - и потому он любой ищет предлог, чтобы на них поработать...)


----


Не получается ли так, что у меня в рисунке избыток живописности и недостаток конструктивности? Речь же всё-таки о продукции для комнат, а я словно бы натаскал цветов и травы, и сучков, мол, всё – природа, а вот о вазе для них не позаботился. Получается как в притче: «легко взошло, но быстро завяло». Странная, во всяком случае, ситуация: когда смотришь на рисунок, он представляется светлым, а когда вспоминаешь его, он видится темным… Но корень, смысл у меня есть; часто не хватает ствола – что ж, кусты тоже бывают плодовиты и красивы. Для того, чтобы деревья валить, хорошо бы самому иметь хребет мощный – такое, если и будет, то очень не сразу.



...Одноглазый словно бы натаскал цветов и травы, и сучков, мол, всё – природа, а вот о вазе для них не позаботился... Получается как в притче: «легко взошло, но быстро завяло»...  Ничего, ещё натаскает? Нет, так можно сильно устать и захламить все свои комнатки... Может, тогда лучше уж самому переселиться, перетащиться в шалаш...

Странная, во всяком случае, ситуация: когда смотришь на жизнь вокруг, она представляется светлой, а когда вспоминаешь ее, она видится темной…  Неужели всё ещё кого-то ненароком убивает  одноглазый пират... Ему это кажется лёгкой забавой в солнечном свете...

Но корень, смысл у него  есть; часто не хватает ствола – что ж, кусты тоже бывают плодовиты и красивы. Для того, чтобы деревья валить, хорошо бы самому иметь хребет мощный – такое, если и будет, то очень не сразу... (Нет, такого не будет уже никогда... Может, люди будущего будут как мамонты? А нам им надо дорогу торить, саблями и мачете небоскребы и джунгли рубить...)



----


Разорвал мятый блокнотик, где Вовка накарябал своих черных «тараканов»: «Расплодились – спасу нет!» – ««Превращение» Кафки – моё любимое произведение».

Одноглазый разорвал мятый блокнотик, где Вовка-пират накарябал своих черных «тараканов»: «Расплодились – спасу нет!» – ««Превращение» Кафки – моё любимое произведение». (Не надо ля-ля, ты - технарь и пират, твоя участь - тараканье достоинство. И с помощью "кафки" ты можешь только жужжать и усами шевелить, т.е. он тебе ни хера не поможет... Лучше бы просто подражал одноглазому... И дай бог тебе хотя бы  когда-то потом прочитать эту книгу...)



---


Всегда уместно реальность расцветить – даже ожидание на автобусной остановке… (Или просто всмотреться в лица…)


Всегда уместно реальность расцветить – даже ожидание на автобусной остановке… Хотя бы просто всмотреться в лица… (Хотя одноглазых больше ни хера не видать)


----


…Сел, стул в её направлении чуть развернув, и, развернув еще и туловище, смотрел на нее всю дорогу, лишь иногда отвлекаясь или опуская взгляд. А что, это всё-таки  мужское поведение... Дай бог, чтобы  и дальше вел себя по-мужски, только уже не сидел, а что-то делал! Сомневаюсь в своих силах и ловкости... Так, как дерево и простою рядом…

…Сел, стул в её направлении чуть развернув, и, развернув еще и туловище, смотрел на нее всю дорогу единственным глазом, лишь иногда отвлекаясь или опуская взгляд. А что, это всё-таки мужское поведение... Дай бог, чтобы и дальше вел себя по-мужски одноглазый пират, только уже не сидел, а что-то делал! Сомневаюсь в его силах и ловкости... Так, как дерево и простоит рядом…



-----


«Душа моя скорбит смертельно» – словно Он не только о смерти думал, но и том, чего лишается в жизни; не просто: «маяте конец – гора с плеч». (Хотя вернее другое: видел, что люди – чудовища, и таким же чудовищным будет и их «христианство»…)


«Душа его скорбит смертельно» – словно, вися на кресте , он не только о смерти думал, но и о том, чего лишается в жизни; не просто: «маяте конец – гора с плеч». (Хотя вернее другое: видел одноглазый, что люди – чудовища, и таким же чудовищным будет и их «пиратство», хотя и будут они говорить, что подражают ему, что он их кумир и герой… Какой только хрени не будут нести... - например, что единственность глаза и взгляда его прямо божественна, ибо избавляет от обычного для всех простых смертных лукавства...)



----


Кликуша Вера Матвеева. У многих женщин нервы никуда, все удары пропускают, только за счет мягкости живут. На крик сил не хватило, вот и клик. У Фроловой и на крик хватило…

Песня Галича «Когда я вернусь» теперь не производит на меня почти никакого впечатления – интеллигенция аристократически холодная.



Кликуша Вера Матвеева. У многих женщин нервы никуда, все удары пропускают, только за счет мягкости живут. На крик сил не хватило - вот и клик. У Фроловой и на крик хватило…
Обе, кстати, зарабатывали - и на кликах и на криках - поэтому одноглазый хоть и вспоминает обеих, но больше в аналитической манере, т.е. остаётся хладнокровен...
И песня Галича «Когда я вернусь» теперь не производит на него почти никакого впечатления – интеллигенция аристократически холодная...  (Все, кто в море солёном, не верят уже никому...)



----


От стараний я часто так утомлен, что не могу добиться многого. Они же отдыхают вволю и потому их единичные импульсы могут быть неожиданно высоки, пахнуть свежестью и благодатью, по крайней мере, сулить чего-то…

От стараний одноглазый часто так утомлен, что не может добиться многого. А другие  отдыхают вволю и потому их единичные импульсы могут быть неожиданно высоки, пахнуть свежестью и благодатью, по крайней мере, сулить чего-то… (трудоголики всегда превращаются в слуг - парадокс. Душа у них, вишь ты, болит, если что-то не сделано... А если уметь мастерски развалиться даже и  в задрипанном кресле, то, глядь, это кресло само собой превращается в трон...)



----


 Не верь ты счастью пляжных людей, не на пляже рай! хотя вариант интересный, модерново примитивистский! И у всех свои изъяны – в том числе, и трудоголиков полно…

Не верь ты счастью пляжных людей, одноглазый, не на пляже рай! хотя вариант интересный, модерново примитивистский! (Сурово мимо пляжа проплывает пиратский корабль... Одноглазый ножик, который было не жалко, метнул - но на своё же счастье не попал ни в кого...)


----


«Между нами кошка пробежала» - «Нет, вот она, еще бежит - давай ее шугнем?!» - «Может, лучше забыть?» - «Как? очень мягкие матрасы стелить и на цыпочках ходить? -  тягостно. Это же мина…»


«Между нами кошка пробежала» - «Нет, вот она, еще бежит - давай ее шугнем?!» - «Может, лучше забыть?» - «Как? очень мягкие матрасы стелить и на цыпочках ходить? - тягостно. Это же мина…» (Это же не крокодил. Вот когда крокодил приползет, одноглазому придется очень мягких матросов стелить - тех, кто пугается кошек...)


----


Нарисовался до упаду, до голоду, наконец, силом оторвался от сего чудесного источника, разогрел щи и стал жадно хлебать, обессилено привалившись грудью к столу…

Напиратствовался до упаду, до голоду одноглазый, наконец, силом оторвался от сего чудесного источника, разогрел щи и стал жадно хлебать, обессилено привалившись грудью к столу… (как грузчик, тонны перетаскал с корабля на корабль...)



----


Пока рисую, ощущения светлые, словно  с цветка на цветок перелетаю, но как кончу, сразу опадаю, выпуклость обращается в вогнутость, и обретаюсь я среди каких-то темных скал. «Пойду, когда ноги будут со скалы на скалу перешагивать. А так, надо ждать, когда снова сможем летать…»

Пока работает одноглазый, ощущения светлые, словно с цветка на цветок перелетает, но как кончит, сразу опадает, выпуклость обращается в вогнутость, и обретается он среди каких-то темных скал. «Пойду, когда ноги будут со скалы на скалу перешагивать. А так, надо ждать, когда снова сможем летать…» (Валидол ещё не был открыт в те времена; или уже открыт, но ещё не оценён по достоинству... Пол-таблетки бы всего пососать...)



----


Они с детства слышат про любовь, и с детства ее ждут. Но: «это не любовь, а увлечение; это тоже не любовь, а симпатия; это любовь не к нему, а к его машине». А потом появляется любовь-похоть и всё становится окончательно безнадежным…


Они с детства слышат про любовь, и с детства ее ждут. Но: «это не любовь, а увлечение; это тоже не любовь, а симпатия; это любовь не к нему, а к его машине». А потом появляется любовь-похоть и всё становится настолько безнадежным, что некоторые всё-таки поступают в пираты…  Одноглазый тоже симпатизировал многим, но потом понял, что лучше две минуты в месяц дрочить (да и то от большого расстройства, когда кругом сплошь такие  неудачи, что поневоле обвиняешь себя... Или такой застой, что надо как-то взбодриться...)



----


Жил в мире маленьких, которые живут очень бурно, ибо их очень много и они друг у друга по головам ходят. Потом жил среди средних - неплохая жизнь, но уж больно всё среднее: стоит тысяча одинаковых домов, в них живет миллион одинаковых людей. И, наконец, попал к Гулливерам, точнее, в страну их - пока еще ни одного не встретил; говорят, тут расстояния огромные - но и живут  по тысяче лет…

Одноглазый жил в мире маленьких пиратиков, которые живут очень бурно, ибо их очень много и они друг у друга по головам ходят. Потом жил среди средних, нормальных пиратов - неплохая жизнь, но уж больно всё среднее: стоит на корабле сотня одинаковых кают, в них живет тысяча одинаковых людей. И, наконец, попал к пиратам-гулливерам, точнее, в  их океан - пока еще ни одного не встретил; говорят, тут расстояния огромные - но и живут по тысяче лет…