Вулкано

Колёса стучат по неровной дороге,
Пыль поднимая, нас погружая:
След оставляют тяжелые ноги,
На горы ползём и их покоряем -

В равнины идём и их ковыряем -
Под микроскопом следы изучаем:

Чем глубже, тем странней,
Чем ниже, тем сложней,
От города, где тысячи огней,
Уют забыв на много дней.

Зачем мы ищем жизнь в болотах,
На каменных грядах, на берегах?
Следы везде тускнеющей биоты,
Оставившей не смертный прах.

Жизнь каплей странной зародилась:
Шуршит под тоннами пород,
Разъединялась и ветвилась,
Наполнив углекислый свод.

Так первые из нас и появились:
Ни сын, ни мать и ни отец,
Случайно в жизнь соединились,
Перебирая миллиарды средств.

Жизнь без основы будет вечна:
Без сердца жизни не дано?
Скажите тем, кто безупречно,
Освоил бесконечное число.

Но всё течёт, но всё меняется:
Шар красный станет голубым,
Отравой воздух наполняется,
И царством новым полон мир. 

Новое соединение, новое объединение:
Стучит без звука первое ядро,
В том мире никому не нужно зрение -
Его нам видеть не дано. 

Без воли к жизни – жизни нет,
Но что такое наша воля?
Соединяются в простой куплет,
До Кембрия моря наполнив.

Когда ты волей первой скован –
Желаешь только поглощать,
Пусть рта в нём нет, безмолвен -
Растешь, желая жизнью стать.

Как маленькое Солнце в океане,
Порождено Земным законом:
К себе притягиваешь, манишь
В свой мир, к ядру души не словом.

Не мыслимое так свершится,
А слабое пусть покорится.
Наполняя своды оболочки,
Передавая память сыну, дочке.

Как право жизни сохранить,
Как преумножить, как забрать,
Как все делимое опередить –
Так смог отца и мать создать.

В раю Эдиакарском нет войны:
В нём все собой поглощены,
В нём варится основа масс,
В нём жили первые до нас.

Но всё что жизни даст начало,
Все определит её конец:
И как бы громко не кричала -
Застынет звук под тонной лет.

И Утро, странное такое:
Моря трещат и океаны,
Земля закрутится в прибое,
И магма потечёт из раны.

От смертной спячки пробудившись,
Сначала пики гор, затем моря:
От снега отряхнувшись, распрямившись,
Кембрийским взрывом полнится Земля.
 
Но что-то явно изменилось:
От сна очнувшись векового,
В раю нам жизнь тогда приснилась,
И волей сильной ты наполнен.

Так, голод появился жадный:
Теперь рай только в небесах,
С тобой я буду беспощадный,
Жизнь потерять – мой страх.

На панцирях следы зубов,
А в отложениях - костей несметно.
Очнувшись от миллиона снов,
Борюсь в аду я беспросветном.

Шипы и панцири и жвала,
И рты, и сотни тысяч слабых глаз,
Зелёным скрыты одеялом,
Меняют облик каждый раз.

Теперь на новой я войне,
Покоем я земным наполнен,
Но я не стану обескровлен:
Всегда найду я путь во тьме.
К тебе.

На сушу первые взойдут,
Лишайники на камни взгромоздятся:
Грибов союз они найдут,
И на просторах суш укоренятся.

Когда по парку ты проходишь,
В тени ветвей деревьев старых,
От Солнца ты лучей находишь
Щит крепкий - будет он по нраву.

Моря наполнены войной,
Но тем, кто не желает биться,
На суше тень, как дом родной -
Под нею станет он плодиться.

Кость крепкая от ветра защищает,
А тень всё Солнце поглощает.
Но тот, кто побывал за синевой,
Не обретёт свой рай Земной.

Вращаясь в бесконечном повороте,
Перебегая бесконечный круг,
Отрою я в земной породе,
Хозяев царство и их слуг.

За каждым шагом – шаг все ближе:
Уйти немыслимо от гонки,
За тенью тень, того кто дышит,
Когтей следы оставлены воронки.

Этап так первый завершился:
С ним успокоилась Земля,
Шар голубой лениво закрутился,
На нём шагаем – ты и я.

Глаза направлены к друг другу:
Сменяем мы броню по кругу,
Сменяем зубы и скелет,
Мы в каждый шаг с десяток лет -
Свои привычки и приметы,
За миллиард кругов планеты.