Стать Ливингстоном

Решение, неведомое нам, известно камню, ножницам, бумаге.
Как не хватает капельки отваги идти вперёд, глядеть по сторонам,
сперва понять, а после отвечать — чего-нибудь, да разглядишь в итоге.
Приходят мысли лучшие в дороге. Дороги — конкуренты вещим снам. 
Как кадры чёрно-белой фотоплёнки.
Вот ты ребёнок, и без спроса со двора,
коленки авангардно смазаны зелёнкой,
а любопытство — смелости сестра толкает дальше,
опыту в угоду, в толпу закоренелых пешеходов,
и ты уже не тот, что был вчера.
Теперь ты можешь повесть написать, открыть звезду и новые законы, ты морю говорливому под стать, вулкану, австралийскому муссону.
Ты – птица, небо, дерево, река,
ты то, что только промелькнуло мимо.
Случайно ощутив себя любимым под арию мучного Колобка, глаза — теплей, и губы улыбнутся. 
Что, если просто  взять  и в дом вернуться, на мягкий свет цветного ночника?
Чтоб разглядеть узор на пыльной шторе, найти листок кленовый под диваном.
В тарелке — солнца золотее манна –  событие из ряда категорий.
Любовь когда-то пользовалась спросом, теперь иначе, что и говорить.
Вдруг выяснилось – это дар, как форма носа. То слишком прямо, то безмерно косо.
 А жизнь идёт, и некогда хандрить,
гулять по чудным сказкам за порогом.
Оставив апокалипсис пророкам, а звёзды звездочётов — небесам,
не доверяя дом чужим носам, умея стать тайфуном и приливом,
осталось разобраться кропотливо, как устранить в обычном кране течь,
как сделать стол, как мать счастливой,
как тех, кто ещё жив, суметь сберечь,
открыть окно в привычек царстве сонном,
встревожив домового паука.
Призвание — быть чайкой Ливингстоном.
Но ты, ты просто Джонатан пока.