Стрекоза-егоза

Стрекоза-егоза

– Перестань ёрзать, доча, доешь пирожок, сок допей, и пойдём смотреть тебе майку и носочки.
– А папа когда приедет?
– Приедет, Алёнка, приедет. Уже скоро.
– А он какой? Высокий, сильный?
– Посмотри вокруг. Вот какого папу ты бы хотела себе?
– Вон того, что с тётей говорит.
– Хм, у тебя неплохой вкус. Я бы задумалась.
– Да, мамочка? – Алёнка, спрыгнула со стула и побежала к тем двоим.
– Папочка, а мы с мамой тут, – девчушка тронула мужчину за рукав и показала на мать.
Мужчина опешил и заморгал глазами, отыскивая ответ.
Нина Евгеньевна, мама Алёны, была уже рядом.
– Алёнушка, ты же тётю перепугала!
– А я с ней не говорила.
– Знаю, но испугала ты её. Видишь, дядя даже рассердился. Сейчас он тебе покажет. Извините, пожалуйста, девочка ошиблась. Не обижайтесь, она добра хотела.
– Да не обижаюсь я на эту бедовую красавицу. Случается и мне обознаться. Как зовут тебя, принцесса?
– Лена. А ты зови меня Алёнушка – как на картинке. А как тебя зовут?
– Меня звать Пётр Егорович. Послушай, Алёнушка, я знаю твоего папу, он скоро к тебе приедет, – и Пётр Егорович вопросительно посмотрел на маму. Та согласно кивнула, взяла дочку за руку и потянула за собой – в сторону подальше от ошеломлённой пары. Вослед послышались женские упрёки и нерешительные мужские оправдания.
– Мама, мама, подожди.
– Нечего ждать, Леночка. Ты должна была извиниться. Этот дядя не твой папа.
– Но тебе же он понравился, мама. Он такой красивый.
– Ну, доченька, понравился-не понравился, а у него своя жизнь. Ты куда, Алёна? Постой, не ходи туда. Что за непослушная девчонка.
– Папа Петя, – дёрнула Алёна мужчину сзади за полу пиджака, тот обернулся, – почему ты не хочешь быть моим папой? Маме ты понравился.
Женщина за столом резко встала.
– Хватит с меня этого позора. Не делай из меня дуру. Не на ту напал, – она подхватила со стола свою сумочку и убежала в толпу покупателей тоового центра.
– Ой, Алёнушка, ты же испортила настроение двум женщинам. Смотри, как сгорает от стыда за тебя твоя мама. Дай ручку, пошли к ней. Ничего не поделаешь, надо знакомиться.
– Здравствуйте, меня звать Пётр Егорович. Ваша красавица бойка не по летам.
– Да уж, этого хватает. Иногда чересчур, как сегодня.
– Ничего-ничего. Ничего не случилось. Буря пройдёт, и волна успокоится. Я хотел бы… Простите, скажите мне Ваше имя, а то неловко как-то.
– Нина Евгеньевна.
– Спасибо. Я собирался спросить, Нина Евгеньевна, может Вам нужна какая-либо помощь, совет. Я не психотерапевт, но я врач – пульмонолог, а вдруг...
– Нет, спасибо. Все, слова богу, здоровы.
– Тогда, извините, до свидания. До свидания, Алёнушка.
– А ты, папа Петя, к нам не придёшь?
– Это зачем, мать-командирша?
– Мне надо починить самосвал и железную дорогу. Мама не может. Она же женщина.
– М-да, задача. Она у Вас пацанёнком что ли растёт?
– Пацанёнком, только ещё пока в войну не играет. Железная дорога у неё любимая, и вот стала недавно. Мы одни в городе. Попросить некого.
– Уж не знаю, какой я рукодел… Давайте, я послезавтра зайду днём до дежурства. У меня есть инструмент дома, я прихвачу, дайте мне Ваш адрес.
– Приходите, будем рады. До встречи.
– До встречи.

***

– Эй, машинист, шагай сюда. Починил я твой поезд. Самосвал не смог. Запчасти нужны.
– Ура, ура, ура. Папочка Петя, дай я тебя поцелую.
– Ну целуй, целуй, Ваше Величество.
– А теперь садись кушать, папочка Петя, мама приготовила.
– Идите к столу, Пётр Егорович. Не, никаких не. Поешьте, Вам же в ночную. Да и мне приятно гостей кормить, я люблю готовить на людей. Только такого уж давно не было.
– У Вас нет родных в городе?
– Вообще нет. На земле нет. Только бывший где-то… Надеюсь его не видеть – на этом свете тоже.

***

– Спасибо, Нина Евгеньевна, вкусно и сыт. Мне пора. До свидания, хозяюшка Алёнушка.
– Ты уже уходишь, папочка Петя?
– На работу мне надо – в ночь.
– А когда придёшь? Поспишь на работе и придёшь?
– Нет, мой зайка, но я приду. Позвоню, мы с мамой договоримся, и я приду.
– А где ты живёшь, в квартире?
– А тут вот и нет. Живу я в Веселовке – знаешь, где это?
– Знаю, там речка.
– Правильно. Так вот у этой речки я живу в доме родителей. У нас есть коза и козлята, курочки есть и Петя-Петя-петушок. Я, возможно, возьму тебя туда как-нибудь. А пока, смотри, не болей.

***

– Спит стрекоза-егоза, Нина Евгеньевна?
– Да, уснула. Засыпает без особых усилий. Сказки или песенки ей достаточно. Что ж, при такой подвижности валиться с ног к вечеру нормально. Она наказала мне Вас поцеловать, что и передаю.
– Так где же передача?
– Какая передача?
– Ну поцелуй же передали для меня, мне и отдайте мою собственность.
– Я останусь должна, Пётр Егорович. В другой раз. А говорить нам надо. Всё жду от Вас первым. А тут вот, вроде, и начало подходящее. Поговорим?
– Поговорим, Нина Евгеньевна.
– Мне сложно подойти к этому. Ну давайте, я начну так. Ещё недолго, и мать-командирша спросит, почему папа Петя не остаётся дома на ночь, как другие папы?
– Посоветуйте, что мне отвечать?
– Ф-фу, тяжко. Я ведь тоже об этом думаю. Мне бы совет кто дал, а не меня спрашивать.
Вот мы вот хорошие и добрые друзья, не так ли, Нина Евгеньевна. Мне дорого Ваше, да нет – что я, Вы необходимы моей жизни. Да, так приключилось, необходимы – точное слово: ни обойти и обойтись.
Я скажу нечто не весьма принятое по отношению к женщине, которую бы не желал обидеть ни в малейшей степени. Я говорю, мы могли бы попробовать жить семьёй. Несерьёзное, да и неумное слово “попробовать”, но я другого не ищу, уверен, Вы поймёте. Сегодня так живут, но это не семья в моей морали, потому и оговорки.
Я уверенно знаю, что ни в беде, ни в болезни Вы меня не оставите. Я убеждаю себя и хочу верить, что и я способен на жертвы ради… ради чего – любви? Но перед словом словно останавливает меня нечто, а может и некто. Не думаю, что в нашем возрасте эта неопределённость даёт нам повод сомневаться друг в друге и бояться будущего. Но если чувство может и уступить, то слово требует обязательства. А к этому я не готов сейчас, не готов вообще – не могу решить.
Конечно, я больше о себе, и не позволю своей чести испортить жизнь, доверившейся мне женщины. Я не о сомнении в моей благонамеренности, но ведь Вы, Нина, будете чувствовать эту недоговорённость, уговаривать себя смириться с ней и тяготиться ей же.
– Ну что же, Пётр. Всё верно. Я лишь о малости. Она в том, что я не хочу семьи без обязательств. Да, у меня есть опыт. Он горек. Не то, что мне необходима формальность брака, но в моей морали семья без формального признания есть сожительство. Мне лучше отказаться от этого решения. Я не знаю, что делать. Я вообще ничего не предлагаю. Я положусь на Б-га, на судьбу, на случайность… Пётр, нас ведь двое.
– Нина, я думал о том, чтобы мне уйти от неоперившегося к Вам чувства: с глаз долой – из сердца вон. А Алёнка…
Нина, я люблю эту командиршу, я хочу её дочкой, моей кровиночкой. Провидением мне суждено быть ей папой и никому другому.
Мне пришла в голову мысль, которая пришла, думаю я, и к Вам сейчас. Может, эта столь решительная и самоуверенная особа приведёт нас к решению, что думаете?
– Пётр, я думаю, что если этот большой человечище возьмётся за дело, она с ним справится. Давайте и вправду: поживём – посмотрим.
– Давайте. Я думаю, что сторонний, услышав наш разговор, покажет под присягой, что наблюдал двух идиотов.

***

– Добрый день, Пётр, я оторвала Вас от работы? Нет? Хорошо, есть у Вас для меня минут 5-6 для разговора?
– Здравствуйте, Нина, есть, говорите – я слушаю.
– Вы знаете мои интересы в искусстве. Есть поездка в Италию группы любителей музыки и живописи. В ней искусствовед со знанием итальянского. Нет, нет, Пётр, это не о деньгах. У меня есть. Но… а с кем и где мне оставить Леночку – с собой никак невозможно. Вот какая помощь нужна мне.
Да Вы что, Пётр? Как предусмотрели… Я Вам не верю, Пётр. Ну хорошо, я слушаю. К вашим? С Вашими родителями эту поскакушку. На три недели к старикам. А Вы их спросили? Ах, нет ещё? Вы в этом уверены, я поняла, но… Пётр, пожалуйста, не надо. Если Вы считаете такое возможным – хорошо, но я настаиваю, чтобы Вы взяли разрешение у Ваших родителей. Они ведь Алёнку ещё ни разу не видели. Спасибо, вот это будет правильно, хотя я спокойна всё равно не буду. Хорошо, до свидания, жду Вашего звонка или приходите к нам с ответом.

***

– Алёнушка, вон мама идёт из багажного. Вон там. Видишь? Вот тебе цветы, и беги встречай маму из Италии. Только не сбей кого-нибудь с ног, бесёнок.
– Мамочка, мамочка, у меня есть бабушка с дедушкой. Они ждут тебя к нам в гости.
– С приездом, Нина, здорова, всё в порядке?
– Да, Пётр. Вы слышали? Вы это слышали: к н;м в гости.
– Я Вам сейчас скажу, объясню… Сядьте лучше, так мне будет за Вас спокойнее.
– Ужас! Села. Казните, давайте. Сыпьте пепел на мою голову.
– Мама и папа сказали, что они Алёнку Вам не вернут. Она будет жить с ними и у них, пока они живы.
– Алёнушка, то, что говорит папа Петя, правда? Тебе мама больше не нужна?
– Я буду приходить к тебе, мамуньчик, когда ты заболеешь и давать тебе лекарство, а то у бабушки Гали и дедушки Егора у меня много работы.
– Например.
– Ой, мамочка. Коза Поля, козлята, огород, клумба и курочки. Их надо кормить, водички свежей поменять, каки подмести. Без меня не справятся. Поехали сейчас к бабушке с дедушкой, да, папа Петя?
– Здравое предложение. А чего ж и нет. Нина, Вам там будет хорошо – отдельная комната привести себя в порядок, отдохнуть. Душ, поспать – всё есть. Поехали, можете и остаться до понедельника на работу.
– Фу, и не знаю даже. После беспокойства трёхнедельного – это, это… Хорошо, поехали.

***

– Добро пожаловать, Нина Евгеньевна. Рады видеть маму нашей внученьки. Спасибо за драгоценный дар. С такой козой-егозой и умирать нету времени.
– А-а, вот оно как.
– Меня зовите Егор Палыч, можно дядя Егор, а это моя супружница – первая и единственная – Галина Матвеевна – бабушка Галя. 52 года вместе и ещё не надоели друг другу. Так ли я, мать?
– Так, так, муженёк.
– Вот в один обыкновенный день доставляет сын к нам некую девицу, а она…
– Подожди, подожди, дедушка. Дай я расскажу.
– Ну давай, пострелёнок. Тебя не переговоришь.
– Мы пришли с папой Петей, и я говорю. Дедушка и бабушка, я беру вас бабушкой и дедушкой. Я буду за вами ухаживать и слушаться. А вы будете меня любить и играть со мной. Вот как я сказала.
– Правда это, Галина Матвеевна?
– Ой, как пить дать правда. Иди сюда, покати-горошек, дай я тебе бантики поправлю.
– Петя, сынок.
– Да, папа?
– Покажи Нине Евгеньевне её комнату, ну и всё остальное. А потом обедать станем. Достань, мать, наливочки вишнёвой за приезд и знакомство.

***

– Нина, я приехал за тобой.
– Что за спешка вдруг, Пётр? Я сейчас не могу.
– Нина, это очень важно. Поехали к моим.
– Что-нибудь случилось? Говори прямо.
– Нина, без моих родителей я не могу.
– Что-нибудь с Алёнкой? Что там?
– Да, это про неё, но ничего не случилось. Вернее, пока не случилось. К счастью.
– О, боже мой. Поехали скорей.

***

– Мамочка приехала, мамочка приехала!
– Дай я тебя поцелую, припрыжка. Ох как вкусно пахнет твоя головка.
– Я только что купалась. Во дворе в большом тазике, а Поля подошла и попила из него – вот смешная.
– Здравствуйте, Ниночка. Садитесь. Кушать хотите?
– Нет-нет, Егор Павлович, говорите.
– Говори, Пётр.
– Нина, это просто счастливая удача, что Алёнка здесь и день весь под присмотром.
Они мне пожаловались на кашель у Леночки. Я брал её на обследование в нашей больнице. У неё аллергический бронхит.
– Я слышала о таком. Дальше что?
– Я тебе всё расскажу. У неё начальная стадия, и к великому счастью самая начальная, что, поверь моему опыту, случается врачу встретить крайне редко. Это воспаление бронхов, путей для входа воздуха в лёгкие и вывода углекислого газа. На сегодня мы говорим больным, что болезнь не излечима, но… Но если создать условия для нормальной работы бронхов и иммунитет будет реагировать нормально, то к взрослению ребёнок может излечиться полностью.
– Милая Нина Евгеньевна, послушайте старика, тут уж нет никаких сомнений: Алёнушка должна жить с нами. Петя сказал, что у неё аллергия на пыль и загазованность города. Мы перепишем на Вас нашу машину – она в полном порядке, и нам она не нужна. Вы сможете приезжать сюда, когда захотите. Более того, мы были бы счастливы и рады, если бы Вы поселились с нами, так, мать?
– Конечно; переезжайте к нам, миленькая. Даст Б-г, и свадьбу сыграем.
Петя, мама кому говорит?
– Так я только да, мама. Я же тебе говорил. Не за мной, ведь, остановка.
– А Вы, Ниночка, против? Я-то думала, что это только дело времени.
– Нет, Галина Матвеевна, я бы рада, да вот, знаете…
– Ну вот оно, молодёжь. Я бы, ты бы… Значит – дело решёное. Переезжайте, лучшая Вам комната, да что комната – весь дом ваш. Просторнее, чем в Вашей, лес да речка рядом. Только в ЗАГС чтобы нас позвали. Ух и свадьбу же отгрохаем – радость-то какая. Отгрохаем, отец?
– А как же – по первому номеру! На свадьбу придёшь, Алёнушка?
– Дедушка, какой ты смешной. Я же папу сама нашла для мамы.

***