Контрапункт. Белое и чёрное - 7

Изо: с баулами - солдат как раз в баул прицелился - из хулиганских побуждений




- «А отдыхать где? Возвращаться в прежнее ничто?» – «Да. Не бойся, что потратишь на дорогу много сил: она коротка, просто очень хитра для тех, кто не знает её». – «…Однажды сяду на огненную колесницу и уже в земное ничто не вернусь…»

- «А отдыхать  где, одноглазый пират? Возвращаться в прежнее ничто?» – «Да. Не бойся, что потратишь на дорогу много сил: она коротка, просто очень хитра для тех, кто не знает её». – Однажды сядет он на огненную колесницу и уже в земное ничто не вернётся... Или на море с вершины мачты перепрыгнет на облако... Это его путь концентрации... Вроде бы, только что яйца вместе со всеми чесал, а вот он уже далеко... (В следующих поколениях пиратов уже не рассказывали про яйца и одноглазый превратился во   всем знакомое божество, реинкарнацию Христа - который, кстати, на деле тоже яйца чесал, причем неумытыми руками...)


---


…Отколупни всё и на стене явится картина, на потолке – свет, на полу растение…

Отколупни  всё, одноглазый пират и на стене явится картина, на потолке – свет, на полу растение…
(Отколупнул - потому что приходилось месяцами без дела на койке валяться - но явились только обычные доски, да и то лишь потому, что корабль ещё деревянный... От железа бы просто удавился одноглазый пират...)


----


«Оденься демократически – мы отправляемся в поход, в жизнь без стен – мы не будем воевать, но на войне и мирный житель должен одеться демократически».

«Оденься демократически, одноглазый – мы отправляемся в поход, в жизнь без стен – мы не будем воевать, но на войне и мирный пират должен одеться демократически». (А тот только-только начал шиковать и наслаждаться жизнью... Пришлось всё прикопать и бежать... Хорошо бы опять в море попасть, а то на суше всё равно штурманут, ведь обе армии знают, что у одноглазого - деньги...)


---


Писание  как ныряние за жемчугом. Пишешь воистину «на одном дыхании». Нужно иметь огромную грудь!

Пиратство одноглазого как ныряние за жемчугом. Бьется  воистину «на одном дыхании». Казалось бы, нужно иметь огромную грудь, а  одноглазый напротив, жилистый, но узкогрудый. Нарушает законы науки - и поэтому враждебен наукам пират... (Но маску от говнида всё-таки носит... Он же знает, что такое говно, и как оно может вонять, проникать во все закоулки...)


----


Авангардист так же ненавидит строительство, как позитивист ненавидит разрушение, авангардист так же любит разрушение, как позитивист любит строительство. Равновесие в природе, но - бесплодное. Плодоносит только постмодернист.

Пираты-авангардисты так же ненавидят строительство, как позитивисты властей ненавидят разрушение, авангардист так же любит разрушение, как позитивист любит строительство. Равновесие в природе, но - бесплодное. Плодоносит только  постмодернист - одноглазый пират... (Правда, чем плодоносит?  Чем-то средним между стройкой и разрушением?!  Он очень живописно строит, он даёт разрушаться всему, что не очень-то нужно ему... Он не будет атаковать даже очень жирный мимо проходящий корабль, если предыдущую добычу ещё не доели...)


---

Держу три доски очень неловко, все три смотрят в разные стороны, как лебедь, рак и щука. Хочется выкинуть все три!

Держит три доски очень неловко одноглазый пират, все три смотрят в разные стороны, как лебедь, рак и щука. Хочется выкинуть все три! И что же? Он их спокойно бросает на палубу и по новой последней клешней собирает... Когда ты наполовину ослеп и оглох и у тебя уже немного конечностей, торопиться не следует... Упорство, настойчивость, труд; и надо терпеть очередную неловкость...


----


 «Начинаем вечернее заседание Клуба Веселого и Находчивого!» ( «Это недоразумение: теперь мы невеселые и потерянные»)

Начинает вечернее заседание Клуба Веселого и Находчивого новый одноглазый пират! (Это недоразумение: теперь мы опять старые, невеселые и потерянные... Как это случилось? Из-за чего? Казалось бы, нету причин... Наверное, надо всегда соблюдать равновесие... Попытка повеселиться без примеси к чистому  горю приводит...)


----


«Человек может ловко обогнуть лужу, занявшую даже чуть ли не весь тротуар» (может, это и не шутка, но тоже годится для оптимизма)

Одноглазый пират может ловко обогнуть лужу, занявшую даже чуть ли не весь тротуар (тоже годится для оптимизма? Сомневается сам же... Лужа сомнений, выходит, побольше...)



----

Буддисты заботятся о коровах, культуристы о культуре, баптисты о боге, а веселые и находчивые о веселье и находчивости…

Буддисты заботятся о коровах, культуристы о культуре, баптисты о боге, а веселые и находчивые пираты о веселье и находчивости… За счёт буддистов, культуристов, баптистов и одноглазых пиратов. Он, кстати, ко всем пытался примкнуть, за всех подержаться...


----


Рокеры сильны, но я неженка, не из тех, кто спит в кожаной куртке и поэтому периодически склонен обвинять их в том, что они почти равнодушны к теме добра… (моя собственная кожа на два порядка тоньше той, что у куртки – вот и антагонизм)

Рокеры вроде сильны, но одноглазый-то неженка, не из тех, кто спит в кожаной куртке и поэтому периодически склонен обвинять их в том, что они почти равнодушны к теме добра… Его  кожа на два порядка тоньше той, что у куртки...  Но у рокеров она тоже тонка... Рокеров- буддистов, культуристов, баптистов, весёлых и  находчивых только до встречи с пиратами...


----


…У позитивистов «гении», у авангардистов «бунтари», а у постмодернистов чудотворцы – если только за постмодерниста не выдает себя простое насекомое…

…У позитивистов власти мнимые «гении», у пиратов-авангардистов паршивые «бунтари», а у постмодернистов больные, инвалидные чудотворцы – если только за постмодерниста не выдает себя простое насекомое - хотя даже последнего одноглазый может наставить на истинный путь (в этом и заключается чудо его...)


---


Если я буду дисгармоничен, то  буду сильно хотеть, но я буду болен,  буду наклонен и связан, и я ничего не смогу, и  буду кричать, и рвать на себе волосы, и глядеть за край в пропасть, куда  наклонен, а если я буду гармоничен,  почти ничего не буду желать, но всякое мое желание будет исполняться, хотя и не выходя за пределы ближнего круга…

Если одноглазый пират будет дисгармоничен, то станет сильно хотеть, но он будет болен, будет наклонен и связан, и он ничего не сможет, и станет кричать, и рвать на себе волосы, и глядеть за край в пропасть, куда наклонен, а если он будет гармоничен, то почти ничего не станет желать, но всякое его желание  исполнится, хотя и не выходя за пределы ближнего круга…  (Но может ли он вернуть себе эту гармонию, когда исчезла симметрия вместе с  потерянным глазом... Не проклят ли он, не обречён ли на дисгармонию, хотя её и избыток среди нынешних нервных пиратов...)


----


Писать, рисовать, петь надо, когда есть избыток чувств – с тем, чтобы обрести равновесие. Читать, смотреть картины, слушать музыку надо, когда есть недостаток чувств – с той же целью. А когда гармония достигнута, можно быть самодостаточным и с силой участвовать в жизни…

Драться, еб.аться и песни орать надо, когда есть избыток чувств – с тем, чтобы обрести равновесие. Смотреть телевизор и  слушать музыку надо, когда есть недостаток чувств – с той же целью. А когда гармония достигнута, можно быть самодостаточным и с силой участвовать в пиратской жизни, готовиться к ближайшему штурму… Без гармонии любой накренится корабль и пираты получат ранение...


----


…Избытки слишком причудливы, а недостатки чересчур  плоски – и на них хорошо ложится чужое (Лишь бы не чужая нога – где-нибудь в армии, стоя в строю, думаешь: «в чем твой недостаток, что попал ты сюда, в стадо каких-то бойцовых скотов»).

Избытки слишком причудливы - их хочется срезать, стесать -  а недостатки чересчур плоски – и на них хорошо ложится чужое... (Лишь бы не чужая нога – где-нибудь в армии, стоя в строю, думал одноглазый пират: «в чем твой недостаток, что попал ты сюда, в стадо каких-то бойцовых скотов, а не настоящих пиратов»...)


---


Я сажусь в лодку и отплываю от темного берега на темную реку, где блещут огни, а даль полна призраков нежного цвета. Звучно блеснула крупная капля, ярко упала, хлопнула и пропала и ей неуклюже махнуло весло тупорылое, темно блеснуло и ярко скрипнуло, и тоже пропало…

Найди себе лодку и плыви из темноты ко мне, сюда, где в темноте оглушительно звенит вода и ослепительно мерцает даль, где ночь нежна, река нежна и я плыву…




Садится в лодку одноглазый пират и отплывает от темного берега на темную реку, где блещут огни, а даль полна призраков нежного цвета. Звучно блеснула крупная капля, ярко упала, хлопнула и пропала и ей неуклюже махнуло весло тупорылое, темно блеснуло и ярко скрипнуло, и тоже пропало… Одноглазый через музыку, живопись держит путь к своему кораблю, где ему надо ещё не попасться, ведь ему говорили не ездить на берег, где любой скот тупорылый может опознать в нем пирата...

(Найди себе лодку и плыви из темноты к нему, одноглазому; сюда, где в темноте оглушительно звенит вода и ослепительно мерцает даль, где ночь нежна, река нежна и он плывёт… ещё не знает, что на корабле его  прикончат и это его последнее плавание... Последний шанс его увидеть... И, быть может, он изменит курс и пока в камышах отсидится...)


---


Песни по принципу «куплет-припев»: куплеты забываются, а припевы уж слишком ударны – может, должен быть удлиненный припев и только? Малый набор слов и их перелив, с возвратами и кружением – соответственно, вырастет роль музыки…

Песни по принципу «куплет-припев»: куплеты забываются, а припевы уж слишком ударны – может, должен быть удлиненный припев и только? Малый набор слов и их перелив, с возвратами и кружением – соответственно, вырастет роль музыки… По крайней мере, одноглазый именно так подпевает... (Одно слово бы пролететь... Промычать бы для души хоть чего-то... А эти певцы слишком складно поют, причем, не слишком-то они задушевны... Неужели только пираты и те, кто с ними встречался, изуродован жизнью...)



Я вышел в осень и торопливо западали листья: немного в воздухе покружив, потом немного под ногой похрустят; я вышел в лето и ливень рванул: немного на солнце поблестев, потом немного на земле полежит, понежится, взгрустнет и канет…

Вышел в осень одноглазый пират и торопливо западали листья: немного в воздухе покружив, потом немного под ногой похрустят;  вышел в лето и ливень рванул: немного на солнце поблестев, потом немного на земле полежит, понежится, взгрустнет и канет… Как сон жизнь пирата на суше проходит. Он ждёт нового плавания...


---


В позитивизме вопрос о добре и зле считают решенным, а в авангарде не существующим…

В провластном позитивизме вопрос о добре и зле считают решенным, а в пиратском авангарде не существующим…  Одноглазый, однако, в каморке своей после каждого убийства размышляет только о нём... Вроде бы в Израиле избранном  всегда убивали... Но больше доводов "за" не находит, хотя мысленно обошёл все страны земные точно так же, как корабль его обошел океан, разнося злодейство по свету...


----


Розовые, сиреневые и прочие клубы славы, как клубы дыма на поле сражения; гул аплодисментов, крики и общая взволнованность, как треск пальбы и «ура» на том же поле… – и где укрыться мне, знающему, что если я и хлеб, то обкусанный и сухой, если  и стул, то на двух с половиной ножках, если  и авто, то с полуручным приводом (всё время драпануть хочется, а вовсе не «выйти на сцену»)


Розовые, сиреневые и прочие клубы славы одноглазого пирата, как клубы дыма на поле сражения; гул аплодисментов, крики и общая взволнованность, как треск пальбы и «ура» на том же поле, той же палубе… – и где укрыться ему, знающему, что если он и хлеб, то обкусанный и сухой, если и стул, то на двух с половиной ножках, если и авто, то с полуручным приводом... Всё время драпануть хочется, а вовсе не «выйти на сцену»... Видимо, всему виною повязка - это она ему сделала карьеру, ведь дурацкая публика издавна знает, что настоящий пират должен быть одноглазым... Кажется, в какой-то книжке про это написано? Или в ней орудовал одноногий бандит... Теперь и неважно - одноногому через такую толпу уже не пробиться...


---


Как случилось, что в заповедниках жизни, где растут прекрасные деревья и неслышными шагами ходит Сам Бог – вы, может быть, повстречаетесь с Ним лично! – поселилась смерть, похолодание, мясоедство, поселились мертвецы в городе с подземным бомбоубежищем?! Теперь живым  трудно догадаться, что это рай, а не крепость с толстыми стенами. …Посреди  площадей города на постаментах стоят каменные начальники и страшно скалят свои коричневые и серые лица, по улицам  ездит огромное стадо броневиков,  в которых неподвижно сидят мертвецы. Люди в городе то батрачат под землей, то императорствуют в домах, обделанных мраморной плитой…

Как случилось, что в заповедниках жизни, где растут прекрасные деревья и неслышными шагами ходит Сам Бог – вы, может быть, повстречаетесь с Ним лично! – поселилась смерть, похолодание, мясоедство, поселились пираты на море и  мертвецы в городе с подземным бомбоубежищем?! Теперь живым трудно догадаться, что это рай, а не крепость с толстыми стенами; что это романтичный корабль, на нем влюбленные веками пели свои серенады... Посреди площадей города на постаментах стоят каменные начальники и страшно скалят свои коричневые и серые лица, по улицам ездит огромное стадо броневиков, в которых неподвижно сидят мертвецы. Люди в городе то батрачат под землей, то императорствуют в домах, обделанных мраморной плитой. И все они считают себя победителями пиратов, хотя те на райских островах сумели укрыться... (Переоделись и работают гидами; играют на гитарах, ездят на великах, катаются на волнах, но с волн бог часто их опрокидывает...)


---


Обычно я не вижу себя и моя правая рука не знает, что делает левая. Подает ли она кому-то стакан воды напиться или бьет по щеке? Внешнее «я» не знает, что делает внутреннее: внешнее улыбается или стесняется, а у внутреннего в его пазухе камень, и он только использует внешнего как своего представителя по связи с общественностью. Или наоборот: снаружи крепостные стены, на стенах стражники, а за ними мое внутреннее «я» сокрушается, будучи не в силах помочь стучащему извне в неположенном месте. Или внешнее как вымерший город и как укажешь дорогу, ищущему тебя, когда у всех улиц двойные названия, а все дома лишены своих цифр...

Внешний шумит, кочегарит, делом занят, а внутренний в неудобной позе примостился на колченогом табурете, затыкает уши и закрывает глаза, или махает руками и огрызается, ведь его табурет стоит прямо посреди мастерской…

Внешний развлекается, тупо уставившись в экран, а внутренний при свете настольной лампы, горящей рядом с телевизором, что-то озабоченно вычисляет, чего-то опасаясь, поднимает глаза то ли к небу, то ли потолку, напевает, машинально  высвистывая грустный мотив…

«Пойду, попарюсь, чтобы настроение у внутреннего поднять» - решил  внешний. Парится, веселится, влажный пар пьяным туманом клубится, но внутренний все так же  лежит на дальней темной полке, отвернувшись к стене и с головой укутавшись одеялом…

Внешний едет на велосипеде,  пытаясь даже  любоваться лесом, но внутренний, сидя на том же велосипеде,  смотрит только   в землю, а по сторонам -  рассеянно...

Внешний жрет, а внутренний не может оторваться от своих бумаг - и вот уже мы видим на бумаге большое жирное пятно и крошку хлеба. Тут так толкнул внутренний внешнего, что тот чуть не подавился…

Внутренний что-то напряженно пишет, мыча и восклицая, нервно суча пальцами, а внешний около, волнуясь и переживая, в растерянности бродит…

Внешний, приятно взволнованный своими внешними успехами, приходит  домой к своему ближайшему другу внутреннему, чтобы  попросить его об одной услуге... - чтобы он помог ему отблагодарить кое-кого улыбками и словесно - но в доме темно и пусто. Только обойдя все комнаты гулкими шагами, и уже возвращаясь назад, в одном углу он вдруг видит два  блестящих, испуганно на него зрящих глаза...

«Об этом лучше мой друг внутренний скажет, он из нас двоих главный умник» - говорит внешний и простодушно отступает в сторону, с тем, чтобы все увидели внутреннего, стоявшего за его спиной. Но того словно ударили, он страшно испугался этой неожиданности... – с трудом совладал с собой и, запинаясь и смущаясь, что-то намеками пробормотал и пролепетал, внутри (?)  горя яростным возмущением против недальновидности своего друга внешнего...

Внешний считал себя предводителем внутреннего, а внутренний считал, что управляет внешним как возница лошадью. Дом считает, что он использует крышу как прикрытие, а крыша считает, что использует дом как опору...

Родители укоряют обоих скопом и внешний, мрачно насупившись, разгребает делишки, а внутренний, поджав губы, расстроено смотрит в окно. ...Родители хвалят внешнего и не решаются укорять внутреннего, но внешний дрыхнет, а вот внутренний сидит на диване и аристократом тайно усмехается, мол, мы-то знаем, кто в доме хозяин и  -  главное из того, что  происходит…

«Какой ты бледненький, внутренний, пойдем, погуляем вдвоем - одному-то скучно?» «Ну-у, угу-у...» Идут; бледненький улыбается застенчиво, ему нравится  свежий, как волшебство, воздух и даже внешний, что, неуклюже прыгая, бьет по камешкам, воображая себя заправским футболистом. – «Правда, здорово?!» - «Да-а, угу-у...» ...Потом шли молча, согласно, торжественно, внутренний грел руки в карманах пальто и придерживал прыть внешнего и тот ступал замедленно и важно, ему нравилась собственная грусть...





Обычно одноглазый не видит себя и его правая рука не знает, что делает левая. Подает ли она кому-то из команды стакан воды напиться или жертву бьет по щеке? Внешнее «я» не знает, что делает внутреннее: внешнее улыбается и даже стесняется, а у внутреннего в его пазухе огромный кинжал, и он только использует внешнего как своего представителя по связи с общественностью. Или наоборот: снаружи укреплённые борта, на бортах пираты с пиками, а за ними его внутреннее «я» сокрушается, будучи не в силах помочь стучащему извне в неположенном месте, ведь одноглазый теперь капитан и должен  почитать себя приучить всю команду. Или внешнее как вымерший город, и как укажешь дорогу ищущему тебя, когда у всех пустых улиц двойные названия, а все дома ещё во время войны были лишены своих цифр...

Внешний шумит, кочегарит, делом занят, а внутренний в неудобной позе примостился на колченогом табурете, затыкает уши и закрывает глаза, или махает руками и огрызается, ведь его табурет стоит прямо посреди корабельной  мастерской…

Внешний развлекается, тупо уставившись в экран, а внутренний что-то озабоченно вычисляет, чего-то опасаясь, поднимает глаза к потолку, при этом машинально высвистывая грустный мотив…

«Пойду, попарюсь в корабельной парной, чтобы настроение у внутреннего поднять» - решил внешний. Парится, веселится, влажный пар пьяным туманом клубится, но внутренний все так же лежит на дальней темной полке, отвернувшись к стене и с головой укутавшись одеялом…

Внешний совершает пробежку по палубе, пытаясь даже любоваться закатом, но внутренний, машинально передвигаясь, смотрит только под ноги и в пол...

Внешний жрет, а внутренний не может оторваться от своего смартфона - и вот уже мы видим на экране большое жирное пятно и крошку хлеба. Тут так толкнул внутренний внешнего, что тот чуть не подавился…

Внутренний что-то напряженно ищет на экране, мыча и восклицая, нервно суча пальцами, а внешний около, волнуясь и переживая, в растерянности бродит…

Внешний, приятно взволнованный своими внешними успехами, приходит в каюту к своему ближайшему другу внутреннему, чтобы попросить его об одной услуге... - чтобы он помог ему отблагодарить кое-кого улыбками и словесно - но в каюте  темно и пусто. Только обойдя весь корабль гулкими шагами, и уже возвращаясь назад, в одном углу он вдруг видит два блестящих, испуганно на него зрящих глаза...

«Об этом лучше мой друг внутренний скажет, он из нас двоих главный умник» - говорит внешний и простодушно отступает в сторону, с тем, чтобы все увидели внутреннего, стоявшего за его спиной. Но тот страшно испугался этой неожиданности... – с трудом совладал с собой и, запинаясь и смущаясь, что-то намеками пробормотал и пролепетал, горя яростным возмущением против недальновидности своего друга внешнего...

Внешний считал себя предводителем внутреннего, а внутренний считал, что управляет внешним как возница лошадью. Дом считает, что он использует крышу как прикрытие, а крыша считает, что использует дом как опору...

Капитан укоряет обоих скопом и внешний, мрачно насупившись, разгребает делишки, а внутренний, поджав губы, расстроено смотрит в окно. ...Капитан хвалит внешнего и не решается укорять внутреннего, но внешний дрыхнет, а вот внутренний сидит на диване и как  аристократ доморощенный тайно усмехается, мол, мы-то знаем, кто в доме хозяин и что главное происходит...
«Какой ты бледный, внутренний, пойдем, погуляем вдвоем» Идут; бледному нравится свежий, как волшебство, воздух и даже внешний, что, неуклюже прыгая, бьет по голышу, воображая себя заправским футболистом. ...Потом они шли молча, согласно, торжественно, внутренний грел руки   в карманах куртки и придерживал прыть внешнего  - и тот ступал замедленно и важно, ему нравилась собственная грусть...



…Мнение другого всякий раз столь неожиданно, что так и не приходит в голову, неожиданность не становится ожиданностью, не сбывается, и каждый остается при своих, знает только  свою правду, только свои дальние невероятности и ближние обманы…


Мнение другого пирата всякий раз столь неожиданно, что так и не приходит в его одноглазую голову, неожиданность не становится ожиданностью, не сбывается, и каждый остается при своих, знает только свою правду, только свои дальние невероятности и ближние обманы… Сплошные споры и перемены курса - что внизу, на палубе, среди команды, что наверху, там где паруса ловят ветер. Эти ветра - тоже сплошное барахло, с ними намучаешься, если не хочешь им подчиниться, если их не сможешь понять... Этот чертов мир - сплошное безумие и тотальная война. Чёртовы нефть, газ и атом вроде бы изменили ситуацию и даже позволили безумцам понастроить хоромы (пусть и в муравейниках), но вот уже снова война и снова безумие, причём в ещё больших размерах, ура, новым пиратам лафа...


----


Никуда не хожу, потому что и так полон. И даже почти не читаю и музыку не слушаю (а картин и нет в наличии). Закрываюсь наглухо, чтобы ничего не увидеть и не услышать, потому что всё увиденное и услышанное способно опасным образом перегрузить мою лодку и сбить её крейсерскую скорость – ведь у каждой мелочи двойное дно и два миллиона родственников и потому она тяжелее свинца…

Никуда не ходит мой одноглазый, потому что и так полон после похода. И даже почти не читает и музыку не слушает (а картин и нет в наличии). Закрывается наглухо, чтобы ничего не увидеть и не услышать, потому что всё увиденное и услышанное способно опасным образом перегрузить его лодку и сбить её крейсерскую скорость – ведь у каждой мелочи двойное дно и два миллиона родственников и потому она тяжелее свинца… Вообще, он шокирован последним походом. Столько случилось такого, что не налазит на голову, что невозможно уже продолжать. Парализован пират, не может он двигаться дальше, пока глобальную не поймет ситуацию - но разве с такими размерами, массами может справиться обычный пират, раз с ними даже тысячи тысяч институтов не справились? Вся надежда пирата - что они думали лишь о деньгах...)


----


«Перегружен!» – и от этого слова опасно накренился борт, но я уже почти вне себя, мне всё осточертело, я устал бояться и тормошу собственную гибель, я в неё почти не верю: «да, перегружен, черт всё побери!» Вмиг лодка наполовину заполнилась водой, и холод сковал меня: «черпать, немедленно черпать! И больше ничего не потревожить, замереть; замереть и отдыхать, да, отдыхать; я отдыхаю, отдыхаю; да, отдыхаю я («не тарахти, мотор не слышно»)…

«Перегружен!» – и от этого слова опасно накренился борт, но он уже почти вне себя, ему всё осточертело, он устал бояться и тормошит собственную гибель, он в неё почти не верит: «да, перегружен, черт всё побери!» Вмиг лодка наполовину заполнилась водой, и холод сковал одноглазого пирата: «черпать, немедленно черпать! И больше ничего не потревожить, замереть; замереть и отдыхать, да, отдыхать; я отдыхаю, отдыхаю; да, отдыхаю я («не тарахти, мотор не слышно»)…

Психи так сильно наступают, что одноглазый задраил все люки - и окна, и двери и даже лаз на чердак.
Чтобы не залетели осколки и даже мелкие крошки. Он лишь ночью вылазит и по пластунски в круглосуточный ползёт магазин (где, кстати, опять дураком притворяется; я типа, как все и, типа, всё понимаю, но дайте мне все эти бутылки, пожалуйста... - а  ведь знает, что в политике шарят только Мураев, Шарий и вся беда только в том, что и между ними - война...)



---


Поэты любят свечи, потому что они похожи на теплые и домашние мраморные колонны,  являющиеся символом античного искусства. А что это что-то вроде мыла, так о том неблагородно говорить!


Пираты любят свечи, потому что они похожи на теплые и домашние мраморные колонны, являющиеся символом античного искусства. А что они  вроде мыла, так о том неблагородно говорить! Обожают благородство пираты, потому что на корабле жутко его не хватает - т.е.  как и любой дефицит. Только и могут, что дрочить и матом ругаться (хотя член - это тоже теплый и домашний предмет...)


---


…Это похоже на детские рисунки, нарисованные с помощью пап и мам: уже не мило и ещё не серьезно – всё потому, что нечестно…

…Это похоже на детские рисунки, нарисованные с помощью пап и мам: уже не мило и ещё не серьезно – всё потому, что нечестно… "Или ещё мило и уже серьезно?!" - запутался в бабах и в искусстве одноглазый пират; даже в детских рисунках запутался! В ужасе бежит он от этой добычи, не знает, что будет делать с ней дальше, ради опрощения готов даже толстовцем заделаться, если, конечно, есть такие пираты...


----


Может ли театр быть истинным? Нельзя играть другого? – играй себя.  Плохо повторять заученное? – импровизируй. – «Но тогда это будет уже не театр, а жизнь?!» – «Да, все искусства должны слиться с жизнью. А жизни надо двигаться навстречу, все её будни должны делаться всё более творческими, художественными и прекрасными…»

Может ли пиратский театр быть истинным? Нельзя играть другого? – играй себя. Плохо повторять заученное? – импровизируй. – «Но тогда это будет уже не театр, а жизнь?!» – «Да, все искусства должны слиться с жизнью. А жизни, со своей стороны, надо двигаться навстречу театру, все её будни должны делаться всё более творческими, художественными и прекрасными…» Понял, наконец, одноглазый, что любой пират с саблей - это по любому искусство, а любое искусство без пиратства и сабли - только манная каша для деток и баб...


---


Каждой девочке по кукле, каждой женщине по девочке; или по собаке марки «Колли». Каждому мальчику по машинке, каждому мужику по авто марки..., или по собаке... Девочка больше любит свою куклу, чем вот эта женщина свою упакованную дочку. А если дочка не любит свою куклу, то у неё и детей никогда не будет: аборты, аборты; зато черная куртка. Но пока она злобно тащит свою куклу, злая на мать, ее бросившую на два дня - а жрать в холодильнике нечего…
...Мужик запер свое авто в темном гараже и направился к женщине; женщина направилась запереть свою дочку в темной детской... Но потом они поссорились, потому что никто не хотел выгуливать собаку марки «Колли». Мужик встал и по праву сильного нагло уехал, начертыхавшись в темноте гаража. Дочка, лежа в своей темной детской, злобно улыбнулась и вспомнила одноклассника, который просил ее поднять юбку на минутку. «Подниму!» - решила дочка, нервно теребя собаку марки «Колли»...



(Каждой девочке по кукле, каждой женщине по девочке; или по собаке марки «Колли». Каждому мальчику по машинке, каждому мужичку по авто марки..., или по собаке... Девочка больше любит свою куклу, чем вот эта женщина свою упакованную дочку. А если дочка не любит свою куклу, то у неё и детей никогда не будет: аборты, аборты; зато черная куртка. Но пока она злобно тащит свою куклу, злая на мать, ее бросившую на два дня - а жрать в холодильнике нечего… Наверняка к одноглазому пирату на ****ки отправилась...

...Мужичок запер свое авто в темном гараже и направился к женщине; женщина направилась запереть свою дочку в темной детской... Но потом они поссорились, потому что никто не хотел выгуливать собаку марки «Колли». Мужичок встал и по праву сильного нагло уехал, начертыхавшись в темноте гаража. Дочка, лежа в своей темной детской, злобно улыбнулась и вспомнила одноклассника, начинающего пирата, который просил ее поднять юбку на минутку. «Подниму!» - решила дочка, нервно теребя собаку марки «Колли»...)


----


Средний  талант и средние пробивные силы… -  если  прибавить  таланта на величину пробивной  силы, то уже без вопросов был бы большой талант…

Нечто непонятное: никакого таланта, но страшная пробивная сила. Напечатано и даже прославлено всё, но ничто не читается - в том числе и похвалы — забвение у всех на виду, под носом. И еще нечто непонятное: страшный талант, но никакой пробивной силы – надеюсь, наш случай -  забвение у себя в углу. Впрочем, тоже у всех под носом: соседями по подъезду являются пятнадцать средних во всех отношениях и один страшно пробивной…



Средний талант и средние пробивные силы у данного пирата… - если прибавить таланта на величину пробивной силы, то уже без вопросов был бы большой талант… А так будет обычным средним матросом, при штурме изобразит вместе с другими  толпу...

(Нечто непонятное, этот с правым выбитым глазом пират: никакого таланта, но страшная пробивная сила.  У него в газетах  прославлено всё, даже самые мельчайшие подвиги. Даже то, что он, типа, девочку спас от себя самого.  Но ничто не читается никем про него! Не обсуждается в кабаках или спальнях! Забвение у всех на виду и  под носом! Другое дело с левым выбитым глазом пират: это  страшный в нашем деле  талант, но никакой пробивной силы нет у него - тоже забвению предан и никому не известен. Хотя, может быть, он просто скрывается? Талантливо скрылся в каютке своей, где, по слухам, у него с пола до потолка всё обложено золотом…)


---


«У тебя дух противоречия» – «Так это в самой истине сидит могучий дух противоречия – не замечали? Хотя бы легкий запах?»

«У тебя дух противоречия, одноглазый пират» – «Так это в самой истине сидит могучий дух противоречия – не замечали? Хотя бы легкий запах?» Не чуют ничего ни хрена - и без одноглазых, но чутких пиратов их давно бы съели акулы... Поперли бы по прямой, идиоты - чтобы  любой дурак мог вычислить маршрут...


---


 «Вы не уверены в себе» – «Боюсь потерять мягкость и гибкость…  К тому же если вы уверены в себе, как уверены в бревне, то будьте уверены, что это бревно в вашем глазу и начисто лишает вас зрения».

«Вы не уверены в себе, одноглазый пират» – «Боюсь потерять мягкость и гибкость… К тому же если вы уверены в себе, как уверены в бревне, то будьте уверены, что это бревно в вашем глазу и начисто лишает вас зрения». Да, уж лучше быть одноглазым, чем два засоренных глаза иметь, перевирающих действительности любую картину. Дулю от фиги им дай бог отличить...


----


Не успел испугаться, как уже можно радоваться; не успел обнадежиться, как уже хочется приуныть; не успел раздражиться, как уже что-то рассмешило; пришел унижаться, а уже можно гордиться; пришел разговориться, но нужно молчать и в испуге прижался язык за зубами, как боец прижимается к земле за слишком маленькой для него загородкой; хотел унизить, но вдруг увидел силу, и возблагодарил Бога - почему-то Аллаха - что не успел ничего сделать, всего лишь презрительно полуотвернулся, но это можно замазать, сделав вид, что в той стороне меня что-то заинтересовало, хотя там всего лишь серая мертвая стена. Не успел начать, а уже надо быстро кончить и бежать; не успелось начаться писаться, как уже все кончилось; сижу в тишине разочарованный, вдруг в почтовый ящик со стуком падает письмо - с очень неприятным известием…

Одноглазый не успел испугаться, как уже можно радоваться; не успел обнадежиться, как уже хочется приуныть; не успел раздражиться, как уже что-то рассмешило; пришел унижаться, а уже можно гордиться; пришел разговориться, но нужно молчать и в испуге прижался язык за зубами, как боец прижимается к палубе за слишком маленькой для него загородкой; хотел унизить, но вдруг увидел силу, и возблагодарил Бога - почему-то Аллаха - что не успел ничего сделать, всего лишь презрительно полуотвернулся, но это можно замазать, сделав вид, что в той стороне его что-то заинтересовало, хотя там всего лишь серая мертвая стена. Не успел начать, а уже надо быстро кончить и бежать; не успелось начаться делаться и мастериться, как уже все кончилось; сидит в тишине разочарованный, вдруг в почтовый ящик со стуком падает письмо - с очень неприятным известием, что никто его не принял в пираты; подучись, мол, на суше пока, в обычных разбойниках. Заметили, суки, что даже гопником он ни дня не бывал…


----


«Раз, два, три...» - все уже на счёте «пять, шесть», а я еще на «два, три». Вдруг на новом обороте  совпал со счетом - и я обрадовался, прошлое забыто, его никто не заметил, а вон те двое-трое, смотрю, начали заметно отставать! – однако, вот  уже опять сбился... Из восьми счетов половину огорчаюсь и пугаюсь и половину радуюсь. «А ведь никому эта чертова зарядка не нужна, а тем более ты в этой зарядке — так чего трепетать конечностями и  волноваться?» - «Но не стоять же...» - «Улыбайся и передразнивай!»

«Раз, два, три...» - все уже на счёте «пять, шесть», а одноглазый еще на «два, три». Вдруг на новом обороте совпал со счетом - и  обрадовался, прошлое забыто, его никто не заметил, а вон те двое-трое, смотрит, начали заметно отставать! – однако, вот уже опять сбился мой герой... Из восьми счетов половину огорчаемся и пугаемся и половину радуемся. «А ведь никому на корабле эта чертова зарядка не нужна, а тем более ты в этой зарядке — так чего трепетать конечностями и волноваться?» - «Но не стоять же...» - «Улыбайся и передразнивай! Что за сука  этот новый капитан!" (Но тут вдруг озвучено, что никому не нужен одноглазый, он инвалид и не справляется и я, как  попечитель, могу его забирать и на х.уй уматывать...)


---


Коммунизм так же отличается от христианства, как ядовитый гриб от съедобного. Всякая ложь от всякой истины отличается не больше. В лесу живешь? – изволь быть хорошим грибником, а иначе или отравишься, или с голоду помрешь, валя все грибы в одну, мусорную кучу. Многие грибы выглядят весьма неказисто и подозрительно, но их есть можно, а многие ярко и молодцевато, но их есть нельзя. От ядовитых всегда исходит какой-то чужой конторский запах…
И чем больше съедобных грибов знаешь, тем сытнее живешь…



Коммунизм так же отличается от пиратства, как ядовитый гриб от съедобного. Всякая ложь от всякой истины отличается не больше. В лесу живешь? – изволь быть хорошим грибником, а иначе или отравишься, или с голоду помрешь, валя все грибы в одну, мусорную кучу. Многие грибы выглядят весьма неказисто и подозрительно, но их есть можно, а многие ярко и молодцевато, но их есть нельзя. От ядовитых всегда исходит какой-то чужой конторский запах…

И чем больше съедобных грибов знаешь, тем сытнее живешь… (Эту проповедь одноглазый  в лесу написал, когда был ещё не истинным пиратом, а  настоящим разбойником. Сейчас все речуги его только про рыбу, причём намекает, что не бывает рыбы плохой, так что хватай всю подряд, на худой конец нашей кошке сгодится... то бишь тигру, который жрёт пассажиров, чего уже не умеет делать пират, ибо его совесть чуть не загрызла... А худой нынче пошёл пассажир, и пираты худые, так что без рыбы не прокормишь такую скотину... Полно, кстати, пиратов, которые вовсе не знают, что такое "грибы" и их глаза наполняются страхом, когда про такие диковины говорит одноглазый, так что ещё вопрос, какая проповедь его популярней - про рыб или же про грибы. При том, что  он и про птиц знает немало, их только надо поймать на лету, с помощью трёх предложений...)



----


Подумал Христос: «не буду я книги писать – всему миру же не вместить написанных книг, а Сам Я буду ходить с одурманенной от писанины головой, с расслабленным от сидений и лежаний телом…»

Подумал одноглазый : «не буду я книги писать – всему миру же не вместить написанных книг, а сам я буду ходить с одурманенной от писанины головой, с расслабленным от сидений и лежаний телом… Нет уж, чем дрочить компьютер, лучше пусть распнут меня на кресте как бунтаря и пирата, который может только чертить на песке..."


---


Вовкин сон («Рассказывайте мне свои сны, все запишу, это вести значительные, неподдельные»): «Лечу зуб – вот этот же зуб, что на самом деле лечу; лечит врач сначала, а потом вдруг мама; и как-то она  ткнула и хлынула кровь, да так, словно у меня не рот, а брандспойт. Закричал, захлебываясь: ««Скорую»!» и рванул на улицу…»

Вовки-пирата сон (а сны -  это вести значительные, раз неподдельные): «Лечу зуб – вот этот же зуб, что на самом деле сейчас лечу молотком; лечит врач сначала, а потом вдруг наш одноглазый; и как-то он ткнул и хлынула кровь, да так, словно у меня не рот, а брандспойт. Закричал, захлебываясь: ««Скорую»!» и рванул на палубу, где как раз разгорался костёр. В итоге кровью был остановлен пожар, а пожаром остановлена кровь... Но зуб, сука, через день всё равно разболелся, чуть только зажил ожог..." (С такими кошмарами не смог дальше пиратствовать Вовка, пришлось ему купить квартиру себе возле зубной поликлиники...)


----


«Да, есть у моей посуды изнаночная, неприятная сторона, но зачем вам она, вы спокойно кушайте, тарелок не переворачивая. Ну, черная, грязная, склизкая она – так что с того? Передок сверкает белизной, на нем рисунок красивый нарисован, и звон музыкальный от всякой чайной ложечки, от всякой ложки столовой и даже от всякого половника - контрабаса и полковника…»

«Да, есть у моей посуды изнаночная, неприятная сторона, но зачем вам она, вы спокойно кушайте, тарелок не переворачивая. Ну, черная, грязная, склизкая она – так что с того? Передок сверкает белизной, на нем рисунок красивый нарисован, и звон музыкальный от всякой чайной ложечки, от всякой ложки столовой и даже от всякого половника - контрабаса и полковника…» - с намеком одноглазый речь толкнул, мол, за золотом скрыты грязные дела, но баб такое никогда особо не смущало, лишь бы он ванну регулярно принимал... (Бабы - это вода, а вода - это вещь самая всемогущая и бессильнейшая. Грязь для неё вообще ничего, да и  с кровью она обычно  справляется, немного видны только неаккуратные  застарелые пятна...)



----


«Заковыристо я сейчас пишу, подмигивая. Раньше приборная панель была простая, местами даже деревянная, два рычага торчало, причем один весьма тугой, три стрелки были всё равно, что нарисованы, а теперь всё как в звездолете: панель в обхват для длинных рук, лампочек, что звездочек, а вместо рычагов всего одна тайная педаль».


Заковыристо он сейчас пиратствует, подмигивая. Раньше приборная панель на корабле была простая, местами даже деревянная, два рычага торчало, причем один весьма тугой, три стрелки были всё равно, что нарисованы, а теперь всё как в звездолете: панель в обхват для длинных рук, лампочек, что звездочек, а вместо рычагов всего одна тайная педаль - чтобы в нужный момент отправлять на дно морское недостойных членов команды...


---


- «Худший месяц ноябрь, но и его можно любить и отметить, потому что только он один из всех двенадцати – без прикрас!» – «В нашем южном иностранном государстве ноябрь называется декабрь».

- «Худший месяц для пиратства - ноябрь, но и его можно любить и отметить, потому что только он один из всех двенадцати – без прикрас!» – «В наших  южных морях ноябрь называется декабрь... Хотя на море в любое время  есть всего две красоты - восход и закат..." (Надо сказать, так уродлив мой одноглазый, что даже само слово "красота" не очень-то любит. Скорее, он как раз любил бы ноябрь - причем, в бескрайней северной тундре...)


----


Не бойся огорчаться своему прошлому – без этого не будешь стараться настолько, чтобы можно было обрадоваться своему будущему (которому потом опять можно будет огорчиться) - но крайне, крайне неприятно признавать всю свою прошедшую жизнь поражением – уксус подносят распятому в трудах сегодняшнего дня, он пробует и взлетает на небо будущего…

Не бойся огорчаться своему прошлому, одноглазый пират – без этого не будешь стараться настолько, чтобы можно было обрадоваться своему будущему (которому потом опять можно будет огорчиться) - но крайне, крайне неприятно признавать всю свою прошедшую жизнь поражением – уксус подносят распятому в трудах сегодняшнего дня, он пробует и взлетает на небо будущего… Да, о пиратских самолётах мечтает, а также о церкви пиратской, куда не живущим разбоем доступ будет  закрыт, потому что самым важным в той церкви будут братские чувства...


----

Вежливость и корректность помогает закруглиться: вот, например, хочется сказать о себе «пижоню» или «фокусы показываю» и я говорю и делаю себе больно, убиваю себя и тем толкаю вперед, на поиски подлинного рая, а вежливый сразу тормозит: «это грубо, некорректно». …Впрочем, иногда есть смысл лишать страсти силы, как есть смысл тормозить на поворотах – но если сплошные повороты, то это уже почти замкнутый круг – лишь щелочка оставлена, чтоб не задохнуться – почти паутина («почти» - для корректности…)

Вежливость и корректность помогает закруглиться: вот, например, хочется одноглазому сказать о себе «пижоню» или «фокусы с саблями показываю» - и он говорит и делает себе больно, убивает себя - и тем толкает вперед, на поиски подлинного рая, но его  вежливое второе "я" - да, есть и такое! - сразу тормозит: «это грубо, некорректно». …Впрочем, иногда есть смысл лишать страсти силы, как есть смысл тормозить на поворотах – но если сплошные повороты, то это уже почти замкнутый круг – лишь щелочка оставлена, чтоб не задохнуться – почти паутина («почти» - для корректности…)  Даже на корабле пират - это дерево в поисках рая, но не может не закруглиться корабль, ведь слишком соблазнительно кругосветное плавание...


---


Целый месяц писал, а сейчас на каждом втором слове заминка. …- «Да, ехал ли я куда? – в дыму-то и не видно было.  …Ситуация безвыходная. А вот: можно книжку взять, с ней перетерпеть будет легче, и даже приобрету  от прочитанного нечто…»

Одноглазый целый месяц успешно пиратствовал, добычу таскал, в трехлитровых банках в самых разных секретных местах зарывал - а сейчас на каждом втором штурме заминка. …- «Да, ехал ли ты куда? – в дыму-то и не было видно..." Ситуация безвыходная. А вот: можно книжку взять, с ней неудачи  перетерпеть будет легче, и можно даже приобрести от прочитанного нечто… - что  тоже можно зарыть, причем, сделав вид, что зарываешь настоящее золото... (Про "духовное богатство" много он слышал и вот, решил разобраться, стоит ли брать?   Говорят, оно вредно для глаза, но, может, просто отвадить хотят, чтобы самим больше досталось... Ведь он мог бы штурмануть  библиотек целую серию; причем, вместе с тамошними бабами взять... - пусть вслух почитают; или минетом помогут, когда книжка невкусная. А не то, мол, зарою её, а вам бумагой выдавать буду зарплату...)


---


Тихо, очень тихо. Жизнь только в курилке: курение, мат, анекдоты, харкотины и журчание туалетной воды…

Опять тихо, очень тихо в корабельной библиотеке. Жизнь снова только в курилке: курение, мат, анекдоты, харкотины и журчание туалетной воды…


---


Не столько добрый, сколько слабый, не столько сильный, сколько злой. Секрет сильного добра никак не дается. Солнце – фундамент, но дом не построен…

Не столько добрый, сколько слабый, не столько сильный, сколько злой. Секрет сильного добра никак не дается одноглазому пирату. Солнце – это моря  фундамент, но дом на корабле не построен, простые пираты живут кое-как и спят прямо на палубе, раскинув пьяные руки…  (Иногда днём так галдят, что можно подумать - это базар, распродажа, а ночью такой храп раздается, как будто клокочет стосильный мотор...)


---



Злой, скрепись на кресте: скажи и сделай самое доброе, что только можно представить. Слабый, тоже скрепись на кресте: возьмись за самое трудное дело, какое только есть под рукой…

Злой одноглазый пират, скрепись на кресте повседневных проблем: скажи и сделай самое доброе, что только можно представить (Но ничего так и не смог представить пират) Слабый одноглазый пират, тоже скрепись и возьмись за самое трудное дело, какое только есть под рукой… (Но с его-то душой всего труднее казнить пассажиров...)


----


…Мещанствуем, да ещё так неумело, что всё приходится по три раза переделывать – это уже тоскливый кошмар…

Мещанствует одноглазый пират, да ещё так неумело, что всё приходится по три раза переделывать – это уже тоскливый кошмар… Ну, зачем ты попытался занавеску повесить? Ты же не кисейная барышня, а настоящий пират. Она же сразу смекнет, что ты готов идти ей навстречу... Кончишь тем, что тебя тоже в собачьей будке посадят на цепь и объявят отсталым бурбоном, как будто ты какой-то в отставке солдат...


----


Льют злые дожди, стекают по лицу – не обращаю внимания, остаюсь добрым. Иду мимо добрых диванов и кресел – не обращаю внимания, остаюсь сильным.

Льют злые дожди, стекают по лицу одноглазому – не обращает внимания, остается добрым. Идет мимо добрых диванов и кресел – не обращает внимания, остаётся сильным и попадает в местный спортзал... Добрый пират, как и добрый казак, должен иметь хороший кулак. Без кулака мигом сникает добро - и даже в спортзале тогда останутся только турник и  пудовая гиря, причем без всякой защиты от злого дождя, на который не обращать внимания нельзя бесконечно, ведь им уже испорчены диваны и кресла...


----


«Живет» – подумал добрый о злом с завистью, глядя как тот пожирает других и сам пожираем другими – «а я вот в прострации».

«Живет» – подумал добрый одноглазый пират о злом таком же пирате с завистью, глядя как тот пожирает других и сам пожираем другими – «а я вот в прострации»...


----


А больному легко быть добрым, потому что его слабость становится законной.

А больному пирату легко быть добрым, потому что его слабость становится законной... Но и злым часто бывает больной... Ни в болезнях, ни в добре и зле нельзя разобраться... Много книжек во время болезни на эту тему прочёл одноглазый, но на практике они не проросли  или были уничтожены сорняками - если только сами не сорняки, хотя и объявлены на неделю цветами...


----


 «Ломать – не строить» – легко быть злому сильным.

«Ломать – не строить» – легко быть злому сильным... (Опять ты, одноглазый, за своё! Нельзя нам, пиратам, барахло не ломать - иначе не утащим истинные ценности! Лучше бы помог, чем никчемным философом разгуливать по палубам...)



----


Злость – как проказа, слабость – как слепота. «Хороший был мальчик и вдруг – заболел! Попал и он в эту свирепую эпидемию!» …Сослепу ударился, от слабости спотыкнулся, от беспечности простудился – и чертыхнулся. Чего-то испугался, убежал домой – и давай ругаться…

Злость – как проказа, слабость – как слепота. «Хороший был мальчик и вдруг – заболел! Попал и он в эту свирепую эпидемию!» …Сослепу ударился, от слабости спотыкнулся, от беспечности простудился – и чертыхнулся. Чего-то испугался, убежал домой – и давай сначала ругаться, а потом и в пираты поступать… (Со злости потерял глаз мой пират или от слабости? Мраком, черной повязкой покрыта эта история. Нужен ей свой Достоевский... Только ему без злости доверится мой одноглазый, только с ним не будет в нем слабости...)


---


Цветок. Ответ.
И вот белый листок с ее ответом получен, он блистает в моей руке, изгибается и издает шикарные звуки; на нем  ни единого пятнышка, а  в словах  ни единой заминки, все фразы благоухают, как только что срезанные цветы. И среди них есть главный цветок, настоящий король красоты...

Цветок. Диван.
Она ушла. И в этой комнате ее нет и в этой...; в той ей подавно делать  нечего. Но вот здесь, на диване цветок — прекрасный, совсем свежий - а ведь она хотела уйти три дня назад. Неужели прямо сюда пригласила…

Диван. Ответ.
У кого такой диван, у того прочное материальное положение, казалось бы, не сдвинешь, не сшибешь, но вот являются эти с пистолетом и бульдозером и говорят «убирайся», и на ответ дают всего два дня. Он так и упал на диван...

А я всё смеюсь; смеюсь бессердечно и некрасиво - мол, меня не обманут…




Цветок. Ответ.
И вот белый листок с ее ответом получен одноглазым пиратом, он блистает в его руке, изгибается и издает шикарные звуки; на нем ни единого пятнышка, а в словах ни единой заминки, все фразы благоухают, как только что срезанные цветы. И среди них есть главный цветок, настоящий король красоты... От волнения дрожащей рукой пират наполняет стакан, теперь он готов вдвое больше стараться и  ограбить других кораблей... Его ласточка мало ест, но ей нужно 200 пар одной только обуви, причем, исключительно для принцесс экземпляры... Придётся ограбить саму королеву, решает проблему пират... (А что по ходу дела придется 200 негров повесить, так это неизбежное следствие...)


Цветок. Диван.
Она ушла. И в этой каюте ее нет и в этой...; в той ей подавно делать нечего, там всё прокурили-засрали другие пираты Но вот здесь, на диване цветок — прекрасный, совсем свежий - а ведь она хотела уйти три дня назад. Неужели прямо сюда пригласила другого пирата… От волнения дрожащей рукой пират опять наполняет стакан... Теперь он этих негров линчует...


Диван. Ответ.
У кого на корабле такой диван, у того пирата прочное материальное положение, казалось бы, не сдвинешь, не сшибешь, по своей воле уплывёшь, но вот являются эти с пистолетом и бульдозером и говорят «убирайся», и на ответ дают всего два дня. Одноглазый так и упал на диван... Хотя да, из-за этой мамзели он уже третий год в порту ошивался... Причем, на диване ее так и не видел ни разу - так только, в прихожей одну палку кинуть дала, но это же две минуты всего - не считается...
(А я всё смеюсь; смеюсь бессердечно и некрасиво - мол, меня не обманут…)


---


Лилипутам тепло и уютно, а Гулливер умирает, срочно превращаясь в лилипута с миллионом лиц – это похоже на разбитое зеркало…

Пиратам-лилипутам тепло и уютно в борделях, а одноглазый Гулливер умирает, срочно превращаясь в лилипута с миллионом лиц – это похоже на разбитое зеркало… (В борделе десятки ****ей и таких же пьяных пиратов его так зазеркалили, что когда он очнулся, перед ним уже тихий плыл океан, т.е. целое море без него миновали, он в него только блевать выходил, но был как лунатик и его двое держали...)



----


Остается ждать: чего невозможно достичь в один ход, возможно сделать в три, чего невозможно и в три, возможно в семь, и так далее. «Я ничего не скрываю и ничего не форсирую»…

Но все они священники, пусть однокрылые, но самолеты. И со священниками надо быть сильным в слове …Христос был простой плотник, а то бы нашел и двенадцать священников…

…Все так слепы и активны, что топчут друг друга.




Остается только ждать одноглазому: чего невозможно достичь в один ход, возможно сделать в три, чего невозможно и в три, возможно в семь, и так далее. «Я ничего не скрываю и ничего не форсирую»…  Да, может, в 70 ему встретится подходящая баба, настоящий и уже без обмана цветок...
(Но все его соперники -  священники, пусть однокрылые, но самолеты. И со священниками надо быть сильным в слове …Христос был простой плотник, а то бы нашел и двенадцать священников… Одноглазый решает подобрать 12 пиратов и снова явиться к принцессе... И он уже знает, как Иуда себя поведет...  Хотя  все священники и пираты  так слепы и активны, что заранее атакуют и топчут друг друга - и это печально. В наше время каждый пират и корабль на счету, пусть это даже лодка с маленьким парусом изначально для участий в регате... С самолёта даже камнями ее легко закидать...)


---


БГ: «У всех самолетов по два крыла, а у меня одно» – это он на «стелзы» намекает; и, значит, речь о гордости, а не смирении. Мол, никаким радаром и никаким комментарием меня не собьешь. …Одно крыло может походить на черный плащ и на косу… (Хотя смирения всё-таки у БГ хватает. Уж одно-то крыло мы имеем право поднять…)



Одноглазый пират: «У всех драконов по два крыла, а у меня одно» – это он на «стелзы» намекает; и, значит, речь о гордости, а не смирении. Мол, никаким радаром  меня не засечь. Одно крыло как черный плащ... Похож на электрического ската этот одноглазый...

Смирения  у него всё же хватает. Уж одно-то крыло мы имеем право поднять… Хотя очень трудное время для традиционных пиратов настало... Даже драконов безжалостно штрафуют -  и надевают намордники... Вот бы достался нам "стелз", как во вчерашнем кино...


----


Горизонтальная земля безразлична и бесцельна, она всех уравнивает. Только катастрофичный, вставший на дыбы, вертикальный мир обретает верх и низ. Причем карабкаешься вверх не только потому, что вверху сияние, но и потому, что внизу смрад – без двойного стимула заставить себя бороться  было бы трудно. Вертикальный мир заведомо необычен и волшебен – поэтому-то   легко и задаром нахожу то, что горизонтальные люди искусства обретают с таким трудом…

Горизонтальная земля безразлична и бесцельна, она всех уравняет. Только катастрофичный, вставший на дыбы, вертикальный мир обретает верх и низ. Причем карабкаешься вверх не только потому, что вверху сияние, но и потому, что внизу смрад – без двойного стимула заставить себя бороться было бы трудно. Вертикальный мир заведомо необычен и волшебен – поэтому-то легко и задаром  то одноглазый находит, что горизонтальные люди искусства обретают с огромным трудом…  Обычные грязные пальцы с ногтями огромными в краски макает и за пять минут выдает жуткую по всем меркам экспрессию... И ему приплачивать надо за то, что он своими бичами страху наводит, заставляет проснуться всё стадо и карабкаться вверх...


----


Человек с «устойчивой психикой» по прозвищу Камень. Камень изучает все свои грани и пишет об этом две книги: художественно-популярную и научно-популярную…

Пират с «устойчивой психикой» по прозвищу Камень. Камень изучает все свои грани и пишет об этом две книги: художественно-популярную и научно-популярную… Он пишет, а мы его наблюдаем и видим повязку - но где второй глаз? Неужели это не он? Сбросил повязку на камень, чтобы вне книги не иметь совсем уж особых  примет... Не хочет он быть популярен со своей неустойчивой психикой... Хочет за книгой и камнем укрыться - или с их же помощью нас обмануть... Один камень обманут уже, впереди ещё десять - и множество книг...



----




Деревянные бараки, дровяные сараи, палисадники, рядом шоссе; за шоссе луга, а за садами лес. Драки, вечеринки, милые девушки (как жаль одну), походы в кино и в лес, на неделю; или на автобусе в деревню - там вообще рай. Старые обои, на которых нарисованы клопы, сортир вонючий, железные ведра, скрипучая лестница, сосед, как выпьет, с ума сходит, сифилис, армия, милиция, по башке чем-то съездили сзади, не видал кто ...но, в дровяном сарае хороший запах, у тети Нюры яблоки - класс, я попрошу – даст, а в лесу благодать, тишина - грибов, правда, нету, - а на реке свежо, просторно, солнечно — рыба, правда, хреново ловится; раз чуть не утонули - глотнули: потом мужики нас ловили по одному делу – наклали; сосед тот же: рядом с ним, как с проводом под током - обоссышься и драки, драки, драки. Раз после драки лицо окровавленное на реке мою  и - закат: ослепительный такой и словно бы пристально на меня смотрит, гипнотизирует, о чем-то сказать хочет, но только цветами своими переливается. И река вся взволнована, на него и на меня смотрит, ждет, чем наш разговор кончится. На неделю после задумался, и суета скучна стала. Палисадник есть, а цветов за палисадником нет, ничего нет. У тети Нюры есть, но ведь за высоким забором с колючей проволокой. Я же знаю, зачем она мне яблок дает - хотя что: я против дочки ее ничего не имею и  починить-помочь всегда  согласный...

Деревянные бараки, дровяные сараи, палисадники, рядом шоссе; за шоссе луга, а за садами лес. Драки, вечеринки, милые девушки (как жаль одну хромоножку), походы в кино и в лес, на неделю; или на автобусе в деревню - там вообще рай. Старые обои, на которых нарисованы клопы, сортир вонючий, железные ведра, скрипучая лестница, сосед, как выпьет, с ума сходит, сифилис, армия, милиция, по башке чем-то съездили сзади, не видал кто ...но в дровяном сарае хороший запах, у тети Нюры яблоки - класс, если попросить – даст, а в лесу благодать, тишина - грибов, правда, нету, - а на реке свежо, просторно, солнечно — рыба, правда, хреново ловится; раз чуть не утонули - глотнули: потом мужики нас ловили по одному делу – наклали; сосед тот же: рядом с ним, как с проводом под током - обоссышься; и драки, драки, драки. Раз после драки лицо окровавленное на реке моет будущий одноглазый пират, и - закат: ослепительный такой и словно бы пристально на него смотрит, гипнотизирует, о чем-то сказать хочет, но только цветами своими переливается. И река вся взволнована, на закат и на него смотрит, ждет, чем их разговор кончится. На неделю после задумался парень, и суета скучна стала. Палисадник есть, а цветов за палисадником нет, ничего нет. У тети Нюры есть, но ведь за высоким забором с колючей проволокой. Он же знает, зачем она ему яблок дает - хотя что:  против дочки ее ничего не имеет будущий одноглазый пират  и починить-помочь тоже согласный... Всё же, решил он уехать и  поступить  в морское училище...


----



Вечер летний, душистый. Огоньки, голоса, музыка. Наши опять собрались и сердце учащенно бьется. Но и опасно же - я же знаю, что тут дружба скользкая: толкнут вдруг и упадешь плашмя, затылком. Старые обиды в карманах, за пазухой камень, а у кое-кого и нож в рукаве. Но есть и веселые ребята, сильные. А у меня, как назло, еще с прошлого раза рука болит. Да что я, просто так Ленку отдам? Нет, Леха, тут конкуренция...  А Ленка тоже дура - всегда-то со всеми попрется. Вся надежда на Славку. Остальные веселы, но пальцем не шевельнут, если свалишься. Ну, рискнем... (А вечер был создан для счастья. Для тихих бесед был создан, для музыки, для огоньков, для вздоха полной грудью…)

Вечер летний, душистый. Огоньки, голоса, музыка. Ребятки опять собрались и сердце учащенно бьется. Но и опасно же - будущий одноглазый пират знает же, что тут дружба скользкая: толкнут вдруг и упадешь плашмя, затылком. Старые обиды в карманах, за пазухой камень, а у кое-кого и нож в рукаве. Но есть и веселые, сильные парни. А у него, как назло, рука еще с прошлого раза болит. Да что он, просто так Ленку отдаст? Нет, Леха, тут конкуренция... А Ленка тоже дура - всегда-то со всеми попрется. Вся надежда на Славку. Остальные веселы, но пальцем не шевельнут, если свалится будущий одноглазый пират. Ну, рискнем... А вечер был создан для счастья. Для тихих бесед был создан, для музыки, для огоньков, для вздоха полной грудью… (Но и пиратам он нравится; они, кстати, не сильно отличаются от тех местных ребят... И многие прошли мореходку...)


---


Михаил Эпштейн «Постатеизм или бедная религия» (перелистал целый литокеан, прежде чем наткнулся на этот остров): «атеизм выровнял все горы и долы, снес все традиционные вероисповедания и открыл дорогу для веры в Бога» – прекрасная мысль; вот только приведенные в качестве пророков Мережковский и Бердяев, а в качестве примеров Битов и Алешковский никак не вдохновляют. Если, к примеру, Битов и «трава сквозь асфальт», то эта трава, конечно, никакого значения не имеет. На людей, живущих в прострации, надеяться невозможно.

«Атеизм пиратов выровнял все горы и долы, снес все традиционные вероисповедания и открыл дорогу для веры в Бога» – прекрасная мысль;  вот только  «трава сквозь асфальт»,  конечно, никакого значения не имеет. И что скажут "горы и долы" во время шторма? И какой именно нетрадиционный "бог" имеется в виду...  (Размышляет одноглазый пират; размышляет, как будто трудную битву ведёт; даже на огромном расстоянии пытается его какой-то еврей обмануть - конечно, будучи сам напрочь обманут... Мы, убийцы, разумеется, открываем дорогу к богу. И сухопутные атеисты её открывают, только это бог науки по производству  асфальта...)


---


Пытаюсь ухватить - не получается, выскальзывает. Тяжелое, да и не за то место взялся, а где то? - в темноте не видно: да и мокрое все, скользкое, даже то...
…Устал и упал духом. «Надо сесть» - но стул выскальзывает, тяжелый, да и не за то место взялся, а где то,  в темноте не видно...


Пытается ухватить - не получается, выскальзывает. Тяжелое, да и не за то место взялся, а где то? - в темноте не видно: да и мокрое все, скользкое, даже то... Устал и упал духом одноглазый пират. «Надо сесть» - но стул выскальзывает, тяжелый, да и не за то место взялся, а где то, в темноте этого жуткого шторма не видно... Прямо пора о спасении бога молить - бога стихий, а не паруса (а молился пират богу паруса, восхищался наукой, запрягшей бога стихий, как будто это наша лошадка...)


----


На высокой скорости большая качка – «Ну и что? может, мозги и души встряхнутся, может, злее станем…» (Может и выкинут меня за борт – от  той же злости! - «ну и черт с вами…»)

На высокой скорости большая качка – «Ну и что? может, мозги и души встряхнутся, может, злее станем… более настоящими пиратами» (Может,  выкинут  одноглазого за борт из-за той же злости?! Мол, какого хера в такой ветрило ты поднял паруса... - «ну, и черт с вами…» - но по собственной воле всё же за борт не выпрыгнул, заперся поскорее в каюте...)


---


«Нижесредние» – рабы мира, «средние» – вольнонаемные, «вышесредние» – почти не привязанные специалисты.  …Хозяевами же жизни являются живые и мертвые – но распинают живых, не понимая, что они воскресают и пристреливают мертвых, не понимая, что они и так мертвы…

...Внизу – рабы мира, посередине – обычные наемники, сверху – почти не привязанные специалисты. Хозяевами же жизни являются живые и мертвые – но распинают живых, не понимая, что они воскресают и пристреливают мертвых, не понимая, что они и так мертвы… (Кто ты, одноглазый? Местами ты - спец, в моментах - даже живой, воскресающий, а все остальное огромное время - раб, наёмник, мертвец... Тебе нужны шторма, чтобы ожить и проявить себя или ровно напротив? Ведь город - это каменный шторм, а ты сбежал в безмятежное море, где пиратам просто платят дань за безопасный проезд корабли...)


----


«Эх, кто бы мне фундамент и каркас сделал – а уж дальше я сам»…

«Эх, кто бы мне фундамент и каркас сделал – а уж дальше я сам обошью всё картинами»…" -  одноглазый мечтает о доме, где он мог бы стать пиратским художником, но пока по-прежнему носится по соленым морям в компании грязных убийц, никогда не слышавших ни про какое "искусство"...  (Любой фундамент, однако, как якорь, а на якоре какое пиратство? Лучше у апостола Павла палатку купить...)


---


«Что-то не вспоминается прошлое – видимо, будущее иным вижу».

«Что-то не вспоминается прошлое – видимо, будущее иным вижу» - одноглазый мечтатель... (Любой мечтатель самоуверен? Любой - глупец и дурак? ...В прошлом избит, в прошлом ошибки - не хочется к ним возвращаться, это слишком болезненно; хочется светлым будущим обнадежить себя; мол, мы, пираты, будем с такой огромной добычей, что станем героями, кумирами, королями, мессиями и даже богами...)


----


Последнее лето было прожито, в основном, по инерции – всё было, но уже ничего не было.

Последнее лето нами, пиратами, было прожито, в основном, по инерции – всё было, но уже ничего не было. Уже ничего нового, просто грабежи и  накопление однотипных богатств, такая рутина. Теперь главный вопрос - куда всё это девать? Неужели опять зарывать? И самим неужели опять в пещере сидеть всю долгую свирепую зиму... Одноглазый даже всплакнул от такой перспективы...


---


Вовкин сон: «Еду на «Икарусе» и вдруг вижу, что у водителя не кабина, а лобовое стекло занавешено. Правда, щелка есть, и он в неё смотрит. И ещё в зеркало заднего вида смотрит. Но ведь ночь! Вцепился на всякий случай в поручни, но потом заметил, что едет водила, расслабившись, чуть ли не полузакрыв глаза…» …Всем дали по прямой, изученной и заасфальтированной дороге и дали машину, которая почти что сама едет – настолько все маньяки, что иначе нельзя.

Вовки-пирата сон: «Еду на корабле «Икарус» и вдруг вижу, что у одноглазого рулевого не кабина, а лобовое стекло занавешено. Правда, щелка есть, и он в неё смотрит. И ещё в зеркало заднего вида смотрит. Но ведь ночь! Вцепился на всякий случай в борт, но потом заметил, что он-то расслаблен и даже полузакрыл глаз…» Лёгкую, прямую, хорошо изученную дорогу  дали нашим пиратам – настолько все маньяки, что иначе нельзя...  Ехать по прямой можно и без рулевого...  А занавесился он, потому что панически боится ночных открытых пространств; говорит, к нему сразу слетаются демоны...


----


Н-кин сон: «Будто читаю я книгу и вдруг замечаю, что в ней всего по четыре! (а чего – не помню). И думаю: какая я умная…» – читает всякий бред,  по-детски желая стать «такой же умной», приобщиться к тому же «искусству»…

Жены Вовки-пирата сон: «Будто читаю я книгу и вдруг замечаю, что в ней всего по четыре! (а чего – не помню). И думаю: какая я умная…» – читает всякий бред, по-детски желая стать «такой же умной», приобщиться к  «искусству»… А Вовку шпыняет за то, что не нашёл приличной работы. И к одноглазому у неё скепсис сплошной...  На море они дружно таких баб убивают, но на суше этих  цац приходится терпеть, там слишком близко их родня и  милиция...



----


«Как хорошо быть слабым и жить в тишине и спать бессолнечными днями; и просыпаться ночью, вдруг ощущая себя предельно, обжигающе свежим, тоже хорошо…» (Нет времени спать, сколько хочется и замордованность. Мечтаю и то на бегу…)

«Как хорошо быть слабым и жить в тишине и спать бессолнечными днями; и просыпаться ночью, вдруг ощущая себя предельно, обжигающе свежим, тоже хорошо…» (У одноглазого нет времени спать, сколько хочется и замордованность. Мечтает и то на бегу… Пришлось к рыбакам попроситься в бригаду -  у них путина и рабочие руки нужны... А что делать, ведь похоже во всей Америке больше не осталось природного золота. Говорят, они собираются какие-то ценные бумажки печатать - видимо, сказки, не доверяет таким слухам пират и на рыбе пока отъедается...)


---


При дневном освещение я человек естественный, а при искусственном – искусственный. (С больными – либо врач или медбрат, либо такой же больной. Чтобы не заболеть, даже бесплатно тружусь в медицине…)

При дневном освещении  одноглазый - человек естественный, а при искусственном – искусственный. С больными – либо врач или медбрат, либо такой же больной.  Даже пират он только вместе с другими пиратами... На суше это вообще жалкое зрелище - при таких-то деньгах зачем-то бомжует, не может себя заставить костюмчик надеть, шастает в сланцах и отвисшем трико, плюс пиджак замусоленный на голое тело...


----


«Настырный, ко всем является, но ничем не интересен. А сила-то есть – и чего шляется, является…»

"Настырный одноглазый пират, ко всем является, но ничем не интересен. А сила-то есть – и чего шляется, является…" - нервничает стадо баранье... Просто привык он активный образ жизни вести. Типа, волка ноги кормят и прочее... Может, кому-то наводку даст, может, сам чего-то утащит  -  но как ты поймаешь его? А пока нечего ему предъявить. Типа, у нас свободная страна и прочее...


---


Сон: еду в автобусе, полном закупоренных и неразличимых людей и еду мимо, видимо, бани: огромное окно не занавешено и весь ярко освещенный предбанник, со всеми своими голыми обитателями, как на ладони. Поздний вечер, темно между тускло освещенным автобусом и ярко освещенной баней...

Одноглазому на море всё время суша снится: мол, еду я в автобусе, полном закупоренных и неразличимых людей и еду мимо, видимо, бани: огромное окно не занавешено и весь ярко освещенный предбанник, со всеми своими голыми обитателями, как на ладони. Поздний вечер, темно между тускло освещенным автобусом и ярко освещенной баней...


----


Замечательные раньше были автобусы - для показа кино. Еще бы кто додумался до автобуса-бани, автобуса-столовой, автобуса-зала заседаний, автобуса-заводика, автобуса-школы или детского сада и даже автобуса-дачи или гостиницы: пришел с работы на остановку, сел на свой номер, переоделся, тапочки надел и  в кресле с книжкой расположился, в окно посматривая... Вся жизнь - автобус: едет, пузатая такая. «В нашем дружном и тесном коллективе»... - не верьте дружбе без тесноты, надо чувствовать чужое тепло и запах, надо,  чтобы было жарко, как в бане, чтобы все было заставлено, как на столе в хорошей столовой, чтобы детишки целым классом под ногами ползали; надо, чтобы все орало, смеялось, толкалось, рассаживаясь, приготовляясь и намереваясь. «Ох, и помоюсь я сейчас» - говоришь с набитым ртом, обращаясь к человеку, который в тот же миг отворачивается от тебя, ибо его зовут любовница и пленарное заседание  одновременно! (похоже, в меня переселился Жванецкий). «Веди себя в компании свободно - если и наступишь кому на ногу, если и вытрешь об кого руки, так кругом столько рук и ног, а ты уже скрылся в толпе, ты уже над другими смеешься.» ...Вернутся они домой и спадут все их праздничные одежды и  улыбки; переоденутся во что-то жалкое, бедное и старое и начнут со вздохом стираться и ноги отдавленные отпаривать - чтобы завтра опять быть здесь!


И мечтать в море любит одноглазый: мол, замечательные раньше были автобусы - для показа кино. Еще бы кто додумался до автобуса-бани, автобуса-столовой, автобуса-зала заседаний, автобуса-заводика, автобуса-школы или детского сада и даже автобуса-дачи или гостиницы: пришел с работы на остановку, сел на свой номер, переоделся, тапочки надел и в кресле с книжкой расположился, в окно посматривая... Вся жизнь - автобус: едет, пузатая такая... (По-моему, это о пенальных японских гостиницах мечта - до всяких японцев, но кто дал бы ему  шанс внедрить все свои ноу-хау...)

«В нашем дружном и тесном пиратском коллективе»... - не верьте дружбе без тесноты, надо чувствовать чужое тепло и запах, надо, чтобы  все орало, смеялось, толкалось, рассаживаясь, приготовляясь и намереваясь. Веди себя в компании свободно - если и наступишь кому на ногу, если и вытрешь об кого руки, так кругом столько рук и ног, а ты уже скрылся в толпе, ты уже над другими смеешься.» - по ходу, теперь гулянка примечталась пирату...

(Вернутся  пираты домой, на корабль и спадут все их праздничные одежды и улыбки; переоденутся они во что-то жалкое, бедное и старое и начнут со вздохом стираться и ноги отдавленные отпаривать - а одноглазый и не ходил никуда, он дрыхнет в каюте!)


---


«Я не кружок, я – колечко». Иду по длинному коридору, заносит в сон на бесконечном повороте: «где же этот, нужный мне отдел? – из-за всех дверей стук пишущих машинок, приглушенный говор – обычные конторские звуки… «Что вы думаете по этому вопросу?» - «В том месте кольца, где я сейчас нахожусь, по этому вопросу думают вот что…; а, впрочем, ничего не думают, все заняты только собой; по кругу народу бегает так много – снуют как электроны или там нейроны, освещая коридор» - колечка ярко освещенный коридор…

«Я не кружок, я – колечко». Идет одноглазый пират по длинному коридору, заносит его в сон на бесконечном повороте: «где же этот, нужный мне отдел? – из-за всех дверей стук пишущих машинок, приглушенный говор – обычные конторские звуки… «Что вы думаете по этому вопросу?» - «В том месте кольца, где я сейчас нахожусь, по этому вопросу думают вот что…" По кругу народу бегает так много – снуют как электроны, нейроны, освещая колечка ярко освещенный коридор - что иной пират бы уже растерялся, но одноглазый не в первый раз собирает все справки на топливо, на стоянку в порту и прочая, прочая (одновременно одноглазый даже флиртует с местными дамами,  пытается на ближайшие месяцы устроить и личную жизнь, а не только команды и корабля... Побрякушками из золота и серебра их соблазняет, но это уже крайнее средство, так-то ему хочется чистой и бескорыстной любви...)