Святая земля - 3 мая 2002 год. Великая Пятница - 1

     КРЕСТНЫЙ ХОД - СУД ПИЛАТА

     Поутру первосвященники со старейшинами и книжникам и весь синедрион составили совещание, и связавши Иисуса, отвели и предали Пилату (Мк.15,1).   Первосвященники осудили Его на смерть за то, что Он называет Себя Христом, Сыном Божиим. Синедрион не имел права приводить в исполнение смертных приговоров без утверждения начальника страны - римского прокуратора. По случаю праздника Пасхи, Пилат находился в Иерусалиме и жил недалеко от храма, в претории, то есть в доме главного судьи, претора.
     Башня Антония... Отсюда почти 2000 лет назад в этот день, Великую Пятницу Иисуса Христа повели на распятие. Мы влились в громадное шествие, с грустью идем за Спасителем по римской дороге, вымощенной камнем. Вот католический женский монастырь сестер Сиона. Вход в монастырь с улицы ничем не отличается от входа в обычные жилые дома. Войдя в вестибюль, мы прошли в церковь "Ecce Homo", построенную в 1868 году в стиле византийской базилики. У входа в этот храм в стене сохранилась боковая арка. Пройдя мимо этой арки и спустившись вниз по лестнице, мы оказались перед аркой ворот крепости "Антония". Вот сюда и привели Иисуса.
     Первосвященники и начальники иудейские не пожелали войти во дворец римлянина - в жилище язычника, чтобы не оскверниться и не сделать себя недостойными есть пасху. Этого требовал их обрядовый закон.               
     Суд Пилата... Он происходит в доме Пилата. Как говорит святое Евангелие "на лифостротоне, то есть на высоком каменном крыльце у входа в преторию, воссел Пилат судить Судию живых и мертвых".
     Вот вход в здание, на двери которого написано "Лифостротон". Пилат вынужден был уступить суеверию, которое презирал, и выйти к ним на лифостротон. Глядя на толпу, он спросил, указывая на связанного Иисуса:
     - В чем обвиняете вы Человека сего?
     - Если бы Он не был злодей, мы не предали бы Его тебе!
     Однако Пилат вовсе не желал быть простым исполнителем чужого приговора и ответил им:
     - Возьмите Его вы, и по закону вашему судите.
     Они же сказали ему:
      - Нам не позволено предавать смерти никого.
     Толпа стала беспорядочно и сбивчиво обвинять Иисуса. Жаловаться язычнику - римлянину на богохульство, совершенное Иисусом, было бы бесполезно. Они начали обвинять Его в развращении народа, в запрещении платить подати кесарю, в том, наконец, что Он называл Себя царем Иудейским.
     Только на последнее обратил внимание Пилат, но не стал беседовать с этой толпой, а вошел в атриум и обратился к Самому Иисусу, Который был введен туда:
     - Ты - царь иудейский?
     Иисус сказал:
     - От себя ли говоришь это, или другие сказали тебе обо Мне?   
     - Разве я иудей? - отвечал Пилат. - Твой народ и первосвященники предали Тебя мне. Что Ты сделал?
     Тогда Иисус ответил на первый его вопрос о царстве:
     - Царство Мое не от мира сего: если бы от мира сего было царство Мое, то служители Мои подвизались бы за Меня, чтобы Я не был предан иудеям; но ныне царство Мое не отсюда.
     Пилат сказал:
     - Итак, Ты царь?
     - Ты говоришь, что Я царь, - отвечал Иисус, - Я на то родился, и на то пришел в мир, чтобы свидетельствовать об истине; всякий, кто от истины, слушает гласа Моего.
     Из этих слов Пилат увидел, что перед ним стоит проповедник истины, учитель народа, а не возмутитель власти римлян.
     - Что есть истина? - спросил Пилат насмешливо и, не дождавшись ответа, пошел к иудеям.
     Выйдя к толпе, Пилат сказал:
     - Я не нахожу никакой вины в этом Человеке.
     Обвинители все более и более выходили из себя, начали кричать, что Иисус возмущает народ, уча по всей Иудее, начиная от Галилеи до сего места.
     Услышав про Галилею, Пилат спросил:
     - Разве Он галилеянин?
   
     И получил утвердительный ответ. Тогда он велел отвести Его на суд к галилейскому царю Ироду, который по случаю Пасхи был также в Иерусалиме. Пилат был рад отделаться от этого неприятного суда, да еще и случай представился поправить натянутые между ними отношения. Когда к Ироду привели Иисуса Христа, он очень обрадовался, надеясь увидеть от Него какое-нибудь чудо. Он о многом спрашивал у Иисуса, но Господь ничего не отвечал ему. Между тем, толпа изливала свои обвинения. Тогда Ирод, раздраженный невниманием Иисуса к его царским словам, вместе со своими воинами, надругавшись и насмеявшись над Ним, одел Его в светлую одежду, в знак Его невиновности, и послал Его обратно к Пилату.
     Когда снова привели Господа Иисуса Христа к Пилату, то уже здесь в претории собралось много народа, начальников и старейшин. Пилат вышел к собравшимся и решительно сказал:
     - Вы привели ко мне этого Человека, как развращающего народ; и вот, я при вас исследовал и не нашел Человека сего виновным ни в чем том, в чем вы обвиняете Его, и Ирод также, ибо я посылал Его к нему, и ничего не найдено в Нем, достойно смерти.
Однако негодование и ярость обвинителей все больше возрастало. Пилат предложил иудеям отпустить Иисуса, как помилованного преступника, согласно обычаю прощать одного из действительных злодеев в честь праздника Пасхи. Но и это не помогло. Народ, наученный первосвященниками и старейшинами, кричал:
     - Смерть Ему! А отпусти нам Варавву.
     - Что же вы хотите, чтобы я сделал с Тем, Кого вы называете царем Иудейским?
     - Распни, распни Его! - раздались бешеные крики.
     Пилат упорствовал:
     - Какое же зло сделал вам Он? Я ничего достойного смерти не нашел в Нем. И так, наказав Его, отпущу.
     Но они еще сильнее закричали:
     - Распни Его! Да будет распят!
     Это была последняя попытка, последняя уступка. Он хотел удовлетворить непонятный ему гнев толпы жестоким истязанием Иисуса, но от смерти Его освободить.
     Тогда Пилат взял Иисуса и велел бить Его (Иоан.19,1). Здесь воины правителя, взяв Иисуса в преторию, собрали на Него весь полк и, раздев Его, надели на Него багряницу, и, сплетя венец из терна, возложили Ему на голову, и дали Ему в правую руку трость и, становясь перед Ним на колени, насмехались над Ним, говоря: радуйся, Царь Иудейский! (Мф.27,27-30; Мк.15,16-19; Ин.19,1-3).
         
     Войдя под ворота крепости, мы оказались во внутреннем ее дворе, сплошь вымощенном каменными плитами. Древний пол Лифостротона и слева кусок стены, к которой он примыкает. Своды и поддерживающие их столбы поддерживают пол базилики Ecce Homo, устроенной этажом выше. Через этот помост проведен был Иисус Христос во внутреннее помещение крепостной тюрьмы.
     Подходим к месту Осуждения и Бичевания. Это место принадлежит католикам. Само здание состоит из двух частей: над входом в одну часть в длину всей стены надпись на латыни из Евангелия: "Тогда Пилат взял Иисуса и велел бить Его". Внутри церковь продолговатая и невысокая со сводами. Под открытым алтарем на мраморном помосте видно место, обведенное черным кругом, это место бичевания, место, обагренное Божественной Кровью Искупителя мира.
     Выйдя из католического монастыря сестер Сиона и пройдя всего 10-15 шагов, мы остановились у дверей с греческой надписью "Преторион". Это маленький греческий монастырь. Снаружи этот монастырь выглядит как обыкновенный жилой дом. В подземной части здания находится тюремная камера крепости "Антония". Сюда Иисуса привели для бичевания. Другой проход ведет по узким низким коридорам в камеру, где в узах томился Христос последнюю ночь перед Распятием. Ожидая решения своей участи, преступники сидели на каменной скамье. В ней отверстия для ног, а в каменной стене, к которой скамья приделана, отверстия для рук. Так, в буквальном смысле, человек облекался в камень.
     Перед глазами встает страшная картина зверского истязания. Полуобнаженные, потные мучители подобны хищным зверям, раздирающим жертву... Спасителя избивают два палача, орудуют бичами круговым движением с плеча... Пока истязатели меняют одни плети на другие, Спасителя обливают водой, а затем опять продолжают терзать. Нет жалости, нет сострадания. Свист ремней, глухие удары, брызги драгоценной Божественной крови... Безвинный Страдалец испещрен многочисленными повреждениями.  Страшными разрывами усыпана вся спина, поясница и ниже... Его Божественное тело усеяно многочисленными следами жестокого бичевания - 98 ударов плетью! Избивали с большой силой от плеч до ног, за исключением зоны сердца, потому что удары в той области могут быть смертельны. Бичи, которыми пользовались для поругания - язвенная плеть, "бич, наводящий ужас". Они делались из двух-трех ремней, или одного ремня затвердевшей кожи с металлическими гирями на концах…
         
     Над входом в другую часть церковного здания такая же надпись из Евангелия: "И воины, сплетши венец из терна, возложили Ему на голову, и одели Его в багряницу" (Ин.19,2). Внутри этого здания нам показали комнату, в которой Спаситель был предан поруганию воинов и черни.
     От того страшного времени сохранились на каменных плитах Лифостротона несколько высеченных рисунков, напоминающих детские рисунки при игре в "котел". На одной из них, самый большой, изображена корона, от которой проходит вниз довольно прямая линия; на меньшей плите, что ниже большой, изображен меч, рассекающий эту линию. На других плитах встречается начертание буквы "В" - начальной буквы греческого слова "василевс", то есть царь.
     Это одна из игр римских солдат в кости - игра в шуточного царя. Находившиеся во дворе солдаты слышали, как разъяренная толпа кричала: Он развращает народ наш и запрещает давать подать кесарю, называя Себя Христом Царем (Лк.23,2). Поэтому, когда Пилат велел бичевать Иисуса, солдаты, выполнив его приказание, решили ради забавы разыграть с Иисусом фарс шуточного царя. Здесь они дали полную свободу злобному удовольствию и выразили перед толпой евреев свое римское презрение к жалкому претенденту в цари иудейские, каким казался им Иисус. Они не ограничились тем, что били бичами Иисуса. Они начали дело тем, что собрали на Него весь полк (Мф.27,27; Мк.15,16), чтобы потешаться целым обществом над Царем иудейским. Прихотливая жестокость воинов озаботилась тем, чтобы найти не только язвительную насмешку, но и самое колючее растение для главы Царя иудейского.
     Предавая позору ложного в их мнении Царя, они сплели из колючего растения-терна венец и возложили на главу Его. На обнаженное, покрытое ранами, тело Господа набросили старую, рваную солдатскую хламиду красного цвета, застегивающуюся на плече плаща, знака первосвященнического достоинства цезаря, откуда титул августа: - " август священный", лишь бы выразить насмешку над иудейским Царем. Не доставало одного знака царской власти - скипетра: вместо его дали Ему в правую руку трость (Мф.27,29), палку тростника палестинского. После такого облачения, которое само по себе было горькой насмешкой, начались ругательства: "Да здравствует император" - кричали при торжествах римскому императору. Становясь перед Ним на колени,
насмехались над Ним, говоря: Радуйся, Царь Иудейский (Ин.19,16). Мало и того было: в знак презрения плевали на Него и, взяв трость, с жестокостью злости били Его по главе (Мф.27,30), а другие наделяли пощечинами.
         
     Тому, Кто держит мир дланию, Кто носит все глаголы силы Своей, что стоило усмирить, уничтожить наглых нечестивцев? Но Сын Человеческий терпит все безмолвно, переносит Он все наглости и побои, как волю Отца Небесного.
     Когда же воины кончили свое дело, кроткий вид невинного Страдальца, истерзанное Его тело, жестокости, какие дозволили себе в отношении к Иисусу воины, потрясли Пилата. И он ожидал многого от сострадания человеческого. Приказав следовать за собою Иисусу, он вышел из двора претории на лифостротон.
     Перед взорами врагов своих весь измученный, окровавленный, обезображенный, в хламиде, не закрывавшей ни ран, ни наготы с терновым венцом на голове и тростью в руке стоял Божественный Страдалец! Одинокий, беззащитный, всеми покинутый, Он был спокоен и величественен. Лицо Его отражало следы мучений.
     А под самой аркой - небольшое углубление в стене, говорит, что в этом месте стояла Пресвятая Богородица во время суда над Ее Божественным Сыном. Представить страшно то, что прочувствовала Божия Матерь.
     Пилат вывел Иисуса к толпе, желая этим зрелищем удовлетворить ее жестокость.
      - Се - Человек! - воскликнул он, с отвращением глядя на безумствовавшую толпу.               
     Иудеи должны были вспомнить о том, что это Тот, Кто исцелял их больных, воскрешал мертвых, чудесно питал голодных, благословлял детей, утешал вдов. Это такой великий Пророк, какого ожидал Моисей. Он теперь истерзан, измучен, весь в ранах. "Презрен и оставлен людьми, муж болезней и друг страданий, - говорил пророк Исаия. Как Такого, от Которого закрывают лицо, мы презрели Его. Он болезни наши понес и язвы наши подъял: а мы думали, что Он поражен, язвлен и наказан свыше. Он страдал за наши грехи и мучения за наши беззакония. Мучат сего Страдальца, но Он не отверзает уст Своих; как агнец, которого ведут на заклание, как овца пред стригущим ее безгласная, так Он не отверзает уст Своих" (Исаия 53,3-5,8).
     - Распни, распни Его! - вопили иудеи.
     Такая жестокость, такое упорство Синедриона вывели из себя даже язычника Пилата.   
     Полный негодования и презрения, он сказал:
     - Возьмите Его вы и распните, а я не нахожу в Нем вины.
     Оставалось одно: прямо высказать причину осуждения Христа.
     - Мы имеем Закон, и по Закону нашему Он должен умереть, потому что сделал себя Сыном Божиим!
     Пилат, услышав это слово, больше убоялся (Ин.19,8). Пилат снова велел ввести Иисуса в зал дворца. Он хочет знать, что за происхождение Его, если оно есть происхождение свыше? Где и как родился Он от Бога? И, посмотрев на Него внимательно, спросил:
     - Откуда Ты?               
     Иисус не отвечал ничего.
     Мне ли не отвечаешь?! - воскликнул Пилат. - Не знаешь разве, что я имею власть распять Тебя и власть имею отпустить Тебя?
     На это Иисус сказал:
     - Ты не имел бы надо Мною никакой власти, если бы не было дано тебе свыше; потому более грех на том, кто предал Меня тебе.
   
     Пилат задумался... Слова эти были глубоко верны и сказаны с таким величием, что заставляли гнуться его надменную душу. Он смутно чувствовал, здесь что-то таинственное и необычное. В невинности Иисуса он был уверен.
     Снова вышел Пилат к толпе и стал защищать Иисуса.
     Иудейские священники и старейшины поняли, что их замысел погибает, и они прибегли к позорному лицемерию: заявили о своей верности кесарю, которого ненавидели, и проявили неожиданную заботливость к охранению его власти, которую постоянно мечтали свергнуть.
     - Если отпустишь Его, кричали они, - ты не друг кесарю. Всякий, делающий себя царем, противник кесарю!
     Пилату намекнули на возможность доноса, на возможность выставить его изменником его перед Римом. И Пилат, для которого земное счастье было божеством, решается пожертвовать смертью Праведника своим выгодам.
    Римский префект взошел на Лифостротон и сел на судейское место. Сюда был приведен из претории Господь Иисус.
     - Се, Царь ваш, - сказал Пилат иудеям.
     - Распять, распять Его, - закричала толпа, взволнованная людьми, услужливыми Синедриону.
     - Царя ли вашего распну? - сказал префект.
     - Нет у нас Царя, кроме Кесаря, - завопили иудеи в диком исступлении, забывая народную гордость и ненависть к римскому игу.
     Теперь они обрекают себя сами в рабство Кесарю, чтобы только отказаться от Царя Мессии. Так исполнилось то, о чем говорил им Иисус в притче о царстве. Они исполнили свое - отреклись от царственного Наследника. Исполнит Свое над ними и Наследник. Врагов же Моих тех, которые не хотели, чтобы Я царствовал над ними, приведите сюда и избейте предо Мною (Лк.19,27).
     Тогда наконец он предал Его им на распятие. И взяли Иисуса и повели (Ин.19,16). Вот и Приговор Пилата. Но суеверный страх его был силен. Он решился внешним обрядом снять с себя вину. Это была чисто языческая точка зрения. Он умыл руки перед иудеями и сказал:
     - Неповинен я в крови Праведника Сего, смотрите вы! Толпа закричала в ответ:
     - Кровь Его на нас и на детях наших!
     Так евреи сами приняли на себя и даже на потомство свое ответственность за смерть Господа Иисуса Христа.
     Тогда Пилат отпустил им разбойника Варавву, а Иисуса Христа предал им на распятие. (Матф.27,15-26; Мк.15,6-15; Лк.23,13-25; Ин. 18,39-40; 19,1-16).
     Сняли с Него багряницу, и одели Его в одежды Его, и повели Его на распятие (Матф.27,31). Воины, взявши Его, опять били с поруганиями и издевательствами. Когда же насмеялись над Ним, они сорвали с Него багряницу и одели в собственные Его одежды.      
     Долго оставалась багряница на теле Иисуса: она была на Нем во время поруганий на дворе претории, была потом во все продолжение суда Пилатова, была при выслушивании последнего приговора; довольно времени было, чтобы присохла она к ранам Страдальца. «Господи Иисусе Христе! Каково же Тебе Страдальцу было, когда снимали ее с Тебя и, надевая на Тебя одежды, снова тревожили раны Твои! Каково же было Тебе, Спаситель наш, когда пред снятием хламиды и одеянием в Твои одежды снимали с главы Твоей венец и потом снова терзали главу Твою терновыми иглами!»