Роман. Заре на встречу. Глава тринадцатая

                В начало романа http://stihi.ru/2020/05/09/7883

       «Не делай себе кумира и никакого изображения того, что на небе вверху, что на земле внизу, и что в воде ниже земли. Не поклоняйся им и не служи им; ибо Я Господь, Бог твой…». (Исх. 20:2—17):



      «Не сотвори себе кумира» - такой совет даем мы человеку, который слишком сильно увлекся какой-то личностью. Идеализирует ее, стремится подражать или готов служить ей. Таким кумиром может стать кто-то из знакомых, или историческая личность.

      Смерть Иосифа Виссарионовича Сталина наступила вечером 5 марта 1953 года,  на 75-м году жизни, вследствие кровоизлияния в мозг, которое произошло, предположительно, 1 марта на почве гипертонической болезни и атеросклероза. В ночь с 1 на 2 марта 1953 года охранники обнаружили Сталина в малой столовой на  Ближней даче в Кунцево, лежащего в беспомощном состоянии, и оповестили о случившемся Политбюро ЦК КПСС.

      6 марта 1953 года «Правда» сообщила: «Дорогие товарищи и друзья! ЦК КПСС, Совет Министров СССР и Президиум Верховного Совета СССР с чувством великой скорби извещают партию и всех трудящихся, что 5 марта в 9 часов 50 минут вечера после тяжёлой болезни скончался Председатель Совета Министров Союза ССР и Секретарь ЦК Коммунистической партии Советского Союза Иосиф Виссарионович СТАЛИН».
Из истории известно, что смерть вождя вызвала в стране общее оцепенение и неподдельную скорбь.

      Общий шок, о котором вспоминают современники, был понятен,  и вполне легко объясним. В сознании миллионов советских людей Сталин, о гениальности, трудолюбии и доброте которого,  стране твердили круглые сутки , был единственной защитой и надеждой. Многие родились и выросли при Сталине, не представляя, что занимать высший пост в государстве может кто-то другой. И вот теперь вождя не стало…
«Сталина нет. Ничем не могу заняться, ничего не клеится. Плачу всё время», – писала в своём дневнике школьница из Владимира Зинаида Феодоровская. «Было страшно. Отец сказал: «Теперь конец, нас захватят американцы», – вспоминал таганрожец Владимир Кириченко.  Ощущение того, что привычная жизнь закончилась, подогревал тон публикаций, посвящённых скончавшемуся вождю. «Упразднилась сила великая, нравственная, общественная», – горестно провозглашал предстоятель РПЦ патриарх Алексий I, а Сергей Михалков в написанных наскоро стихах сокрушался, что не в силах отдать Сталину «своё биенье сердца и дыханье».

Мы навсегда запомним то число,
Тот скорбный день в начале года.
Тот тяжкий день в истории народа,
В который всех нас горе потрясло.

Нет! Мы ещё не поняли всего,
Всем существом всего не осознали…
Жизнь отдавал за нас товарищ Сталин,
И вот сегодня с нами нет его…

Когда бы мы отдать ему могли,
Своё биенье сердца и дыханье,
Мы, как один, к нему бы в Кремль пришли,
Преодолев любые расстоянья!

Всей тяжестью обрушилось на нас,
Нежданное, негаданное горе-
Оно везде и всюду: в каждом взоре,
Во всех сердцах отражено сейчас.

Родная Партия! Ряды свои сплотив,
Мы над Вождём склоняем наше знамя
И говорим: «Великий Сталин- с нами!»
И говорим: «Великий Сталин жив!»
                С.Михалков.

      Охватившая страну скорбь быстро достигла апофеоза. Как сообщалось в милицейских сводках, во время траурных митингов, будучи «сильно потрясены сообщением о смерти товарища Сталина», внезапно скончались работник селекционной станции, заместитель секретаря парторганизации и врач из Житомира. Одновременно в Запорожье покончила с собой комсомолка. В кармане платья вместо предсмертной записки она оставила стихи собственного сочинения на смерть вождя.
      
      Но нашлось немало людей, испытывавших совершенно другие чувства.
Далеко не вся скорбь была искренней. Происходящее в стране мало для кого являлось секретом – только-только начало раскручиваться дело «врачей-убийц», продолжились чистки в госаппарате. Знаменитый скрипач Давид Ойстрах рассказывал, как его вместе с другими музыкантами позвали играть траурные мелодии в Колонном зале Дома союзов, где проходило прощание со Сталиным. Для исполнителей за занавеской подготовили стол с бутербродами, чтобы они могли отдох¬нуть и поесть. В какой-то момент за занавеску заглянул Хрущёв. С довольным лицом оглядев сидящих музыкантов, он вполголоса бросил: «Повеселей, ребятки!»


«Я не безучастный и не враг!»
 
    Однако подобное было сугубым исключением – прозвучи нечто подобное на улице, на полном серьёзе могли и побить. «Обыватели восприняли отрицательное отношение к Сталину, как великое святотатство. Иным казалось неприличным даже через несколько дней после похорон отмечать дни рождения, пить водку, смеяться и приставать к девушкам», – отмечал кандидат исторических наук Владимир Козлов. В Одессе курсант военно-морского училища подвергся остракизму со стороны товарищей, после того, как  заметили его читающим книгу во время траурного собрания. Прокричав в отчаянии: «Я не безучастный и не враг», молодой человек выбежал на улицу и бросился под трамвай.
     Обо всех этих случаях сообщалось в спец. донесениях Министерства госбезопасности, для сотрудников которого,  смерть вождя стала новым поводом для поиска врагов народа. За короткое время таких обнаружилось очень много.
 «Путевой рабочий Васильев, услышав о смерти Сталина, снял шапку, ударил ею об пол и сказал: «Умер, так теперь все будем свободные, колхозы распустят и землю раздадут крестьянам». Днём на работе говорил: «Подумаешь, родной отец умер, хлеб от этого не подешевеет». 9 марта в момент похорон Сталина во время пяти минут молчания, когда все встали и сняли шапки, Васильев прикрыл шапкой лицо и стал смешить стоявших рядом девушек, – говорилось в докладе МГБ. – Колхозник из Молдавии Настасюк сказал: «Хорошо было бы не только Сталин, но и все коммунисты в течение трёх дней погибли, тогда и колхозов не было бы». Бригадир трактористов Приходько пришёл в общежитие пьяным, достал из кармана бутылку водки и обратился к присутствующим: «Выпьем за Сталина, за то, что он умер, спасибо ему, что он построил нам 190 тыс. концлагерей». В это время по радио начали передавать новый состав правительства. Приходько сказал, что там делят портфели. Колхозник Атабулаев, выражаясь нецензурными словами, сказал: «Почему он не умер 15 лет назад, а умер только теперь. Если бы он умер тогда, то бы этих колхозов у нас не было, и мы бы жили гораздо лучше, чем живём теперь».
Крамолу нашли даже в армии. Уже вечером 5 марта министр госбезопасности Семён Игнатьев передал донесение о реакции военнослужащих и вольнонаёмных Советской армии и Военно-морского флота на болезнь И.В. Сталина. «Начальник клуба артиллерийской базы: «Туда и дорога». (Дано указание документировать и арестовать), – писал Игнатьев. – Сержант артиллерийской бригады Прикарпатского военного округа, латыш: «Ну и хорошо». (Дано указание документировать и арестовать.)… Солдат бронетанкового склада: «Сталин долго не протянет, да это даже лучше. Посмотрите, как всё сразу изменится». (Проводится оперативное расследование)».
                Десять лет лагерей.
      Любопытно, что о многих, кто не испытал священного трепета от известия о смерти вождя, органы безопасности узнали не благодаря агентурной работе, а из доносов коллег, знакомых и товарищей крамольников. Художник из Томска Жегалов был арестован после того, как в своей артели заявил: «Я рад, я очень рад. Сколько миллионов людей он сделал несчастными». Ученица Львовской школы Огоринская во время траурного митинга в школе бросила: «Туда ему и дорога», после чего была избита одноклассниками и сдана в милицию.
   
Расправа следовала не только за радость по поводу смерти Сталина, но и в случае простых сомнений относительно будущего. Так железнодорожный контролёр Панфилов оказался в камере после того, как сказал сослуживцу, что следующий глава государства может оказаться не хуже Сталина.

     Наказывали не скорбящих жёстко, расценивая произнесённые слова как «антисоветскую пропаганду». Суды проходили быстро – той же Огоринской приговор вынесли всего через три недели: 10 лет лагерей. Аналогичные сроки в большинстве случаев получили и другие арестованные. Смягчающим вину обстоятельством не считалось даже то, что во многих случаях, как установило следствие, «антисовесткая агитация» была вызвана «зелёным змием». Врач Басов из Красноярска долго доказывал, что в день смерти Сталина был пьян и потому ничего не помнит. Зато куда твёрже память оказалась у его собутыльников, которые тут же его задержали, подробно поведав в показаниях, как Басов поносил мёртвого вождя.
Впрочем, что там случайные собутыльники – учительница из Читы Казакова попала под суд по доносу своих учеников-девятиклассников. Подростки расценили как клевету и антисоветскую агитацию слова Казаковой о том, что при жизни Ленина Сталин не считался гением и занимал в правительстве рядовой пост. «Столь откровенное политическое ханжество, кончавшееся доносом, было явлением гораздо более массовым, чем оскорбительная грубость в адрес умершего», – отмечал изучавший материалы уголовных дел Владимир Козлов, приводя примеры того, как обвинения в оскорблении Сталина порой использовались для сведения личных счётов. Бухгалтера, решившего рассказать о воровстве на складе, его начальники пригласили «поговорить», напоили, завели разговоры о политике, после чего написали донос.
На этом фоне особенно колоритно выглядит то, как развивалась ситуация дальше. Прошло всего несколько месяцев, и прежние славословия в адрес Сталина стали угасать. В июне к власти пришёл Хрущёв, сменивший сталинский курс, после его прокуратура принялась пересматривать дела осуждённых по «похоронному» делу. Практически те же самые люди, которые находили в словах получивших сроки «клевету» и «антисоветскую агитацию», теперь писали заключения об отсутствии состава преступления и реабилитации. В итоге Огоринская уже осенью вернулась из лагеря домой, одновременно были освобождены и многие другие. Так история ещё раз дала урок, подтвердив мнение о том, что в России надо жить долго.

(Корней Иванович Чуковский (имя при рождении – Николай Корнейчуков) любил повторять: «В России надо жить долго, тогда до всего доживешь». Он дожил до того времени, когда его запрещённые сказки превратились в мультфильмы.)
          
         Как же восприняли смерть вождя народов  селяне?
     Привыкнув  к одной  неординарной личности, некоторые были шокированы . Страх,  растерянность и тревожность за своё будущее и своих детей царили в их головах. Некоторые плакали, как по Иисусу Христу, привыкнув к восхвалениям  Сталина,  превознося его в святые. Другие,  притворяясь на людях святошами, пускали слезу или боялись высказывать своё мнение вслух.  И только в своих семьях делились своими мыслями.
     Нюра была непреклонна в своих суждениях,  вылив всю ненависть к вождю народов,   вспомнив свои детские голодные годы, когда ходили они с Петром побираться по сёлам. Пётр никак не высказывал своё мнение.   Только однажды обронил: «Не было бы Сталина, не было бы и Гитлера», когда коснулись в разговоре о войне.  Что он этим хотел сказать?  Может и сам не осознавал полностью смысла этих слов. А может эти слова  уже раньше были сказаны кем - то.  Дело тут политическое. И не просто так он их произнёс. И только Женя  за Сталина готов был сам умереть, как в годы войны. До такой степени это был непоколебимый сталинец, воспитанный на лучших идеалах, много читающий. Никогда не слышали от него плохого слова. Татьяна - жена называла его часто Иисусиком.  Она  не подчинялась его слову и старалась взять верх над мужем, но он был предан своим идеалам до конца. Уже в 90-е годы он пророчески говорил: «Вот придёт второй Сталин,  он вам покажет». И дважды Людмила слышала от него это выражение, сказанное в её адрес.

                Продолжение следует