Спартак на арене амфитеатра

Много часов схватки на арене продолжались,
Пари повсюду на трибунах заключались,
На известных бойцов делались ставки:
Багровел жёлтый песок от крови
И проигравших бесцеремонно с арены волокли…
Спартак вначале за происходящим наблюдал,
Но скоро к кровавому спектаклю интерес утратил.
Солнце уже прошло зенит, когда он вышел на арену,
Против него был выпущен огромный кельт –
Он зрителем известен был уже давно
И на него делало ставки большинство.
Знал Спартак, трезубца можно не бояться,
Сеть – вот чего он должен опасаться,
Толпа ж вопила и требовала, чтобы кельт убил его…
Принял Спартак на щит удар трезубцем
И пятился, глаз не сводя с сети,
Уклонялся, когда она взвивалась, чтоб его накрыть.
Вот они схватились, лицом к лицу,
Спартак упал и прыгнул кельт на него.
Фракиец извивался, метался по арене,
Собрал все силы и в ноги кельта щит метнул.
Его ноги подкосились, и рухнул он лицом оземь,
Но тут же перевернулся, трезубцем стал вращать.
Трибуны наслаждались безумством схватки,
Переходил успех от одного к другому.
Бросился Спартак на распростёртое перед ним тело,
Одной рукой схватил трезубец, другою шею сжал,
Кельт же пытался нащупать пальцами его глаза.
Вдруг он понял – противник сильнее, чем он сам,
Взглянул в его безжалостные серые глаза
И леденящий ужас ощутил…
Трезубец свой отбросил кельт
И стал бить кулаком Спартака в живот,
Но всё сильнее стискивал шею тот ему.
Кельт задыхался, сопротивление его слабело,
Наставник гладиаторов вышел на арену –
Он должен убедиться, что сговора между бьющимися нет,
Не должен побеждающий соперника жалеть…
Вот он увидел – всё, кельту конец,
И победителю знак о том подал.
Встал на ноги Спартак, подобрал щит и кинжал,
И прочь с арены медленно поплёлся,
А вслед ему, с бурным одобрением, толпа кричала…