Ода России

*Все имена и события в произведении вымышлены, любые совпадения с реальными людьми, живыми или мертвыми случайны

Снегом затисканный локон, (ещё бы)
Час-полтора и асфальты брюхом протру,
По плечо стоит в фуражке - на трущобы,
Базарится шериф в моем белёсом рту.

Добро даю, гестапо, (не упадь) - залазь,
К мозгу воспаленному, да и не менее,
Глазам, что наблюдали за тобою всласть,
Да к носу красному с которым и немею я.

И чувствовать лишь в глотке холодца,
Гвардии ручонок, стачанных из шелка,
Но кто венец есть любопытства моего ларца, и меня же на проспекте ты нашел как?

Ведь трущоб тех не свидеть и краю,
По венам моим Москвой рекою Русь,
Отнюдь, не желтым пред тобою истекаю,
Я рекой святою на тебя мочусь.

И несется, тромб презирая, по жилам,
Обливая гвардейца народной тоски,
Пока до коликов меня смешила,
Ругани внебрачной влас седевших колоски.

И коль ты, бес, противишься натуре,
Людского, веками, (что из уст в уста),
Я подвергаю вас полит. цензуре,
И забываю сердцем прокаженные места.

Где впервые, я стрепетом: «ма»,
Где впервые, я с трепетом: «па»,
Где мальчиком, читав дебютные тома,
Девчонке, что культурою скупа.

Где целовался по лесу бредя с сосною,
Слагая стих (непризнанный) о ней,
А ты довольствуясь разрезами, с десною,
Забираешь память уходящих декабрей.

Где в числах десятых, во сне наяву,
Во сне я на жалость отцу надавил,
Мол, не смеешь ты боле утешить траву,
Ты сам ей утешен средь зыбких могил.

И на уши дом мой подняв, на трущобы внутри,
Материю лишь вы ручонкою давите,
Я прошу, легавый, беспорядок забери,
Забери всю боль накопленную в памяти.

Я прошу тебя, воспаленные оковы,
Сотри рукою, напавшей на Русь,
А я , как обычно, мальчишкой здоровым,
Таблетку запью, и усталым проснусь.

И вновь вступить мне в воду талую,
Смакуя кровей рябых купажи,
Обещаю, с кровати теплой встану я,
А ты мне о сне пробудившим тебя расскажи.

Удивления полон , а не ждал ли тьмы ты,
Холмов макушку полоснув Рассеи?
Вам вздумалось мозги мои промыты,
Но мой, отнюдь, и вашего яснее.

Да прочь, легавый, из серой извилины,
Вам не одобрить! сей порыв сердечен!
По рукам - друг друга и простили мы,
И запрещаю покуситься вам на печень.

Кипит в ней горечь, в ней кипят,
Обиды, мною вскормленных неделями,
Неровен фараону в звании агат,
Оберегавший разумы окостенелые.

Бессмертен я, (хоть продырявь),
Начав с главы, закончив черных пяток,
Ведь не одобрить сновиденью явь,
Мой слог по вене стелится без взяток.

И в объясненьях слог мой непотребен,
В крови стирающий по трассам, но,
не в мочь объять паршивому отребью,
В фуражке флотской, что же мною сказано.

Чего ж прочесть вам пред кончиной?
О сосенке, чей ствол я взорами слюнявлю?
Я, поздравляю офицер, (Я Вас с почином),
Сегодня воспаленный слог обрелся явью.

Ах, мне стряхнуть погоны с вас, фуражку,
За час морозный, и постылые ветра,
За череп, распахнувший как фисташку,
Вкусивший языком солености ядра.