У тебя надо мной нет власти

Буйное сердце молчи, под заснеженной тенью лесной,
Тихо кружатся тени, у ног наших сгинул покой,
Тёмный демон в небесах, он, как хмурый пастырь ночной,
Заходит в пологом пике, и мир обуян тишиной.

Птицы молчат, как бездушны, немые, как каменный холм,
Нет щебета, нет песней - лишь холод бездушный сухой.
Сладкие стоны судьбы, переплетенья озноб,
Пьяные крики и боль, будто линькой начерчен мой рубеж судьбой.

Лишь зеркальная гладь в зрачках отражает,
Звериные блики, как тайны ночные,
Птица, кричит, над водой исчезает,
Как звуки протяжные, мгновения вежливые.

Фреза ненасытная режет пространство,
Где солнце стремится к неведомым далям,
Сквозь сумрак просветит безмолвное братство,
И радостно лики пред алтарем стали.

Лишь зеркальная гладь отражает в зрачках звериные блики,
Как птица крылья тянет вверх, захлебнувшись в крике,
Ненасытной фрезою врезается, вдаль горизонта,
Может, вместо иконы там радостно пользуют лики.

Мы тайной прикованы к их обжигающей власти, —
В странах мирных и ясных, где нет ни ветров, ни страстей,
Мы с тобой никогда не мечтали о власти,
И биржа вяжет новенькие снасти.

Ну да, ты безумный Геймер, пришедший в себя случайно,
Тебе, Ахилл, героем быть по масти,
Нет никакого бюджета, и он не попилен тайно,
И знай: у тебя надо мной нет власти.

Буйное сердце молчи, под заснеженной тенью лесной,
Тихо кружатся тени, у ног наших сгинул покой,
Тёмный демон в небесах, он, как хмурый пастырь ночной,
Заходит в пологом пике, и мир обуян тишиной.

Птицы молчат, как бездушны, немые, как каменный холм,
Нет щебета, нет песней - лишь холод бездушный сухой.
Сладкие стоны судьбы, переплетенья озноб,
Пьяные крики и боль, будто линькой начерчен мой рубеж судьбой.

Лишь зеркальная гладь в зрачках отражает,
Звериные блики, как тайны ночные,
Птица, кричит, над водой исчезает,
Как звуки протяжные, мгновения вежливые.

Фреза ненасытная режет пространство,
Где солнце стремится к неведомым далям,
Сквозь сумрак просветит безмолвное братство,
И радостно лики пред алтарем стали.

Лишь зеркальная гладь отражает в зрачках звериные блики,
Как птица крылья тянет вверх, захлебнувшись в крике,
Ненасытной фрезою врезается, вдаль горизонта,
Может, вместо иконы там радостно пользуют лики.

Мы тайной прикованы к их обжигающей власти, —
В странах мирных и ясных, где нет ни ветров, ни страстей,
Мы с тобой никогда не мечтали о власти,
И биржа вяжет новенькие снасти.

Ну да, ты безумный Геймер, пришедший в себя случайно,
Тебе, Ахилл, героем быть по масти,
Нет никакого бюджета, и он не попилен тайно,
И знай: у тебя надо мной нет власти.