Мой больной шедевр

Девятого мая
Разбитым валялся в кухне один,
Еле дожил до утра,
Внутри словно душевнобольная сестра вундеркинд.

Сестрёнка моя – манекен магазинных витрин.
Стоит себе голой, играется в карантин.
В одной руке патлы, в другой руке бритва,
Бреет до мозга сестрёнка, читая молитвы.

Стоит перед зеркалом и улыбается мило,
Глаза её смотрят навстречу моим.
Не понимаю ее, юродивым чем-то ты было,
Да и себе я был тоже чужим.

Майя Девятова от меня убежала,
Вырывалась она, но вернулась к началу,
Ей вряд ли удастся уйти, сыпет проклятьями,
Вуду в обиде сжимая в объятия и

Всё бежит ищет двери, запирая засовы,
Что без спешки и жалости я отворяю.
Подумала, никто теперь не достанет.
Разум скоро растает, она не сдюжит оковы.

Вязью строчит стихи, лепит повсюду листы,
На куски раздирают эти множества слов,
Ненавидимый я и гонимая ты, наломавшая дров, —
Странной повести главные лица, напишет в конце и с собою простится.

Неустанно сшитых болью воедино с любовью стихами
Пронзает мне сердце и сердце себе,
Человек поэтому плачет,
Поэтому я так стараюсь её захерачить.

Любит и гонит, обнимает и поэтому тонет,
Чувства во мне хотят жить,
Майя, я верю, сможет их сохранить,
Покуда кое-кто ее не догонит.

Майя Девятова умирала в кладовке,
Разложилась искусно как книжки по полкам,
Девятого мая во мне умирала сестра,
Нервным срывом моим закончилась и она.

Девятова Майя,
Не дожила до утра,
Зачем-то я остался один,
Прощай, мой душевнобольной внутренний мир.