Скамейка

Лежу в номере после грязей отдыхаю, вдруг стук в дверь.
- Кто там, - спрашиваю.
- Налоговая, - отвечают.
Тут я затрепетал и перед глазами пролетела вся жизнь, я стал судорожно вспоминать о долгах, которые все вернул три года назад, но вдруг что-то где-то кому-то осталось и вот теперь как в плохом детективе бравые молодцы в синих фуражках меня отследили и теперь скрутят прямо в санатории, беззащитного и безоружного, сразу после грязевых ванн.
- Кто-кто? - шёпотом переспрашиваю я.
- Шучу, это я, Олёна, горничная.
За пять лет после переезда из Москвы я так и не привык к южному юмору.


Вот не язва, не гастрит,
А отбило аппетит.
Вместо масла и барана
Делаю зарядку рано.
Вместо пива и леща
Ем капустку трепеща
Не милы мне сало, водка
Жир курдючный и селёдка
У меня теперь слегка
Уменьшаются бока
Что мне делать как мне жить
Не хочу худым я быть
Я такого не желал,
Так легко уйти в астрал


В санатории совсем пропал аппетит, почти не ем, да и голода не чувствую. На обед взял только две булочки с сахаром и маком и два компота.
За столом сижу с миловидной соседкой. Она всегда берет разнообразно и много (все- таки шведский стол), хотя половину не доедает.
- Что-то вы, Вячеслав Анатольевич, совсем не кушаете?
- У меня диета, - говорю.
Соседка (она обширна) удивленно смотрит на мои булочки и произносит:
- Вам что диетолог прописал булочки с маком?
- Да, - отвечаю.
- Какой-то странный у вас диетолог, а сколько сбросили?
- 10 килограммов за 20 дней, - вру я.
- Не может быть, - удивляется соседка, - а дадите телефон диетолога.
- Завтра, завтра дам, - улыбаюсь я. Завтра я уезжаю.

Оценили 89 человек


В санатории на пляже дедок достал яндекс-колонку и включил на всю мощь Яблоки на снегу и Белые розы, и я вдруг понял, чего мне 53 летнему не хватает в 2024-ом: дыма сигарет с ментолом, янтарного беляша с капающим жиром и молодых восемнадцатилетних студенток текстильного института.


Оказывается, есть литературный фестиваль "Казантип поэтический". В мою молодость Казантип можно было с большой натяжкой назвать фестивалем поэтическим, да и то скорее в несколько фривольном понимании поэзии. Литературный фестиваль Казантип - это насмешка времени.


У племянника умер тамагочи. Зная, что последнего известного мне тамагочи племянник назвал Дядя Слава (мной) я с горестью спросил, не Дядя Слава ли это умер.
- Неа, его пра-пра-пра-правнучка.
Меня обуяла гордость за Дядю Славу. Как он чертяка расплодился. Вроде тамагочи, а жизнь знает.
- Её хоть хорошо похоронили?
- Да нормально, как всех.
- Как всех - это хорошо или плохо?
- Хорошо, - ответил племянник и вышел из чата.
И мне, вдруг, стало так тепло, радостно и немного грустно на душе. Где-то там, в глубине электронного пространства хорошо похоронена пра-пра-пра-правнучка тамагочи Дядя Слава.



Как же я стал на юге мёрзнуть. Я не мерз в Москве с её двадцатиградусными морозами, я не замёрз в Сургуте при -37, я не мерз на Камчатке с её шквальными ветрами. Здесь же на пятый год проживания на юге я могу замёрзнуть при +25, а уж +16 для меня стало просто катастрофой. Сейчас ночью как раз 16. Сосед спит поверх одеял, не накрывшись даже простыней, я же кутаюсь в ватное одеяло. Зато я стал легко переносить жару, даже сорок градусов. Помню в Москве +30 для меня было жестью.



В санатории у меня сухой закон. Сухой закон на целые 22 дня, но в санаторский магазинчик завезли копченую кету. Я не ел её 25 лет с момента моего последнего прилёта на Камчатку. В Южном городе продают соленую форель и сёмгу, а вот копчёной кеты я никогда не видел.
Я встал возле витрины и долго рассматривал кету.
- Это же кета, - восторженно спросил я продавщицу.
- Да, лосось, - ответила не понимающая торжественности момента продавщица.
- Нет, нет, это кета.
Продавщица пожала плечами.
Кету надо есть с холодным жигулевским пивом, не надо портить вкус кеты немецким или бельгийским пивом. Только свежее заводское русское жигулевское пиво тонко и чувственно оттеняет вкус камчатской копчёной кеты. В крайнем случае можно есть копченую кету с бутылочным тверским пивом Венское. Бутылочое тверское Венское как раз стояло в холодильнике санаторского магазинчика.
- А Венское у вас по чем? - спросил я.
- 100 рублей.
- Что-то очень дорого.
- Сезон.
В итоге я совершил дурной поступок. Купил кеты и казахской кока-колы. Не делайте, не делайте так ребятки. Это очень очень дурной поступок.

Когда была я замужем
С кудрявой головой
Таскали меня за уши
По гулкой мостовой

Но в дымку предрассветную
Мой милый ускакал
Любовью безответною
Всю жизнь мою сломал

Теперь брожу я пО миру
С седою головой
И скачут кони гордые
По гулкой мостовой


На море шторм. Купаться запрещено. Загорать тоже невозможно. С моря дует холодный порывистый ветер. Все процедуры прошёл утром. Делать нечего. Приходится читать Розанова "Среди художников". Среди художников мне нехорошо. В живописи я не силен, поэтому перед каждой статьёй Розанова о художнике я загружаю картины художника и рассматриваю их, а уж потом читаю. Как я понимаю, все эти статьи были разбросаны по разным газетам и журналам, но кто-то постарался и собрал их в единую книгу.

Вот написал автор из самотека:"Спасибо за Ваш труд", - и непроизвольно хочется напечатать.

Новый сосед в санатории оказался шахтёром. Он вышел на пенсию в 38 лет. На пенсии выращивает картоху, курей и свиней. В 38 лет, Слава! А тебе в твои 53 до пенсии ещё 12 лет.


Любопытно наблюдать детскую непосредственность нового санаторского соседа.
- Море, море, - кричит он.
- Грязи грязи, - восклицает он.
- Рапа, рапа, - шепчет он.
- Ну море, ну грязи, ну рапа, - отвечаю я на 18 день нахождения в санатории.


Новый сосед заехал, говорит:
- Пойду на море взгляну.
- Ты что, море не видел, - спрашиваю.
- 40 лет не видел, как служил.
- А служил где?
- В Арктике.
- То есть в море ты не купался?
- Ну как, залез, конечно, 40 лет назад и залез.

На 16 день нахождения в санатории я сказал своим болячкам:"Идите в жопу, болячки! Вместо беготни по процедурам я буду сидеть у моря, перебирать камушки и слушать шум волн!".


Вот идёшь где-нибудь по набережной Алушты и так хочется чачи грамм сто, а потом пивком сверху, а тут в санатории разве кефира стаканчик. Никакой тяги.


Сегодня в южном санатории уснул у Тани на магнитах.
Таня будит и спрашивает:
- Что снилось, Вячеслав Анатольевич.
- Снег, - говорю, - Таня, и Тверской бульвар в Москве в снегу.
- Я никогда не была в Москве, - отвечает Таня.
- А поехали, Таня, в Москву? - предложил я Тане.
- У вас же жена, Вячеслав Анатольевич, и артрит.
- Да где эта жена, - отвечаю я.
- Нет, нет, Вячеслав Анатольевич, знаем мы вашу Москву, - говорит Таня и передаёт мне санаторную книжку.


Обнаружил у себя в санаторском корпусе дверь с табличкой "Изолятор". Вот так вот, братаны, изолятор есть не только на зоне.


"Здравствуйте, Вячеслав Анатольевич. Вас беспокоит Тишко Елена Антоновна . Я практикующий психотерапевт-эзотерик. Провожу чакроанализ, статистический анализ кармы, исследую йогодостижимость и ведические экстремумы. Применяю, как хорошо зарекомендовавшие себя дзен-будийские препараты, так и новые средства европейских коллег, основанные на достижениях парапсихологической науки и навыках биополей".


В санатории медсестра Таня всплеснула руками и воскликнула:
"Вы военный!" Всегда был далёк от этого, но то, что произвожу на Таню такое впечатление, мне польстило. А потом заметил, что Таня у всех мужчин спрашивает военный он или нет.


Как-то Шмелев прошёл мимо меня. Может потому, что не осилил "Лето Господне", но тут впервые в 53 года прочитал "Солнце мертвых". Давненько у меня не было катарсиса.


Самое травмирующее воспоминание из 90-х несмотря на всякое - это то, что мой учитель математики с 4 по 6 класс, который возился со мной и отправлял на олимпиады, спился, его выгнали из школы, он потерял квартиру, бомжевал, а нашли его зарезанным в канаве.



Ставлю кондиционер на 24 - мёрзну, на 26 жарко. Только на 25 в самый раз. Неужели, человек такое хрупкое существо, или уже старость.


Самое главное в санатории - это хранить секреты. Например, я знаю, что Лидия Петровна приходит на работу в 7-55, за час до официального приёма. Если хорошо относиться к Лидии Петровне, то магнитотерапию можно пройти в 8-00, а не в 12-45. Ещё я знаю, что сухие ванны принимают в любое время, поэтому их можно пройти в 9-00, а не в 16-30, как написано в расписании приёма процедур. Ну а самое сакральное знание - это курилка. Курилка одна и находится за территорией санатория. Туда идти замучиешься, но я знаю скамейку в рощице, где нет видеокамер и знаю расписание обхода территории охраной. Но все это надо хранить в тайне. Ибо. Потому что.
Сегодня пришёл в рощу тайно курить, а там старушка сидит и дымит. Сел рядом.
Старушка подымила и спрашивает:
- Откуда знаете?
- Я пятый раз в санатории,- отвечаю.
- А я одиннадцатый, - понимающе кивнула старушка.


В день рождения я получил от санатория приглашение на концерт. Идти не хотелось, но мне пообещали подарок, поэтому я и пошёл. Толп я не люблю, а там была толпа. Все первые, вторые и десятые ряды открытой площадки были заняты, но я нашёл под кустом лежак и лёг на него. Сцены не было видно, но было слышно. Тем более далеко от толпы. Артисты пели, танцоры танцевали, музыканты играли. В конце концов ведущий остановил концерт и сказал:
- А теперь поздравим наших именинников.
Зал захлопал.
- Громче, - сказал ведущий.
Зал громко захлопал.
- А теперь мы будем вызывать наших именинников.
Именинников стали вызывать на сцену, давать подарки и хлопать.
Вызвали и меня. Я не хотел идти на сцену (боюсь сцены), но за подарком вышел, встал с лежака и из кустов вышел на сцену.
Мне дали пакет и спросили:
- Кем работаете , Вячеслав Анатольевич.
- Тружусь, - ответил я.
- Хорошо трудитесь.
- Отлично тружусь, - ответил я.
- Любите наш санаторий?
- А то, - произнес я.
- Похлопаем Вячеславу Анатольевичу.
Все плохлопали.
- Спасибо, - сказал я и пошёл обратно в кусты на свой лежак, но лежак в кустах был занят каким-то старичком с палочкой.
Я посмотрел в пакет. Там была открытка.
Я снова посмотрел в пакет. Там опять же лежала та же открытка. Потом я посмотрел на лежак со старичком и подумал:
"Не верь, Слава, в дни рождения. Подарят открытку, а лишат лежака".
- Хорошо поют, - вдруг произнес старичок.
- Артисты, - сказал я, достал открытку и прочитал её.
Мне желали счастья. Что может быть лучше счастья.


Забавно, находясь в санатории, обнаруживать на выстиранных и выглаженных футболках шерсть своего кота, хотя кот остался дома. Помни о коте, Слава!


Санаторский щенок залаял на пятилетнего мальчика. Мальчик заревел. Прибежала мама и подняла вой. На вой пришёл здоровый белый кобель и дал щенку лапой по морде. Щенок заскулил и убежал в кусты. Видимо, здоровый белый кобель понимает, что если щенок будет лаять на отдыхающих, то его, впрочем, как и белого кобеля, быстро выловят и отправят в места не столь отдалённые.


Воробьи средней полосы клюют рябину и калину, а воробьи Крыма клюют оливу. В этом есть что-то римское.


В телеграм с незнакомого номера валится ссылка. Вместо того, чтобы молча заблокировать незнакомый номер, я без надежды на ответ пишу:
- Что это?
После долгого молчания мне неожиданно отвечают.
- Игра.
- А если это взлом?
- Нет игра, честно, не взлом.
- А зачем мне игра, я взрослый человек мне 53 года.
- Поиграете.
- Не хочу.
- Можете даже не играть, просто нажмите ссылку, вам понравится.
Это всё напомнило старый анекдот из 90-х о самолийском компьютерном вирусе в электронном письме. "Здравствуйте, я самолийский компьютерный вирус. Пожалуйста, скопируйте все файлы с жёсткого диска Вашего компьютера и отошлите обратным письмом. Также просим разослать наш самолийский компьютерный вирус ещё 100 адресатам".


Рекламу прочел: "Уволим с работы за один день". Постойте, постойте братцы. Я знаю 100 и 1 честный способ, как сделать так, чтобы вас уволили с работы за один час

В санатории не подают окрошку. И гаспачо не подают. Что в 38-градусную жару является катастрофой.



. В санатории сломалась скамейка-качалка на цепях. Отлетела спинка. Два дня валялась, а потом подошёл мужичок-отдыхающий и без молотка починил.
Идёт администратор, что ли, и спрашивает мужичка:
- Ты откуда?
- С Норильска.
- И что там делаешь?
- На заводе работаю.
- Надолго к нам?
- На две недели.
- А навсегда хочешь? Комнату дам, еда бесплатная, зарплата приличная.
И вот видно как на лице мужика происходит невидимая борьба. Он может это море первый и единственный раз в жизни видит, по заводской путевке приехал , у него в Норильске снег лежит девять месяцев в году и мороз -40, он может инжир впервые в жизни попробовал день назад.
- А жену и детей можно, - спрашивает мужичок.
- Да можно, - чешет затылок администратор.
Мужичок оборачивается и смотрит на море. Колеблющаяся полоска воды сливается с небом. Тётки сидят в шезлонгах. Бегают два щенка. На пирсе спасатели таскают луфаря. И вот мужичок стоит, смотрит и вдруг оборачивается к администратору и говорит:
- Этого не может быть.
- Что не может быть,- спрашивает ошалевший администратор.
- Этого, - и обводит рукой пространство. Потом немного думает и добавляет:
- Нет, я к братанам на завод.


В этом году в санатории у меня очень интеллигентный сосед. На мой прямой вопрос: "Храплю ли я по ночам", - он смутился, отвёл взгляд в сторону, подумал и произнес: "Только на вдохе". Так и скажу теперь жене, что я храплю только на вдохе.
Кстати, заметил, что сосед тайно почитывает моего Розанова, которого я привез в санаторий.



На второй день санатория сгорел. Никакого крема после загара не взял. Ближайшая аптека за 15 километров. Вспомнил, что в детстве папа мазал ожоги своим тройным одеколоном. Вспомнил, что у меня есть пенка для бритья, там явно есть спирт. Смазал пенкой. Утром, как огурчик. Дарю народное средство.


Чего-то женщины стали на меня на улице засматриваться. Прям оборачиваются. Долго думал и понял: я же побрился налысо, я теперь красавчик.


Завтра отпуск. Еду на грязи лечить болячки. После прошлогодних грязей я поступил в аспирантуру, подал заявление на развод и подписал договор на покупку квартиры. Правда через полгода меня из аспирантуры выгнали, с женой я так и не развёлся, а за квартиру не внёс деньги. Видимо, чудесное действие сакских грязей хватило только на полгода. В этом году я еду не на две недели, а на месяц. Страшно подумать, что я совершу, если чудесное действие грязей будет продолжаться не полгода, а год.


У кого-то старик Хотабыч, а у меня старик Хотябыч. Прям видишь, как подходишь к лампе с джинном, трешь, просишь зарплату увеличить в 2 раза, а там не Хотабыч, а Хотябыч и он тебе "дзиньк" пятак и ты так: "Спасибо, спасибо Хотябыч"


Вот сейчас обед. Надо есть, но есть не хочется. Но я точно знаю, точно, что ровно в 3 часа ночи проснусь в холодном поту и побреду к холодильнику.



- Как накрасится, так стерва, стервой, а смоет- лапушка.
Это соседка баба Маша на весь двор рассказывает в телефон о своей 14-летней внучке


Оказывается, соседского котёнка зовут Братан.

Оценили 84 человека


Я бежал, бежал, бежал
А потом лежал, лежал
А потом бежал, лежал
А потом лежал, бежал.
Утром рано я бегу.
Не бежать я не могу.
Поздно вечером лежу
Уподобившись моржу.
Если бы я не бежал
Я тогда бы не лежал
Если бы я не лежал
Я тогда бы не бежал.


Леха, сосед, после того, как завёл себе котёнка, перестал пить. Раньше придёт с работы и возьмёт чачи в разливухе у Армена. И жена ему не жена, и дети не дети. А сейчас придёт с работы, возьмёт котёнка на руки и бродит с ним по двору. "Тюх-тюх", - приговаривает. С чего, почему, тайна великая.

Оценили 99 человек
Показать список поделившихся


Я долго прожил на севере. Ну как, на Камчатке лет 16, в Москве 30. Москва не север, но тоже север. На севере главное морозы. Вот на улице -25 и ты думаешь:"Надену шубу, надену пиджак, надену свитер, надену унты, надену кроличью шапку и варежки собачьи". А теперь я живу на юге, и вот термометр показывает +38. Сниму рубашку, сниму брюки, надену шорты, побреюсь налысо, сниму носки, тапки вместо туфель, пара литров воды. То есть в принципе, что север, что юг, заботы те же. Что надеть, что снять.


Каждый май ко мне приезжает 65-летний Либуркин. Либуркин такой чувственный, что безудержно захватывает меня в водоворот своих страстей. Страсти 65-летнего Либуркина столь бурны, что я, сухой и мрачный человек, не могу их спокойно переносить для своего холодного праздного здоровья. Каждый раз, когда уезжает страстный 65-летний Либуркин я 53- летний, мрачный, измученный страстями Либуркина, говорю, что больше не могу этого терпеть. Душа моя от страстей Либуркина болит. Но все равно каждый май каждого нового год я рад видеть страстного Либуркина, потому что и моя сухая скупая жизнь требует страстей



У тамагочи восьмилетнего племянника родился тамагочи. Племянник решил назвать его дядя Слава.
- Ну, - говорю, - как-то нехорошо.
- А чего, - спрашивает племянник.
- Ну я взрослый состоявшийся человек, университет закончил, в аспирантуре учился, женат, книги сочиняю, работаю, а ты мною тамагочи называешь.
- Ты значит про меня анекдоты пишешь, а я дядей Славой тамагочи назвать не могу?
"Ну дядя Слава, так дядя Слава", - подумал я.


Тамагочи постарел. Жил-жил, а когда достиг своих сколько там тамагочих лет, взял и разом постарел.
Приходит племянник и спрашивает:
- Дядя Слава, а отчего тамагочи постарел?
Я сижу и думаю:"Вот так живёшь, живёшь, бегаешь, прыгаешь, учишься, работаешь, женишься, а потом раз и постарел".

Оценили 54 человека


Соседский Лехин котёнок залез ко мне во двор. Моему коту хоть бы хны, а я стал ловить котёнка. Он маленький, шустрый. Думал беру под передние лапы, а случайно дёрнул за хвост. Котёнок заверещал.
"Вот", - думаю, - "сейчас придёт Леха и даст в табло".
И точно, бежит Леха.
- Котёнка твоего кот мой покусал, - говорю.
А кот мой так странно на меня смотрит.
- Это хорошо, - отвечает Леха, - может теперь перестанет к тебе лазить, - и берет осторожно котёнка из моих рук.
- Сильно покусал? - спрашивает.
А кот мой странно смотрит.
- Несильно, - отвечаю, - так, больше испугал.
- А что он так громко верещал?
- От испуга, - отвечаю.
- Ну ладно, - сказал Леха и унес котёнка.
А кот мой так странно на меня смотрит.


Темы лекций для литературных курсов:
"Как написать первый абзац, чтобы редактор до конца прочёл ваш рассказ".
Или, как вариация:
"Как написать первую страницу, чтобы редактор до конца прочёл ваш роман".

Оценили 44 человека
Показать список поделившихся


У баристы в кофейне у моего дома простое русское лицо. С таким лицом можно и Крымский мост с БАМом построить и топором по черепу засадить.


Как-то раз я с главным редактором самого известного толстого литературного журнала ехал вдвоём в пустом купе поезда на Волошинский фестиваль в Коктебель. Всю дорогу я хотел сунуть ему подборку своих стихов, но стеснялся. 18 часов мы ехали в полном молчании. После этого мне стало казаться, что своим молчанием я очень его обидел. Сейчас же в свои 52 мне кажется, что не обидел. Что может быть лучше молчания, особенно если не надо говорить о своей работе и своих книгах.