Шутка длиною в жизнь

                (Из записей Марка Неснова)
               
               
                За всё, что совершил, я всех прощаю,
                В надежде, что они простят меня.
                Я.Капустин
               
               Если бы я надумал исповедаться, то отвлёк бы батюшку надолго, потому что достаточно грешен и перед Богом и перед людьми.

Но и тогда бы мне  в голову не пришла мысль вспомнить про Любу Курилову, с которой мы расстались в восьмом классе и потом почти не встречались.

Однако оказалось, что Люба всю свою жизнь копит на меня обиды, и даже желает зла мне, о чём я и не догадывался.

Конечно, будь я поумнее, да помудрее, так знал бы, что люди воспринимают нас совсем не такими, какими мы сами себе видимся.

А наши поступки, и слова истолковывают по – своему, наполняя их неведомым нам содержанием и смыслами.

Но видимо, ума и мудрости, у меня было недостаточно к тому времени, когда меня пригласили на встречу с бывшими соучениками.


          ..Люба Курилова была самой незаметной девочкой в нашем классе.

Не то, чтобы она была некрасивой или глупой.
Совсем нет.

Она была никакая.

Училась средне.
Одевалась просто и серо.

Редко разговаривала и смеялась.

В общем, она не была героиней моих грёз и мечтаний, хотя  с ней я общался больше других, потому что жили мы на одной улице, и иногда вместе шли из школы.

Не помню уже, что толкнуло меня пригласить её на танец в новогодний вечер.

Наверное, то, что одета она была в костюм мушкетёра, а нарисованные усики и макияж делали её непривычно привлекательной.

Слова «сексуальной» тогда ещё не знали, но, наверное, оно подошло бы больше.

Когда, по программе вечера, на несколько секунд  погас свет, я прижал её к себе и крепко поцеловал в губы.

Она всем телом подалась ко мне и крепко обняла за шею.

Я даже растерялся, настолько это было откровенным и неожиданным.

Я ведь просто так.
Пошутил.

Ну, Новый год.

Ну, выпили шампанского.

Свет включили, танец закончился.

Я и думать забыл об этом событии.

Я был тогда влюблён в Надю Малинину, но она была среди организаторов вечера и почти не танцевала.

Прошло несколько лет, когда на полном ходу трамвая, я спрыгнул с подножки и, пробежав по инерции метров двадцать, столкнулся с Любой, которая шла  навстречу.

Буквально автоматически я обнял её и поцеловал в губы, как много лет тому назад.

Какой – то весёлый чёртик во мне напомнил прежний прикол с поцелуем.

Но ничего серьёзного я не имел в виду.
Мало ли, кого я целовал в девятнадцать лет.

Поцеловал, поздоровался, улыбнулся и побежал в аудиторию, куда уже опаздывал.

Прошло, наверное, лет двадцать, когда я снова увидел её в ресторане «Николаев», где собрались бывшие ученики нашего класса .

Собралось человек десять сорокалетних мужчин и женщин, которые сразу же превратились в прежних Марков, Тань и Мань.

Было тепло и весело.

Люба не принимала участия в общей болтовне, а просто сидела и слушала.

Потом мой водитель Юра повёз тех, кому было далеко.
   
Люба сказала, что на улице её ждёт муж, и отвозить её не надо.

Я вышел проводить её до выхода.

В вестибюле она открыла сумочку и вынула очень красивое большое яблоко.

-Вот возьми, из нашего сада.

На вид яблоко было большим, ярким и сочным.

Я не удержался и пошутил:

- Какое красивое, прямо, как из сказки. Надеюсь, оно не отравленное?

Люба даже не улыбнулась.

Она как – то печально посмотрела мне  в глаза:

-Стоило бы! Ты сломал мою жизнь.

Повернулась и, не оборачиваясь, вышла.

Я стоял растерянный и озадаченный посреди вестибюля с  яблоком в руке.

Что же она там себе нафантазировала?

А потом всё время жила, глядя на мир через призму этих фантазий.

Тут и правда, можно с ума сойти от придуманных и несбывшихся надежд.

А я, по своей глупости и беспечности, оказался в центре её фантазий и рухнувшей мечты.

Хорошо ещё, что она только пошутила про яблоко.

Больше мы не встречались.

И,  слава Богу.