T. S. Eliot. Four Quartets. Четыре квартета. I

Перевод с английского

Рис. Гл. Сильвестровой, 2000

I. BURNT NORTON – БЁРНТ НОРТОН2

I

Время настоящее и время прошлое,
Быть может, оба присутствуют в будущем,
А время будущее содержалось в прошлом.
Если время – извечное настоящее,
Нет во времени искупления.
Что могло бы быть – лишь абстракция,
Остающаяся бесконечной возможностью
Только в области спекуляций.
Что могло бы быть и что было
Ведут единственно к настоящему.
Эхо шагов в памяти
По непройденному пути
К двери, не открытой ни разу
В сад роз3. Моих слов эхо
Вот, в вашей памяти.
                Но к чему
Стирать пыль на вазе с лепестками роз,
Я не знаю.
                Другие эхо
Обитают в саду. Войдём ли?
Скорей, крикнула птица, там они, там они,
За угол. В первую дверь,
В наш первый мир, войдём ли,
Вняв обману дрозда? В наш первый мир.
Там они были, преисполненные достоинства,
Незримые, ступавшие – не касаясь их – поверх мёртвых листьев,
В осеннем зное, сквозь трепещущий воздух;
И птица звала нас, в ответ на
Неслышимую музыку, затаённую в чаще,
И невидимые взгляды встречались: розы
Казались цветами, на которые смотрят.
Там они были как наши гости, окликающие, откликнувшиеся;
И мы шли вместе с ними – в степенном порядке –
По пустынной аллее, к кругу зарослей букса,
Заглянуть в опустевший бассейн.
Пересохший бассейн, бетон с ржавою кромкой.
И бассейн наполнился влагой – сияньем солнца,
И лотос рос, тихо-тихо,
Зрея влажной сердцевиной света4,
И они, позади нас, отражались в бассейне.
Но проплыло облако, и бассейн опустел.
Иди, звала птица, ведь в листве были дети5,
Замершие возбуждённо, затаившие смех.
Иди, иди, иди, звала птица: человеческий род
Не может вынести слишком много реальности6.
Время прошлое и время будущее,
Что могло бы быть и что было
Ведут единственно к настоящему.

II

Чеснок с сапфирами и грязь
Коростою покрыли ось7.
Металлом трель отозвалась
В крови, где сталь струной звенит
Под шрамами забытых битв.
В сосудах танцем разлилось
Круговращенье лимфы, ток,
Запечатлённый в дрейфе звёзд,
В деревьях к лету тронул сок,
Вобрав с деревьями в поток
Сквозящий бег в резной листве
Собак и вепря: там, в траве,
Опять в ловитве повторён
Порядок, что, во мгле времён
Теряясь, примирён меж звёзд.

В недвижной точке вращающегося мира8. Ни плоть, ни отсутствие плоти;
Ни туда, ни оттуда; в недвижной точке, там танец,
Но не остановка и не движение. И не сочти её неизменностью,
Где соединяется прошлое с будущим. Ни движение ни туда, ни оттуда;
Ни восхождение, ни упадок. Вне этой, недвижной, точки
Там бы не было танца. И т;м только танец.
Я могу сказать только: там были мы, но не могу сказать, где.
А также, как долго, ибо это значило бы дать ей место во времени.
Внутренняя свобода от практического желания,
Отрешение от действия и страдания, отрешение от внутреннего
И внешнего принуждения, всё еще окружённого
Благостью смысла, белый свет, недвижный и движущийся,
Erhebung9 без какого-либо движения, сосредоточение,
Не ведающее исключений, оба мира – и новый,
И старый, сделавшийся понятным, уяснённый
В завершении его половинчатого экстаза,
В разрешении его половинчатого отчаяния и страха.
Но прикованность прошлого к будущему,
Вплетённая в немощь изменчивого тела,
Защищает человечество от благодати и от проклятия,
Которых не может вынести плоть.
                Время прошлое и время будущее
Немногое предоставляют сознанию.
Сознавать – это не быть во времени,
Но лишь во времени может вспомниться миг в саду роз,
Миг, когда ливень хлещет в кровлю беседки,
Или в утлой церквушке, где по ветру стелется ладан,
Миг, отмеченный прошлым и будущим.
Только временем побеждается время.

III

Вот мир неприятия10
Времени до и времени после
В тусклом свете: ни дневной свет
Облекающий форму в ясную неподвижность,
Превращающий тень в изменчивую красоту
Медленным обращением предполагающим неизменность,
Ни мрак омывающий душу
Опустошающий чувственное отторжением
Очищающим страсть от мирского.
Ни полнота, ни отсутствие. Лишь скользящие блики
На стёртых, охваченных временем лицах
Отрешенных от отрешённости отрешённостью
Полной причуд и лишённых значения
В застывшей апатии не сосредоточенные ни на чём
Люди и клочья бумаги, подхваченные холодным ветром
Дующем до и после времени,
Ветром в и из болезненных лёгких
Времени до и времени после.
Отрыжка измотанных душ
В поблёкнувший воздух, оцепеневший
Выброшенный на ветер, сметающий унылые холмы Лондона,
Хемпстеда, Кларкенвелла, Кемпдена, Патни,
Хайгейта, Примроуза, Ладгейта. Не здесь,
Не здесь мрак, в этом визгом пронизанном мире11.

Спустимся ниже, спустимся лишь
В мир постоянного одиночества,
Мир-не-мир, но то, что не является миром,
Внутренний мрак, отвержение
И лишение всего, что имели,
Иссушение мира чувств,
Изъятие мира фантазий,
Бездействие мира духа;
Это единственный путь, и другой –
Тот же самый, не в движении,
Но в воздержании от движения; тогда как мир движется
По металлическим трассам
Времени прошлого и времени будущего.

IV

Время и колокол похоронили день,
Облако солнце уносит в тень.
Подсолнечник повернётся ли к нам, ломонос,
Дрогнув, склонится к нам – лист чуть задень, –
Стиснет, прильнёт?

   Тис12
Пальцами стылыми, словно капелью эфира,
Нас обовьёт? Чуть зимородок крылом плеснёт
Свет – свету в ответ, и замрёт, свет снова повис
В недвижной точке вращающегося мира.

V

Слова, музыка движутся
Только во времени; но лишь живущее –
Может лишь умереть. Слова – сказанные –
Канут в молчание. Лишь порядком и формой
Слова или музыка
Достигают покоя – так китайский кувшин
Вечно движется в своём же покое13.
Не покое скрипки, пока длится нота,
Не он только, но сосуществование,
Или, скажем, конец предвосхищает начало,
И конец, и начало всегда были там
До начала и после конца.
И всегда всё сейчас. Слова тщатся,
Трещат и время от времени рвутся, под бременем,
От напряжения, ускользают, ошибаются, гибнут,
Гниют от неточности14. Они не достигнут покоя,
Не обретут тишины. Свара, крик,
Болтовня и насмешки
Беспрестанно калечат их. СЛОВО в пустыне
Более чем где бы то ни было слышит голос соблазна15,
Плач в погребальном танце кружащихся теней,
Скорбные стоны неутешных химер.

     Элемент порядка – движение,
Как в облике десяти ступеней.
Желание само по себе – движение,
Вне себя самого желаемое;
Любовь сама по себе неподвижна
И лишь причина и конец движения,
Вне времени и желания,
За исключением времени,
Схваченного на грани
Небытия с бытием.
Внезапно луч солнца
Сквозь движение пыли
Прольётся смехом
Детворы в листьях.
Теперь, быстро, здесь и теперь, навечно
Смешное, напрасное, грустное время,
Простирающееся до и после.

ПРИМЕЧАНИЯ:

1 Поэме предпосланы в качестве эпиграфа два фрагмента из Гераклита:
«Но хотя логос всеобщ, большинство людей живут так, как если бы обладали собственным разумением».
«Путь вверх и путь вниз – один и тот же».

2 Бёрнт Нортон, замок близ Кемпдена, в Глостершире, где Т.С. Элиот побывал в 1934 г. Замок был построен на месте старинного замка, сгоревшего в XVII в.

3 «The Family Reunion» [«Семейный праздник»] (1939), p.107: «I only looked through the little door When the sun was shining on the rose-garden: And heard in the disstance tiny voices...»

4 Лотос, символ забвения; Данте: «Del cuor dell’ una delle luci nuove» [«И в сердцевине одного из светов»]. «Paradiso» [«Рай»], XII, 28.

5 Дети, образ, восходящий к рассказу Р. Киплинга «They» [«Они»]; символ того, «что могло бы быть», и того, «что было».

6 «Murder in the Cathedral» (1935), p. 67.

7  Ср. Mallarme: «Tonnerre et rubis aux moyeux» («M'introduire dans ton histoire») и «bavant boue et rubis» («Le Tombeau de Charles Baudelaire»).

8 Цитата из поэмы Элиота «Coriolan». I. Triumphal March, 1931. Восходит к описанию танца фигур колоды карт Таро в романе Чарлза Уильямса «The Greater Trumps» [«Старшие арканы»]. Цель всякой магии: найти точку равновесия, точку покоя.

9 Восхождение (нем.).

10  Последующая сцена – лондонское метро.

11 Визжащие тени в Гадесе – Гомер, «Одиссея», XXIV, 5-9: «…столпясь, полетели за Эрмием тени С визгом; как мыши летучие, в недре глубокой пещеры, Цепью к стенам прилепленные, если одна, оторвавшись, Свалится наземь с утёса – визжат, в беспорядке порхая» (пер. В. Жуковского).

12 Дерево, в Англии обычно растёт на кладбищах.

13 Изображения на китайской керамике (идущие, бегущие, скачущие человечки) перекликаются с образами «Оды греческой урне» Дж. Китса.

14 Хор в «The Rock», IX: «Out of the slimy mud of words, out of the sleet and hail of verbal imprecisions, Approximate thoughts and feelings…»

15 Евангелие от Иоанна; Флобер. «Искушение св. Антония».