Хромой король

Иван Семенович Кукушкин
Служил в театре много лет.
Но годы - это не игрушка,
Ролей теперь почти что нет.

Играл он раньше Робин Гуда,
Играл Отелло, Сирано,
Теперь же роли ждал, как чуда.
Хоть и без реплик, все равно!

То текст забудет, то споткнется,
То заплутает меж кулис,
То завязать шнурки нагнется,
Когда уже зовут на бис!

Артиста старого жалея,
В честь прошлых значимых заслуг,
Ему, как видно к юбилею,
Решили роль доверить вдруг.

За роль он взялся вдохновенно,
Но тут проклятое колено
Скрутил артрит в недобрый час,
А в зале свет уже погас!

Хромая вышел он на сцену,
Хотя Король хромать не мог!
Но гордо, зная себе цену,
Артист прочел свой монолог!

Когда же похромал обратно,
Услышал хохот, вой и свист.
Конечно было неприятно,
Но ведь артист - всегда артист!

В партере публика смеялась,
Хромой король! Вот новый стиль!
Галерка тоже бесновалась,
Трухлявый пень! Купи костыль!

Впал режиссер мгновенно в ступор:
Какой неслыханный провал!
Но тут на сцену вышла труппа,
По пьесе начинался бал.

Бал полонезом открывали,
Затем мазурка и кадриль.
Но все немножечко хромали,
Жанр поменяв на водевиль!

Хромали дамы и вельможи,
Толпа хромала верных слуг,
И юный Принц конечно тоже.
Внезапно всех постиг недуг!

И с ножки туфельку снимая,
Хрустальную, и это факт,
Умчалась Золушка хромая!
Так завершился третий акт.

От смеха публика рыдала!
Такой восторг! Вот это, да!
Она такого не видала
В других театрах никогда!

И наконец уже в финале,
Там Золушки хромой Отец,
Под дружный хохот и стенанье
Её отправил под венец!

Цветы на сцену полетели,
Артисты за руки взялись.
Они сыграли, как хотели,
И крики браво раздались!

А Фея-Крестная ругаясь,
На трость изящно опираясь,
Букет со сцены подняла
И юбиляру отдала!

Артисты трижды поклонились,
Их зритель все не отпускал!
Потом со сцены удалились.
А зал им вслед рукоплескал!