Кто не любит свою маму?

Кто не любит свою маму?

https://vk.com/video406032472_456240194

МАМА

Мама – начало, мама – оплот,
Мама – колодец тревог и забот.
Мама – твой плащ среди жизненных вьюг,
Мама – судья и поверенный друг.
Мама – пучина безбрежной любви…
Мама, пожалуйста, подольше живи!!!

ДЕТДОМОВЕЦ

Что делать и как быть?
Что предпринять? Увы, не знаю.
Скажи, как дальше жить?
Как ты, душою умираю.

Любви и ласки я не знал,
Не знал тепла груди твоей.
Судьбы коварства испытал
И на полвека стал взрослей.

Как больно, тяжко сознавать,
Что, едва придя на свет,
Ты осужден обузой стать
И жить в детдоме много лет.

Вокруг меня чужие души,
От одиночества устал.
«Сынок», – мои не вняли уши,
Язык мой «мама» не сказал.

И все ж тебя не проклинаю,
Хоть ты меня и позабыла.
Со слезами принимаю
Жизнь, что ты мне подарила.

КТО НЕ ЛЮБИТ СВОЮ МАМУ

Кто не любит свою маму? –
Спросили «коры» у детей.
Обозрели панораму:
Сотня маленьких людей
Закричала: «Любим, любим!»
А десяток молвил: «Нет!
Ложью душу мы погубим –
Мамы нам несут лишь вред:
Бьют, калечат и бросают,
Дядей в дом чужих ведут,
С ними спят и выпивают,
Нас терзают иль сдают.
Мы голодные, босые,
Улица для нас – приют…
Вы тут добрые такие...
Мы для вас – бедовый люд.
Не смущайтесь, дяди, тети,
Что мы портим вам показ;
Мамы многие в почете,
Только это не про нас».

***
Помню темно-вишневую темноту, и, внезапно выталкивающую меня куда-то силу. И вдруг впереди появилось ослепительное белое пятно. Оно росло, росло, и резко поглотило меня полностью. Появившийся белый потолок полоснул по глазам еще сильнее. Бурая, облепившая меня, словно латы, липкость быстро остывала, становилось холоднее и холоднее… я замерзала. Странно, я сразу осознавала себя девочкой. Закружились белые халаты с желтеющими, пришитыми белыми, но сереющими от времени и грязи, нитками. Вдруг чьи-то обтянутые резиной пальцы резко и бесцеремонно схватили меня за пятки и подняли вниз головой. Я увидела потную с растрепанными волосами мать. Я поняла, что сейчас меня положат с ней. Мне так этого не хотелось!!!
 «Удивительно, ведь младенцы обычно успокаиваются рядом с матерью».
«Вот меня положили рядом с ней. Мне стало так противно. Я хотела оттолкнуться, но не смогла – не было сил… От натуги потемнело в глазах, я стала задыхаться. Меня подхватили, и зачем-то опустили в железный умывальник. Холодная струя стала остро и больно брить все тело…
В следующим эпизоде памяти – ободранные зеленые обои, с едва сохранившими блестки венками из ромашек. Надо мной свешивается черная с серыми шарпинами булава – это голова моего отца. Густые кольца волос сбиты в один ком, словно спутавшийся пук ниток с просеянным, потускневшим люрексом. Вместе с головой в кроватку врывается обжигающая вонь… Отец еле шевеля заросшими черной шерстью губами что-то бессвязно бормочет мне. Я не понимаю его. И это непониманье рождает леденящее волны страха, которые вот-вот захлестнут меня, и перекроют мое дыхание. Вдруг черные заросшие губы размыкаются, и, из них хлещет желто-серая слизь; она падает на мой, покрытый тонким одеяльцем, живот. Сначала она теплая и греет через тонкую выношенною ткань живот, расползаясь по бокам. Но масса быстро стынет, вызывая омерзительной вонью тошноту. Здавленный беспомощный крик вырывается из моей гортани. Меня неловко и больно хватает под плечи мать. Ее, неприятную мне, кожу прикрывает засаленная серая в мелкие оранжевые цветочки ткань. Она, видимо, не хочет, чтобы я издавала какие-либо звуки, и, отчаянно пытается зажать своими корявыми, мокрыми от слюны губами мои. Как хочется плюнуть в этот омерзительный рот!!! Но не могу, у меня нет силы – я еще не умею. И я рефлекторно глотаю, давясь, ее мерзкую отвратительную слюну…
- Когда же ты замолчишь, маленькая сволочь? Когда же ты замолчишь?! – раздраженно повторяет она, прижимая меня к своей пухлой, но мерзко пахнущей груди. Ее отвращение и ненависть ко мне передавались постоянно… В каждом приближении и касании было раздражение и неприязнь…
Я охотно шла на руки к чужим и не знакомым людям, и засыпала, доверяясь им. Руки, прикосновение, ощущенье матери были для меня постоянным, неотъемлемым от серых дней и черных, страшных ночей неведомым проклятьем, от которого не убежать, не скрыться, хотя и так хотелось!
Скандалы, пьяный истеричный ор, упреки, мат длились до тех пор, пока не начали сводить с ума, вызывать головокружение и голодное забытье… И все ж пружина, держащая мой позвоночник в вертикальном положении, не рвалась и не ломалась. Несмотря на унижения, побои, голодную и истощенную ослепь, мне хотелось жить, и я знала себе цену!

(Из моей новой повести)


Отрывок из моей трагедии ПРОДАННЫЕ ДЕТИ

 Сцена 3
(Те же. Входят Роман и Женчела)
КРИСТИНА
 (Шутливо)
О, Роман, ты - джентльмен:
Провел даму до порога!
 РОМАН
Тетя Кристи, а взамен
Я прошу у вас так много...
(Берет Женчелу за руку)
 КРИСТИНА
(Скрывает волнение за улыбку)
Что ж ты просишь, мальчик мой?
 КАРИНА
Рома, милый, дорогой,
Прошу тебя, пойдем домой!
А то остынет наш обед...
Свою просьбу иль секрет
Ты Кристине после скажешь...
 РОМАН
Мама ты меня обяжешь,
Если малость помолчишь.
 КРИСТИНА
 (Возмущенно)
Как ты с мамой говоришь?!
 РОМАН
Я ругаться не намерен,
Потому прошу прощенья.
 КАРИНА
Слишком стал самоуверен!
Дома мы продолжим прения!
(Хочет увести его домой)
 ЖЕНЧЕЛА
Мамы, мамы, погодите!
Рома не договорил.
Что вы слушать не хотите?
Чем он вам не угодил?
 (Молчание)
 КРИСТИНА
 (Карине)
Полно, милая Карина,
От судьбы не убежишь.
Не ругай напрасно сына,
Только детям навредишь.
 (Роману)
Говори, Роман, смелее –
Я внимаю каждый звук.
 РОМАН
 (Себе)
Мое сердце все быстрее
Отчеканивает стук.
 (Кристине)
Я люблю твою Женчелу
И хочу ей мужем стать,
А зеленый свет дать делу
По закону может мать.
Ты сама отлично знаешь –
Нам еще пятнадцать лет.
 КРИСТИНА
 (Бледнея)
Ты об этом лишь мечтаешь?
Или сорван первоцвет?!
 ЖЕНЧЕЛА
Мы ждем вашего участья,
Незачем на нас сердиться.
От вас зависит наше счастье.
Помогите нам жениться.
 КРИСТИНА
Вам нельзя жениться, дети,
Не такая вам любовь
Предначертана на свете...
Роман, не хмурь сердито бровь,
Знай – у вас родная кровь...
(Рыдает. Карина успокаивает ее.
Роман и Женчела изумленно смотрят на них).
 КАРИНА
Ты сестра ему, Женчела,
Ты, Роман, Женчеле брат...
Если б я гадать умела,
Я бы много лет назад
Эту тайну вам открыла.
Пусть возьмет меня могила,
Коли мы виновны в чем!
 КРИСТИНА
Мы боялися о том,
Сын и дочь, вам говорить.
Боялись, вашею душою
Овладеют страх с тоскою,
Хотели сами все забыть.
 КАРИНА
Вас растили, как родных,
Воспитали, как своих.
 ЖЕНЧЕЛА
 (Словно во сне)
Как, у нас один отец?
 РОМАН
Я найду его! Подлец!
(Сжимает кулаки)
 КАРИНА
Нет, отец здесь ни при чем.
 РОМАН
Коль не он, тогда – детдом?
Или вы все сочинили,
Чтобы дети не любили?
Дайте адрес мне детдома –
Должен убедиться Рома!
 КАРИНА
Мы вас взяли не в детдоме...
 РОМАН
 (Раздраженно)
Не на крыше же в соломе!?
 КАРИНА
Ни на крыше, ни в сарае –
На площадке, при вокзале,
Перед нею – магазин,
Знаете? – он там один,
Там цыганочка стояла...
И младенцев продавала ...
 РОМАН
(Саркастично)
Какова ж цена детей?
 КАРИНА
Мы дали ей по сто рублей...
(Прижимает его к груди, гладит
по голове, будто хочет утешить)
 ЖЕНЧЕЛА
 (Очнувшись)
А я ждала с тобой утех!
Господи! Какой же грех!
 (Плачет. Убегает).
 РОМАН
Женчела! Погоди! Постой!
Не будешь ты моей сестрой!
 (Бежит за ней)

------

(То же поле, что и в первой сцене. Бежит Женчела...
Обессилев от рыданий и бега, падает в траву.
Подбегает Роман, опус¬кается рядом, кладет руку ей на плечо.
Постепенно она успокаивается).
 ЖЕНЧЕЛА
Судьба отняла жениха,
Зато мне брата подарила,
Уберегла нас от греха
И, разлучив, соединила.
 РОМАН
Как! Женчела, ты смирилась?
Меня братом называешь?
Не долго твоя верность длилась,
Теперь ты мамам подпеваешь?
 ЖЕНЧЕЛА
Почему ты так жестоко
Говоришь со мной сейчас?
Не заслужила я упрека,
Сам Господь решил за нас...
О, Роман, и мне до боли
Жаль утраченной мечты...
 РОМАН
Не хочу ничьей знать воли!
Моя воля – это ты!
Хозяйка ты теперь, Женчела,
Над нашим счастьем и судьбой!
 ЖЕНЧЕЛА
Ты не понял, я хотела...
 РОМАН
 (Хочет обнять ее)
Я хочу лишь быть с тобой!
 ЖЕНЧЕЛА
 (Испуганно)
Роман, опомнись, ты – мой брат!..
 РОМАН
Забудь навеки это слово!
 ЖЕНЧЕЛА
 (Удивленно)
Но, ведь мамы говорят...
 РОМАН
Говорят, и что такого?
Женчела, мы с тобой – цыгане:
Для них не сносен звон оков,
Они – свободные селяне
Без суда и без богов.
Суд – им сердце, и два бога –
Любовь и воля...
 ЖЕНЧЕЛА
 Это – ложь!
Просыпается тревога,
Режет сердце, словно нож.
 РОМАН
 (Не слушая ее)
Я хочу с тобой лишь быть
И по прежнему любить!
(Целует ее глаза, губы, шею...)
 ЖЕНЧЕЛА
О, нет, нет, бежать, бежать!
Иначе мы себя погубим.
(Освобождается от его объятий и
вста¬ет на ноги, сдерживая слезы).
 РОМАН
(Удерживает ее за руку)
Но ведь мы друг друга любим!
 ЖЕНЧЕЛА
 (Собрав все силы)
Роман, не смей меня искать!
 (Убегает)
 РОМАН
 (В отчаянии)
О, будь ты проклята, родная мать!
(Падает лицом в траву)

—————
Помню, я завел собаку,
У мамаши не спросив.
С ней невидимую драку,
Чувства с повода спустив,
С первой лужи мы начали,
С первой лужи на дорожке,
Друг друга долго убеждали,
Слона искали в каждой блошке.
Мамаша – жрица чистоты,
И вдруг – животное во храме!..
Не представишь себе ты,
Как приятно было маме!
Это ж – блохи, шерсть, зараза –
И все ребенку на кровать!
Тут прибавилась проказа –
Щенок обои начал драть.
Я думал: взрослые двулики,
О чувствах много сочиняют,
Про ромашки и гвоздики,
Но запах их они не знают.
Внешний блеск для них дороже,
Не живут они душой,
Вера им нужна, похоже,
Что б варьировать собой.
Животными инстинкт лишь правит,
Он – природный разум их,
Притворяться не заставит,
Бережет от бед любых.
Не понять им человека,
Как он чувствами играет,
Живет он по закону века,
Который сам и сочиняет...
Тот щенок мне другом стал,
А я стал за него в ответе,
Из людей тогда я знал
Тебя и мам на целом свете.
Вы заселяли мой мирок,
Уютный, теплый, небольшой,
И вот пришел в него щенок,
Наполнив мой мирок собой.
Я дарил ему заботу,
А он мне радостью платил,
Душе моей он дал работу –
Я, как дитя, его любил.
Я отдавал ему все ласки,
Я отдавал ему себя...
Его голубенькие глазки
Глядели преданно, любя.
Я с ним не мог на миг расстаться;
В школу нехотя ходил.
Я не мог с ним наиграться,
Я как дитя его любил.
В детский мир мой вор явился,
Этим вором стала мать:
Задумала щенка отнять...
Раз из школы воротился,
В квартире дяденька сидит,
На коленях держит Дашу,
Не мигая говорит:
- Я возьму собачку вашу,
Хорошо у нас ей будет –
В деревне мясо, молоко.
Она тебя не позабудет –
Мы живем недалеко,
Когда захочешь, приезжай,
Навести свою подругу,
Порезвися, поиграй,
Вместе бегайте по лугу"...
Все во мне оборвалось,
Словно с гор сошла лавина,
К полу намертво прирос,
Что же молвила Карина?
- Он прав, сынок, - она сказала,
У дяди лучше будет ей,
У нас в квартире места мало,
В деревне – воля и сытней.
Я понял, спорить бесполезно,
Мою собаку отнимают.
Еще увижу ль, - неизвестно,
Навсегда нас разлучают.
Попросил я с ней проститься,
К себе в комнату понес,
Иду, а в жилах кровь стучится,
По спине бежит мороз.
Гляжу в глаза ей, глажу шею,
Оторваться не могу,
Мысль мелькнула... я живею,
Дверь закрыл, назад бегу.
В своей решимости отчаян,
Подхожу я снова к ней,
- Не бросай меня, хозяин! –
Звенит в ушах моих сильней.
Она шершавым языком
Жжет лицо мое огнем.
Я неистово ласкаю
Непослушною рукой,
За горло вдруг ее хватаю,
Не владея уж собой.
Она трепещется, хрипит,
Пылают дико ее очи,
Схватить зубами норовит,
Я душу, что стало мочи.
Наконец она стихает.
На руку язык ползет,
Огонь во взоре затухает,
Изо рта слюна течет...
И настало время мрака.
Умерла моя собака...
—————

Послание детей Деду Морозу

Пришли нам счастье Дед Мороз:
Над крышей неба,
Родную душу у плеча,
И с теплым чаем хлеба…
Пошли тепла моим рукам,
Покоя сердцу…
Чтоб не жаться в подворот,
Не ловить утери
Из случайных дыр авосек
Прохожих из тепла в веселье,
Спешащих содержимое сожрать,
Пахнущих шинелью номер пять –
Пуховых, гладких и душистых,
В искринках талых, серебристых,
Летящих с неба им на мех,
Сверкающих под сытый смех...
Ах, как, снегурочка, понять:
Как большие дяди, тети,
С размером Карлсона в облёте
Вмещаются в шинельки номер пять?..
 
поэт-писатель Светлана Клыга Белоруссия-Россия

https://vk.com/video406032472_456240194