С него не писали портретов парадных

С него не писали портретов парадных,
Считая по жизни «вторым».
Заслуг его не признавали громадных
И тихо смеялись над ним.

В общении был неудобен, неловок,
Был мрачен и чаще молчал.
А светских ужимок, гримас и уловок
Он попросту не признавал.

Сиять не стремился и тени держался,
Когда пребывал на земле,
Но в море разительно преображался
На верном своём корабле.

Был твёрд и решителен, смел и уверен,
Знал точно, куда поведёт
Команду свою он к намеченной цели,
Отважно и дерзко – вперёд.

В широты высокие Севера, Юга
Он смело вторгался не раз,
Но, как-то, оставшись без помощи друга,
Душою он будто угас.

Опять отправляясь в далёкие дали,
В опасный рискованный путь,
Он снова вторым был. Как прежде, не дали
Таланты ему развернуть.

Когда же внезапно с начальником счёты
Судьба вдруг свела, не скорбя,
Чужие ошибки, огрехи, просчёты
Пришлось ему взять на себя.

Сквозь муки, по струнам натянутых нервов,
По тяжкому злому пути
Ему довелось, став единственным ПЕРВЫМ,
Людей за собою вести.

Он вёл их, чужие грехи принимая,
Ошибки и боль – на себя,
Людей и надежду в дороге теряя,
О прошлом уже не скорбя.

Теперь не откажешь во власти и в силе.
Вперёд – и ни шагу назад.
Стал первым он, лишь устремившись к могиле
В пути сквозь арктический ад.