Сольфеджио

Клавочка шла по зимнему тротуару, не глядя вперёд. Взгляд пятиклассницы был прикован к новым сапожкам. Они были тёмно-синие из мягкой натуральной замши, очень удобные и красивые, на сплошной подошве, до середины голени. Они были импортные! Финские, так сказала мама, которая иногда могла достать заграничную одежду и обувь, по блату, разумеется. Вот и теперь Клава в обновке радостно размахивала серой папкой, на которой был изображён скрипичный ключ. Клава училась в музыкальной школе номер три. Можно было подумать, что она спешит именно туда, но девочка прошла мимо, стараясь не попадаться на глаза выходящих из подъезда людей. Музыкальная школа небольшого города размещалась на первом этаже девятиэтажки. В соседнем доме жила подруга и одноклассница юной пианистки, Олечка. Клава решила вместо нелюбимого сольфеджио зайти к ней. Да и сапогами хотелось похвастаться.
Оля открыла дверь сразу, было понятно, что сольфеджио частенько проходило в этой квартире. У Оли был домашний питомец, ещё одна причина по которой так хотелось зайти сюда. Лара, так звали маленькую болонку, радостно завиляла хвостом и задрожала всем своим маленьким собачьим тельцем, встречая гостью. Клава любила животных. Девочки уселись в зале на диване и начали оживленно болтать. Прошло всего несколько часов, как они не виделись со школы, но уже накопилось много новостей.
Во-первых, синие сапожки, стоявшие сейчас гордо в коридоре. Во-вторых, новые клипсы юной хозяйки дома. В-третьих, родители Оли собирались на выходные в красивый маленький город Кириллов проведать бабушку с дедушкой, поэтому было решено, что Клава отпросится с ночевкой.
Подружки решили отметить это дело поеданием мороженого, которое продавалось в магазине на развес, двух видов, сливочное и шоколадное. Обычно, они покупали сразу два, иногда добавляли варенье, делали что-то похожее на современный Баскин Роббинс. Конечно, в конце прошлого века никакого Баскина, а тем более Роббинса в маленьком городе Вологодской области не было.
Болонку взяли с собой, тем более Олечка сказала, пора с ней гулять.
Радостная группа из двух девчонок и одной лохматой собачки вышла на улицу, довольная от перспектив поесть мороженого, пройтись в новых сапожках и погавкать на голубей. Олечка, кстати, надела свои пластмассовые клипсы. Они немного нелепо выглядывали из зимней шапки.
День был великолепный. Не солнечный, не и не очень холодный, где–то минус десять, но это совсем ничего для февраля на северо-западе нашей необъятной страны. Идти надо было через пустырь. Летом он зарастал травой, ромашками, мать-и-мачехой, клевером и лютиком, а сейчас это было просто белое от снега пространство. Когда беззаботная троица была посередине этого поля, откуда ни возьмись появился большой пёс, наверное, бездомный, пожалела собаку Клавочка, и напал на Ларочку. Болонка взвизгнула и оказалась в пасти уличного бандита. Девочки закричали от ужаса. Но надо было как-то прогнать злодея, пока он не перекусил болонку напополам. Клава не раздумывая замахнулась музыкальной папкой. Она, кстати, была довольно тяжёлая сама по себе, плюс содержимое в виде нотной тетради и учебника по музыкальной грамоте. Неожиданно бродячий пёс переключил свое внимание на папку, и отпустил испуганную собачку. Не понятно почему, но сольфеджио его заинтересовало больше болонки. Он схватил папку и начал её терзать, мотая головой направо и налево. Девочки схватили дрожащую Лару и побежали. Уже дома, отдышавшись, они обнаружили, что Оля потеряла одну клипсу, а у Клавы был порван, видимо о железный прут, торчащий из земли на пустыре, прекрасный сапожок. Папки теперь тоже не было. Кстати, зачем Клава потащила её с собой, она так и не поняла. Лара не пострадала физически, только отделалась испугом. Клава заплакала первой, и из-за сапога, мама не разрешила пока ей их надевать, они ведь были осенние, и из-за потерянной музыкальной папки, из-за страха за болонку, и кажется, из-за жалости к бездомному псу. Она жалела всех собак и кошек, как-то раз даже принесла домой спасённого ею мышонка, которого мучили мальчишки в луже. Оля тоже всхлипывала. Чуть не погибла Ларочка, а новая клипса не дожила до лета. Да и мороженое так и не купили.
Погоревав немного и попив чаю, Клава засобиралась. Она вышла грустная из подъезда и побрела домой, без папки, с порванным сапогом, на который она теперь старалась не смотреть.
Вдруг, уже почти у своего дома, она услышала, что за ней кто-то идёт. Клава повернула голову и увидела того самого пса. Он шёл за девочкой с папкой в зубах, и Клавочке он больше не казался страшным и злым. Клава остановилась, пёс тоже, положил папку на землю. Сидел и смотрел своими умными грустными глазами на девочку. Папка была целая, только выпала и потерялась нотная тетрадка, но это было не беда, таких дома целая куча. Тут Клава вспомнила, что в папке лежал сухарик, с орехами, маленький, но очень ароматный и вкусный. Один мальчик угостил её на хоре вчера. Видимо, запах этого сухарика переключил внимание пса от Ларочки. Да и болонку он только прижал головой к земле, как потом вспоминали девочки, та визжала больше от страха.
Теперь ходили за мороженым вчетвером. Оля, Лара, Клава и Федя, сокращенно от сольфеджио, так назвали нового питомца дома у Клавочки. За сапог девочку поругали, но не сильно, только на словах, и папа Клавы зашил дыру сам, он многое умел, на бабушкиной машинке Зингер, которая шила одной иголкой всё, начиная от тонкого шёлка, заканчивая толстым брезентом.
Так и не полюбившая музыку и сольфеджио в частности Клава, но послушно закончившая музыкальную школу по классу фортепиано, всю свою жизнь потом никогда не жалела об этом, потому что, если бы не сольфеджио, у них не появился бы тогда такой чудесный и преданный пёс Федя.