Животный быт конца 1990-ых

Ковчег коммуналки терзает мой слух.
Ансамбль из всех отвратительных звуков,
как Тартар из самых больших оплеух,
какие в мой разум привносят лишь муку.

В нём гадость сплетений из разных   идей:
оркестры, скандалы и детские крики,
несчастья и вонь испражнений людей,
и смрад продуктовый, и зверские лики.

От пола вибрация, крики с боков,
поток барабанных ударов по плитам
и шёпот наказанных с разных углов...
Привычные сцены казённого быта.

Тут каждые сутки какой-то разлад!
Вчера созерцал драку в комнате пятой.
Сегодня тревожит рёв женский и мат.
А позавчера лился список проклятий.

Здесь неисцеляемость грусти жильцов,
несчастные бытности в трёх поколеньях,
сношения не означают любовь -
злость и алкоголь - спонсоры этих трений.

Сверкание искр за клеткой грудной.
Моё раздраженье кипит, как Везувий.
И опепелённый густой сединой
я в комнатном карцере, в центре безумья.

Так, глядя на этот безустальный ад
и незавершаемость грязи и жести,
лишь ненормативные мысли бурлят,
вводя меня в бешенство с жаждою мести.