Экстремал

Полуштоф с зеленым змием,
Запылилась на прилавке,
Кого минуло горе? -
Строю догадки.

Человек сам хлебосольный -
С содержимым в бутылке бывал на ты!
Сколько ее пить не зная границы,
Во славу Отчизны - перебирал.

Поставленная устная речь,
Давала мне привилегии,
Пользуясь этим, на тамаду налечь,
Никогда не приходило в голову.

Пропойц несчастных останки,
Покоятся в сырой земле,
С водкой припоминая свои проделки,
Безумно рад, что и я не в саване.

Рыночных отношений заслуга,
Прозябания "Русской водки" на прилавке,
Не время - прилагаться к ней,
Дорога нынче, каждая минута.

О дебошах пьяных мужей в семье,
История хранит молчание,
Пресекать их не помогали,
В стране строжайшие порядки.

Перед рынком голову склоняя,
Адаптируясь к новому времени,
Он, не внеси в жизнь коррективы,
Откуда б взялись бизнесмены...

В отличие от людей - предприимчивых,
У меня циркуляры от музы,
Без обиняков их исполняя,
Иду с каламом к известной вершине.

Как до цели дойду,
Из ряда вон буду напыщен,
Не пропустила бы сей момент Пресса,
Заметил, порой она не совсем адекватна.

Мысли разные в голову лезут,
Подвоха, - как избежать,
Когда то любителю зеленого змия,
Не припомнили бы темное прошлое.

В разговорах на эту тему
Всегда откровенен,
Соседа как ни прошу тоже самое сделать,
Молчит, как партизан.

Пока не значусь в ритуальных ведомостях,
Буду продолжать теребить его,
Он не будь в означенное время сексотом,
С нижними слоями населения на брудершафт 100 грамм выпивал наверняка.

В воспоминаниях богатые столы,
Где вволю импровизировал,
И хвалили аксакалы,
Коих удивлял своим красноречием.

Что за тип очередной спутник смекая,
Слушал все, что излагал, -
Кто после сорокоградусной,
Язык за зубами крепко держал.

Скабрезности подшофе не допуская,
Говорить в приличном обществе: талант,
Предусмотрительно за столом слова чеканя,
Еще в минувшем веке желаемого достиг.

Экстремалам минувшей эпохи,
Обуза экскурс в историю сквозь года,
Им тошно от доносящегося  с улицы эхо,
К пиршескому столу некто с "Гупмахуэпщий" нагрянул.