Великое возвращение. Не для всех

   
     Как-то, один умудрённый жизнью философ поведал мне интересную истину. Он говорил мне:

     «Будучи юным, я дерзновенно советовал молодым людям, с которыми меня сводила судьба, двигаться дальше: уделять внимание своему образованию, расти интеллектуально, духовно, нравственно... и, в итоге, найти своё место в жизни и на планете.
     Но всякий раз наблюдал я картину, как мне казалось тогда, весьма странную: человек, выслушав и поняв мою мысль, принимался критиковать окружающую среду со всеми её пороками и несправедливостью, но при этом он ничего не менял в своей жизни. Он не хотел принять факта, что именно в нём причина всех его бед, а не в мире, его окружающем, сколь агрессивной бы ни была вокруг среда. А всего-то и нужно, прежде всего, стать по крови самим собой, вернувшись к себе исконному, к родовым корням, отринув приобретённые ложные представления о себе и мире».

     Это возвращение к самому себе — исконному — мой знакомый философ назвал Великим возвращением духа.

     «Когда я сделал для себя это открытие, — продолжал мыслитель, — я принялся честно трудиться: растил хлеб, возводил дома, служил в армии... Но со временем понял, что эта рутина — лишь бег по кругу: хлеб съедается теми, кто не сеял, не жал; дома превращает в щебень и пыль война; армия убивает мирных. И тогда я направил стопы свои на путь искусства, науки и просвещения. Из глухой провинции я уехал в столицу, поступил на работу в ведущий театр страны, став причастным к искусству и на многие годы жителем мировой столицы со всем её блеском и нищетой.
     Вскоре некогда выпускник средней провинциальной школы в моём лице окончил курс Московского университета. Постигая науки, занимаясь творчеством и путешествуя, я шаг за шагом открывал себя настоящего, приближаясь к истоку всего и вся во мне.
     <...>
     И вот, размышляя о тех, кто остался духовно, интеллектуально и географически в прошлом, я понял главное: они не испытывали необходимости двигаться к неизвестному, полагая: «Мириться лучше со знакомым злом, чем бегством к незнакомому стремиться!»[1]  Считая стремление к неведомому бегством, а то и предательством ложных традиций отцов и своих заскорузлых привычек, они не испытывали потребности обучать себя и ломать в себе стереотипы и штампы; ибо та атмосфера невежества, в которой они пребывают от рождения своего и до смерти — это порождённая ими их родная среда. И не важно: живут ли они в глухой провинции или в самой столице; верят ли они в просвещение, науку или прогресс; подвержены алкоголизму, наркомании или обману; поклоняются ли Аллаху, Будде, Христу или же ветхозаветной Троице; богомольцы они, плуты, попы или же атеисты; банкиры, аферисты или простые воры; работяги, солдаты, наёмники, киллеры; партийцы, пропагандисты или доносчики; чиновники, депутаты, министры или же это сам президент страны, — все они занимают сугубо свои места в суете своей обывательской жизни, — это и есть их подлинный, кровный, генетически обусловленный мир. Им некуда возвращаться, ибо они не заблудшие, но истинные во всей своей неприглядной мерзости».

     21 июля 2024 г.

________________________
[1] «Мириться лучше со знакомым злом, // Чем бегством к незнакомому стремиться! // Так всех нас в трусов превращает мысль, // И вянет, как цветок, решимость наша // В бесплодье умственного тупика, // Так погибают замыслы с размахом, // В начале обещавшие успех». У. Шекспир. «Гамлет, принц Датский».