Хозяину оврага

И не говори, пожалуйста, никому,
что я дерево, слышавшее войну,
что ни уберечь не смогло, ни помочь,
обгоревшие обломанные  ветки протягивавшее в ночь,
поседевшей кроной горестно шелестев
что-то очень жалкое нараспев.

Ты тропинкой заросшей придешь ко мне
слушать птиц, живущих на самом дне,
самом темном дне моего дупла,
ртом сухим коснись, где бежит смола,
припади к корням моим до зари,
но наутро всем вам не говори,

что когда необходимы и сталь, и медь,
то деревья могут лишь каменеть,
внутрь земного шара судорожно расти,
кости чьи-то тревожа на том пути.
Ни под пытками это не закричи,
ни на исповеди в самой глухой ночи.

положи мой лист на свою ладонь,
из меня возможно извлечь огонь
к сожалению, я для костра годна
к сожалению, даже не я одна
посмотри, какие у нас леса
посмотри, какие у нас глаза

и когда топор свой поднимешь над
не вину запомни, а только мёд
как с тобой нам той ночью жилось легко,
в темноте от тьмы стало далеко
иногда приходи к моему бревну
я  лишь дерево, слышавшее войну.