Притча о падшем ангеле

В садах цветочных, средь камней,
Молившись, ангел думает о Ней.
Вспорхнув, он Бога попросил:
«Позволь спуститься, дай мне сил!»

И как тот разум Смерти не боится,
Её с собою рядом увидав -
Готов был он не только душу, крылья
За женщину любимую отдать.

И щедр был Создатель у Вселенной,
Мольбы дитя небесного услышал,
С Любовью огласил наказ священный,
На ангела прошение изрёк Всевышний:

«Не вечен на земле твой срок,
Об этом помни, ангелок;
Вернешься в Отчий ты порог,
Когда усвоишь Мой урок»

Покуда падал серафим с небес,
Обрел он мужа человечьего обличье.
Забрал прекрасный облик его бес,
Предстал босым он; юношей обычным.

Оставлен света чудесами,
В людском юдоле ангел  - нищий гость,
Умыт росы сочувственной слезами,
А на спине зияет крыльев кость.

Он с Неба видел много бед мирских
И как справлялись с ними люди:
Как россыпь испытаний настигала их,
И как они о жизни, слышал, судят.

В какое место приземлился неизвестно,
Скитался между бездной и землей,
Терпел жару пустынь и холод скал отвесных,
И магмы обожженным был подземною рекой.

Молясь, идя тропою бесконечной,
Оставив свой в дали Небесный дом,
Извилистым путем ошибок человечьих,
Он душу укреплял деяний праведных трудом.

В чертогах разума людского
Бродил, ища свой истин путь.
За гранью бытия земного,
Мальчишку смелого и старика седого
Молил к неправде не примкнуть.

И много разных видел он людей,
Таких, как Всеотец наш мир задумал:
Богач не может избежать потерь,
И бедняку даётся сытный ужин.

Покорно проходил пути Господни,
Довольствовался только скромных нужд,
Души богатства мир его наполнен,
Коварству искусителя был чужд.

Он шел, в промоченных дождем одеждах,
Бездомный, в пустоши и темноте,
Внезапно осознал, как будто жил здесь прежде,
Тогда явился демон на горы хребте.

И шепчет демон: «Ты устал,
Когда-то, как и ты, я пал,
Земной любовью воспылал,
И душу дьяволу отдал.
Доверься мне, меня послушай
Зачем ты борешься за грешные их души?
Запомни, что порочен человек,
Я на земле уже прожи`л свой век!
И тех жестоких  слабостей не счесть:
Способны люди и на ложь, и лесть,
Наивности твоей они не примут,
В любви признаешься – рукою сердце вынут.
С рождения нечисты и надменны,
Травили газом семьи в лагерях военных,
Они своих детей в ночи душили,
И в церкви перед алтарем грешили.
Они живут во лжи, полны греха,
Они сдирают заживо зверей меха,
Они свою культуру в тлен стирают,
Бомбят монастыри, могилы оскверняют.
Они предатели и место их во тьме,
Они приходят с воздаяньем к сатане,
Они убить готовы брата, как врага,
И горький яд добавить в ложку пирога.
Давно порокам свою жизнь отдали,
Они рабы не Божьи - просто твари»

Но ангел с чистыми глазами,
Что скинут в бездну Небесами,
Промолвил: «Этому не быть,
Борясь земною жизнью буду жить,
И хоть тяжел и короток мой срок,
Усвоить должен я Отца урок.
И даже если будут смертными мученья,
Отдам я душу Богу за людской души спасенье,
Приму я честно с нечестивым бой,
И в человека верить нужно нам порой»

Ответил парню демон голосом шипящим:
«Простым я был мужчиной работящим,
Был очарован девы локоном блестящим.
Но мой достаток был лишь среднего порядка,
Она ж хотела спать на шелка ткани гладкой.
Хотел я свадьбы нашей ускорить приближенье,
В раздумиях я сел, и стал искать решенье:
Хотел богатства поскорее получить,
Чтобы деви`цу на себе женить,
И вот оставил дьявол денежный мешок:
Большой, что еле утащил его я за вершок.
Купил огромный дом и лошадей,
И вот уже женился я на ней,
Прожи`ли мы в достатке пару лет,
Наружу вылез тайны злой секрет.
С другим в ночи ее застав,
Обоим смерти пожелав,
Женился я затем еще,
Любил я снова горячо.
Считал – богатство дарит мне любовь,
И залезал в бездонный я мешок тот вновь,
Отстроил я богатый дом,
С возлюбленною за`жили мы в нем.
Просила та все бо`льшего достатка,
Казалось партия была такою гладкой,
Но вот, завидев графскую казну,
Любовницей она пошла к нему.
А в третий раз я в жены молодую взял,
Почти ребенком в бедняков семье забрал,
Уверен был, что золотой мешок,
Такой мне старческий простит грешок.
Мы прожили во браке пару лет,
Но вновь нарушен верности обет,
Сбежала с моложавым кузнецом,
Сказав, я был лишь для нее отцом.
И каждая клялась ведь мне в любви,
И вот, скажи мне, где сейчас они?
И черная закралась в сердце злость,
И снова золота рука черпала горсть,
И каждый раз для них я, богатея,
Завязывал петлю себе на шею.
Когда мешка моя рука касалась,
Со тьмою сделка состоялась,
Не понял я: любви не обещал мешок -
То был проказливого демона урок.
Так и не смог простить я их,
Коснулась седина висков седых,
Так с гневом в сердце помер я,
Не состоялась из мешка семья.
К тебе на помощь, ангел, я пришел сказать:
Не стоит душу людям доверять,
Сердечных замыслы ты их не разгадаешь,
Лишь время драгоценное теряешь!
Наивный ангел! Крылья за Нее отдал,
Таких влюбленных многих я видал,
Сидят как я затем меж черных скал,
Кровавый точат в сумраке оскал»

Чистейшей ангельской душою,
Над демона главой седою
Всплакнуло сердце серафима:
«Хоть боль твоя неизлечима,
Покайся Господу о зле своем!
Покайся нечестивым ртом!
Отец наш все молитвы слышит,
Историю миров Он пишет,
У огненной пещеры врат,
Покайся, о, несчастный брат!
Покайся о грехе своем,
Молиться буду о спасении твоем.
Услышал про любовь я твой урок,
Спустился я, чтоб излечить сей свой порок,
Ищу я деву, со златыми волосами,
Молитвы Её слушал я часами,
В садах лучистых наблюдал Её смятенье,
Хочу помочь Её души спасенью.
Не знаю, почему Она страдает,
Её душа в потемках пребывает,
Вот-вот и сделает неверный шаг,
Отдал свою я силу, на помощь Ей спеша.
Когда являлся Ей во снах, чтоб исцелить,
Увидел, хочет себя дева погубить.
И облик мой, завидев в снах тех дали,
Средь дня затем грустит она в печали.
Зовет меня и хочет что-то рассказать,
В бессмертье ангельском нельзя мне плотью стать.
Нельзя руками теплыми с Небес обнять,
Нельзя сквозь кудри шелковые прошептать…
Ее я душу знаю должен охранять.
Нельзя ни дня мне больше потерять.
Спешу я к Ней учимый жизнью,
Но, где ж ее найти? Дорогу укажи мне?»

И распрямив уродливую стать,
Продолжил демон зло шептать:
«Ступай туда, где поля полотнище,
Затем в овраг, где моря видно днище,
Пройдешь через ущелье острых скал,
Найдешь тропу, которую искал»

Раздался страшный смех плута`,
Огнем разверзлась почва,
Исчез зловещий тьмы сын в те врата,
Доволен хитростью своею был он очень.

Позволь, мой терпеливый слушатель, дополнить,
Что много тысяч лет на скользкой той тропе,
Являлся Асмодей умам любви сраженным,
И много лживых песен пел им о себе.
С корыстию обманный монолог продолжив,
Искусно демон речи изливал,
Трагедией невинности он представлял безбожно,
Историю погибели любви, что сочинял.
Пред ним стоит нижайшая задача:
Запутать, обмануть и искусить,
И рад он сделку совершить в придачу,
И создан зло темнейшее творить.
И не за то совсем, как он сказал,
Бог в преисподнюю его сослал.
И та дорога, что бес показал,
Погибелью явилась многих судеб,
Влюбленных лжец не раз еще осудит.

Но в нетерпении спешил к любимой,
Надеждой окрыленный серафим,
Он пролетел у моря над обрывом,
И бездну скал, что высилась над ним.

Но вот во тьме стены лесной,
Внезапно потерял тропу герой.
И в тех дремучих сумрака лесах,
Он повстречал чудовище стальное:
Являвшее собою дикий страх:
Безжалостное, скользкое, гнилое.

Взмолился ангел перед смертью неизбежной,
Её в себе принял, и с кроткостью прилежной,
Не испугавшись, веря в Небеса,
Закрыл в  мольбе усталые  глаза.
Вдруг девушка его рукой коснулась нежной,
И поднял взор он с искренней надеждой,
И сердца светом озарился путь,
Открылась правды подлинная суть:
Покуда путников тот демон посылает
Во тьме бродить, и страх им навевает,
Он также злые сны внушает,
Не чудище –  жену муж убивает.    
Под страхом оказаться убиенным,
И доверяя лишь своим глазам,
Кто сердца свет в себе закрыл священный,
Лжецом видения обманут будет сам.

В той девушке узнал Её он сразу,
Прозрение внезапно обретя.
Увидел то, что было скрыто глазу,
Она верна ему как прежде, с того дня.

Поведать ангел Ей решил былое:
О, дева, помнишь ль ты,
Как жили прежде мы, наполнены любовью,
Друг друга обожая свет души?

Простые смертные любовью воспылали,
И жили честно в домике своем,
Уже детей родить они желали,
Как вдруг погиб он в сумраке лесном.

Всего причина была в том,
Что демон старец лживый,
Послал влюбленному видений ком,
Что сути его смерти послужили.

Тот лживый сон такой казался явью:
Играет у обрыва дитёночек кудрявый,
Чуть-чуть и соскользнет его нога,
Проснувшись, побежал скорей туда.

Подумал он: «А вдруг дитя
И наше тоже сможет оступиться,
Тогда и кто-нибудь, как я,
Поймать его вдруг постремится?»

И видит ясно он на выступе  - дитя,
Так беззаботно камешки считает,
И вот уже трещит под ним земля,
И почва глинистая в море уползает.

Ребёнка кинулся спасти, схватить,
Но пу`сты оказались руки.
Себя в дитя посмел бес превратить,
Был это демон злой разлуки.

А Смерть свидетельницей зла его была,
Свидетелем была и подвига деянья,
И душу смелую ту в рай отослала,
На Божий суд для покаянья.

Тогда предстал Её он ангелом-хранителем,
Был много дней послушным небожителем;
Но каплей памяти о жизни человека
Подарком Смерть, сочувственная к их любви,
Оставила ему, чтоб помнил вечность
Любимую, живущую вдали.

И в нем Она любимого узнала,
Хоть скрыл вор падший прежний облик мужа;
Любви лучистым светом озаряло,
Во тьме лесной его родную душу.

«Но как узнала ты, что я тебя искал?»-
Знакомым голосом ей ангел прошептал.

Ему Она ответить поспешила,
С опущенною головой, рыдая
О том как отреклась от Божьего светила,
Несправедливостью вселенной упрекая:

"Выла волком до ласки твоею душа,
И не те все вокруг мужчины,
И тогда мысль закралась: уйду; сгоряча
Я в морского дна пучину.

И с мыслью тяжкой легла на кровать,
Свечу задула восковую,
На Бога мыслила не уповать,
Лежу и о тебе горюю.

В видении мне старец прошептал:
«Разбиться нужно среди скал,
С любимым вновь чтобы сойтись,
По саду райскому пройтись.
Конечно, тяжело это решенье,
Нужна тут смелось подлинная, без сомненья,
Но чтоб с любовию погибшей повстречаться,
С земною жизнью нужно распрощаться.
За лесом сумрачным стоит скала,
Его что душу в рай и привела»

«И вот поверив его слову,
В ночи пошла к тебе в своих мечтах,
Но повстречала чудище гнилое,
Что пробудило во мне жуткий страх.
И понадеявшись на скорый свой исход,
С тобою представляя бесконечность,
Я к Богу воззвала впервые в год,
Благодаря Всевышнего за эту встречу.

Теперь пойдем же, ангел мой,
Пора, я жду тебя домой...»


Шел ангел босиком по глинистой дороге
Вела в селенье что, и наблюдал:
Здесь бедняку всегда в сердцах помогут,
Его босым завидев, калека обувь дал.

Что голоден увидела сиротка,
Ему кусочек хлебушка несла,
Водицы налили, чтоб не ссыхалась глотка,
И так дошел до дома, где Она жила.


Тем временем, уже в ночи,
Чтоб дьявольский исполнить приговор
С горы хребта слетел двурогий вор
Копытами стуча подкрался к Ней
С собою уволочь чтоб в мир теней

И хоть боялась дева своей участи,
Бежать не стала от ужасного суда,
Молила: "Боже! Только ангел чтоб не мучался,
Спаси, чтоб бес не причинил ему вреда.
Прошу, Господь, так много бед он видел,
Он столько пережил, чтобы меня найти.
Узрел он как коварен искуситель,
Ушел с небес чтобы меня спасти,
Моя лишь то вина в его паденьи,
Невинен он и чист как света луч,
Спаси его от зла прикосновенья,
Молю, ему не место среди грешных душ"

Руки когтистой сделал бес замах,
Ту душу грешную сожрать так вожделея,
Всего лишь миг и вот она в цепях,
Как вдруг случилось то, что объясненья не имеет:

Огромных два прекраснейших крыла,
Закрыли от злодея лап жестоких,
Ту девушку, любимой что была,
У юноши бескрылого с небес высоких.

И озарил ярчайший белый свет
Всю комнату, где трое находились.
Исполнил ангел Всеотца завет,
И демон отступил утихомирясь.

Раскатами раздался гром Небес,
И молния нечистого сразила.
Низвергнут в адскую пучину бес,
Победу одержала света сила!

И голосом, что слаще звука арф,
На небо ангел обратился окрыленный:
"За что, Отец, меня помиловав,
Вернул мне дар Небес непревзойденный?"

Раскатом новым раздался ответ:
"Бессильным смертным ты сумел со злом сразиться,
Бесстрашно выполнил наказанный завет,
Разрешено в обитель возвратиться.
А ту любовь, что женщина дала,
Тебе и возвратила два крыла"

Взмолился ангел: "Всеотец!
О, дай мне шанс остаться!
Я счастие обрел здесь наконец,
На небе мне не должно оставаться»


На ангела мольбу заветную земную
Ураганом разразились Небеса:
«Нести тебе обязанность иную.
Небесный сын, в том есть твоя судьба!
Чтоб наблюдать за душами из рая,
Подсказывать им истин верный путь.
Когда глядел с небес ты ей на плечи,
За облаком ловил потухший взгляд,
Услышал мысли все ее и речи,
Боялся, что шагает она в ад.
За душу эту демон безобразный,
Вел торг и с разумом ее и с чистотой.
Травил ее покой слезой алмазной,
И вот спустился ты в чертог земной.
С ней рядом появился незаметно,
Бескрылый обреченный серафим,
И пробудилась вновь любовь ее несметно,
Хотелось лучше быть ей рядом с ним.
Себе отрезав ангельские крылья
Сошел на землю, чтоб Ее вернуть.
Расстался с райскою небесной былью,
Бессмертие отрек, теперь прощайся, друг»

Тогда неистово влюбленные взмолились,
Готовы были все, что есть отдать.
Надеясь на Божественную милость,
Надеясь больше не страдать.

А Небеса в ответ молчали,
Отец, исполненный печали,
Чудесное виденье подарил обоим,
О том, что судьбами он их обеспокоен,
О том, что после смерти его год,
И о жены смертельной наперед
Болезни правду им открыл.
Он показал, что вечность им в раю бы подарил,
Ведь всего год спустя его кончины,
Она заснула б сном неизлечимым.
И от того недуга нет спасенья,
Залог любви двоих  - терпенье.
Среди благоухающих в раю аллей,
Влюбленный ангел ходит рядом с ней,
Таков задуман путь был их,
Судьба распорядилась для двоих.

Им было предначертано иное,
Но непокорной глупостью своей,
На жизни слово посягнув святое,
Вдвоем они в бега пустились поскорей.

Кто знал, о ангел, в Ней твоя погибель.
И прихоти безвольной не вынес ты урок,
Явилась Смерть за девой убежавшей,
Спустя немного дней настал тот страшный срок.
Закончен год сегодня и уставшей
Она легла вздремнуть лишь на часок.

И вот холодной костяной рукою,
Ее погладив спящую во сне,
Подула Смерть ветрами вечного покоя,
И вытащила силы в тишине.

Прозрачную поймав за руку душу,
Неспешно повела вслед за собой,
Но ангел поспешил покой нарушить,
И не хотел мириться с участью такой.

Тогда, зерна подкинувший сомненья демон,
Крупицу непокорности судьбе вложивший,
Что в сердце ангелу посеял на горе он,
Сумел в его умы безжалостно вцепиться.

Бес нашептал, что душу Ее можно,
Навек соединить с его душой,
И в этом он, конечно, им поможет,
Взамен пустяк попросит небольшой.

И без раздумий ангел согласился,
Отдать вновь обретенный Божий дар,
Не смог бы никогда в другую он влюбиться,
Терпеть в бессмертном сердце на века печаль.

И снова, мой читатель, я вмешаюсь,
Чтоб пояснить, каков произошел обман:
Забрать девицу Смерть сегодня не пыталась,
Двурогий скот обличие судьи принял.
Опередив Костлявую старуху,
Задумал бес влюбленных проучить,
В свои владения хотел забрать не только душу
Девицы, но и силу получить.
И вот, ведя свой торг зловещий,
Подменой ухитрился получить навечно,
Он все, что смог у ангела забрал,
Но лживый уговор сдержал:
Соединил несчастных души воедино,
И черным как у ворона крылом отныне,
Обнимет спину его верная жена,
Такой удел для безрассудства дарит сатана.

И потеряв всю ангельскую силу,
Ослеп глазами ангел и стал нем он,
Вобрав ту тьму, Её что погасила,
Ту тьму, что подослал ей демон.

Живет теперь в пещеры сумрачной печали
И ангелы его и дьявол наказали…
И рассуждает часто об одном,
Тот ангел, с черным ворона крылом.

Что предначертано влюбленным было,
По светлым тем садам ступать вдвоем,
В любви терпения сыскать горсть силы,
И вытрет слезы любящим крылом.

Поднимется на гору, что повыше,
Наощупь смастерит себе очаг,
Но не согреет одиночку пепелище,
А подле молча приютится старый враг.

Пройдет дорогой скальной путник новый,
С ним заведет лукавую беседу Асмодей,
Расскажет о предательской любви суровой,
И что надеяться не стоит на людей.

Но вдруг забьет крыло чернее ночи,
Бес`а презренный шум речей сбивая,
Ведь хоть безмолвно, но помочь захочет,
Тот ангел, что ушел к любви из рая.

И пусть его любовь глазам слепа,
И пусть как тишина она безмолвна,
Изранена проклятием ночного овна,
С тех пор - навек,
Любовь лишь сердцем видит человек.

С горы зашепчет нежно теплый ветер,
Крылом махнет истерзанный скиталец,
Любви терзаний он немой свидетель,
Терпенья путнику отдаст ослепший  старец.

С тех пор, со злом борясь из века в век,
Живет неоднозначное Созданье:
Быть может демон, или ангел, человек…
На том закончено мое повествованье.