Страсти Христовы Поэма Глава - XXVI

        Под впечатлением от прочитанного из Евангелия Марии Валторта 
                ЕВАНГЕЛИЕ КАК ОНО БЫЛО МНЕ ЯВЛЕНО

                Страсти Христовы
                (Поэма)
               
                XXVI
                Закрытие Гробницы и возвращение
                в Сионскую горницу.

Иосиф один из факелов, погасив,
Идя к выходу, глянул на Христа в последний раз.
Мария же, горестно голову склонив,
С лежащего Сына плачущих не сводила глаз.

Смотря на лицо Его, тканью скрытое,
Она впала вновь в глубокое отчаяние.
Вцепилась в Родное Дитя убитое,
Решив быть с Ним, но Её вынесли без прощания.

Несчастная Мать всё оборачивалась,
В надежде увидеть Сына, сквозь сгустившийся мрак.
Напрасно молила Она, вырывалась.
Поспешно скатили булыжник в могильный лаз.

С длинных ветвей свисали пышных роз бутоны,
Что били, стучали в те грозные смерти врата.
Алый поток их стекал под ветра стоны.
Влага иная пала на скорбный камень, как плата.

Мать, что всё ещё всхлипывала смиренно,
Вдруг толкнув Иоанна, кинулась к лазу львицей.
С силой упёршись в камень, его наверно,
Думала сдвинуть, да только где Ей, голубице.

Уже не было в Ней кроткой Девы тогда.
Видели лишь, глубоко любящую Сына Мать.
Убийц, всё же, достойных кары, не кляла.
Плача, молила открыть лаз, впустить Её опять.

Залив камень могилы кровью рук и губ,
Требовала, в величии Матери скорбящей,
- Откройте!.. Не хотите!.. Чтож, остаюсь тут!..
Буду возле гробницы, плачущей и молящей!..

- Рядом с Сыном Мой хлеб, постель и жилище...
Нет, других дома и цели!.. А вы, возвращайтесь!..
Можете идти в тот мерзкий мир!.. Здесь чище!..
Нет алчности, зла, крови!.. Идите!.. Отправляйтесь!..

Тут же раздалось – Госпожа!.. Тебе нельзя!..
- Нельзя!.. Нет!.. Нет!..– взывал Иоанн, отрывая Её от камня.
- Нет!.. Нет!.. Мария!.. Что Ты!.. Не рви сердце зря!..
Просили женщины, боясь потемневших глаз отчаяния,

Ставших непримиримыми и жёсткими.
Блеск же стальной делал их остекленевшими.
Сердце и душа Марии были кроткими,
Долго не оставались в гневе, заледеневшими.

Скоро пылкая Материнская воля
И власть ушли,  что у измученной горлицы, взор.
Как же нестерпимо тяжка Её доля!..
Мария тихо плакала, в глазах - горький укор.

Стояла, горбясь, прося - Оставьте  Меня!..
Ради любимых усопших, над Матерью, сжальтесь!..
Услышьте!.. Услышьте, как  рыдая, скорбя,
Сердце ждёт покоя без дикого боя!.. Сжальтесь!..

- На Голгофе начался тот бой и трепет.
Молот стучал!.. Ранил Моего Ребёнка каждый его удар!..
Колотил и по Мне, в памяти он крепнет.
Боем тем полна голова, в сердце – стук и пожар!..

- Как стук в ладони, ступни Сына Моего,
Моё бедное Дитя!..  О!..  Несчастное Дитя!..
Вновь с подступившей болью жалея Его,
Шептала – Не слышать бы те удары!.. О!.. Дитя!..

- Мир полон голосов, шума и хохота!..
От звука тех голосов диких кровь стынет в жилах!..
Шум и хохот для Меня – удар молота!..
Не видеть бы лиц злобных хищных!.. Они и в мыслях!..

- Гляньте!.. Да они же, лица убийц, везде!..
Видеть их не хочу!.. Иуды!.. Все, все убийцы!..
Видеть их не хочу никогда и нигде!..
Мне отвратительны люди!.. Волки, змеи - убийцы!..

- Оставьте Меня тут, прошу!.. О, молю вас!..
Оставьте под деревьями, на цветущей траве.
Появятся, возможно, и звёзды сейчас,
Они  - наши друзья, поддерживающие в борьбе.

- Они знали и видели столько всего...
Звёзды от Бога!.. – пала Мать на колени, - О!.. Боже!..
Покоя больше нет без Сына Моего!..
Дай покой!.. Ничего не прошу!.. Оставь Себя, Боже!..

- Пойдём, пойдём!.. – обращались женщины к Ней.
- Пойдём!.. Бог дарует Тебе покой!.. – звали они.
- Суббота Пасхи завтра!.. Идём же скорей!..
- Пойдём!.. Нам Тебе еду не принести!.. О!.. Пойми!..

- Мне нужно, лишь Моё Дитя, а не еда!..
Я сыта горем, слезами... - молвила Мать скорбно.
Вот слышите, как рыдает совка?.. Она,
Плачет со Мной, другие птицы заплачут скоро...

- Вот и поутру, перед самым рассветом
Жаворонки заплачут, славки, их любил слушать Он!..
Горлицы будут с первых лучей приветом,
Звать со Мной Иисуса и камень умолять тот:

- Встань, Любовь Моя, выйди!.. запела Она,
Любовь Моя в тайнике утёса, в скальной щели!..
Встань, лицо Своё покажи после сна.
О!.. Дай Мне услышать Твой голос!.. Молю, говори!..

- Мария, - обратилась к Ней Магдалина,
Стражи Храма!.. Уйдём, ведь испугают, обидят...
- Обида?.. Стражники?.. Что ты, Магдалина!..
Трусы!.. В горе брошусь, - убегут, Меня видя!..

- Побегут все , как пред Богом Сатана!..
Нет!..  Не стану нападать, хоть право бы имела.
Не заметят даже и под страхом Меня.
Коль, спросят, скажу, что с Сыном побыть хотела!..

- Скажу тогда – Именем ваших матерей.
У всех есть мать!.. Милосердный разбойник сказал так...   
- Они хуже даже разбойников, зверей!..
Пугала  та Мать – Вдруг оскорбят!.. Защитишься как?..

- Есть ли ещё такие оскорбления,
После услышанных, с коими Я незнакома?..
Горестно спросила Мать без сомнения.
- Ты святая, стойкая и ко всему готова!

Сказала Магдалина, - Мы – то каковы?..
Одни уже сбежали, другие же боятся.
Сомнений полны, и страхи их велики!..
Мария, Ты должна за дело Сына сражаться!..

- Ты обязана вернуться, быть среди нас,
Вселяя Свою веру в Его Воскресение!..
Коль, вокруг Неё объединимся сейчас,
Воскреснет Он, мы увидим Христа Явление!..

- Мы призовём Его всеобщей любовью!..
Матерь моего Спасителя, прошу, вернись к нам!..
Ты, любовь Божья, делись ею и скорбью!..
Кто верил в Него, делись, крепи эту веру в нас!..

- Ты же не хочешь, чтоб заблудилась снова
Мария из Магдалы?.. Жалея, её спас Он!
- Нет!.. Нет!.. - молвила Мать, - верно, твоё слово!..
- Винила бы Себя!.. Приду, всех собрав, потом:

- Апостолов... учеников... да, и родных...
Его Слово пусть слышат – Сын навсегда простил вас!..
Кому сказала это?.. – голос Её стих,
Кому?..  - Искариоту!.. Найти бы его сейчас...
 
- Потому что он самый великий грешник...
Мать, вздрогнув, как от отвращения, произнесла:
- Иоанн, прошу, вызнай, где тот изменник!..
Ты ДОЛЖЕН привести его, и Я всё сделать ДОЛЖНА...

- Отче!.. – воскликнула Она, умоляя,
- Пусть для искупления всех будет то сделано!..
Мать, поднимаясь, говорила, рыдая:
- Чтож, идёмте... Стража же вела себя сдержано.

Проходя по утоптанной толпой тропе,
Мать, вскрикнув, начала в пыли разглядывать что – то.
Показалось Ей, - Сыновня кровь на траве.
Там же красные лохмотья валялись лишь, только.

За мостом, ведущим прямо на Голгофу,
Видны Судные Ворота. Прежде, чем скрыться в них,
Обернулась Мать вмиг на Лобную гору.
- Пойдёмте... – молвила Она, глянув горестно вниз.

- Но только ведите Меня дальше сами.
Не видеть бы больше никогда Иерусалим!..
- Мария, закроют ворота пред нами!..
Охрана усилена от волнений!.. Поспешим!..

- Рим очень боится, что это возможно!..
Сказал Иоанн, - Поспешим, если войти хотим!..
- Он прав!.. – ответила Мария тревожно.
Боится не зря!.. Логово тигров – Иерусалим!..

- Выводок убийц!.. Разбойников скопище!..
Целью выродков были имущество и жизни.
Хищников везде на Сына шло полчище!..
Тридцать два года покушались, строя козни!..

- Несчастное Дитя!.. Рыдала Мать опять.
Желали смерти, лишить Его жизни!.. – Вдруг взвыла.
- Единственное сокровище отобрать!..
Решив забрать Сына у Матери, Мать у Сына!..

- Чтобы сделать Нас самыми несчастными!..
Сделать Нас в мире самыми одинокими!..
Чтобы Мы с Тобой, Сын, стали печальными!..
Жизнь, зачем отнимать у Жизни, быть жестокими?!

- Зачем тогда присваивать себе право
Жизнь забирать у людей и их достояние?!
И всё это, так невероятно, странно,
Сын ничего не просил ни сейчас, ни ранее!..

- Ни денег, ни драгоценностей, ни домов!..
Был у Него свой дом, маленький и священный,
Покинутый ради людей, но ни даров!..
Сын ушёл в мир бездомным, одинокий и бедный!..

- Спал Он, где придётся, и, что придется, ел!..
Себе ничего не брал!.. Отдавал вам!..  Хотел жить!..
Жить, даруя Жизнь в Слове!.. Вот, что Он хотел!..
Забрал ты Её, Иерусалим и право дарить!..

Горько плача, крикнула Мать, за ворота:
- Утолился, ли ты Сыновней Кровью и Плотью?!
Эхом стал ответ, как хищника зевота.
- Насладился ли по горло Материнской скорбью?!

Вдруг прохожий преградил им дорогу вмиг,
Крикнув Иосифу - Ты нарушил Закон!.. Жди платы!..
Прав не имеешь на Пасху!.. – пустился в крик.
Ты осквернился пред нами, войдя в дом Пилата!..

- Ты тоже, Хелкия, - сказал  Иосиф.
- Меня коснулся же, покрытого Кровью Христа!..
- Ужас!.. Убирайся отсюда, Иосиф!..
- Теперь и ты отвергнутый!.. Проклятый навсегда!..

- Ты – то,  тоже проклят!.. – заорал Хелкия.
С Пилатом заигрывая, решил выкрасть Этого?..
Мы приняли все меры!.. - кричал Хелкия.
Иосиф хмыкнул - Трусы!.. Боитесь и мёртвого!..

Добавил довольно - таки презрительно,
- Своим садом, гробницей распоряжусь, как хочу!..
- Увидим!.. – прокричал тот утвердительно.
Иосиф сказал – К Пилату обратиться могу!..

- Ты прелюбодействуешь с Римом!.. – орал тот.
Никодим прокричал – Чем с Дьяволом!..  С Римом лучше!..
Вы, Богоубийцы!.. Что петушишься тут?!
Иль, в себя пришёл?.. В ужасе скакал Дьявола  пуще!..

- Тебе мало того, что случилось уже?!
Дом сгорел!.. Бойся!.. И кара к тебе подступает!..
Нависла, Хелкия, она над тобой же!..
Судии ничто не мешает,  встаёт и карает!..

- Ненавистный!.. – прорычал тот, убегая.
Налетев на женщин, видя Мать, ругнулся грязно.
Иоанн кинулся на него, с ног валя,
И зажав, впился пальцами в шею, рыча грозно:

- Моли, немедля, о прощении Её!..
Задушу, дьявол!.. Синея, тот хрипел: Пощади!..
Однако же, конвой, увидев это всё,
Подойдя,  приказал, - Стой!.. Что?! Новые мятежи?!

- Иудеи, стоять!.. Вы все, кто?! Отвечать!..
- Иосиф Аримафейский!.. - Никодим!.. С приказом:
Назарянина погребению придать!..
С Его Матерью мы идём с похорон все разом.

- Этот нанёс Матери оскорбление,
Заставили его извиниться!.. – сказал Иосиф.
- Только–то?.. Требуете, лишь прощение?!
Его бы зарезать!.. Что надо тем вампирам, Иосиф?!

- Может, сердец материнских? – хмыкнул воин.
- Ужас!.. – сказала Мать, - Как будто те  - не люди...
Только Христа Моего, Иоанн, будь достоин!..
Он проповедовал прощение!.. - Мы не судьи!..

- Права Ты, но, они же преступники, Мать!..
Нечестивцы, толкающие выйти из себя!..
Тебя оскорблять, не могу  им позволять!..
- Потому они и не попадались на глаза!..

- Преступление содеяли, и страшно!..
Они просто отвратительны, прячась по домам,
Запираясь изнутри!.. Это ужасно!..
Они Богоубийцы!.. – рыдая, Мать шла к дверям.

- Поглядите-ка на этого старика!..
Он одной ногой в могиле, но, падающий свет,
Почему – то показал Мне  наверняка,
Именно он и слал Иисусу проклятья вслед!..

- При всех обзывал Христа вором!.. Мой Сын – вор?!
Тот юнец, гадко бранясь, звал на себя Его Кровь!..
Злосчастный!.. Это же - невероятный вздор!..
Вон громила!.. Неужели он не ударил бы вновь?!

- Не видеть бы это больше!.. – рыдала Мать.
Чрез их лица, взгляните,  смотрят души скверные!..
Бесовские обличья – ни дать, ни взять!..
Против Связанного, Распятого все смелые!..

- Подлые!.. Ведь бегут же, прячутся сейчас!..
Страшатся!.. Кого?.. Мертвеца?! Для них Он, лишь мертвец!..
Двери – то к чему запирают всякий раз?..
В Божественность Христа, не приняв, боятся Мертвеца?..

- От кого же закрываются вдруг двери?..
Что, от наказания, мук совести?.. Они - в вас!..
Не помогут вам ни запоры, ни двери!..
Все наказания Божии придут в нужный час!..

- Они, проникая сквозь стены и двери,
Небесным огнём будут клеймить, кара, ждёт потом!..
Она за Принесённого в жертву!.. Звери!..
Придёт мир к Божьему Чаду, кто был пронзён копьем!..

- Но вы станете все навеки клеймёны,
Отмечены, как позор человеческого рода!..
И вы не раскаетесь, хоть виновны!..
Не скажите – «Мессия, ждали Твоего прихода!»
 
- И  что «Мы преклоняемся перед Тобой!»
Нет Любви на земле боле, Мира, исчезла Совесть...
Сказала Мать с тяжкой болью и тоской.
Как дым от факелов, расходятся Вражда, Ненависть!..

- Правители в страхе от толп, их ярости.
Знают, коль зверь, называющийся человеком,
Попробует, хоть один раз вкус крови,
Жадный до неё, становится диким животным!..

- Таких не страшитесь, - продолжила Мать.
Это не львы и пантеры!.. - Гиены презренные!..
Стремясь на беззащитного Агнца напасть,
Льва боятся с копьями,  властью!.. Изверги скверные!..

И продолжила, глядя на стражников:
- Ваши шаги обращают их в бегство!.. Блеск копий -
Превращает в смиренных кроликов!..
Сердце Сына, какое пронзило из тех копий?!

- Их вид – это стрела и в сердце Моё...
Хотела бы Я взять их дрожащими руками,
Чтобы заметить, какое же копьё
С кровавым следом?.. – Мария залилась слезами.

- Я бы попросила - Дай Мне его, солдат!..
Дай, и Я помолюсь за твою мать и за тебя!..
Знаю, что каждый из них помочь был бы рад!..
Ведь, они были добры к мукам Сына и Меня!..

- Как жаль, что не подумала об этом там,
Оглушили Меня удары по Иисусу!..
Ах!.. Эти удары!.. Кто смог бы сделать так,
Молоток, чтоб не бил в Мою бедную голову!..

- Копьё!.. Как бы хотелось получить его!..
- Поищем!.. Тот же центурион, был к нам очень добр.
Не думаю, что он откажется отдать его,
Сказал Иоанн. Тот воин в решениях смел, скор!

- Немного денег у Меня, Я так бедна,
Но готова отдать последний грош за копьё то...
Тогда вот не спросила его... Как могла?..
О, Мария, мы не подозревали о ране той.
 
- Ты же её увидела, только потом,
Когда все солдаты были довольно далеко!
Это так!.. Не могу мириться с тем злом!..
От горя не соображу!.. И одежды нет Его...

- Я отдала бы кровь без сожаления!..
Чтоб было, хоть что – то!.. Мать, рыдала сокрушённо.
Нет Мне от пережитого спасения!..
Плача Несчастная, едва шла. Горе безысходно...

Вот и дом, где прошла Тайная Вечеря.
Мария истощена, и идти к нему, нет сил.
Страшная и невосполнимая потеря
Состарила Её, слёзы свет глаз погасил.

- Мы, наконец – то, пришли!.. Соберись с духом.
Мать удивлённо спросила – Пришли?.. Так быстро?..
Этот путь казался таким долгим утром!..
Сколько веков прошло после Сыновнего убийства?..

- Я, правда, вошла сюда вчера вечером,
А вышла утром?.. Это - Я, Несчастная Мать,
Или старуха и та женщина в прошлом,
Согнуло которую время, заставив страдать?!

- Кажется, Я пережила, все скорби мира,
Сказала Мать - Мои плечи склонились от их веса.
Крест бесплотный тяжёл, как из камня...
И он, будто взял груз и Моего креста, и Сына.

- Давайте войдём!.. Надо войти, конечно...
Не даст то утешения, - усилит страдания...
Ушёл Мой Сын через эту дверь навечно...
С Вечери к Своей смерти – тяжкому испытанию!..

- Ногам Иисуса пришлось там же ступать,
Где Иуда шёл с теми, кто с Ним расправится!..
Заметив изменника у дверей опять,
Я проклясть его не смогла!.. Просила каяться!..

- Я говорила не с Иудой – Дьяволом!..
Не терпя Моего голоса, он бежал, как зверь!..
С ним общалась бы одним, но не Дьяволом!..
Иоанн, клянись не упустить его и теперь!..

Затем, моля открыть ту комнату сейчас,
Где Сын был в последний раз,  просила Бедная Мать:
- Хочу туда, где звучал Его добрый глас!..
- Ты войдёшь в неё, только надо немного поспать!..

Просил Её Иоанн в страшной тревоге.
- Простись с Иосифом, Никодимом, им уходить!..
- Конечно, Я желаю вам светлой дороги!..
И буду вечно благословлять вас, благодарить,

- Насколько в сердце Моём тепла и любви!..
- В более лучшей обстановке сделаешь это!
Старался Иоанн зря Её увести,
Сбить с мысли о месте, полном Сыновнего Света.

- Нет, Я хочу проститься здесь! – сказала Мать.
Иосиф, Никодим, Я благодарна за Него!..
Силы, время Ему не скупились отдать,
Последнюю честь оказать!.. У Меня нет ничего,

Только сердце, чтобы возблагодарить вас!..
Дарю его вам!.. Простите за слова у гроба...
Те же, слёзы не смогли удержать из глаз.
- Прости нас!.. О, Святая!..– рыдал Никодим снова.

- Иосиф добавил – Покоя Тебе, Мать!..
В Вере пребывай!.. Мы в Твоём распоряжении!..
Другой уверил – Да!.. Мы придём опять!..
- Так суббота!.. – хозяйка шепнула в раздражении.

А Иосиф же изрёк перед уходом:
- Суббота умерла!.. А мы придём!.. Господь с вами!..
Прозвучало благословение хором.
Хозяйка зашептала – Господь пусть будет с вами!..

Мать проводила глазами верных друзей.
- Пойдём же!.. - тянули Её женщины осторожно.
- Нет!.. Откройте!.. Откройте эту дверь скорей!..
Уверили  - после прощания!.. Что?..  Невозможно?!

- Воздух этой комнаты хочу вдохнуть Я!..
В нём есть дыхание, запах Сына!.. Ну, внемлите!..
- Ты устала, горишь от лихорадки вся!..
Нет!.. Нет!.. Поспи!.. Ты не здорова!..  - Ах!.. Впустите!..

- Я болею, да!.. - согласилась Мать горько.
Всюду Кровь Сына, запах израненного тела!..
Мне увидеть бы эту комнату только!..
Он касался стола!.. Его погладить хотела!..

- Молю!.. Не прячьте же, Сыночка в третий раз!..
Христа скрыли от Меня повязками и камнем...
Зачем стоите, не пускаете сейчас,
Найти следы, оставленные Его дыханьем!..

- Дайте же войти!.. Услышьте!.. - Молила Мать.
- На полу, столе, скамье следы ступней, ладоней!..
Буду их целовать, целовать, целовать!..
И пока не сотру губы, поищу сердцем, волей...

- Волос с Его светлой головы найду вдруг,
Не кровавый!.. Знаете, что для мамы сына волос?..
Вы, матери!.. Молю!..  взглянула на подруг.
Иоанн!.. Впусти, Я твоя Мать!.. – рыдала в голос.

- Он Меня сделал таковой!.. Прошу принять!
Отныне, всякий раз повиноваться должен!.. Знай!..
Ведь, ты любил Христа!.. Не будешь отрицать!..
Открой!.. Нельзя!  Нет и второго сына!.. Не рыдай!..

- Поверь,  что Иисус не отказал ни в чём!..
Он – Сын Мой!.. Ты же не такой!.. Не слышишь боль души!..
Не плачь, прости Меня!.. Ты не виновен  в том!..
Мой Иисус,  пусть дух Твой чудо совершит!.. Спеши!..

- Открой  Своей Несчастной Маме эту дверь!..
Нет!!!  И Ты не хочешь отворить её, Иисус!..
Сынок,  Я стану кулаками бить в неё, поверь!..
Вдруг падая, - Иду!..  О, Мой Иисус!.. Я не боюсь…

Женщины, голося, подхватили Мать,
Не дали упасть, где был Сыночек в последний раз.
Все вместе, не переставая рыдать,
Внесли Её в спальню, боясь, случившегося сейчас…

Словарь:
Хелкия – фарисей, член Синедриона, жесточайший враг Христа