Соединил нас страшный зверь в ночи

             СОЕДИНИЛ НАС СТРАШНЫЙ ЗВЕРЬ В НОЧИ




      GOODBYE, MY GHOST, HELLO REALITY!

Connected us
A terrible beast in the night –
Art
And tormented,
Аnd tied his hands,
Аnd led to hell,
Until the very end,
Stopping the hearts
And having stolen the souls…
Having had enough,
Drunk on the dark,
We're splitting up –
No, we're splitting up -
Fiend of beauty
And the weakness of wisdom,
Sorry,
Mirage, I'm sorry!
A trumpet sounded
And reality took away the fun-
Mirages.
She held out her hand to me
And took it out of the ground,
Dusting off the dust
From the clothes, from the face and from the eyes.
And the mirages flew away with the dust,
I can only whisper:
Goodbye, mirage, goodbye!
Well, I couldn't help but beat you
Holy reality.


ПРОЩАЙ, МОЙ ПРИЗРАК, ЗДРАВСТВУЙ ЯВЬ!


Соединил нас
Страшный зверь в ночи –
Искусство,
И мучило, и связывало руки,
И уводило в ад,
До самого конца,
Остановив сердца
И выкрав души…
Натешившись,
Напившись темноты,
Расходимся -
Нет, разошлись -
Исчадье красоты
И немощь мудрости,
Прости,
Мираж, прости!
Раздался звук трубы
И явь отобрала забаву-
Миражи.
Она мне руку протянула
И вынула из-под земли,
Прах отряхнув
С одежд, с лица и с глаз.
А с прахом отлетели миражи,
Мне остается лишь шептать:
Прощай, мираж, прощай!
Ну не могла тебя не победить
Святая явь.



Я из русской нации


Чаще всего в литературную деятельность любого человека толкает поиск самого себя. Вот и меня с детства мучил вопрос: откуда я? Не понимаю, как я могла выжить. Представьте мое окружение с детства до юношеского возраста: с одной стороны кэгэбэшник из спецслужб, с другой –  чужой репрессированный сумасшедший гулаговец, лишенный права на профессию, с третьей –раскулаченная и лишившаяся всего имущества и  малой родины, с четвертой – грабитель и убийца в бегах. А посередине – мои несчастные родители, обремененные тяжкими семейными смертельными тайнами, лишенные своими семьями и обществом всех прав – без имущества, без средств, без образования и специальности – то есть, без возможности даже их как-то заработать. В такой ситуации, естественно, лишенные материальных и моральных прав  на общего ребенка. И все-таки родившегося, вопреки всему, «общий» ребенок – это я. Бастардка без имени, без племени, без всяких прав и средств к существованию, с рождения обреченная на гибель от голода и болезней и любого дуновения натурального и социального ветра.
Что касается моей национальности, то тут все еще невероятнее. Прямо, как в присказке: чудны дела твои, Господи! Прабабка – достойнейшая красивая женщина с «умными» руками и высоконравственным  национальным воспитанием из калужской деревни, староверческого анклава. Русская, да еще по образу жизни древлеправославная, почему-то вышла замуж за язычника цыгана из местной цыганской слободы. Она и сейчас существует в своем естестве. Ее муж – кузнец, всю жизнь имел дело с лошадьми, которых заводил прямо в избу. Очень жестокий – садист, в конце концов, замучивший и изувечивший и жену, и дочь - мою будущую бабушку, заменившую мне мать.
Она, уже полукровка, вышла замуж за местного парня, блондинистого и гулящего, но себе на уме, из семьи выходцев с Олонецких островов, с Севера. То есть, потомка финно -угоров,  голяди. Которые  прослыли издревле колдунами. Как и цыгане. Значит,  все-таки были у моего «русско –западного» деда и моей «полувосточной» бабушки (из неприкасаемых индийцев и румынских вампиров) общие интеллектуальные корни  - язычников – ведунов. И это был их общий талант, который они передали своим потомкам, не подозревая об этом. Мне, в том числе.
А вот мои родственники по линии отца, рязанские бояре, когда-то приняли в  свою семью евреев. И не прогадали, заполучив от этой восточной нации и хорошо развитый, всегда готовый к обучению ум, и высокий художественный интеллект (все-таки пять поколений профессиональных художников!), и способность к выживанию и наживанию, но и дополнительную порцию восточного ведовства, предполагавшего особую чувствительность и чувственность. Ну и конечно, от боярских кровей – непонятное для окружающих чувство собственного достоинства,  умение не нагибать голову перед  холопской агрессивностью.
Первые молодые поколения делали юношеские «межнациональные» ошибки, устраивая свою жизнь по своему разумению, не имея над собой твердого  родительского авторитета, поскольку к середине прошлого века семью уже разметало во все стороны. Мой дядя женился на красивой еврейке, которая была старше него и не принесла ему особого счастья, а только великое горе, не сумев уберечь двух прелестных первых детей. Мать сошлась с моим отцом-евреем, который не мог ни жениться, ни признать внебрачного ребенка, поскольку за его спиной невидимым зловещим призраком маячил его отец – грабитель и убийца, всю жизнь бывший в розыске и умерший «под забором» от пьянства. Он приезжал неожиданно ночами и мучил свою семью страхом быть арестованной и расстрелянной вместе с этим упырем, в конце концов, его дочь, моя тетка, сошла с ума. И это  и мой отец, и его мать и сестра держали в тайне, так что никто и никогда не узнал, что муж и отец  жив и регулярно посещает родных. Как бы они приняли к себе мою мать и грудного ребенка? Их тайна мгновенно была бы разоблачена необразованной простушкой из чужой семьи! Поэтому они, рыдая, отказались от родства со мною навсегда. И я понесла по жизни тяжкий груз позорного бастардства.
Но и мне пришлось испытать давление «восточной родословной сказки» на свою судьбу. Я влюбилась в цыгана, и это едва не стоило мне жизни. Однако, честно скажу, волшебнее этой любви в моей жизни ничего не было! Наше родовое  «боярское» благоразумие во мне все-таки взяло верх, и я вышла замуж за еврея, и это был единственный брак в моей жизни. Брак с самим дьяволом из преисподней. Но что поделаешь -  оба наши рода просто утонули в  ведовстве, а там, как известно – куда кривая выведет. Языческим божкам верить не стоит, лесные призраки для того и созданы, чтобы морочить людей и заводить их в темные мрачные подземелья.
Раз за разом я оказывалась и оказываюсь в этом темном подземелье – злой рок довлеет над моей жизнью, хотелось бы мне того или нет. Время от времени из странного смешения родов вырывается какой-нибудь древний злой дух и тащит меня к демонам. И я вдруг оказываюсь в ужасающей жизненной ситуации, когда надо спасться или тщательно скрывать происходящее со мной, утаивать безденежье, позор, тяжкое разочарование, растоптанные надежды и  поруганную любовь. Но самое тяжкое при таких странных обстоятельствах – выровнять судьбу детей, не дать ей попасть под  разбойное нападение родовых демонов. Зная об этой опасности, я всегда подставляла свою грудь, свое сердце этим мятущимся бесам. И готова все принять на себя и все вытерпеть – все-таки я из  рода этих страшных призраков и всегда стараюсь договориться с ними. Как? Есть только один посредник, которому знаком любой язык – Бог. Колдовства я не признаю. Один раз свяжешься, потом не развяжешься никогда. А должны  быть руки не в оковах, и душа свободна даже от давления очень далеких предков. Они сами по себе, я сама по себе. Пусть так и знают. Но они знают другое – то, что я лукавлю. Один единственный раз я не удержалась, не хватило сил, и я попросила не забирать  погибающего у меня на руках новорожденного ребенка. Один раз, но за него, видимо, и сегодня расплачиваюсь – призраки не оставляют меня, как бы я их не умоляла. Что же делать с этим грехом? Отмаливать, как отмаливали, не скрываясь, тогда в больнице врачи крошечную жизнь. И отмолили. Хотя и целители, а значит, тоже где-то колдуны…
Вот они какие, родовые тайны, проклятия и заклятия. Я их хорошо изучила, с этим знанием и живу. Хотя моя покойная бабушка так старалась, чтобы все это прошло мимо меня и моих двоюродных, не тронуло, не навредило, не убило. Видно, она умела договариваться и с духами, и с Богом, молилась истово и постоянно. Может, потому и живы, и благоденствуем – и я, и мои близкие. Все-все из нашего странного рода такой смешанной крови.






                Ужасная родословная. Пояснение к особенностям  моей русской национальности.

1



Обидел меня мой дядя на свадьбе моей двоюродной сестры, его дочери. Я подняла тост за нашего предка, крестьянина Федора Щербакова,  который дал жизнь  замечательному потомству – нам, а дядя встал и неприветливо поправил меня, заметив, что наш предок Федор  всю жизнь работал на железной дороге…  Прозвучало это заявление в мой адрес довольно оскорбительно, так что все гости смутились, и мне запомнилось. Если бы я только могла представить, какой страх терзал в тот момент, когда я вздумала произнести свой тост, моего дядю! На той свадьбе в далеком  СССР! Теперь-то я отлично это понимаю, когда знаю историю своей семьи, своего рода калужан Щербаковых-Алонцевых, которую изучала много лет. И последний (на этот момент) потомок Федора Щербакова, которому я передала нашу семейную сагу, сказал бы совсем другой тост за семейным праздничным столом. А, может, и ничего не сказал – из корректности, конечно, не от страха.
        Так чем же я так сильно испугала своего дядю? Тем, о чем никто из нас, молодых, и понятия не имел. Об этом проговорилась моя бабушка, Анна Щербакова-Алонцева, мать моего дяди -  о том, что  произошло с моей семьей в далеком 1930 году. Глава ее был крестьянином, хорошим кузнецом и подковывал лошадей всей округе. Мой прадед Федор был человеком резким, по описанию близких, но лошадей любил и заводил их прямо в дом. Моя прабабушка Елизавета была удивительная женщина – красавица, высокого роста (что передалось впоследствии всем нашим детям в семье), умная, добрая и терпеливая. Она трудилась, не покладая рук – и в своем хозяйстве, и в доме у местной барыни – кухаркой. Умерла в войну от голода. Их единственная дочь – моя бабушка Анна – не любила ходить в школу (стеснялась) и так и не научилась сносно читать и писать. Но всю жизнь мечтала об образовании для детей и внуков. И вот что удивительно: даже то, что мы все получили добротное и бесплатное образование, которое дало нам возможность хорошо устроиться в жизни, в сознании бабушки никак не компенсировало материальные и нравственные потери в семье в 1929 - 1930 годах! До конца дней своих она не любила СССР.
        Замуж  вышла в 16 лет. В 1928 году родился первенец, сын, мой дядя. В 1930-м, в феврале, – моя мать. И к этому времени у семьи, признанной середняцкой по причине наличия в хозяйстве двух лошадей и двух коров, всю животину свели со двора в общественное стадо. Двое грудничков остались на хлебной жвачке без молока. И огород пахать было не на чем. Вот тогда бабушка, взяв на себя роль старшей (в 21 год!), отправилась пешком в Москву, к Калинину – «за коровой».
           Знала бы она, добравшись до столицы, до улицы Моховой, на углу которой стоял огромный и красивый дом под номером 7, что в соседнем здании - под номером 9 - через сорок лет будет учиться ее внучка, то есть –я! В доме, бывшем владении Пашкова, на факультете журналистики Московского государственного университета. Разве юная неграмотная бесправная крестьянка, семья которой впала в непроходимую нищету, причем на всю оставшуюся жизнь, могла себе представить, что необыкновенная «барская», нет, поистине великосветская, по «старым» понятиям, жизнь станет и ее судьбой? И именно здесь, в этом месте, куда она пришла с униженно протянутой рукой за милостыней, откроются врата благополучия для ее потомков вот уже в четвертом поколении!
            Итак, пришла калужская крестьянка, молодая мать двоих младенцев, на руках которой остались теперь еще немолодые и никому не нужные, кроме нее, мать и отец (а супруг сбежал от нищеты в далекие края в поисках лучшей доли), на улицу Моховую в Москве.
           В1961—1990 — она была частью проспекта Маркса  в центре Москвы. Улица берёт начало от Боровицкой башни Кремля, идёт на север, от неё слева отходят улицы Тверская, Большая Никитская (с домом Гончаровых и церковью, где венчались Пушкин и Натали) и Воздвиженка. Заканчивается у Манежной площади. Продолжением является улица Охотный Ряд, на которой, как известно, располагается Государственная дума. Нумерация домов ведётся от Боровицкой башни.
Получила название в XVIII веке по бывшей Моховой площади у Троицких ворот Кремля, к которой примыкала. По другим данным — Название XVII века. В старину здесь располагался торговый ряд, где продавали сухой мох для заделки щелей в деревянных домах, поэтому и улицу стали называть Моховой. «Моховая площадка» находилась на месте нынешнего здания Манежа.
В 1961 году улица была включена в состав проспекта Маркса вместе с Театральным проездом, площадями Охотный Ряд и Моисеевская. В 1990 году ей возвращено историческое название.
          Здание, в котором находилась приемная Всесоюзного старосты Михаила Калинина, было перестроено в 1901 году из ранее существовавших строений Е. М. Скворцова второй половины XIX века для «Российского общества застрахования капиталов и доходов», открывшего в нём меблированные комнаты «Петергоф». Приемная Калинина размещалась здесь в 1919—1946 годах. Здесь же жил Лев Троцкий. Ныне в здании — приемные Президента и Государственной Думы Федерального собрания Российской Федерации.
        Жалобу моей бабушки в Москве приняли и одну корову вернули. Когда молодая мать  возвратилась в Калугу, буренка уже стояла в хлеву.


2


Огласки этой истории с раскулачиванием и испугался мой дядя, член КПСС, ответственный работник, глава благополучной, хорошо обеспеченной семьи. В СССР тема раскулачивания была темой строгого осуждения и грозила перспективой потерять все. Прежде всего, конечно, членство в КПСС, а за этим следовало очередное «раскулачивание» с потерей работы, положения, жилья - да всего. Сейчас в это не верится, но такова была реальность еще и в семидесятые, и в восьмидесятые – до горбачевской перестройки. И  потому он так бесцеремонно меня одернул, переведя стрелки на железную дорогу.
           Если бы он знал, на кого перевел эти «железнодорожные» стрелки! То, вполне возможно, пришлось бы произносить следующий тост  уже за другого нашего предка, который бы поднял  еще выше положение моего дяди… Но после свадебного казуса за праздничным столом с крестьянином-железнодорожником Федором Щербаковым исторические тосты никто больше не захотел произносить. Не представляю, знали ли мой дядя и моя бабушка о подробностях жизни близкого родственнике моего деда Дмитрия Алонцева, Федоре Алонцеве, калужском железнодорожнике, который первым передал миру  воззвание «К гражданам России», написанное В.И. Лениным, с крейсера «Аврора»: «От Военно-Революционного Комитета при Петроградском Совете Рабочих и Солдатских Депутатов. К гражданам России!
Временное правительство низложено. Государственная власть перешла в руки органа Петроградского Совета рабочих и солдатских депутатов, Военно-революционного комитета, стоящего во главе петроградского пролетариата и гарнизона.
Дело, за которое боролся народ: немедленное предложение демократического мира, отмена помещичьей собственности на землю, рабочий контроль над производством, создание Советского правительства — это дело обеспечено.
Да здравствует революция рабочих, солдат и крестьян!
Военно-Революционный Комитет при Петроградском Совете Рабочих и Солдатских Депутатов. 25 октября 1917 г. 10 ч. утра».
    Но вот что мой раскулаченный прадед Федор Щербаков с семьей  бежал из деревни после раскулачивания, потеряв и хозяйство, и крышу над головой, и стал работать на калужской железной дороге это факт. К тому времени Федор Алонцев был уже тринадцать лет знаменит. Именно он передавал из рубки крейсера «Аврора» и первые декреты советской власти – «О земле», «О мире» и еще множество документов.
   Но, как я теперь понимаю, мой дядя и его мать, моя бабушка Анна, не хотели бы обнародовать и это родство – с Алонцевыми. По двум важным причинам. Во-первых, мой дед сбежал от моей бабушки и от своих родных детей после раскулачивания, поскольку семья впала в кромешную нищету. И она с ним развелась. Во-вторых, возможно, именно в связи с раскулачиванием Щербаковы не хотели бы иметь никаких дел с Алонцевыми  из-за лояльности Федора Алонцева, радиста с «Авроры», к советский власти, которую  моя бабушка всю жизнь не любила за искалеченную жизнь. Щербаковы могли винить Алонцевых, как семью героя Октябрьской  революции, за это раскулачивание. Может, и развод бабушки и Дмитрия Алонцева произошел по этой причине.  Федор Щербаков потерял работу и на железной дороге, и семья перебралась подальше от города, найдя  кров и работу в колонии для заключенных. Там моя бабушка работала до самой войны кастеляншей, пока колонию не разбомбило, и семья  бежала из горящего ада.
 Да они и фамилию-то эту навсегда убрали из своей биографии, дядя носил (даже несмотря на постоянный страх быть разоблаченным) девичью фамилию матери (раскулаченного крестьянина-середняка Федора Щербакова), а не законного отца (Дмитрия Алонцева, родственника героя революционной «Авроры» Федора Алонцева). Правда, моя мать, спустя годы, после моего рождения, все-таки восстановила  себе эту законную фамилию, и снова стала Алонцевой. Но мне она уже не досталась, я ношу  фамилию моего раскулаченного предка. А была бы Алонцевой в СССР, возможно, моя жизнь сложилась бы куда счастливее. Но мои родственники распорядись моей судьбой иначе, предпочитая скрывать героическое революционное прошлое нашей семьи по линии моего деда, калужанина Дмитрия Алонцева. Страх и ненависть заставляли  их сделать это. А, может, это было и правильно – выживать самим после катастрофы.  И ведь выжили и вновь заработали утраченное благосостояние! Хотя пережили и еще одну катастрофу и побег – от войны.


3


Во время войны вместе с документами моей семьи сгорело и ее прошлое. Казалось бы – не восстановить, тем более, что семья тщательно хранила свои тайны. Но и без документов  какие-то детали могут рассказать о людях очень многое. К примеру, меня ставила в тупик внешность моих новорожденных детей. Они рождались смугленькими и с черными кучерявыми волосами. Цыганята, одним словом. А моя мать спокойно объясняла – они похожи на Федора Щербакова, который был родом из цыганской деревни Кукареки (сегодня улица на окраине Калуги, где традиционно проживают цыгане), носил смоляную бороду, был неистового нрава и безумно любил лошадей, приводил их в дом. Понятно, что были в роду цыгане. И моя бабушка, и ее сын были «цыганской» внешности. Кроме того, и они, и моя мать обладали  даром ясновидящих. (Потом – и я, и мои дети). Но вот мать была «белой вороной» в семье. У нее были голубые глаза, густые белые волосы. И  это она унаследовала от русской семьи Алонцевых, скорее всего, уроженцев северных мест на реке Олонец. Раньше это место называлось Алонесь, Олонесь (чит. АлОнесь, ОлОнесь). Сейчас здесь город ОлОнец в Республике Карелия.
          Хорошо, с внешностью моих предков разобрались. Но откуда у моего дяди и у моей дочери такое странное произношение – букву «л» они произносили как букву «в» - на «польский» лад. Откуда такой прикус, присущий польскому языку? И оказалось, что, возможно, из того же Олонца (АлОнеся).
        Сюда были сосланы польские ксёндзы во время польского восстания 1863-1864 годов. Они здесь сильно бедствовали и пытались выжить, налаживая отношения с местным населением. В основу исследования положены документы, хранящиеся в Национальном архиве Республики Карелия  в фонде 1 «Канцелярия Олонецкого губернатора». В частности,  изучены ведомости о политических ссыльных, содержащие биографические сведения, в том числе о ксёндзах, а также отдельные дела с ценными сведениями о нуждах и проблемах польских ксёндзов, особенностях их взаимоотношений с локальным сообществом в 1860–1870–е гг. Так что факты верные, подтвержденные реальными документами. Почти все ксёндзы «ничем не занимались». В частности, им строго воспрещалось совершать богослужения, заниматься какой бы то ни было преподавательской деятельностью (в то время как среди них были магистры богословия и даже один декан). Поэтому они жили на пособия, получаемые от государства. Пособие на пропитание составляло 15 коп. в сутки, на съем квартиры – 1 руб. 50 коп в месяц.
        Прозябая в нищете и бесправии, отлученные от привычной деятельности, ксёндзы могли близко сходиться с местным православным населением ради пропитания. Может быть, они и не женились, не меняли веру, но дети у них от такого вынужденного сближения с олончанками могли быть. И тогда понятно, как семья Алонцевых, моих предков, могла оказаться в Калуге. Именно сюда, в исторический протестный анклав, и мог  направиться кто-то из ксёндзов, породнившийся с русской семьей.
        Если в 13 веке калужский Козельск проявил высокий пример  патриотизма и мужества, не позволив монгольским поработителям захватить город и сделать из него  пункт по сбору налогов в пользу орды с русского населения, он буквально утонул в крови, сопротивляясь до конца, то в 17 веке Калуга сдалась на милость Лжедмитриев – Первого и Второго. Здесь был их штаб, здесь родился у  полячки Марии Мнишек сын от Лжедмитрия Второго – Иван (воренок), которого  в трехлетнем возрасте повесили на Серпуховских воротах в Москве после изгнания поляков. Здесь успешно сражался против  Василия Шуйского  Иван Болотников, отсюда победно пошел он в Тулу, где потерял свою удачу. Одним словом,  перед русским Расколом, который обосновался в Калуге в лице боярыни Морозовой и Аввакума, Калуга распахнула двери польским оккупантам, признав Лжедмитриев законным царем. Заметим, что сюда же в конце 19 века  переехал и наш космический гений, поляк Циолковский, женившийся на девушке из семьи старообрядцев.
        Конечно, оскоромившегося польского ксёндза можно понять – он стремился  попасть на жительство в такое место, где бы проживали его соотечественники. Но если в нашей семье действительно был такой ксёндз, то я с ужасом понимаю и другое – от него в наш род могло прийти проклятие за клятвопреступление – моя дочь стала последней из девочек рода Щербаковых-Алонцевых, кто имел детей. Мои племянницы остались бездетными, и тогда, на свадьбе моей двоюродной сестры, где я произносила неловкий тост, мой дядя не мог знать, что  от дочери у него не будет правнуков. Но эта порча касается только девочек. У мальчиков все в порядке.
         Кроме того, наших девочек одну за другой  постиг «венец безбрачия».  Я всегда  размышляла над этим семейным несчастьем и думала – откуда такая напасть, за какие грехи? Ведь у матери моего деда, Дмитрия Алонцева, моей прабабки, было не то одиннадцать, не то двадцать детей – моя бабушка Анна со счету сбилась, вспоминая…

                4


      Вот тебе и ксёндзы! Нарушив целибат, обет безбрачия, кто-то из них совершил тяжкий грех клятвопреступничества. Английская королева Елизавета Первая говорила: Верить клятвам предателя — все равно,
 что верить благочестию дьявола». А вот из Плутарха: «Клятву, данную врагу, нарушают из страха перед ним, а данную Богу – из пренебрежения к нему». И, наконец, самые главные слова – Иисуса: «Никогда не клянись, — пусть твоё да — будет да, а твоё нет — будет нет».
     Клятвопреступление – один из наиболее постыдных видов лжи. Клятва – отпечаток в разуме, аскеза, удар по вожделенному уму, что драгоценный мой ум, теперь тебе запрещается делать то, что ты раньше безнаказанно творил.
      Ряд канонов из Книги Правил, предусматривает то или иное наказание за нарушение клятвы. Например, 25-е Апостольское правило, повелевающее извергать клириков-клятвопреступников из священного сана. Мирянину клятвопреступнику запрещается причастие на 10 лет (64 правило свт. Василия Великого), невольно преступившему клятву на 6 лет (82 правило свт. Василия Великого). Кроме того вопрос о клятвопреступлении в различных обстоятельствах рассматривается в правилах Трульского собора 94, свт. Василия Великого 10, 17, 29).
     Канон свт. Василия Великого, касающиеся клятвопреступления мирян гласит: (обратимся к тексту 82-го правила): «Что касается до преступивших клятву, аще по насилию и по нужде преступили оную, подлежат менее тяжким наказаниям, и по шести летах могут быти совершенно приняты. Без нужды же предавшие веру свою, два лета да будут плачущими, и два слушающими, в пятое да молятся с припадающими, и еще на два лета да будут приняты к общению в молитве, без причащения, и тако показав достойное покаяние, наконец, возведутся к приобщению Тела Господня».
 Согласно понятию «клятвопреступление», нарушенная клятва, данная перед иконой (дома), клятвопреступлением не является. Клятва, нарушенная в подобного рода обстоятельствах, является нарушением обещания, данного Богу и правила перечисленные выше к ней не относятся.
      Библейский пример наказания за клятвопреступление.
    Царь Навуходоносор овладел Иерусалимом, но оставил на престоле еврейского царя Седекию, предварительно взяв с него клятву на верность и покорность. Седекия вопреки данной клятве, заключил союз с царем Египетским и восстал против Навуходоносора. Бог обличил Седекию устами пророка Иезекииля сказав: “клятву Мою, которую он презрел, и союз Мой, который он нарушил, Я обращу на его голову. И закину на него сеть Мою, и пойман будет в тенета Мои; и поведу его в Вавилон, и там буду судиться с ним за вероломство его против Меня.» (Иез.17:19-20). Вскоре слова пророка Иезекиля сбылись. Навуходоносор вновь взял Иерусалим, отвел Седекию в Вавилон. Там ему выкололи глаза и бросили в тюрьму, в которой он и погиб. Так был наказан Седекия за свое клятвопреступление.
    Однажды пришли двое прокаженных к преподобному Авксению и попросили исцелить их от болезни. На вопрос преподобного за что они наказаны, больные лишь кланялись и просили об исцелении. “Господь наказал вас за то, — сказал им преподобный Авксений — что вы имеете привычку божиться и клясться без нужды”. Больные признали свой грех и изумились прозорливости Святого. Тогда Святой помазал их с головы до ног священным елеем и сказал «исцеляет вас Иисус Христос!». И больные мгновенно выздоровели. (Эпизод пересказан по книге “Четы-Минеи”, 14 февраля).
             С ранней юности я научилась лгать – из протеста против жестокого, «уставного», воспитания чужого мне человека (репрессированного), за которого в 49 лет вышла замуж моя бабушка Анна, растившая меня. Я лгала постоянно и испытывала удовольствие от своего вранья, наблюдая, как эту ложь проглатывает мой ненавистный воспитатель. Я стала изощренной лгуньей. И это нарисовало основную огненную линию беды всей моей жизни. Я понесла жестокое наказание и раскаиваюсь. Но поздно… И, возможно, это тоже  пришло издалека, из туманного прошлого моего рода?

5

Судьба – странное явление. Это рок, Бог, который ведет человека тропами по жизни к спасению или к гибели? Удивительно, но мог потомок польского ксёндза, Федор Алонцев, стать революционером, протестующим против России, как и его предки – поляки во время  польского восстания 1863 года? А почему нет – всего через два поколения. Ведь стала же революционеркой, женой вождя  пролетарской революции 1917 года, Ленина – Надежда Крупская. Дочь  офицера – участника того польского восстания офицеров!
Если Федор Алонцев был потомком  кого-то из  сосланных польских ксёндзов, то закономерно, что он нашел свой путь на революционном крейсере «Аврора». Но также закономерно, что, пройдя путями  Ивана Болотникова из  горящей военной Калуги в Тулу, моя бабушка Анна нашла место для своей семьи в поселке, где жили сосланные из  ГУЛАГа репрессированные, антогонисты Октябрьской революции, потомки  многих дворянских и купеческих семей. Увы, это очень дорого обошлось нашей семье, а я  вынуждена была бежать из этого Богом и чекистами проклятого места на высоты московских Воробьевых гор. Все-таки Алонцевы и польские ксёндзы во мне победили раскулаченных, обездоленных и униженных Щербаковых.
        Мудрствующие философы призывают нас самим строить храм в своей душе. Это правильно, но сначала все-таки нужно знать, какие кирпичи пойдут на постройку, не развалится ли это храм, еще не будучи даже построенным, поскольку соединить несоединимое невозможно.