Однако пофилософствуем... 2021

10 декабря.
Подошёл к концу очередной – 2021-й. Можно подводить итоги…
А уже на декабрь приходятся две значимые даты моей биографии: 12(13?) – день смерти отца и 21 – день явления на свет меня самого. «Явления»…
Ёрничаю!
А с другой стороны, подначиваю (целю) в «сердце» онтологии: в категорию «действительности». Как там её у нас в эпоху диамата трактовали? – Правильно! «Действительность есть единство сущности и явления». Остальное – уже за «сущностью» и «явлением» (вроде, как «обнаружением», то есть вылазом той сущности из нутра наружу). Ну, и – за «единством», вестимо. А то ведь брякнем: «единство» и считаем, что последнее (как такое) ясно, как солнце. Это я Фихте передразнил.
«Действительность» по Лосеву (как бытие для себя) импонирует мне чуть больше, ибо упирается всего лишь в некое «себя». Хотя и с ним забот не оберёшься.
Сам год прошёл достаточно вяло. Хоть «для себя», хоть для меня.
Если взять это «для» где-то посерёдке, то…
1. Большой Войны пока не случилось (хотя симптомы её порой настойчиво обнаруживаются).
2. Пандемия с загадочным «ковидом» протекает без особых эксцессов – то напрягая, то обнадёживая.
3. Наше «беларускае» не рассасывается, избрав тактику мальчиша-кибальчиша: «нам бы только день простоять, да ночь…». Или, наоборот (о дне и ночи). Хотя… Кто там и кому может подойти на помощь, если честно – не зги. И будущее наше: что-то между изоляцией в автаркийных землянках и «северо-западным краем» в составе «единой и неделимой», но, полагаю, также далеко не вечной.
В плане собственного творчества год также оказался достаточно скудным. Летом (как обычно) вышел на большую тему. С Короткевичем. Обмакнул себя в Литву-Беларусь. И даже получил некоторое удовлетворение. От обращения к Мове.
В остальном… Виршей было относительно немного. «Откликанки» своим избранным во многом зачахли. Но – пока держусь. Не зачехлил.
Ушли Валера Новоскольцев и Аня Романова. Скончалась минчанка Зина Полякова. Пусть я её «избранием» и не пометил (ибо скуп), но отзывался…
Увял «роман» с Ольгой-Ионой. Сам виноват! Как и прежний с Булычевой. Натужно возвращаюсь к Толе Маянскому и Лене Лог. Тоже – к Мише М. Коллега одессит (тёзка Ковбасюк) надолго исчезал, но вдруг вернулся и развил бурную активность с выбросами текстов. Тексты-то интересные… Но слишком много и сразу. Вот реакция и притупляется.
Подружки-«старушки» (любя!) хороши! Сражаются. С ними-то я более или менее и поддерживаю. Пусть уже и не так интенсивно. Валя, Таня, Алла… Наташа Перстнёва – несколько особняком. По стилю и вообще…Впрочем – из одного Круга.
Кирилл… Ривеля люблю, но нового он уже – «давно-ничего». Сам я хотя бы в «откликах» вы-творяюсь.
Ёжик (Лена) не частит. Да мы с ней друг друга и раньше особо не напрягали. Разве по первому году (2017).
Периодически теребит меня Серёга Л. Неунывающий донбассовец. Но это уже краешком…
Итоги… Со «Стихирой» порывать (до самого конца своего) не стану. А ведь зудело (и не раз)! Но и усердствовать здесь, конечно, уже не буду. Теперь всё – только (?) по инерции. По привычке.
Да и Влад меня сильно «подкосил». И тем августовским уколом-разрывом, и собственно уходом.
А Валю Щугореву надо бы, по традиции, в перекрёстно-памятный, поздравить. Стихом! Неделю назад я ей откликнулся. «Коэном». Но то было всё-таки само по себе. Накануне…
Ушёл на пенсию Дядя Миша (Слемнёв). А с этим пресеклась и «эпопея» с «символизмом». Не с кем, да и ни к чему. Особенно, если учесть «наше беларускае».
Да и просто – старею… А для всякого (пусть и малого) творчества это смерти подобно. Потому и сама Смерть (Тема!) уже не так мотивирует. Ибо оставшееся житие превращается в банальное умирание-угасание.
«Ковидка», конечно, паразит! Кабы не он (да не это «наше»), мы бы с Наташкой ещё по европам покатались… И ей без этого – в тоску. И даже мне. Оно бы и «творчеству» не помешало…
Раз не идут стихи, можно было бы и «пофилософствовать». Чем я и занимаюсь (периодически) последние три года.
И две «темки» на то обозначились.
Одна – в ту же «действительность» (потому с неё и начал) и именно к «творчеству».
Другая – в контексте курса «Логики». В «политику-историю». С Аналогией.
Слегка их (темки) прокачал. На занятиях. Аккурат в минувшую декаду.
Итак, первая. Тем более, что для меня она – далеко не новая.
О творчестве и конструировании. Ну, и о действительности, разумеется.

Кто из «собратьев» к тому мотивирует? Я – о классиках, поднимавших эту тему и не покидающих горизонт моих философических тревог и интересов.
Понятное дело – Алексей Фёдорович. Ну, и Иммануил Иоганович. Лосев и Кант. В первую очередь они. «Старики-разбойники».
Если предельно сжато (в духе почти цитат-формулировок), то…
Кант:
Мы познаём вещи, как они есть для нас. Вещи же сами-по-себе (или: «в-себе» – что, впрочем, не совсем одно и то же) – суть непознаваемы.
В науке нет места творчеству. В ней довлеет конструирование.
Цитаты не получились. За адекватность на сто процентов ручаться не могу. Но, в общем, где-то так.
Насколько «нет» (творчества в науке) и насколько «довлеет» (в ней же конструирование), спорить можно до хрипоты, но в целом такое разведение справедливо. Даже Ньютон не приветствовал проникновение в науку интуиции. Что он под оной понимал – иное дело. А интуиция, у нас – как бы ближе к творчеству. Кант же и вовсе отрицал способность смертного к интеллектуальной (а к прочим?!) интуиции. В отличие (казалось бы) от самого Декарта.
Понятно, что многое здесь упирается в самую возможность более или менее строгого определения всех упомянутых категорий (имён-понятий). А то ведь, если слона назвать буйволом, от этого у него рога замест бивней не появятся.
Лосев:
Мышление по своей природе конструктивно. Понимание же – выразительно.
Действительность (бытие-для-себя) отличается выразительностью. Предельно выразителен миф (живой символ).
К «конструктивизму» мышления можно подтянуть и Мераба. С его (и не только) приговором: мышление либо универсально (всеобще), либо… Либо это что-то иное, но не собственно мышление. А для Мераба – Кант и Декарт «превыше всего». О примирении последних по части «интеллектуальной интуиции» можно поговорить отдельно. Как и о «я мыслю, значит (а то и «эквивалентно») существую».
Месье Рене, конечно, со своим «когито» загадок оставил… Насколько широко-узко его трактовать?! От со-мнения вообще (которое само ширяет от мнения до со-знания) до именно мышления-конструирования. От Парменида (с тождеством мышления и бытия) до Канта. А то и до Хайдеггера (с его: «человек мыслить не должен (не дано), но как-то всё-таки мыслит»).
А и вокруг Я – одни заморочки. От «познай самого себя» и «внемли себе». От Сократа до православной «сердечной зауми».
«Внемли себе: да не будет слово тайно в сердце твоем беззакония» (Втор. 15:9).
Да последнее – хотя бы по Василию Великому:
«Внемли себе, а не тому, что твое и что около тебя. Душа и ум – это мы, тело и приобретаемые посредством него ощущения – это наше; около же нас – имущество, искусства и прочие удобства жизни. Внемли себе, чтобы очистить душу от всякого греховного срама, украсить и просветлить ее всякою красотою добродетели».
А кантов «трансцендентальный субъект»?! Конструктивистское Я, в его обособленности от «вещи» (объекта?)…
А лосевская «личность» (многоярусное единство субъекта и объекта – к символу)?!
Попробуй, установи между ними должное соответствие! Ну, или хотя бы отношение.
Классики классиками (сколько с ними не возись…), а и без мотиватора второго плана не обошлось. С Владимиром Васильевичем (Вейдле) я также не раз пересекался. По делам «окололитературным». С оксюмороном и ономатопеей, в частности. В июле 2019-го.

Видно, к старости, тупею.
Как затравленный топор.
Строю ономатопею.
Смысло-звуков перебор.
Занимаю оборону.
По периметру и в ряд.
А вокруг оксюмороны
остроглупые горят.
Я их так, и сяк – водою
осеняю в разнобой.
Х;ръ я путаю с Фитою.
Онамать твою с трубой.
Эскобара с баобабом.
Чай без готики черно!
И забыть давно пора бы,
чьё мне солнце вручено.
(Всё тот же Эскобар, 22.07.2019)

Это – так. К слову. То есть – к имени Вейдле. Хотя в том июльском найдётся и кое-что поближе к «нашему». С конструктивизмом и творчеством.
Но В.В. я помянул здесь в связи с его размышлениями о судьбе художественного творчества («Умирание искусства»). «Над вымыслом слезами обольюсь». Так называется первая глава обширного трактата.
Вымысел…

[Вымысел – самая неоспоримая, наглядная и едва ли не самая древняя форма литературного творчества. Там, где он (по обычным понятиям) отсутствует – в лирической поэзии, в философской или критической прозе, – творчество остается усматривать в мелодии мысли и в гармоническом обуздании стихии языка. Упиваться гармонией, сочувственно следить за вымыслом – два равноценных пути к причастию радостям искусства, упоминаемые бок о бок в пушкинской «Элегии». Понятие вымысла можно расширить, можно распространить его на все творчество вообще; но, оставляя за ним привычное его значение, легко увидеть, что минувший век, да еще и наше время знали его главным образом в облике романа, рассказа (объединяемых у англичан термином fiction) и театральной пьесы, причем роман по преимуществу воплощал его в себе, будучи важнейшим наследником исчезнувших великих носителей его: эпоса и трагедии. Ни в чем поэтому и не сказывается так резко перелом, совершившийся во всех европейских литературах в XX веке, и особенно со времени войны, как в том, что роман уже не играет в них столь первенствующей, как прежде, роли, что еще сильнее потеряли в удельном весе драма и рассказ, а главное, что на ущербе оказалась сама питающая их сила творческого воображения, «возвышающего обмана», вымысла].

Вымысел и воображение…
К творчеству (и не только художественному) – несомненно. В пику «воображению» сразу же приходит «отображение» или даже «отражение».
Вспоминается и ещё один классик (пусть и не совсем философ).
«Сознание человека не только отражает объективный мир, но и творит его» (Ленин В. И., т. 29, с. 104).
Заглянув в «марксистские шпаргалки», можно вычитать и примерно такое: Сознание – высшая, свойственная лишь человеку форма отражения объективной действительности. С. представляет собой единство психических процессов, активно участвующих в осмыслении человеком объективного мира и своего собственного бытия.
Да нет… Всё, в принципе, нормально. Но даже если полагаться на авторитет Ильича, в приведенном фрагменте (не суть важен источник, ибо подобное встречается на каждом шагу: у И. Т. Фролова, А. Г. Спиркина и др. мэтров советской школьной философии) смущает сочетание «объективная действительность». Сам-то Ленин обмолвился об «объективном мире». Возможно, лучше, говоря об отражении «действительности», обойтись и без слова «объективной». Последнее обязывает нас различать, по крайней мере, уже две действительности: объективную и необъективную (а то и три: объективную, субъективную и какую-то «между ними»). Это – с точки зрения формальной логики («деление имени»).
Я бы и вовсе предпочёл в случае с сознанием (по крайней мере) говорить об отражении не действительности, а реальности. Уверен, что в этом я не одинок. И дело здесь не только в разной почве (укоренённости) данных имён (слов). Русское «действительность» и латинское «реальность». Хотя и с этим надо считаться.
Реальность – от realis. Вещественный, действительный. Заметьте, прежде всего «вещественный», и лишь затем…
Реальное – существующее вообще. Безо всяких уточнений-различений (типа: в себе и в ином, для себя и для иного – с разведением и сведением таких ипостасей-дистинкций).
Действительность же снимает (призвана снять) «грубое» противопоставление объективного и субъективного (а не только «сущности» и «явления»). И снимает, пожалуй, тоньше, чем предполагает простое разумение (подчёркиваемое тем же Лениным – «читающим Логику Гегеля»): «нет субъекта без объекта, как и наоборот».
Лосев (с его «действительностью» как «бытием-для-себя») и вовсе нагнетает присутствие Личности. А природу Д усматривает в «энергийности». В знаменитом «парадоксе»: энергия сущности есть сама сущность, но сама сущность не есть энергия. В «имяславии» сие звучит, как: имя Бога есть сам Бог, но сам Бог не есть имя. Притом, что особой внимательности требует само «сам». Сама самость. Самое само. И не факт, что его («само») надо всегда оговаривать. Не факт, что такое оговаривание всегда окажется к месту…
«Возлюби ближнего, как самого себя»… Одно дело – просто себя, другое – самого себя. К тому же – не по-люби (или просто «люби»), а именно воз-люби. А в «воз» – указание на глубину (из глубины). А, при случае, и на высоту. В нём – общение-обращение. Обращение – как оклик-воззвание и как поворот. Воз-вращение, пре-вращение… Всё это, конечно, к Творчеству. К от-(т)ворению («дверей восприятия»). К повороту от твари к духу. К вдохновенному Источнику.
По-вернуться (от-вернувшись от обыденного) и вернуться, уже совершив обращение.
Чуть отвлекусь-вклинюсь. Но – в Тему.
Сегодня (12.12) – день рождения у Вали Щугоревой. Ну, и – та годовщина (31 год, как покинул сей мир Митрофан Фёдорович, мой батя)…

«Безумие»

Настоящее Творчество – не шальной поворот.
Отвернувшись, отвергнув обыденность,
Восприять чистоту древа истых сфирот –
Неземную мелодию вытянуть.
И вернуться опять, и наполнить собой
Всё, что было-болело-отчаялось.
Чтобы снова сиял небосвод голубой
Вопреки, навсегда-нескончаемо.

12.12.2021
PS:
Вале Щ. В Днюху.
К этому («Полёт»)

Это грусть или беглая радость внезапно вернулась
Из далёких, как будто приснившихся, лет?
На пороге зимы улыбнулась беспечная юность
И умчалась к весне. Не смотри ей вослед.
Всё равно ничего не вернуть. Стонет ветер недужный
И срывает с озябшей берёзы листву.
Скоро снег занесёт всё былое, что стало ненужным,
Чтобы мы сохранили в душе чистоту
Наших помыслов юных, мятежных полётов за гранью
Неподвластной уму запредельной мечты.
Очарованным странником в мире печали бескрайней,
В непонятном смятенье застыв у черты,
Разделяющей время, почувствуешь странную нежность
Ко всему, что прошло, и к тому, что пройдёт,
Принимая душой краткий миг как полёт в неизбежность,
Бесконечно прекрасный, безумный полёт...

Приписка:

На ум приходили самые разные «клики». От всякой мистики и ортодоксии, типа:
Если кто из вас думает быть мудрым в веке сем, тот будь безумным, чтобы быть мудрым (к 1. Кор. 3:18) до песни Пахмутовой к кинофильму «Девчата» (с «оттого, что ты мне просто улыбнулась»).
А ещё (из моих любимых) Саши Денисенко в исполнении Коли Шипилова (Полусвет-полутень на лице и вообще…).

К «повороту» изначально ставил «не простой». Потом (к «безумию») решился на «не шальной». А импонирует слегка приблатнённое «не косяк-поворот».

Действительность выразительна. Так Лосев определяет всё, что имеет энергийную (действенную) природу. Понимание, символ (слово, миф и пр.). Сама «энергия» (др.-греч. ;;;;;;;;) – действие, деятельность, сила, мощь. Она же «впечаталась» и в «идею». Причём, в русской «транскрипции», пожалуй, выразительнее, чем в стихии самого греческого. В его «виде-образе-эйдосе».
Вы-ражение. От «разить» (как и «образ»). От силы-мощи. Откуда и «ражий» (крепкий, дюжий). От бытия-бития (в дар-удар). Бытия, как чистого акта (полагания). «Об-раз» – его (акта) аккумуляция-консервация. Для последующей вещественной трансформации-реализации. Неоплатонизм!
Вот и в вирше («Безумие») я упомянул Древо Жизни (дерево сфирот). Из Каббалы. В перекрест с тем же неоплатонизмом и гностицизмом.
И вы-ражение отнюдь не от-ражение. Последнее (если довериться «именованию») – сугубо внешне, скупо, брутально-буквально. Даже в «от-ображении» есть нечто более органистичное, ибо – от образа, а не от «механического раза-толчка».
Вы-ражение…Читать с выражением. С ин-тонацией. Интонация варьирует смысл. Окрашивает. Без интонации смысл чёрно-бел. «Домино».
Вообще-то смысл подобен свету. Он и есть умный свет. А свет во тьме светит… Смысл и меон.
Смысл – сигнал. Вспышка. Сочетание света и тьмы. Свет в его ограничении-прерывании. Иначе он есть «сверхсветлый мрак». Чистое бытие есть небытие. Одно, как только одно, есть ничто.
Смысл не есть. Смысл значит.
Смысл – энергия сущности. Её (сущности) иное. Смысл сущности есть сама сущность, но сама сущность не есть её смысл.
Но интонация окрашивает звук. А мы говорим о смысле.
Звук, свет… Свет-цвет… А мы – о смысле.
Аналогия?! Не только…
Ин-тонация «окрашивает» звук. Что тогда «тонирует» цвет?
Цвет-свет. Свет-цвет. Цвет – «преломление» света. Его «овеществление».
Где «напарник» звука?
Звук – колебание воздуха. Его «частиц-волн». Но свет вряд ли можно считать аналогом воздуха. Свет как-то ближе к вакууму.
Синестезия как «попутчица» символизма.
Звук…
Шум, гром, грохот, шелест, стук… Это, конечно, не всё. Треск, шорох, хруст, шарк, скрип, лязг, звон…
По-своему к звуку как такому ближе «звон» и «стук». Особенно, если их «сложить» и вырезать «серединку» (он-ст). А если тоже самое совершить с их суммарной обороткой, получается «стон».
Стон – нечто душевное. Нутряное. Как и рёв, рык, «мык», «блей», писк, визг, лай, вой…
Шёпот, говор, крик, вопль – уже горловое (гортанное)-речевое. Глас!
И всё это – звук. К звуку.
Не говоря уже о тембре (и пр.) голоса. Иначе – опять-таки «окраске звука».
Богато!
К цвету мы такого и близко не насобираем. А тут (со звуком) бывает и «железом по стеклу», бывает и в скрежет. Тут сдвиги-разломы вещества (разнородного), физика-механика-органика, порождающая (в связке с воздухом) акустику. Колебание (дрожание-вибрирование) тела в упругой среде.
А там… Там – свет. Там кванты-фотоны. Электромагнитная энергия. Источники излучения (от звёзд до ламп). Там оптика. Насыщенность, светлота, тон. Интенсивность излучения.
Цвет и звук. Зрение и слух. Без них выражение «угасает».
Выразительность тела. Человеческого тела! Руки («но какие у него руки!» – Хайдеггер о Гитлере), лицо… Язык тела!
Язык. Язва-боль. Резать-разить-выражать…
Понимание-прояснение. Ясность. Яз-яс… Связность.
Просветление. Просвет. «Сущее в просвете бытия, в бытии-просвете». «Просвет бытия»… Граница?! Единство (совпадение) бытия и небытия (одного и иного-многого) в их обстоянии. В их перестановках.
Единство бытия и небытия в бытии – число.
В небытии – инобытие.
Ну, а их совпадение в самом же себе (в единстве) – становление. Полагание границей границы для себя же.
А число – «первородный» смысл.
Число – самовыражение бытия.
Самовыражение Самого Самого? Сверхсущего Первосущего?
А «единство бытия и инобытия»?!
В бытии – идея (эйдос). В инобытии – образ.
Символ… Единство идеи вещи и самой вещи. Но что есть «сама вещь»?!
Единство идеи вещи и её образа.
И всё это – границы (ибо – совпадения противоположностей: от совпадения собственно полагания и отрицания).
И всё это – выразительно. Или – выражение.
Выражение – выход из себя к другому. Стремление к иному (воля). Их (одного и другого) единство. То есть – граница.

Всё это (что выше) можно подкрутить-просеять. Но…
К пониманию и мышлению. К творчеству и конструированию.
Хотелось бы поближе…
А с «границей» и «выражением» мы к месту прощупали!
Число, идея, образ – всё это (и не только) «границы», «выражения».
Символ (особенно – слово), миф (живой символ).
Личность…

Конструктивность. Того же мышления. Понятно, что и оно (она) выразительно. Но… Иначе, чем понимание и творчество.
Как именно «иначе»?!
Стихосложение (складывание-конструирование) и стихотворчество. На их «примере» бы...
Но сначала о…
Мышление и… Или так: разум и чувство.
Мышление поднимает нас к числу. К границе бытия и небытия.
Чувство – сфера инобытия.
Чувство – слияние себя с иным. Разум – отделение себя от всего иного.
В пределе мышление есть знание только себя. В пределе…
В пределе мышление всеобще. И никакого «инакомыслия»! Дело здесь не в запрете, а в «природе». В природе самого мышления.
По идее, математика (как чисто смысловое конструирование) должна быть единой. Что определяет (задаёт) и единство науки.
Конструирование как комбинация полаганий и отрицаний. Без перехода к инобытию. В инобытии оно перестаёт быть чисто смысловым. Хотя, конечно же, не перестаёт быть вовсе.
Неоплатоник сказал бы так: мы покидаем сферу ума и переходим в мир души.
Уже в идее (в отличие от числа-эйдоса) намечается этот переход.
С математикой у нас случился некоторый казус. Ладно с ним, со Шпенглером. Когда тот полагает, что у каждого народа есть своя математика, он говорит не совсем о математике.
Иное дело – спор между конструктивистами (чуть шире – интуиционистами) и «актуалистами». Между абстракцией потенциальной осуществимости и абстракцией актуальной бесконечности.
Спор о действительности. Об адекватной соотнесённости с ней.
Конструктивисты отвергают подход классической теории множеств (в частности, не принимают аксиому выбора и аксиому регулярности)…

Когда стою во мгле,
Душе покоя нет:
И омуты страшней,
И резче дух болотный.
Миры глядят с небес
Свой излучая свет,
Свой откраывая лик,
Прекрасный, но холодный.
И горная передо мной
Вдруг возникает цепь,
Как сумрачная цепь
Загадок и вопросов...
С тревогою в душе,
С раздумьем на лице,
Я чуток, как поэт
Бессилен, как философ.
Вот, коростеля крик
Послышался опять...
Зачем стою во мгле?
Зачем не сплю в постели?
Скорее спать!
Hочами надо спать!
Hастойчиво кричат
Об этом коростели...
(Н. М. Рубцов. Ночное ощущение)

Трудно быть Богом (богом). Пусть и богом только инобытия. Хоть по Стругацким, хоть по Ницше, хоть… Ибо и мы – как-то об этом.
Но вернёмся к своим «туменам». Вернее – к темам. Пока – к первой из обозначенных.
Чтобы истово творить, надо выйти из себя. Вопрос: куда и как. Притом, что дальше предполагается несколько возвращений. По крайней мере, два. В собственно Творчество, а затем из него (в обыденность, к себе).
Понимание необходимо включает Чувство, то есть предполагает слияние с иным. Вкупе, конечно же, с отделением от него. То есть, с разумом. Па-беларуску, понимать и вовсе «разумець». Герменевты эпохи романтизма, вроде Шлейермахера, определяли понимание как переживание. Переживание же можно трактовать как вчувствование, как душевную солидарность (соитие душ).
Лет тридцать назад, всерьёз «прокачивая» Лосева, я (для себя) принял такую формулу: понимание есть единство разума и чувства. Или – неслиянность-нераздельность с другим. В духе «православной диалектики». Этакий оксюморон.
Романтики справедливо подначивали рационалистов-просвещенцев за серьёзное невнимание к чувственной составляющей. И эмпиризм здесь немногое компенсировал. И даже сенсуализм (с его «нет ничего в разуме, чего бы не было в чувствах»). Ибо всё это касалось в основном проблем гносеологии (науки), где чувство обыкновенно сводилось к ощущению.
Чувственность и чувствительность. О чём они? Не об этой ли разнице?!
Там ещё (в позднем Просвещении) у нас мелькал и сентиментализм (предтеча романтизма).
Но в целом эта эпоха делала ставку на конструктивизм. Оба её столпа (наука и право) могут прямо трактоваться, как «математика». Математика природы и математика свободы. Указывая на справедливость «подначивания», не стоит впадать в иную крайность. Ибо заслуга Просвещения, безусловно, велика. Пусть Лосев и здесь вставил шпильку, назвав рационалистов софистами. В параллель тем – античным…
Чтобы достигнуть понимания, надо по-настоящему разделиться. Это касается отношений и с Природой, и с Обществом. Выполнить такую функцию-миссию и должны обе «математики» – Наука и Право. Модели, главным образом, конструктивистские. И помещаются они между «миром физическим» и «миром социальным», с одной стороны, и «обыденностью», с другой. Здесь пора и Канта подпустить. С его «непознаваемостью вещи самой по себе». И Природа, и Социум – как такие непознаваемы. За их «самость» мы принимаем (в обыденности) то, какими они являются «для нас».
Задача Науки и Права («третьи миры» К.Поппера) установить соответствие между Природой и Социумом как такими и их обыденными репрезентантами.
В принципе все «миры человека» являются моделями. По отношению к миру как он есть сам по себе (вне зависимости от того, является он целым или нет).
Просто Наука и Право – модели доминантно конструктивисткие. В большей или меньшей степени. В отличие от, допустим, художественной, мифологической и религиозной.
Пока я тут «расшаркиваюсь», коллега одессит (будто подсмотрев) выставил следующее

Я верю, что мир замкнут сам в себе.
Как древний грек,
не верю в бесконечность,
и прибегаю каждый раз к тебе
незавершённой жизни быстротечность.
Не экспонат музеев и витрин –
я не поэт,
я просто гражданин
свободного словесного пространства,
всего лишь слабый отзвук окаянства,
языкового блуда,
шарлатанства,
никчёмного наследия веков
для графоманов и для простаков.
(В.К.)

Я же не преминул сходу отреагировать (в рецу), почти дублируя сказанное мною выше:

– Готов подписаться под этим хоть сейчас. И о «замкнутости мира», и о себе «не поэте»...
Пусть и пытаюсь корректировать некоторые детали в «спорах» с Декартами и Кантами. С коими в основном согласен. Греки – несколько иное.
Мир человека (для человека) – мир моделей. Обыденных, религиозных, мифологических, художественных... Кои в большей или меньшей мере «спонтанны». Наука и Право – модели несколько иного рода. В них преобладает элемент «конструктивный». «Математический». И «вторкивая» их между «обыденностью» и тем, что есть само по себе (допустим, природой и социумом как такими), мы способны добиваться кое-какого сопряжения. Кое-какого эффекта. Иного, чем от пользования иными моделями.
Это я – популярно. Для школьников. А ты – не школьник ))

А спустя какое-то время добавил (в адрес В.К.):

– Хотя не исключаю, что ты имел в виду под замкнутостью что-то иное ))

«Мир замкнут сам в себе»… – Почему-то я решил, что мой тёзка, по «мистическому совпадению», в подыгрыш мне, полагает здесь закрытость мира для нас, для нашего познания. То ли по Канту, то ли по Декарту (с его «психофизическим параллелизмом»). А ведь он (В.К.) сопрягает с утверждаемой «замкнутостью» неверие в «бесконечность». То есть, вероятно, просто считает, что мир всего лишь конечен (во времени и пространстве), а не то, что он не «открыт» нам. Иначе, причём здесь «греки»?! Вероятно…

«Между Искусством и Мифом»

Игра.
По Шиллеру.
Где действие стирает грань
Реальности и нашего соблазна.
Обыденности –
пёстрой, но невзрачной,
Что смертные реальностью зовут.

Здесь бродит Канта каверзный субъект,
Хромая на свою трансцендентальность.
И думает, как быть с загадкой Ding an sich.

Оставить всё, как есть?
Доверившись Наукам,
Дающим нам конструкций громадьё –
В надежде на успешность соответствий.
А также Праву…
Что, возможно, приведёт
К коллизиям без войн,
Способных раскурочить сей хрупкий мир.

Но!
Если мало вам таких утех,
Есть Творчество. Высокое Искусство!
О нём и намекнул Иммануил.

О, да! Сие небезопасно.
И Фридрих, несомненно, понимал,
Насколько ткань небесная тонка.
Что боги в саркофагах оживут
И счёт предъявят за откаты и обиды.

Но стоит свеч и терния Игра!
-----------------------------------

Художество и Миф.
Здесь важно не остыть,
Не допустив при этом перегрева.
Иначе мрак и сныть
Наследует Сизиф,
А не плоды от Жизни Древа.

К чему это (до настоящего «белого» слегка не прошлифованное)?!
А сразу по двум, а то и трём «касательным».
Во-первых, В.К. подкинул в «наше» стих Шиллера в переводе Гинзбурга. «Философы». Вообще-то, у самого классика он величается, скорее, как «Мировая мудрость». Встречается и ещё более архаичный перевод Ф.Миллера «Мудрецы». А вот оригинал (на немецком) отыскать до сих пор не могу. Но заинтересовал.
Во-вторых, своим «Безумием» я спровоцировал (мотивировал!) на переклич Валю. А уже через неё – и иных «откликантов». Начну отсюда.
В.Щ. «О творчестве»:

В бессонные ночи, в их бездну
Упасть и вглядеться.
Забыть и забыться, исчезнуть
Как некогда в детстве.
Ослепшею бабочкой в пламя
Лететь, от восторга
Не чувствуя боли. Не нами –
Безверьем отторгнут
Порыв к озаренью, прозренью.
Сквозь дебри познанья – к сфиротам!
О, мудрое древо, печаль откровенья
Бессмертной Природы...

Ох уж это Творчество! Валино мне нравится куда больше своего (с отворотами-возвращениями). Однако она (душа-золотая) не преминула в выставке сослаться на моё, как на источник вдохновения. И началось…
С подачи Тани В. я превратился в «кладезь мудрости». Рая Ш. выказала позитивное удивление тому, что в русском стихе (у обоих) запечатлелось упоминание о «сфиротах». А «наполнение собою всего» (естественно, после восприятия чистоты-истовости от Древа) вызвало у неё ассоциацию с сосудом.
Источник вдохновения, кладезь мудрости, сосуд – не слабо! Считай, сама София-Премудрость Божия. Пусть и по касательной (по причастности-синергийности).
Вестимо, что я смутился. Тут же обозвал себя «бородою многогрешною», «псом смердящим» и прочими перлами из арсенала Ивана Васильевича, бичуещего проходимца Якина. Мало на мою голову «буревестника революции» (запущенного юристами с подачи то ли Максимушки Горького, то ли Андрюхи Сухарева), так ещё и «кладезем» припечатали!
Помимо моих избранниц не преминули и иные знакомцы Вали. В смысле – окропить мою персону если не елеем, то некоторым вниманием. В частности, Ваня Жук не преминул. А он-то, яко крестник! Ибо не через русофобствующего Худа, а именно через него (чуть дилетанта – как вначале показалось – но замечательного лирика) сподобило и меня забрести в этот рассадник словопрений и извержения потоков взаимного омовения. Как животворящего, так и осаживающего. Одно слово: Стихи-Ра!
Так что я (поблагодарив особо восторгающихся) от пьедестала-памятника отказался, оставив за собой законные шесток и логово. А и иронию, сквозящую между строк иных внимающих паломников, принял без возмущения.
Кстати, так порадовавшим Раю «наполнением собой» я обязан Лёне Филатову. Ибо откликался (причём, осознанно) этим пассажем и на его «О, не лети так, жизнь!». Уже из далёкого 86-го. Там – герою «Экипажа» (а иже… – «Грачей», «Избранных», «Успеха»…) всего-то 40. А мне – и того мене: 30. Ну, 31. И все ещё живы…

О не лети так жизнь, я от ветров рябой.
Мне нужно этот мир как следует запомнить.
А если повезёт, то даже и заполнить,
Хоть чьи-нибудь глаза хоть сколь-нибудь собой.

А и у Леонида (Царствие ему небесное!) – скоро Днюха: 24 декабря… Считай, юбилей грядет 75. Сын однофамильцев!
Где-то в папке «раскольницы» Аниты хранится её фотка с Филатовым. И откликался я на его тексты не раз. Во многом благодаря песням в исполнении Володи Качана, покинувшего сей мир в мае нынешнего 2021-го. В этом же месяце ушла и Нина Шацкая, супруга Леонида. В обоих случаях – последствия «короны».
А сей час (как оставляю эти строки) – 9.00, суббота, декабря осьмнадцатого.
В-третьих…
В-третьих (по Творчеству), перекликнулся с Аллой Л. Сначала в личку, а затем уже и на странице. Вышло (с моей стороны) несколько занудно и пафосно.
Стихи (и не только) Аллы мне по нраву, но на «рикошет» им решаюсь не часто. По причине давнего уже промаха.
А отозвался надысь по совокупности (в Цветочный «Зелёный Диптих», в «Разогнанные тучи» и в «Белый стих»).

...ощупывая музыку времён,
становишься заядлым пианистом,
и пальцы, словно щупальцы, вокруг
предметов обвиваются знакомых,
чтоб насладиться их многоголосьем,
фактурой со щербинкой и пустым
пространством разукрашенной шкатулки,
невнятным лепетом состарившихся платьев,
подвижной мышкой в основанье компа,
наполненностью чёрно-белых клавиш
обыденной земной клавиатуры...
...вползаешь океанским осьминогом
в контакты между телом и не-телом,
заполоняя мир глубоководный
бесчисленными ниточками связей,
переплетеньем водорослей мягких,
коралловой игрой прикосновений...
(А.Л., Белый стих)

В личку было так (15.12, 17.00):

Синхронисты!
А я уже намеревался «отметиться».
С извинениями, в виду откладывания с откликом. В любимом мною и зело опасном жанре. А намеренное прикидывалось примерно так:

Листаю творы А.Л. (это я здесь - официально).
Из последних. Снизу-вверх.
Сразу же заныло перекинуться парой строк с Плинием, но... добравшись до туч (разогнанных), почувствовал, что соблазняюсь кущами и чакрами, и не менее их спотыкающимися о камни эпохами.
Но поскольку ещё выше маячил Белый стих (а меня самого порой тянет на Белое), не преминул...
И с первых же строк твоего (ухожу от официального!) замечательного текста (вообще-то неприлично стихи «текстами» обзывать, но я этого у постмодернистов набрался) - замечательного без всяких иронии и подхалимажа – понял, что дерзость в своём любимом (жанре) придётся отложить. Хотя бы на сутки.
Завтра придётся принимать (где-то с полудня) зачётец по логике. У информатиков. А они, обормоты, настолько путаются со всякими там именами и высказываниями (не говоря уже об умозаключениях), что у меня самого голова кругом идёт. А вползание в контакты между телом и не-телом (замечательное!) и запол(о)нение мира (глубоководного!) бесчисленными ниточками связей отозвалось в моей, отра(в)ленной логикой душе с особой силой.
Всё понравилось! Но пока не сброшу этот зачётец (ведь порвут нервы, обормоты!), на пиитский откликанец не решусь.
Но чую, что сподоблюсь. Не Плинию, так Осьминогу.
О! Отложить-то отложил, но пришло на память своё из декабря 19-го. Дразнился с Леклезио. С его Уотасенией. К твоему замечательному Осьминогу никакого отношения, но тоже про глубоководность было. И называлось: «Из Глубины»

Уотасения…
Сплошная мыслежизнь.
Ни света в ней.
Ни радости. Ни боли.
Одно желе.
Колышется. Дрожит.
Параболой в безбрежном карамболе.
В животности ни капли существа.
Ни грана тектонической структуры.
Аморфное томление родства.
Размытая перверсия натуры.
Безмолвие. Ни складок, ни слогов.
В желёзках-щупальцах – коллизия иллюзий.
Кромешный сон. Потешный балаган*
крикливых Я в сечении экклесий.

А на следующее утро (16.12) уже в рецу отправил следуюшее:

Взгляд не критика, не сноба, но и не лопоухого обывателя, случайно заглянувшего в мастерскую художника.
Не посторонний. Но… Чуть отстранённо, переходя от чувствования-переживания к некоторой рефлексии ))
Вокруг всего лишь трёх текстов (с «текстами» подначиваю не близкого моему сердцу автора, но уважаемых лингвистов, постмодернистов и пр.) драгоценной Аллы.
Первое (Цветочный Диптих) прекрасно передаёт всю гамму восприятий (цветовую, звуковую, тактильную…), весь тончайший аромат тонкого (хрупкого!) мира. Мира Цветов. Настоящая синестезия! Когда, читая, видишь и чуешь. Когда одно ощущение перетекает в другое, не лишая нас целостности восприятия. Именно восприятия, а не отвлечённого представления.
А орхидеи даже я, профан, приметил. Узнал!
Торкнуло! В сердце. Даже у околдованного СК Кая оно оттаяло.
А лепет! Детский. Цветы мира! В переклик с симфонией лепесткового оркестра.
Да. Привет разбойнику Плинию! К нему, при случае, мы тоже заглянем (в его мастерскую).
Второе.
Насыщено замечательными аллитерациями. На любой вкус. Поскольку сам я, скорее, звуковик, чем «визионер», сие насыщение доставило мне особое удовольствие.
И вздохи, проплывающие мальками в стихии декабрьского дождя. Столь нелепого и мимолётного. Неуклюже спотыкающегося о камни мостовых, стены домов. Спотыкающегося вместе с эпохами.
А!? Как оно! Нелепое, мимолетное – в обнимку с эпохальным. Время, миг – в обнимку с почти вечностью.
Третье.
А ведь неплохо! Я не о Белом стихе (он – просто хорош!). Неплохо сначала омыться декабрьским дождиком, прикоснувшись к эпохам, а потом окунуться-нырнуть в Музыку. Музыку небес. Музыку времён. Самому превратиться если не в оркестр, то в Пианиста. И сыграть, сыграть – собою, на себе – всю эту Музыку! Без остатка. Во всём её многообразии. Вплоть до корпускул-атомов и Пустоты…
Демокрит (а может Пифагор) с завистью воззрился на это чудо.
Все стихии встретились, переплелись в этой Глубине. И Музыка не обернулась какофонией. В ней нашлось место и Бетховену и Шёнбергу.

Алла!
У меня (почти отшельника) на сайте не так много адресантов. Тех, с кем перекликаюсь.
Дорожу всеми. Пусть с кем-то (периодически) чуть интенсивнее, а с кем-то – больше «в молчанку».
Параллельно с твоим шло и другое… Я не о том, что надысь с Валей. То – в эту тему (тему твоих), очень плотно. Я там даже смутился (какой из меня источник-кладезь!? – я только откликанец-герменевт…). Пьедестал – не для меня )) По мне – шесток да Логово!
Но подружкам признателен. Благодарен!
У меня здесь ещё один переклик идёт… С собратом из славного города О. (я не о Наташе, а о Володе). Краешком я заметил, что ты с В.К. уже переглянулась.
А мы с ним – коллеги. На одном поприще подвизаемся (или подвизались). Где приходится считаться со всякими там философиями и логиками.
Подкалываем (порой) друг друга. Надеюсь, по-доброму.
Вот тёзка меня Шиллером слегка и озадачил. В нашем последнем.
Притом, что с герром Фридрихом я знаком прилично, перевод его «Мировой мудрости» торкнул меня на поиски оригинала. На немецком, вестимо. В библиотеку тащиться лень. Не факт, что оно там и есть (я - о нашей областной). А по инету сразу так и не поднимается.
А если найду, буду гадом, но свою Вариацию к «Мудрецам-философам» запуляю ))
А ниже – только прелюдия

«Прелюдия» – приведенное выше «Между искусством и мифом».
Буквально на следующий день у В.К. появилось «А небо было голубым и дерево зелёным». Не исключаю, что Володя «подсмотрел» моё Алле, да и наше с Валей вокруг «Безумия». Ибо «меток» – достаточно. А реакция у него отменная!

Увидеть малое в большом,
узреть большое в малом
я в мир явился нагишом
с рукою пятипалой,
глядел на всё во все глаза,
был в чём-то против, в чём-то за,
пусть не был экстремалом,
но всякое бывало.

Я был всего лишь молодым
и мельтешил тудым-сюдым.
А небо было голубым
и дерево зелёным.
Я не был грустным и седым,
и был прибой солёным,
и было солнечно окрест,
звенел в природе благовест
и праведное слово –
знать серый волк меня не съест,
не угожу я под арест,
и будет всё лилово!

Я рос из сказок и былин.
Теперь я вырос.
Вот ведь, блин!
Я был живым одначе.
Отныне всё иначе.
Я с пятипалою рукой
уйду, сердешный, на покой
и обо всём забуду,
поскольку я не буду.

Я только был.
Уйду, как дым.
Но только был я молодым
в миру,
не толстым,
не худым,
порой бывал горячим,
безмозглым и незрячим.
Бывал неправым и дурным.
В миру нельзя бывать иным,
в миру нельзя иначе.
А вне его – тем паче!
(В.К.)

А 15-го у него было

Как хорошо, что я нетороплив.
Падучая звезда пересекает полночь
Я, дабы эту ночь хоть чем-нибудь заполнить,
преследую во тьме звезды дрожащий всхлип.

Ну, чем не в наши с Валей «филатовские» наполнения!?
А ещё – и в мои «падучие звёзды» аккурат десятилетней давности. Хотя и не помню, выставлял ли я их на сайте (поскольку многое и уже достаточно давно стёр)…

Багровый след на снежном поле.
И гробовая тишина.
В краю, где каждый вздох намолен,
Не слышно звона с колоколен
И даже песня не слышна.
Над рваной раною заката
Дрожит вечерняя звезда.
Так сиротлива и близка так,
Что хочется рукой достать.
Потрогать, отогреть дыханьем.
В другую перекласть ладонь.
Души забытой содроганье…
(Боль, 2011)

Одно из тех. С бунинской «преамбулой», в коей ещё и «сосуд» наличествует.

Звезда дрожит среди вселенной…
Чьи руки дивные несут
Какой-то влагой драгоценной
Столь переполненный сосуд?
Звездой пылающей, потиром
Земных скорбей, небесных слёз
Зачем, о Господи, над миром
Ты бытие мое вознёс?
(И. Бунин)

Сосуд – к замечанию Раи Ш.:
Сфиротам – Хорошо, что я иврит знаю. Поразительно как они попали в русский стих. И ещё поразительней твоё «наполнить собой». Потому что мы, то есть наше физическое мы – сосуды. Очень глубоко, Валенька.
«Наполнение» – конечно, не Валино, а филатовское, в моей интерпретации. А с «поразительностью» сфирот в «русском стихе» Рая чуть подзабыла: в 2017-м они у меня уже встречались, и она это видела.
А может, и наговариваю (на Раю, будто она должна была видеть).
Вспомню-ка я свои сфироты сам…

«Глас вопиющего»

Моей Пустыне до тебя
не дорасти, не дотянуться.
На берега твоих широт
не долетают облака.
А где-то лебеди трубят.
Свернулся в буллу папский нунций.
И тень у дерева сфирот
Телец задумчиво лакал…
(30.10.2020)

«Благодарность»

Что сказать мне о жизни? Что оказалась длинной.
Только с горем я чувствую солидарность.
Но пока мне рот не забили глиной,
из него раздаваться будет лишь благодарность.
(И.Б.)
---------------------------------

Устали все. Века. Народы.
От грязных игр. Грозных правд.
Эйн-Соф распалось на сфироты.
И зло умножилось стократ.
Оно кокетливо клокочет
в котлах у дантовой печи.
Да кроткой Нежности комочек
в потоках патоки горчит.
(29.09.2019)

«В такт с Этим»

Этот неприкаянный апрель…
Тлеющее лезвие заката.
Бросив в топку библию Сократа,
Пишет «Размышления» Сорель.
Вянет буржуазная мораль –
Ветхого сознания ограда.
Брат идёт неистово на брата.
Весело бесчинствует мистраль.
В Арле, под безумную свирель,
Бездны растворяются ворота.
Тень накрыла светы и сфироты
В этот неприкаянный апрель.
(29.04.2018)

«Демоническое»

И сам не понял, не измерил,
Кому я песни посвятил,
В какого бога страстно верил,
Какую девушку любил…
(А.Блок)
--------------------------------------

Всевышнего благая из щедрот.
Хотя и не лишённая лукавства.
Последняя из явленных сфирот,
дающая свидетельство на царство.
А может быть, коварная Лилит?!
Голодная ночная Кобылица.
Чьим ядом мир истерзанный налит.
Царица Тьмы, меняющая лица.
О, Женщина! Ты – Храмина Беды!
Ночной кошмар. Отрава поцелуя.
А я опять несу тебе цветы.
И в песнях расточаю:
Аллилуйя!
(6.03.2018)

По крайней мере, четыре. Пусть в 2017-м, когда общение с Раей было более плотным, и не встречалось. Так что, не факт, что она это видела, но… Верхнее – Алле. Третье – Тане. А Рая с ними «в контакте». И «Демоническое» (мартовское) могла глянуть. В нём у меня и Раино что-то вполне откликалось.

«Увязнув» в «творчестве» (где меня ожидает – вероятно, напрасно – затронутый Вейдле), я рискую и вовсе забыть о заявленной наряду с ним «Аналогией».
А поскольку «рискую», то хотя бы вкратце оговорюсь. Оживлю.
Вывод по аналогии предполагает наличие подобия между интересующим предметом и прототипом (или моделью). В качестве «сладкой парочки» предлагались Беларусь и Северная Корея.
Для пущей убедительности (и, разумеется, обстоятельности) даже папочку завёл. А именовал её весьма экстравагантно: «Глеб Таргонский».
Глеб Олегович, 1986 г. рождения, блогер, левый активист. Ну, очень левый. Колумнист-коммунист. Сооснователь ютуб-канала «Революционная инициатива».
Надо бы, при случае, моего «нин-андреевца», студиозуса-биолога Косачёва спытать, пересекался ли он с этим активистом. Всё-таки – единомышленники.
Я сам знавал одного Таргонского. И даже – Олега. Но тот был коллегой по универу. Математик. Достойный чел, кстати. Давно оставил поприще образованщины. Проживает где-то за пределами города. Типа, чуть ли не в лесу.
А этот, Глеб из Питера – с юных лет в борьбе за дело коммунизма. С начала распада СССР. Всё красное привлекает его внимание. Увлекает. Вот и «кимову вотчину» постарался обрисовать отнюдь не в чёрных красках.
А и то: Что мы о ней (об этой Корее) знаем?! Закрытое общество. Тоталитаризм. Ясно, что либералы о ней из своего аула небылицы вещают. Ужастики там всякие…
А Глеб посмотрел другими глазами. Сочувствующими. Солидарными.
За Таргонским я притянул в папочку и более зрелых корееведов, обременённых некоторыми научными регалиями: Андрея Ланькова и Константина Асмолова. Оные в местах корейских (скорее, южных, чем северных) побывали, пороху восточного понюхали и, при всей своей завязке на «российский (ещё советский) антиамериканизм», пытаются избегать лишнего (не более того) крена в идеологию.
Для примера. Один из множества текстов Асмолова. Фрагмент.

[Образ врага. Что представляет собой КНДР на самом деле

В Пхеньяне сейчас вовсю идет «первоначальное накопление капитала». Столичные жители стали лучше одеваться, открываются дорогие рестораны и магазины, где продаются товары иностранного производства. Новые кварталы многоэтажек в Пхеньяне практически неотличимы от пусанских.
Голод 1995-97 годов занимает едва ли не главное место в демонизации КНДР. По подсчетам некоторых особо «компетентных» авторов, число жертв достигает трех и даже четырех миллионов человек. Однако эти данные были получены весьма оригинальным образом: «предполагаемые оценки ситуации в наиболее пострадавших отдельных районах» экстраполировались на всю страну. При этом к жертвам голода прибавляются потери, не связанные с ним напрямую (например, смертность от болезней на фоне сниженного иммунитета).
На Западе пишут, что «тела умерших от голода валялись прямо на улицах». Как и в Южной Корее, в КНДР покойников предпочитают хоронить не на кладбищах, а в местах, благоприятных с точки зрения геомантии. Поэтому, когда в стране разразился голод, для борьбы с возможными эпидемиями было рекомендовано хоронить трупы в братских могилах: по деревням проезжал грузовик, собиравший тела умерших, которые загодя выносились на обочину дороги. Это увидели журналисты и интерпретировали по-своему.
Другой «красивый образ», связанный с КНДР, – известная «фотография со спутника », где на фоне сияющего огнями Юга КНДР кажется большим абсолютно черным пятном. Это очень интересный пример того, как сотрудники радио «Свободная Азия» добились результата, противоположного тому, на что рассчитывали. Взяв реальный снимок NASA, они закрасили часть иллюминации на Севере, чтобы разрыв выглядел больше, но при этом нечаянно затерли Владивосток и несколько китайских приграничных городов, которые, видимо, тоже ночами стоят без света.
Не менее абсурдна и уверенность в том, что в таком государстве, как КНДР, не может быть ни культуры, ни науки, ни каких-то иных успехов, кроме разве что военных. Ложные предпосылки дают ложные результаты. Порою довольно комичные. Так, когда северокорейские археологи раскопали объект «Пещера Единорога», названный так потому, что мифологический основатель государства Когурё (древнее государство, на месте которого находится КНДР) будто бы держал там это животное, западная пресса начала язвить: «северокорейские ученые доказали существование единорогов».
Автору этих строк даже попадались статьи о «потемкинской природе» пхеньянского метро. Оказывается, там всего три станции, между которыми возят иностранцев, а местных туда вообще не пускают. А ведь северокорейский метрополитен на год старше южнокорейского. К слову, лидируют северяне и в ракетной гонке, и даже по такому показателю, как грамотность населения: 99 процентов населения против 97,9 процента в Республике Корее (РК).
КНДР нередко упрекают и в разрушении культурного наследия, вменяя ей в вину то, что в стране практически не осталось архитектурных памятников прошлых эпох, а Пхеньян был полностью перестроен как дань Ким Ир Сену и Ким Чен Иру. При этом как-то забывается, что культурные объекты были уничтожены во время Корейской войны 1950-1953 годов, к концу которой ВВС США официально заявляли, что разбомбили всё, что могли, включая плотины и дамбы, а Пхеньян был разрушен практически полностью, и потому сносить там было, в общем-то, нечего.
Теперь поговорим о жестокости режима. Здесь критики КНДР оторвались от реальности в наименьшей степени. Хотя в рамках традиционного конфуцианского менталитета, характерного для многих стран Дальнего Востока, представления о свободе, а также соотношении интересов личности и коллектива значительно отличаются не только от европейских, но и от советских. К тому же КНДР находится в положении «осажденной крепости», что само по себе предполагает многочисленные ограничения.
Тем не менее преувеличивать степень вмешательства государства в частную жизнь граждан КНДР не стоит. Пример такого преувеличения: сообщения о том, что жительницам Северной Кореи запрещены короткие юбки и брюки, хотя брюки – стандартная одежда дальневосточной женщины, а на фотографиях Пхеньяна разных лет видно, что кореянки носят отнюдь не только традиционную одежду. Похожая история была с прическами, когда на основании фотографий образцов женских и мужских стрижек и укладок, висевших в парикмахерской, был сделан вывод о том, что гражданам КНДР разрешены только такие стрижки. Недавняя «утка» – «всем подстричься как вождь» – лишь продолжает этот тренд.
Одна из самых распространенных в последнее время баек о Северной Корее – это рассказы о невероятной жестокости ее правителя Ким Чен Ына. Так, много шума наделало сообщение о том, что по его приказу чиновника расстреляли из миномета. Никого из тех, кто тиражировал эту новость, не смутило, что расстрелять из миномета в принципе невозможно. К этой же категории относится новость о том, что товарищ Ким скормил собственного дядю голодным псам, оказавшаяся шуткой китайского блогера.
Со скепсисом стоит относиться и ко многим историям про пытки в КНДР. Живописанием таких ужасов прославился, например, перебежчик Син Дон Хёк. Он в частности рассказывал, как его истязали, подвесив на крюке над огнем. Правда, поверить в то, что Сину действительно пришлось пройти через все это, довольно сложно: выжить после такого проблематично, а уж не стать инвалидом вообще нереально. Но наивный читатель все равно принимает за чистую монету показания таких «пострадавших», хотя их подорванного в «корейском ГУЛАГе» здоровья хватает на многочасовые пресс-конференции и пропагандистские туры, во время которых они выступают по несколько раз в день.
Широко распространено представление о том, что КНДР угрожает соседям, а то и всему миру. Пхеньян на чужие территории не претендует. Правда, он считает РК оккупированной территорией, но так и Сеул рассматривает полуостров, как единую страну, часть которой временно захвачена «антигосударственной организацией».
Мифологическому преувеличению подвергаются не только северокорейские ракетная и ядерная программы, но и армия КНДР в целом. Подчеркивается, что она находится на четвертом месте в мире по численности, но то, что РК в этом же рейтинге занимает шестое место, а южнокорейский военный бюджет превосходит северокорейский в 23-26 раз, остается за кадром. Если с точки зрения простого сравнения численности войск Север выглядит не имеющим решающего превосходства, то, учитывая качество вооружения, соотношение сил для Севера просто катастрофическое. Летчики ВВС КНДР имеют лишь 10-25 часов налета в год (для сравнения у пилотов НАТО – минимум 200). В 1990-е годы в распоряжении Пхеньяна было около 200 танков (в американской армии сегодня их более 8000). Как выразился один из знакомых автору военных экспертов, «танков для захвата Сеула у КНДР, может быть, и хватит, но я не уверен, что у них хватит топлива, чтобы доехать туда». Горючего у КНДР на 30 суток, продуктов питания – на 60 суток войны.
В СМИ минимум раз в год распространяется «сенсация» об очередном раскрытом плане теракта, подготавливаемого Пхеньяном. Так, в 2006 году на фоне первой эпидемии птичьего гриппа сообщалось, что «КНДР собирается создать на базе этого вируса бактериологическое оружие, установив в связи с этим контакты с «Аль-Каидой»». В 2009-м «разведывательные службы Японии узнали о готовящемся ракетном ударе КНДР по территории США, намеченном на 4 июля 2009 года». В 2012-м КНДР «решила расстроить сеульский саммит G20, для чего планировалось запустить на юг воздушные шары, начиненные отравляющими газами или спорами опасных микроорганизмов».
Чем опасна такая мифологизация, искажение образа КНДР? Бичевание пороков того или иного режима хорошо, когда эти пороки реальны, и речь идет о настоящей Северной Корее, а не ее аналоге «с другого глобуса». Однако сегодня комиксовый образ КНДР наползает на реальность и подменяет ее собой. Возможно, это неплохо для пропаганды, но из-за гротескности сконструированного для Северной Кореи имиджа эта страна с ее жителями и их проблемами становится объектом стеба, а не сочувствия. А то, что фейковые новости о КНДР регулярно разоблачаются, лишь усиливает этот эффект.
Но есть еще более серьезная проблема: искаженный образ КНДР утверждается не только среди обывателей, но и в головах лиц, принимающих решения, и даже у самих пропагандистов. Значит, стратегии реальной политики, которые теоретически должны основываться на понимании оппонента, строятся, исходя из «мультяшного» образа. А попытки специалистов объяснить, что к чему, встречаются в штыки, потому что «и так всем всё понятно, что там происходит!»].

В общем, не так страшен чёрт, как его малюют. А пропаганда, она и в Африке – пропаганда.
Однако! Я – про Аналогию.
Не из приятных… По-любому! По крайней мере, для меня.
Не по нраву мне (отшельнику!) ни изоляция (к которой мы движемся семимильными шагами), ни авторитаризм (не говоря уже о…), ни то, что мы стали «зоной особого внимания (раздражения)». Да и в Корею меня особенно не тянуло. Ни в ту, ни в другую. Мне ведь куда обиднее, что от меня «закрылись» Испания и Швейцария (Альпы!). В Испанию самого влекло издавна. А Альпы – из приоритетов Наташки.
Аналогия…
О сходствах-различиях. «Лука-морья» и «Кимовщины». «Центра Европы» и Нароста-отростка между громадой Китая и бывшей «милитаристской-акулой» Японией. А сверху ещё одна глыба нависает. Рассеюшка! А в отдалении Дядя Сэм со своими интересами маячит, мускулами поигрывает. Короче, «повезло» Кимам да Пакам…
И досталось «кореянцам» по истории поболе всего от ныне незлобной «золотой рыбки». А и с Китаем не всё сахарно бывало. А уж как её (Северную) американец бомбил-охаживал, Господь не приведи… Уже после советско-американского раздела.
И оказались народ-страна поделенными надвое. На красных и белых. И стали врагами закадычными. Южане ведь тоже авторитаризма хлебнули по самое. Аж по конец 80-х. От Ли Сын Мана до Ро Дэ У. Ли отметился тем, что вошёл в историю как едва ли не самый престарелый глава государства. В четвёртый раз его переизбирали в возрасте, считай, 85 лет. Безальтернативно. Но… Полыхнуло. Беспорядки. Убийство (сначала сокрытое) гранатой со слезоточивым газом студента.
Полыхнуло по полной. Расстрел манифестации в Сеуле (125 убиенных). Отказ армии стрелять. Отставка Ли Сын Мана. Захват его резиденции – Голубого дома. Бегство (благо, было куда) из страны на цэрэушном самолёте.
Из других южан-авторитаристов отметился Пак Чонхи (с 1962-го по 1979-й). Автор «корейского экономического чуда», не менее того преуспевший и по части массовых репрессий. Покушались на него неоднократно. Как северяне, так и свои. А застрелен был директором собственного ЦРУ.
Сменившего его Чхве Гю Ха менее, чем через год, сверг путчист Чон Ду Хван. Директор того же самого южнокорейского ЦРУ. После своего отстранения в 1988 году от власти (в результате массовых протестов и по согласованию с Р.Рейганом), ушёл в буддийский монастырь. На пару лет. В 1995-м, вместе со своим преемником Ро Дэ У обвинялся в коррупции и взяточничестве. Приговорён сначала к смертной казни, затем – к пожизненному, и, наконец амнистирован. Помер совсем недавно (23.11), в возрасте 90 лет. Сумму в 370 млн. долларов, украденных им из бюджета страны, семья продолжает выплачивать до сих пор.
А в остальном Южная Корея с конца 80-х вполне демократизировалась и экономически состоялась.
С Северной всё случилось и проще, и сложнее. Советский протекторат. Великий вождь Ким Ир Сен, правивший страной почти 46 лет. Скончался в 1994-м, но президентом остался навечно. Ибо сын его, Ким Чен Ир, оказался лишь Великим руководителем. А также секретарём (не только Генеральным, но и, после смерти, Вечным) ЦК Трудовой партии Кореи, Председателем ГКО и Верховным главнокомандующим.
Последний же Ким (Чен Ын), ныне здравствующий, оказался чуть пожиже. Вышел он только в Высшие руководители. Однако – не Великие. И Председатель ЦК ТПК он всего лишь Первый. Ибо пост Генерального остался за Вечным отцом.
И нам (нашему Вечному) за северянами ещё шагать и шагать… А без собственной Чучхе, разработанной самим Отцом нации и закреплённой в Конституции в роли «руководящей и направляющей» силы с определением как мировоззрения, в центре которого – человек, и революционные идеи, нацеленные на осуществление самостоятельности народных масс, управиться будет непросто.
Чу – хозяин. Чхе – тело, сущность, природа. И по Чучхе, человек является хозяином и себя самого, и окружающего мира. Понятное дело, в лице Великого Вождя (Отца нации) и его преемников.
Иначе: Чучхе – самобытность. И вытекающие из неё (а как по-другому?! – ибо «цель оправдывает…») автаркия и самоизоляция.
Так нам и не только Чучхе не хватает. Зараз мы со сходствами-различиями ещё чуток продолжим, но главное не отчаиваться. Ибо важны Цель и Стремление (Воля). Однако, боюсь, и различия также могут оказаться весомыми.
Вернёмся к геополитическому измерению. Что там «нависает» над Кореей (нас интересует главным образом «народная», Северная), мы уже упомянули. Пара слов о Беларуси.
Прежде всего – Россия-матушка. Здесь бы я уточнил: скорее, Мачеха. Корее она всё-таки никак не родня. Но тоже «нависает». Хотя, почему «не родня»?! СССР бедолагу-приблуду опекал (как и Штаты – Южную). Кончилась опека (вместе с самим Союзом), обострились проблемы экономические. Примерно так же, как и с Кубой.
Европа. Евросоюз. На аналог Китая по многим параметрам не тянет. Но… Китай-то, в смысле этнокультурном, Корее будет ближе, нежели наша Мачеха.
Ну, а те же США присутствуют в нашей геополитике через их оппозицию России, а «репрезентируются» непосредственно (и здесь я соглашусь с лукаморской пропагандой) Польшей и, возможно, Литвой.
Общее (для КНДР и Беларуси): место пересечения интересов трёх игроков-гиперсубъектов. Этакое «приграничье». Правда, Европа, по сравнению с Китаем, не так самостоятельна (в своих отношениях с теми же Штатами). Место особого напряжения и даже – потенциально – военного столкновения.
В отличие от Кореи, мы ещё и место транзита. Как оказалось, не только торгового и энергетического, но и «гуманитарного» («миграционный конфликт»). В этом – и плюсы наши, и минусы…
Что ещё? У нас – Польша (как-то – Литва).
Для Кореи – их собственная разорванность и как-то Япония. Здесь – уже не только (а где-то и не столько) геополитика, сколько аспект культурно-исторический. Память. Судьба.
Нравится это кому-то или нет, исторически мы связаны с Польшей не меньше, чем с Россией. Четыре столетия вместе! Сначала – по личной Унии (от Кревской 1386-го года), а затем и постоянно (по Люблинской унии 1569 г.) – в Речи Посполитой (с выборной монархией).
И переплетены мы судьбой-историей-родством весьма прочно. А что было в этом сплетении не одно Добро, так и с Россией у нас отнюдь не идиллическое «братэрства» преобладало. Как в имперском XIX века со-бытийстве, так и в «Союзе нерушимом республик свободных».
Нравится или нет, а Литву (ВКЛ) из нашей Памяти-Судьбы никому уже не выкорчевать. И «западнорусизмом» или «евразийством» не заменить.
И лозунг Za nasz; i wasz; wolno;;, запечатлённый на штандартах Ноябрьского восстания 1831-го года на польском и русском языках на белом полотне с красным крестом, и в литвинском сердце откликался…

«Нельга забыць…»

Вераб’iная ноч.
Хвалi б’юць па закарку парома.
Быццам Нехта магутны
з дакорам знiшчае сляды.
Быццам хтосьцi наўзбоч
свае вочы заплюшчыў саромна,
каб не бачыць пакуты
балючай жаночай бяды…
(18.06.2021)

«Годзе»

Годзе!
Годзе вам, паночкi,
Век хавацца за татар.
Ветрык дзьмухае паўночны.
Новы прыйдзе гаспадар.
Будзе досыць юшкi з хлебам.
Будуць конi зоркi пiць.
Шчодры млын i шчыльны невад.
Толькi крышку прыцярпi.
Адтрывай, мужык, няпраўду.
Крыўду-помсту не палi!
Ужадобку, ды не прагна
Лепшай долi адмалi.
(20-21.06.2021)

У Кореи – свои тёрки с Китаем и Японией, под протекторатом которой она пребывала с 1910 по 1945 годы. Свои претензии и легенды, касающиеся Первобытности.  Аж от Древнего Чосона (с 2333-го до н.э.). Не говоря уже о Чосоне, тянувшем лямку Истории с 1392 года по 1910-й и проводившем аналогичную нынешней политику самоизоляции.
Последней благоволило и географическое положение. Полуостров-отросток – совсем не то, что «транзитный коридор»!
Как вам Панорама?! Для Аналогии. Со сходствами и различиями. Богато! Даже без детализации. Осталось только отжать и дать волю воображению.
И это без сопоставления современной ситуации! А без неё никак нельзя. Из-за неё всё и затеяли.
Корейцы разделены. И они (их страны) при этом моноэтничны. И знают себе цену (никакой там китаизации или японизации).
А мы?!
С языком – проблема. «Старший брат» просто так не отпускает. Здесь Беларусь мне всегда ещё и Ирландию напоминает. Сходствами-различиями. И об этом я уже оговаривался.
И держится ирландская самобытность во многом на противостоянии «англиканству». Как интервенции. Потому и католицизм они сохранили (в пику английской Реформации). С языком своим гэльским наследникам друидов и св. Патрика пришлось труднее. С языком – проблема…
Однако, снова к нашему – с корейцами (северными).
(21.12.2021)