Маньяк

        Провинциальный городок гудел как улей, слухи распространялись со скоростью цунами, обрастая страшными подробностями  от "очевидцев". В нем орудовал настоящий маньяк. Преступник охотился только по ночам и исключительно на женщин. Это придавало тихому местечку с говорящим названием Болотов важность и значимость, некий флер таинственности и тревожности одновременно.
       Валентина, женщина солидного возраста и должности, начальник цеха на агрегатном заводе, с утра пораньше навела шороху в своем хозяйстве: как следует пропесочила двоих любителей "заложить за воротник" в обеденный перерыв, выбила в профкоме санаторий и пионерский лагерь для одинокой матери, написала докладную главному механику о поломанном погрузчике, провела сверку с кладовщиком, пригрозив ему ревизией с санкциями, отловила в курилке наладчика и взяла с него слово бросить курить. Валентина была не только хорошим начальником, но и педагогом от Бога. Принцип кнута и пряника в ее руках работал безотказно, и она умело пользовалась своим педагогическим талантом, испытывая его одинаково успешно и на возрастных отцах семейств, и на молодых специалистах.
       В автобусе к Валентине подсела Галка из отдела кадров, по прозвищу "сарафанное радио". Она владела двумя языками, русским и татарским, наверное поэтому ей удавалось передавать такое количество информации за единицу времени, во всяком случае, никто другой на заводе не мог соревноваться с ней в осведомленности и сплетнях. "Ты слышала", - трещала она, - "вчера ночью, да какой ночью, только начало смеркаться, за железной дорогой, где тропинка к рынку, маньяк напал на кассиршу гастронома и изнасиловал, а у нее муж такой ревнивый, лучше бы она не рассказывала, чуть не прибил ее дома". "Зачем же она ему рассказала?", - удивилась Валентина. "Не она, махнула рукой Галка, а мать его прознала, ей на рынке утром молочница доложила."
      Валентина не слишком доверяла слухам, особенно исходящим из Галкиного "радио", но в городе действительно творилось нечто странное. Милиция опрашивала потерпевших и случайных свидетелей, но все они давали невнятные показания, и описания сексуального маньяка разительно отличались. Создавалось впечатление, что в городе орудовала шайка насильников, высоких и низких, молодых и не очень, одетых по последней моде, и, наоборот, в обноски. Голоса маньяков тоже вполне могли бы организовать небольшой "хор мальчиков": звучный бас, приятный баритон, сиплый тенор. Такой разбег в показаниях создавал еще большую путаницу и простор для домыслов и слухов.
      Валентина вышла на своей остановке, засомневалась на минутку, идти ли ей в обход или, как обычно, напрямик, через пустырь, но ноги уже сделали выбор, и усталый мозг подчинился. От остановки отделился мужской силуэт, и последовал за ней. Пустырь зарос диким ивняком, земля еще не просохла после дождя. Валентина поскользнулась, взмахнула руками, пытаясь удержать равновесие, но, тяжелая сумка перевесила, и повалила ее набок. Сзади что-то зашуршало и бросилось на нее. "Маньяк", - пронеслось у нее в голове. Крепкие мужские объятья не давали ей вырваться, и тут, не ожидая от себя самой, сильная женщина быстро заговорила: "Слушай, я тоже этого хочу, но не здесь же, в грязи и колючках. Пойдем ко мне, я одна живу, вон в том доме. Ужином накормлю, чаем напою и останешься у меня на ночь". Маньяк замер, обдумывая неожиданно заманчивое предложение, поднялся на ноги, галантно подал руку Валентине и спросил: "А не обманешь?" Валентина нашарила в кустах слетевшую туфлю, поправила прическу и обнаружила пропажу одной сережки. И тут начальник цеха зычно заорала. Этого крика боялись все без исключения ее подчиненные, хотя использовала она его всего пару раз. Не стал исключением и ее новый знакомец. Тяжелой сумкой она охаживала ползающего по тропинке мужичка и повторяла: "Ах, ты, гад, маньяк, сволочь, убью, если не найдешь!" К счастью, сережка была найдена, и насильник с виноватой улыбкой протянул ее Валентине: "Прости, я не хотел. Можно я до дома тебя провожу, а то ходят тут всякие?" По дороге к дому они успели познакомиться. Федор оказался застенчивым (удивительно для преступника) мужчиной с интересной внешностью. У подъезда он скромно попрощался, и просил позволения провожать ее домой с работы по вечерам. Валентина снисходительно разрешила.
    Город еще пошумел с недельку, и слухи о насильнике постепенно сошли на нет.