Исповедь солдата

Он мёртв и не познает больше срама -
не имут срама мёртвые вовек,
к подножию блистательного храма
пришла душа, раз умер человек.

И нежно душу ангелы встречают,
серебряные трубы ей поют
и вынесут нектар ей вместо чая -
с амброзией нектар вприкуску пьют.

А начиналось в жизни всё прекрасно:
семья, по выходным бокал вина,
пока рукой уверенной и властной
не постучалась в двери к ним война.

Прощание недолго - сабля в ножны.
Не уходи!- истошен в спину крик.
Но он ушёл, он сделал то, что должен
к ружью примкнув калёный острый штык.

И встал вопрос всех океанов шире -
погибнуть или жизнь спасти в бою?
За спины прячась выжить в этом мире
иль голову сложить за честь свою.

И нет ответа в пухлых фолиантах,
чтоб выкрутиться как-нибудь суметь,
тут - или-или, тут - без вариантов
и либо выжить, либо умереть.

А он так жизнь любил, вино и женщин
и Родину любил он и семью,
кого-то больше, а кого-то меньше,
но говорил он - Я вас всех люблю!

И был тот бой, бой первый и последний,
и был тот шаг - шаг в тьму, в небытиё;
он выдался хорошим - день весенний
на горе или счастие его.

Пошла атака и упали разом
вжимаясь в землю, оставаясь в ней,
бил пулемёт по ним, он бил зараза
всё жёстче, эффективней и верней.

Какая сила, ну какая сила
тогда поднять под выстрелы могла?
Встать в полный рост - и верная могила,
но оказалось сила та была.

И полетела огненная строчка -
перекосив от боли острой рот
закрыл он грудью вражескую точку,
закрыл он грудью пулемётный дот.

Ему домой на Родину хотелось -
пускай бы мир пришлось весь истоптать,
чтоб там во всю ивановскую спелось,
чтоб до отбитых пяток станцевать.

Но он вобрав в себя свинцовый ливень
на несколько секунд прервал войну...
Пусть скажут мне живущие здесь ныне,
что это глупо гибнуть за страну.

Не удалось продлить ещё мгновенье,
ни лета и ни осени вдохнуть,
но ангелы поют поминовенье,
вы тоже не забудьте помянуть.