с кем ты спишь?

В глубокой ночи ты внезапно хватаешь мой телефон и начинаешь судорожно искать доказательства того, что я с кем-то сплю.

Я просыпаюсь от света, исходящего от горящего экрана телефона.

И как только тебе удалось запомнить пароль? Я и сам не всегда могу его правильно ввести с первого раза.   

– Опять приснились прошлые отношения?
– Да. Прости. Паранойя одолела.

Тебя потряхивает, и мне больно на это смотреть. Когда же наступит конец этому аду внутри тебя?! Меня должно раздражать твоё неадекватное поведение, но я не могу злиться. Однажды мне было плохо точно так же, как и тебе. Ты меня младше, а, значит, твоё освобождение ещё впереди.

– Не переживай, это просто паническая атака. Сейчас пройдёт.
– Я схожу с ума.
– Пока я с тобой, ничего не случится.
– Пока ты со мной? А ты вообще когда-нибудь бываешь со мной по-настоящему?
– О чём ты? 
– Ты всегда в себе. Даже когда во мне.
– Смелое заявление.

Не говоря больше ни слова, я поднимаюсь с кровати и медленно бреду на первый этаж твоего дома. Однажды я точно свалюсь с этой грёбаной лестницы в кромешной темноте.

Я прихожу на кухню, включаю свет и наливаю себе стакан воды.

Бываю ли я когда-нибудь с тобой по-настоящему? Интересный вопрос.

Когда я впервые увидел тебя и узнал твою жизненную историю, я понял, насколько мы похожи. Я бы даже сказал, что ты – это я в твоём возрасте. Точнее, я хотел бы так сказать. Я прекрасно осознаю, что на какую-то часть мы всё-таки разные, и именно это отрезвляет меня в самые неподходящие моменты.

Когда мне удаётся перестать ощущать разницу между нами, я смотрю на тебя с обожанием, восхищением и нежностью. Хотя ты говоришь, что у меня безумный взгляд. Но твой взгляд не менее безумен.

Мне нравится твоя склонность к одержимости. Мне нравится твоя любовь к экстриму. Мне нравится твоя тяга к одиночеству, причудливо сочетающаяся с испепеляющим желанием обладания. Мне нравится твоя внутренняя свобода. Мне нравится, что ты позволяешь себе страдать столько, сколько нужно; позволяешь себе вытворять то, что хочется; позволяешь себе никого не слушать и плевать на мнения людей. Для тебя не существует авторитетов. Кроме, конечно, меня. 

Я всегда находил тех, кто являлся моей полной противоположностью, и наделял их своими качествами – в своём воображении или через проникновение в их сознание. Я жаждал увидеть в них что-то своё. Но приятные иллюзии неминуемо разбивались о жестокую реальность, в которой избранные мной оказывались непохожими на меня.

Те, кто ищет авторитета, крутятся как соломенные чучела на ветру и на деле похожи на всех мало-мальски влиятельных персонажей одновременно, а, значит, в действительности не похожи ни на кого. Они свои для всех – и чужие тоже для всех. Даже для самих себя.

Тебе, напротив, не свойственно искать наставников, а я нашёлся совершенно случайно и стал для тебя кем-то вроде гласа разума, столь нужного в те моменты, когда капитально отъезжает крыша.

Твои периодические приступы дикой паранойи беспокоят меня не из-за того, что я считаю нелепым так долго убиваться из-за событий далёкого прошлого.

Напротив – я и сам перевариваю информацию по двести лет. Я разрешаю себе полноценно пережить переполняющие меня чувства и эмоции, тщательно отрефлексировать произошедшее и искренне отпустить ситуацию, сколько бы времени на это ни понадобилось.

Твоя паранойя тревожит меня, потому что я решительно не могу понять, является ли она нашим отличием или нашим сходством.

Такой же ли я параноик? Я не проверяю твой телефон, хоть и знаю, что тебе денно и нощно написывают десятки, если не сотни. Я не делаю этого, потому что я тебе доверяю, потому что я уверен в себе или потому что я себя просто-напросто сдерживаю, пытаясь быть более взрослым и мудрым человеком в нашем тандеме?

Кто был в этом доме до меня? Кто посещает этот дом, когда меня нет? Что ты отвечаешь тем, кто тебе пишет? Флиртуешь ли ты с ними? Отшиваешь ли ты их? Даёшь ли ты им ложные надежды? Насколько они ложные?

Стакан с водой выпадает из рук, но я игнорирую это и, матерясь, бегу наверх по лестнице, которая однажды серьёзно травмирует меня, если я не перестану посещать твой дом.

Я прибегаю в спальню, резко включаю свет и, тяжело дыша, обращаюсь к тебе.

– С кем ты спишь?
– С тобой. Или мне нужно было сказать: "С одним из величайших людей на планете"?
– Хватит язвить. Это ты сегодня со мной спишь. А позавчера? А на прошлой неделе?
– Не переживай, это просто паническая атака. Сейчас пройдёт.
– Рот закрой. И перестань говорить моими словами в целом.
– Это и мои слова тоже. Но если уж на то пошло, то тогда перестань параноить, как я.
– Это и моя паранойя тоже.
– Мы что, кривое зеркало друг для друга?
– Получается, так.

Я сваливаюсь на кровать без сил и начинаю пялиться в потолок. Мы молчим целую вечность.

Если мы любим в жизни только раз, а после ищем лишь похожих, то получается, что моя настоящая любовь – это я сам.

Я приподнимаюсь, пододвигаюсь к тебе и целую твоё лицо.

– Тебе нужно научиться не любить предателей. Тогда весь этот ужас никогда не повторится.
– А разве ты не любишь предателей?
– Нет. Зато я люблю, когда предатели страдают.
– По-моему, страдают тут не совсем предатели. Точнее, совсем не они.
– Я уже давно не страдаю. Но, по неведомой мне причине, я бессознательно отзеркаливаю твои реакции.
– Мои? Ну, я хотя бы вещи не бью. Что ты там такое разбил, кстати? Грохот стоял на весь дом.
– Это был всего лишь стакан с водой.
– Значит, я снова преувеличиваю.
– Вот именно. Хорошо, что я разбил твой стакан, а не твоё сердце. А то ты опять преувеличишь, и это затянется на несколько лет.
– Нельзя разбить то, чего нет.
– Если у тебя нет сердца, то почему тогда тебе так плохо?
– Может быть, мне просто нравится страдать?
– А я думал, что тебе нравлюсь я.
– Нет, ты мне не нравишься. Но я тебя люблю.
– Спать пора. 

Это было слишком внезапным – более внезапным, чем пробуждение в ночи от твоего копания в моём телефоне. Я был ошеломлён твоим признанием, хотя твоя любовь ко мне – самое логичное, что есть в этом мире хаоса и абсурда. Как ты можешь меня не любить? Я же великолепен.

Но в то же время я задаюсь и кардинально противоположным вопросом: Как ты можешь меня любить? Я же не предатель. Значит ли это, что ты меня на самом деле не любишь? Или это означает то, что я тебя по итогу предам?
 
Люблю ли я тебя? Я люблю тебя ровно настолько, насколько мы похожи. И ненавижу тебя ровно настолько, насколько мы разные. Любовь ли это или всего лишь продолжительный акт духовной мастурбации?

Бываю ли я когда-нибудь с тобой по-настоящему? Или я просто вижу в тебе себя; а когда перестаю видеть, то эмоционально закрываюсь от тебя? Способен ли я в принципе любить кого-то, кроме себя?

Я вернусь в Петербург, и всё вернётся на круги своя. Мне необходимо вернуться, потому что здесь меня убьёт либо эта лестница, либо эта бесконечная череда мыслей внутри моей головы, либо твоя любовь или же нелюбовь, если выяснится, что предатель здесь ты, а не я.

Но пока что ты засыпаешь рядом, так и не получив ответа ни на один вопрос. Это потому что я не знаю ответов на твои вопросы. Я не знаю ответов даже на свои собственные вопросы.
 
Сегодня ты спишь со мной. А дальше видно будет. Будет ли?

21.07.24.