Школьные годы чудесные ч. 1

Татьяна Стукова – https://proza.ru/avtor/stukova

Так уж получилось, что мои школьные годы пронеслись в пяти школах. Где-то я училась один год, где-то - два, а дольше всего продержалась в восьмилетке – целых четыре года подряд. Так хотелось бы пройти свой ученический путь в одной школе с первого класса до выпускного. Но вышло иначе. Родители переезжали, и я меняла учебные заведения или переходила из начальной школы в старшие классы, потом - из восьмилетки в среднюю школу.
Первых учителей у меня было трое.  Как зовут, помню только двоих. От обучения во втором классе не осталось ни фотографии, ни воспоминаний, будто и не было этого года в моей жизни.
Хотя нет, помню, что однажды моего отца вызвали к директору за драку – я отколотила веником одноклассника. Он, кажется, мешал дежурить в классе.
Отец был в рейсе, приходила в школу мама. Чем кончилось дело, плохо помню, поругали, наверное.
Да ещё хорошо помнится полная приключений дорога из школы домой. По пути была большая площадка около железной дороги, заваленная большими бобинами от алюминиевых проводов. Высотой в рост школьника, они стояли или лежали там, создавая интересные лабиринты. Было очень здорово гоняться друг за другом, прыгая, как козы, по этим катушкам. Поэтому дорога домой занимала в три-четыре раза больше времени, чем дорога в школу. И, наверное, из-за этого, да ещё из-за необходимости пересечения железнодорожных путей со скорыми поездами, меня перевели в другую начальную школу, ближе к дому.
Но вернусь в первый класс. От него осталось единственное фото – Тридцать восемь ребятишек вокруг первой учительницы – по нынешним временам, класс огромный и многонациональный. Русские, украинцы, казахи, немцы и другие учились вместе дружно, не признавая национальных различий. Смеялись, правда, над казашками – они не признавали рода и склонения слов и могли спокойно сказать: «мой ручка», «моя карандаш», но беззлобно. Дело было в Казахстане вскоре после начала освоения целины. Приезжих из России и Украины было больше, чем коренного населения.
Девятнадцать мальчишек и столько же девчонок с октябрятскими звёздочками на левой стороне груди у сердца. На фотографии мы облепили нашу учительницу, Маргариту Назарову (некому уже напомнить её отчество, к сожалению).
Она была милой доброй женщиной и, наверное, хорошим учителем, для меня, во всяком случае, потому что не помню никаких проблем с уроками.
Помню, как однажды сушила она меня, упавшую в лужу в своей квартире около школы и поила горячим чаем.
И всё... Ни первого звонка, ни «в лесу родилась ёлочка», ни последнего звонка в начальной школе как будто и не было все четыре года. А про выпускные в начальной школе, по-моему, тогда и не слыхали.
Только невзрачный табель успеваемости с хорошими отметками и фамилией учительницы. (Кстати, мама сохранила их все, за 10 лет.) И фото. Я на нём лохматая, сердитая с открытым ртом и без Володи Ульянова на фартуке. Посеяла, наверное, звёздочку. Не осталось в памяти даже имён. Только помню Кольку Молочкова, который старательно носил за мной мой портфель из школы и упитанного Жорку Бормана. Ни о ком из них я больше не слыхала, нигде не встречала – поразъехались, разлетелись, кого-то уже и в живых нет.
Распался великий и нерушимый Союз, кто-то живёт в другой стране, я тоже уехала в Россию. На сайте моей самой первой школы никто не выставил такую, как у меня фотографию и не нашёл себя на моей. Может, не выходят в Интернет?
А последнюю свою школу я вообще не нашла в сети. Тогда она была четырёхлетней, возможно, она исчезла, ещё до перестройки. Хотя на карте Гугла за автобазой есть средняя школа № 31, но никак не могу сопоставить её местонахождение со своими воспоминаниями.
В ней я училась последние два года в Казахстане – в третьем и четвёртом классах.
Учителем у нас был мужчина, худой и высокий (спасибо единственной фотографии), он же заведующий этой начальной школой, Семён Сергеевич Василенко, кажется.
Школа находилась в конце аула. Это он только назывался – седьмой аул, а по величине был сопоставим с нашим нынешним райцентром.  Сейчас он стал частью областного центра, до которого всего двенадцать километров, его сельская зона и носит гордое имя «Ленинская». Это были целинные земли, тогда ещё дававшие хорошие урожаи. Во всяком случае, хлеб в рабочих столовых давали к обеду бесплатно.
Мой отец был шофёром и возил этот целинный хлеб на элеватор. Через дорогу от нашего дома была автобаза, на которой он работал, а уже за ней - школа.
Ничего, кроме фотографии, тоже не осталось в памяти. Нас на фото – четырнадцать человек, поровну мальчишек и девчонок.
Наверное, были уроки, праздники, каникулы – ничего о школе. Нет, помню, как объявили штормовое предупреждение (ветры там дули свирепые – равнина…), и нас провожали с занятий вдоль бетонной стены автобазы домой. Ещё помню подготовку к какому-то празднику - учили танец под тра-ля-ля. Так и исполняли - не было никакого аккомпанемента.
У меня были две подруги – Оля и Таня и много друзей мальчишек. По имени назову только Васю Карелко и Женю Подгорбунского. А через полвека в сети нашёлся ещё один одноклассник - Володя Кабурнеев.
Вне школы детство у нас было насыщенное и весёлое. Никаких компьютеров, телевизоров. Радио точно было. Но главным в детстве была улица.
Наша улица, носящая имя Лихачёва, тянулась поперёк железной дороги, по ней от элеватора возвращались на базу пустые машины. Одинаковые трёхквартирные дома с дощатыми пристройками-коридорами, в которых жили, в основном, молодые покорители целины с детьми-школьниками. Такие же одинаковые сарайчики, на крышах которых мы играли с мальчишками в войну, в «казаки-разбойники», салки-догонялки, прятки (ещё сейчас вижу на карте эти шесть домиков, живы пока, вроде не развалились. И пустырь на месте клуба).
Подвижных игр было много. У каждого был маленький мяч для игры в лапту, «десятки» или штендер (штандер) - так называлась у нас игра с мячом.
Все становились в круг, водящий посередине. Один из игроков подбрасывал мяч высоко-высоко в небо, а водящий должен был его поймать. Пока он его ловил, остальные разбегались, кто - куда. Поймав мяч, водящий кричал: «Штендер». Тут все убегавшие должны остановиться, а водящий должен бросить мячом в кого-то из игроков. В свою очередь этот игрок становится водящим и, как только ему бросают мяч, все разбегаются. Когда водящий мяч поймает, он кричит: «Штендер» и так до бесконечности. Сейчас стало понятно значение главного слова этой игры – команда приказывала «стоять», «Stand» [стэнд] по-английски или stehen [штейн] по-немецки тоже обозначают эту команду – стоять. Но тогда мы не задумывались над смыслом слова. Было весело и всем хорошо.
В «десятки» играли на ровной площадке у глухой стены коридоров. Каждый должен был выполнить разные упражнения: десять раз подряд ударить мячом об стену, отбивая его, как в волейболе,
девять раз стукнуть мячом о стену, ударяя по нему ладонями снизу,
бросить мяч восемь раз под правую ногу на землю так, чтобы он отскочил к стене, а от стены поймать мяч руками...
И так далее... уже позабыла все. Игра была хороша тем, что в неё можно играть любой компанией, даже одному. А вот для игры в лапту, кроме мяча, нужны было просторное поле, бита и две команды. 
С большим мячом играли в «картошку», выбивалу или вышибалу.
Всех игр не перечислишь, были тихие, спокойные, были быстрые, озорные. Все умели хорошо прыгать через скакалку, как Лидочка Агнии Барто: «...И прямо, и боком, с поворотом, и с прискоком, и с разбега, и на месте, и двумя ногами вместе...» Припоминаются такие, как: «Тише едешь – дальше будешь», «Классики», «Краски», «Колечко-колечко, выйди на крылечко!», сейчас уже в них не играют. Электронные игрушки заменили их. Интересно даже просто вспомнить об этих играх.
Ящиков машинок и чемоданов кукол у нас не было, но мы не чувствовали себя обделёнными судьбой. Мальчишки из любой палки делали себе то коня, то винтовку, то саблю, из ящика – машину, а девочки мастерили кукол из лоскутов, кукурузных початков, из бумаги.
О, эти бумажные куклы!!! Ими обменивались, обводили до такой степени, передавая по рукам, что они теряли стройность. У кукол были пачки бумажных платьев всех цветов и домики из коробок от обуви. Счастливицей была та девчонка, которая владела фабрично напечатанной куколкой. Но и самодельные доставляли много радости.
Не помню только хулиганских забав, нас же постоянно воспитывали с детства. Чего, к сожалению, сейчас не делают. Даже по садам не лазили – садов не было.
Мальчишки, конечно, азартно играли в футбол. А вот хоккея на нашей улице не было – хоть зимы и стояли морозные, под сорок градусов, но воды для катка или площадки не хватало.
Воду возили с Иртыша за 12 километров, в бочке-водовозке. Порой даже мальки попадали в вёдра. Приходилось запасаться на пару дней, чтоб на всё хватило. Не помню, чтобы где-то рядом находились колодцы - подземные воды в ауле были солёные и невкусные. Поэтому и зелени возле автобазы было мало, садов не было. (Сейчас на территории автобазы растут какие-то деревца, а на улице Лихачёва зелени совсем мало.)  Чёрный паслён считался вкусной ягодой. А яблоню от груши по листьям и кроне я научилась отличать только в Волгоградской области.
Зато в степи росли целые поляны клубники. Как-то по дороге на свой картофельный огород мы нарвали с родителями целое ведро этих ягод. Ах, какая она была сладкая и душистая! Не сравнить с паслёном!
У нас была своя библиотека. Я перетаскала туда списанные книжки с работы мамы, мы их немного подклеили, читали, выдавали друг другу.
Радостью было получить на лето комплект учебников за следующий класс. Я читала летом всю историю, литературу и хрестоматию к ней.
В четвёртом классе увлеклась ботаникой, по учебнику крёстного брата собирала первые скудные гербарии, потом завела коллекцию камней. Их много можно было найти на железнодорожных путях, они сыпались с проходящих составов.
Да, ещё любимым местом для игр был двор автобазы. В дальнем углу была свалка старых кабин, колёс, кузовов. (Конечно, нет на дворе автобазы уже нашей прежде любимой свалки старых грузовиков - сдали все на металлолом.) Через проходную детвору пускали редко, так мы пролезали то через забор, то в дыру под ним. Там здорово было играть в прятки, ну и делать засады друг на друга.
Смотрела в сети спутниковые снимки этих мест. Автобаза (Сейчас КПСК, ООО какое-то?..) ещё существует, видны баки с горючим, в одном углу довольно много машин. Крыши каких-то зданий, забор, деревья, заброшенные участки… На фотографиях в группе «Моя родина -  Ленинский», если не ошиблась, всё заброшено вместе с целиной, только куски заборов и стен валяются. Горько…
Правда, фото выставляют, в основном, приезжие, часто из Германии. Тогда много немцев жили в 7 ауле. Русские, украинцы, немцы - многие покинули эти края. Стоят разрушенные дома, там, где они жили. Зато дорога на Павлодар - прекрасно выглядит. «проехала» по видеоролику туда и назад. Слава интернету!
 Но столетие посёлка отпраздновали с помпой.

Фото с авторской странички