Лизка, у меня полный облом. Глава 13

Глава 13.
Проводив Раю, Лиза вернулась в дом, она поднялась наверх, прошла в свою спальню, по всему дому разносилось тиканье часов, которое так ей всегда нравилось. Но сегодня отчего-то раздавалось очень громко. А Лизе хотелось полной тишины, в спальне она открыла верхний ящик комода, достала шкатулку и, открыв её, стала перебирать лежащие там очелья. Выбрав красивое очелье инструктированное драгоценными камнями нашитые по рунам. Очелье это создаёт тишину и останавливает мысли.

– Вот это мне и надо. Произнесла Лиза. Хоть в тишине почитаю. Мне надо воспроизвести путь, который описывала бабушка.

Лиза вернула шкатулку на место, а сама вернулась вниз, прошла в гостиную. Надев очелье, и тот час доме воцарилась тишина, даже часы, висевшие на кухне, были не слышны, а ведь тихое тиканье раздавалось по всему дому, в каждой комнате по-разному, где тихо, где чуть громче, а где вообще тихо, тихо, но было слышно. Лизе нравилось тиканье часов с самого раннего детства, как только начала себя помнить и понимать, а это ею считалось, что с самого рождения. Но когда надевала это очелье, воцарялась полная тишина.

Почему так было с часами, почему они, находясь в кухне, звучали по всему дому, Лиза не вдавалась в подробности, знала дом старинный, хоть его позже осовременили, но приезжая с Петей в гости, Петя старался вернуть первоначальный вид, каким он его видел в пространстве. Да люди и забыли давно о том, сколько он стоит на этом месте. Возможно с испокон веков, как говориться, и Лиза знала, в этом старинном доме много секретов, и мистических и физических.

Лиза села в кресло и взяла книгу, что начинала читать до прихода Раи, а это было повествование её бабушки, где были описанные ею разные пути по мирам, и как найти путь по следу. Книга была старинной, но Лизу это не удивляло. И это естественно, ведь не могла же бабушка за одну короткую человеческую жизнь обладать такими знаниями.

– Хотя, короткая ли её жизнь? Произнесла Лиза и улыбнулась. Вряд ли короткая, она живёт из века в век, как бы она не скрывала это, Лиза-то знала.  И естественно Лиза знала, что бабушка была прислана, вернее оставалась с далёких времён.

Лиза вчитывалась в текст, но теперь уже тишина не давала ей сосредоточиться на тексте. Тишина была такой странной, и прислушавшись в этой тишине Лиза ощутила тревогу. Что-то стало тревожить её, как будто бы что-то пыталось пробиться сквозь толщу тишины, или как бы сквозь толщу воды.
Но что? Что тревожило?
Она понять не могла ещё.
Лиза сняла очелье, положила на рядом стоящий столик, но и без очелья было совершенно тихо. Тишина продолжалась. Лиза обратилась во внимание и стала вслушиваться в эту тишину, пытаясь проникнуть и просмотреть её, прислушавшись, произнесла.

– Странная тишина. Почему мне так тревожно?
И всё же, Лиза, не стала вдаваться в эту тревогу, стала вновь читать книгу. Прочла несколько страниц, так и не дойдя до того места, которое ей надо было прочесть, как вдруг ей резко надоело это занятие. Отложив книгу, откинулась на спинку кресла и молча смотрела в потолок.

Может взяться за вязание? Вязание успокаивает. Откуда во мне эта тревога?
Думала Лиза, но встать и взять вязание ей расхотелось, она оставалась в той же позе, и старалась отогнать все мысли, старалась уйти в тишину.
– Тишина мне необходима, чтобы разум стал чистым, и просмотреть тонкий план. И ей стало смешно, в смехе она продолжила говорить.
Так и так тишина, словно вакуум. Может выйти из дома? Посмотреть и послушать, что там за пределами дома? Мне надо понять, что случилось.
Приподнявшись с кресла, замерла на мгновение и снова опустилась в кресло.
А ну всё это, нет никакой тревоги.
Произнесла Лиза, как будто бы уверяла себя, и продолжила сидеть в кресле, мелькнула мысль, что у неё есть заказ на обережную вязанную вещь и ей надо его исполнить сегодня,  но она отмахнулась от этого,

– Я успеваю, до вечера доделаю.
Произнесла она и погрузилась снова в тишину. Задремала ли она, или попала во что-то другое, но странно было в доме. Дрёма ли это или просто штиль, но она ясно всё видела, как она соединялась словно молекула, песчинка и соединялась с всем космосом. Ощущение счастья плавно разливалось по всему телу. Это, как в морском штиле и ты медленно входишь в тёплое море, ложишься на спину, зажмурив глаза от солнца, чувствуешь себя молекулой. Молекулой земного счастья.

Этот кадр долго стоял у Лизы перед глазами, затем, как будто бы показ сеанса заканчивался, зарябило. Появились пробелы мельканием белого и пёстрого, совсем, как заканчивается плёнка, и в следующий момент она увидела себя на краю пропасти. И она старается удержаться, словно её уже толкнули, а она старается удержать равновесие и не сорваться вниз.
Лиза открыла глаза и с удивлением подумала.

– Что-то происходит в природе. Вот только где? В нашей местности? Нет, колебаний я не чувствую, пробоев нет.

Лиза вздохнула, ещё раз осмотрела всё село и окружность к нему, прошлась взглядом и дальше, но всё оставалось в норме. Разве только дальше за её кругом нашла парочку мелких пакостников, которые старались пробиться из астрала в материальный мир.
На этих и внимания обращать не стоит.
Подумала Лиза и увела взгляд, но не осознавая почему, она вернула свой взгляд и просто прошлась лучом возле них и улыбнулась, как те отпрянули и возвратились назад к себе домой.

– То-то же! Ишь, взяли привычку захаживать  к нам, как к себе домой, в наш мир, как в столовую или в излюбленный ресторан.
Она возвратилась в прежнее состояние, произнесла.
Так, так. И что значит в видении край пропасти и я там?  И эта странная тишина в доме? Такого не должно быть. И ещё Рая с мистическими животными. Не думала я, что она их увидит. Духи просто так не показываются. Выходит так, раз показались ей мистические животные, а это просто так не бывает. Значит, Раино сердце готовое к раскрытию и принятию информации истинного вселенского Разума, создателя, самого истока. Значит, светлое её начало победило в ней тёмное, то, что передалось ей от двоюродной тётки.

Да уж! Тётку эту я никогда не видела, но кое-что о ней знаю от Пети.
Она, как две капли похожа на Раю. Или Рая на неё, это одно. Не досмотрели родители, в раннем детстве оставляя Раю на двоюродную сестру отца. А та уж очень её любила. Своих детей у неё никогда не было, да  и замужем не была. Как рассказывал Петя, его тётушка не жаловала, и в детском возрасте никогда не обнимала и всячески отгораживалась от него. А родилась Рая, Петя почти взрослым был, и Рая была всеобщей любимицей.

Вот так в такой большой семейной родне, а род у них большой, уживались две противоборствующие силы. Петя не рассказывал о тётке, не любил, или не хотел рассказывать о двоюродной тётке, которую тоже звали Раиса. Да мне и неинтересно было, у нас много было других забот и разговоров, в том числе и деяний. Знаю по рассказам, что вся родня собралась вместе и попросили эту женщину уехать, так её колдовские штучки часто задевали многих из родни и чуть ли не стоили некоторым жизни. А всем остальным было предложено, найти выход из сложившихся ситуаций не прибегая к помощи потусторонних сил.

Род у них дружный, помогали друг, другу, бабушка Нюра из их родни была, и была самой сильной, Петя здесь не в счёт. Он вообще не вникал ни во что, пока учился в школе, а затем он уехал. И тётка уехала и, где она, никто не знает. Петя уже был в не дома.
Интересное явление, в нашей местности так много разных знахарок и разных бабок-колдуньей. Но колдуньи и гадалки в других селах, а в их роду не было колдуний, кроме знахарки бабушки Нюры, но многие были с разными способностями, хоть и оставались эти их способности без применений.
Создаётся впечатление Создатель или Род решил собрать их всех вместе, как можно больше?
Зачем? Почему?
Тётка их уехала, а остальные просто жили, и магия их не затрагивала и они магию. Одна бабушка Нюра задействована была светлым разумом.

Из нашего рода здесь только моя бабушка была, но она отношения не имеет к этому разному колдовству. Она Веда, а с магией обращаться не просто, но она справлялась. Умела если не всё, но многое.
Возможно, то, что не закончено в одном поколении, переходит на другое?
Так и у Раи получилось. Хоть и передалось Рае многое от тётки, а что передалось, то в ней всё дремало. Ведь сила, она нейтральная, куда её обратишь, такой и будет, а Рая ведь никому никогда не желала зла, и даже когда ей в глаза говорили, кто она такая и что она собой представляет, всегда улыбалась и не обижалась. И часто говорила,
«А, что на правду-то обижаться?»
Так и сохранялся в ней баланс. Разум её оставался не совсем замутнённым и это помогало ей приспособиться к внешнему миру, который постоянно менялся.

А вот ценить неизменное ей порой не удавалось. Это отношения с самыми близкими, со своей семьёй и особенно связь со своей матерью. Но плакаться к матери бегала, а вот её советами пренебрегала. Когда мы приезжали с Петей в гости, мама рассказывала и плакала и не знала, как повлиять на Раю. После нескольких попыток Петя сказал.
«Оставим всё как есть, другим вреда не приносит, а на своём возможно и научится, да что-нибудь и в ней пробудиться».

Что же поживём и увидим, что будет дальше, интуиция развита у неё была только в рабочие моменты, но не в личной жизни. Эмоции от красивых мужчин её захватывали, а здесь уж интуиция была не в силах пробиться к её разуму. Связи с душой вообще не было, и она не знала себя истинную, свою суть. Хотя чувства у неё всегда присутствовали, а чувственность всегда развивает связь с душой. Связь с душой усиливает интуицию. Связь с собой, с внутренней глубиной, то самое важное, что может быть у человека, только так человек сможет не ошибаться и чувствовать мир. Да, да, и пусть всё идёт своим чередом, а в будущее смотреть не стоит.   

В дверь позвонили, и Лиза, вспомнив, что её просили  о встрече, и было заранее обговорено время. Она встала, идя к выходу произнесла.
– Что-то происходит, и меня так старательно отвлекают от главного. Почему?

Открыв дверь она увидела, к ней пришла женщина. Предложив ей посидеть в саду на скамейке, она с ней немного поговорила. Здесь особо не было проблемы, женщине нужны были травы. Принесла ей травы, Лиза всё же поговорила с ней, как психолог. Женщина ушла, а Лиза вернулась в дом.

Всё таки что-то происходит, а меня так старательно уводят от этого. Кто? А возможно, что? Такое предчувствие, что вот, вот раздвинутся границы мира и все существа посыпятся в наш мир. Спокойной жизни, как видно не бывает. Но на страже стоят такие, как бабушка, Петя, их много, наш мир постепенно очистится, и облегчится, мало, кто из народа верит, а многие и вовсе,  творят, что хотят, а как получают в обратную, ещё и возмущаются с удивлением и претензиями. А какие претензии, если сами творят, вернее сказать будет, тварят, ведь знания утеряны, а сила никуда не делась и в людях бродит, выход ищет. Вот и получают по незнанию.

В голове промелькнула мысль, но Лиза не успела её зафиксировать, и у неё мелькнуло «Сказки»
Сказки? Переспросила Лиза. Какие сказки? Сказок много, и порой их надо воспринимать, как инструкция к действию, и вероятно хорошо, что люди воспринимают всё сказкой, а то бы ходили, кому не лень между мирами и наводили бы там дисгармонию своим присутствием.

Лиза сидела в кресле, откинувшись головой, и смотрела в потолок. Потолка она не видела, а видела пространство между небом и землёй и там что-то происходит. Лиза вначале переместилась сознанием, и увидела, огромную силу. Ей стало интересно, и она решила поучаствовать в этом, решила задействовать своё физическое тело полностью.

К чему сидеть в доме в мягком кресле, а не лучше ли поразмяться?  Как там было у Кольцова?
«Раззудись, плечо, размахнись, рука».
Вот и мне пора изведать новое, ты пахни в лицо мне ветер с полудня.  Хм, н, да! А уже полдень? Нет, уже перешагнуло время полдень, вот так пусть освежит меня и деяньем новым. Вон, как рой пчелиный вьётся, солнце ясное закрывает, значит, настал мой час.

И Лиза сосредоточилась на своём физическом теле и через мгновение, словно птичка, вспорхнула, собралась высоко над землёй, и перед ней был перекрёсток. Тот о котором она читала в книге. Она остановилась, как прибыла сюда, и тихо пропела.

– И только море улыбнётся мне приветливо. Она рассмеялась и продолжила, Но сейчас мне светит ясное солнышко.
Лиза стояла на перекрёстке дорог, оглядывая мир куда попала, и не могла сдвинуться с места.

– Всё будет хорошо. Прошептала она, я пройду. Пройду. Сказки сказками, но я-то не сказка.

Лиза осмотрелась и поняла, что она находится в другом измерении и в другом времени. Во временном векторе. В своеобразном коридоре между двумя мирами. Интересное явление было перед ней, коридор то расширялся, то сужался до того, что вот, вот зажмёт её и поглотит, растворит.

Она огляделась, убрала все мысли и прислушалась к себе. Есть ли в ней страх? Ведь давно не перемещалась в пространстве. Она смогла осмотреть себя, свою внутреннюю суть, страха в ней не было, наоборот, возник интерес, и она шагнула на одну из дорог, туда, куда позвало её сердце.

Сначала она ничего ясного не увидела, лишь яркие красочные энергии принизывали это пространство, где она стояла. Словно широкие и прозрачные струи воды, окрашенные в разные цвета, они лились, искрились, колыхались вонами, словно языки пламени огня, пересекались, переплетались, закручивались, создавая  удивительно красивые композиции.
Из световых точек и струн, из звёздной пыли, рождённая гением художником эта картина была неповторима в своей ошеломляющей красоте. Здесь возникали постоянно новые картины.

А может это были миры?
Возможно и миры, в стадии своего рождения. И какой мастер, творец будет продолжать каждое творение? Сути творцов прошедшие физический мир, или же каким-то другим? По виду энергий ожидается творение в единение двух начал. Пара, мужское и женское начало. Всё же вселенная наполнена многомерными мирами, в которых есть все уровни взаимоотношения двух начал.
Ох, как же благостно быть в паре и создавать  творение.
Лиза на какое-то мгновение замерла, и яркой улыбкой озарилось её лицо, лишь только подумала, как бы хорошо было, если бы они с Петей оказались в одной из спирали и создавали своё, свой новый мир, новую реальность, продолжая эволюцию.
Во вселенной много творцов. Кому поручит Создатель Исток? Вероятно тому, кто дойдёт до такого уровня творения.

Здесь она увидела и себя, и Лиза, разглядывая тончайший мазок, и не переставала восхищаться. И прошептала.
– Я счастлива, наблюдать эту картину. Вот бы глубже познать хоть одно такое творение, научиться самой.
Она вздохнула и тихо произнесла.
Когда-нибудь и я смогу, н научусь. Ведь не зря моё развитие идёт в физическом мире.
И она шагнула ещё.

Сделав несколько шагов, она попала в готовый мир.
Интересно, какая это эпоха? И верно ли я иду? И в каком состоянии могут здесь находиться человеческие тела? И верно ли я собрана? Раньше проблем не было, но давно вот так не выходила. Непредвиденный перерыв произошёл  этими бабушкиными и Петиными запретами. Но ведь если умеешь, вспомнить не долго.

Она снова осмотрела себя, увидела, что находится в физическом теле, но только босиком.
Всё верно, я же была босиком, даже тапочки стояли возле кресла.
Произнесла она и для достоверности она ущипнула себя на тыльной стороне ладони. Стало больно, но она знала, боль раздаётся сначала в эфирном теле, а уж потом человек на физике её ощущает, но она уже знала какие ощущения боли физического тела, когда оно находится в другом мире.
Многолетний опыт есть, и она уже умела перемещать органику и не органику в другое измерение. Или в параллельную, или в другое время, в другую реальность. Давно она этим не пользовалась, да и сама она одна не перемещалась уже так давно. Создавать и раньше приходилось самой, но рядом был Петя и всегда её подстрахует. Она ощущала босыми ступнями почву дороги.

Вот только, что впереди будет, какая дорога? А я босиком.
Она снова увидела ту силу, которую видела из дома.

Я так далеко вижу? Или я назад переместилась? Удивилась она. Нет, нет, я уже не дома.

Произнесла она, увидев, как сила огромная между небом и землёй мечется, ландшафт менялся чуть ли не каждое мгновение. Раз за разом мелькали и лес, и пустыня, и поляна, и река. Но самое интересное находилось посередине этого странного, но чудесного места.
Там стояли и разговаривали две высокие изящные и красивые, но странно одетые женщины. Одежда будто бы на заре цивилизации, словно сошли с картинок о ДаАрии.
И залюбовалась длинными красивыми платьями, словно она видела богинь. Лиза вспомнила, что такие платья она видела, в бабушкином старинном огромном сундуке были похожие платья. И услышала отрывки их разговора, но пока связать их разговор едино, не могла.

– Прекрати! Услышала Лиза. Мы не должны вмешиваться в людские жизни.
– Ага. А как же! Послышался другой голос, злой и раздражённый. Ты, как всегда мудростью своей похваляешься. Тоже мне! Мне батюшка поручил это дело. Мне. И ты не влезай в него.
– Да, как же я могу не влезать? От твоей глупости люди гибнут. Мой совет, тебе лучше вернуться домой.
– Что мне там делать? Дома скучно.

Голоса или смолкли, или удалились, стали не слышны, но вскоре услышала сначала невнятный шепот, потом ясные слова.

–  Ты мне ответь, зачем людей столкнула в раздоры, а потом отдалилась. И не утихомирила. Отвечай! Волазовка.
– Да, чтобы не видеть эти морды ненавистные, чтобы стереть их с лица земли, чтобы духу их на всей планете не чуялось.

«Ого! Подумала Лиза. Вот это поворот! Это куда я попала? И кто это такие? Богини? Или нет? Нет, нет. Не похоже. Возможно полубогини, а может и другие существа. Что это они людей ненавидят?»
И услышала.
– Ты ведь понимаешь, что никто из наших, никто, ещё раз повторяю, никто не может позволить так поступать с человечеством. Никогда нельзя делать только для себя.
– А тебя это не должно волновать, ты же богиня-королева, вот и занимайся своими делами.
– Ты обвиняла людей в меркантильности, но, а сама стольким завладела себе на развлечение, вырывая жизни у людей.  Ты бессмертна, а у людей и так короткие жизни. Бессмертие у тебя и отобрать можно.
– А тебе-то что? Ты вне времени. Тебя всем наградил батюшка, а меня хочешь лишить и бессмертия? Не позволю!

Женщина, что говорила с Волазовкой смотрела на Волазовку, затем она перевела взгляд в другую сторону, и Лизе показалось, что она смотрит на неё, но после крика Волазовки «Не позволю!», повернулась к ней лицом и подняла руку, но молчала и Лизе показалось, что её мозг обложили ватой.
Наступила полная тишина и Лизе в её обложенный мозг пришла мысль, что её снова отвлекают от чего-то важного. А вот от чего, понять не могла.

Она хотела пошевелиться, но эта тишина, как бы связала её и она оставалась в том же положении и ничего не происходило. Лиза продолжала смотреть на женщин, уж не ведала, видят они её или нет, знают о её присутствии или нет, смогла ли её увидеть та женщина, она не знала, но Лиза видела они обе молчали.

Возможно разговор или перепалка происходила ментально. Лиза ничего не могла понять, но увидела, женщина с поднятой рукой направила палец на Волазовку и Лиза увидела, женщина начала говорить, так ка губы раскрывались. И в это время тишина нарушилась, и вакуум спал, мелькнула мысль, что на мозг Лизы было какое-то воздействие, а теперь всё спало, и вновь услышала спокойный голос.

– Ты прекрасно знаешь, что люди под нашим покровительством, мы призваны оберегать их. Нам на время наплевать, мы столько видели, как погибали цивилизации, погибали планеты, всё это проходило мимо нас.  Но Волазовка, человечество на Земле, на этой прекрасной планете, что создали мы сами должно жить счастливо. И мы в какой-то степени сами зависим от них. От их любящей энергии, мы видим, как рождаются люди, как они радуются, и мы радуемся вместе с ними. А ты уже, сколько людей погубила за последнее время. Не боишься кары и заточения?

– Так прокляните их, как я их проклинаю, накажите их. Закричала Волазовка. Уничтожьте их, пусть землю жрут, пусть дети их умирают от голода. Больше я не намерена помогать людскому роду. Людишки, это ничто, большая ошибка и от них надо освободить весь мир.

У Лизы от криков Волазовки холодок пробежал по позвоночнику.

–  Но, ты же, понимаешь, так нельзя, это тебе не проститься, расплата будет тяжёлая. Творение человека – это великое творение наших родителей. Ты говоришь ошибка? Возможно, что-то не додали, а возможно и что-то передали. Мы боги и сами не так уж совершенны, но я верю, люди, человечество ещё достигнет таких высот, а ты останешься позади всего этого творение совместного с человечеством.

– Я не верю. Закричала Волазовка. Люди все предатели.
– Ты говоришь о тех, которые не соглашались с тобой, не падали перед тобой, поэтому ты и уничтожила их, и продолжаешь род за родом уничтожать. И, как можно уничтожить своих же детей?

– Ты, бросив все свои дела, и пришла в мой мир, чтобы учить меня уму разуму? Тебе других забот нет?
– Забот у меня множество, да ещё следить за всеми такими, как ты. Меня батюшка прислал навести порядок здесь.
– Это мой мир, и здесь я, что хочу то и делаю. Зло выкрикнула Волазовка.
– Ты понимаешь, что натворила? Для тебя это шалость, развлечение. Сможешь осознать свои деяния зла, направляя их против людей?
– Не понимаю и не хочу понимать, плевать я хотела на людей и на всё человечество по всей планете. Я их всех сотру с лица Земли, уничтожу. Снова кричала Волазовка.
– А я тебе этого не позволю. И если ты не образумишься, то мне придётся применить к тебе силу.  Слышишь?  Мою силу!

И женщина топнула ногой так, что все пейзажи перемешались, и показались все разом. И река, и пустыня, и лес. Всколыхнулось всё пространство. Всё замелькало, и сама женщина резко переместилась и исчезла. А Волазовку, как-то закрутило и понесло вверх, И по всему пространству раздался громкий злой шепот.

– А я отберу твою силу.
И раздался хохот тот женщины, что укоряла Волазовку, затем её слова.

– Тебе это не удастся сделать, Волазовка. Ты полукровка. Ты человек, и тебя батюшка наделил силой и дарами ради любви, и прировнял к нам. Но у тебя ничего не выйдет. У тебя уже нет ничего. Ты остаёшься здесь, и будешь жить, как простая смертная, ты идёшь на перевоспитание.

И она снова захохотала, и от хохота пошла рябь по пространству, земля качнулась, словно при землетрясении. Лизу швырнуло в сторону, и этот мир исчез, а она переместилась в другое место, больно ударилась босыми ногами о каменистую дорогу. Ойкнула, и её снова переместило куда-то, кувыркнувшись через голову, она всё же встала на ноги, успела лишь подумать.

«Что это?».
Оказавшись в другом месте, она произнесла.
– Вот это тётки разругались! От такой ругани так и мир может схлопнуться. Ох, и помутилось синее море. А с Волазовкой, так вообще можно получить психологическое зависание. И кто они такие?
И эти слова «Они под нашим покровительством».
Значит ли, что они боги? Может, может. Они божественные структуры относятся к роду богов, по одежде даже видно, да и о батюшке говорили, о великом творении. да, да, Волазовка же назвала её богиней-королевой. Повидимо кураторы этого мира.
А что? Это действительно так. Ведь такие, как мы, Петя, нет Петя потомок, он рождённый в нашем мире, как и я. А вот бабушка моя, вот для меня ещё загадка. У меня давно создалось, что она здесь поставлена очень, и очень давно, и вероятно, после распада рая в нашем мире. Она послана сюда, и приставлена  наблюдать за людьми, за планетой, и по мере помогать.

Почему я только сейчас задалась этим вопросом? Она из древней расы? Как-то мы всё же отличаемся от народа, хоть и разница завуалирована, чтобы народ не замечал, но я-то вижу, мы другие. Из века в век живёт бабушка моя и наблюдает, выявляет таких, как Петины родственники, они потомки древней расы, самых первых, которые уже здесь родились у богов. Интересно!
А миров таких, как наш мир, много оказывается. Хоть боги и направляют, но люди повторяют ошибки за ошибками. Богам-то, что, они развернулись и ушли. Не все конечно, многие остались жить на Земле в нашем мире.

А может я сейчас совсем не на Земле Матушке, а совсем на другой планете?

По спине Лизы снова пробежал холодок, её передёрнуло, и она прошептала.

И как меня угораздило? Я ведь шла по следам бабушки, а там мелькал след Пети. Как это могло получиться? Но что делать, надо искать снова следы.

Лиза шагнула вперёд и через несколько мгновений или всё же, шагов, очутилась на просёлочной дороге.

О! Дорога. Произнесла Лиза. Хотя собственно её и дорогой не назовёшь, всё это как-то странно и очень похоже на наш мир, только в другом месте, не дома, а скажем так, возможно в Сибири.

Словно в глухих дебрях именно Сибири. Пахнет так же. Я запомнила воздух. Вроде у нас тоже хвойники и аромат их достигает села и распространяется дальше, но Сибирские ароматы ярче. И трава здесь не обычная, яркая и насыщенная, небо ясное. Лиза посмотрела на небо  и воздух чище. Интересно, интересно, почему меня откинуло от пункта назначения? Неужели от того топота богини? Хм. Всё может быть,

Лиза хотела переместиться, воспроизведя начальный путь, но перемещения не получилось.

Это ещё, что такое? И как узнать мне? Наша ли это планета? Или далёкое неизведанное? Что думать, зная законы мироздания нечего загружать себя всякой ерундой. Всё равно всё будет хорошо. Как мне вернутся на свой путь, с которого я начинала. Там ясно прослеживался и бабушкин след и Петин.

Вдруг её оглушил гром. Он загремел так громко, что оглушил её. Лиза посмотрела на небо, но оно было ясное, безоблачное, но гром раздался снова. И вместе с громом послышалось крик, он возник издалека, но очень бил в уши.
– Лизкааа! Моя яблоняяяяаааа, Лизкааа!
Услышала Лиза, звук «яаа» раздался протяжно, громко, она оглянулась, и снова услышала, Лизкаааа! И снова загремел гром.

Лизе показалось, что гром и крик звучал в ней самой. Она вздрогнула, в ней образовался ком тошноты, и с быстротой молнии полетел из желудка к горлу. Проглотить она не успела, как сама полетела вниз.
Тошнота остановилась в горле, а сердце замерло, потом рванулось вверх, потом вниз и она с огромной скоростью полетела вниз. И упала мягким местом в кресло, больно ударилась ногами о подставочку под ноги, что стояла возле кресла.
Кресло затрещало и как бы крякнуло, подбросив Лизу вверх, но не высоко. А вот кот, дремавший в соседнем кресле громко мяукнул и подпрыгнул вверх. Они опустились вместе, каждый в своё кресло. Кот опустился на лапы и изогнув спину, вздыбив свою пушистую шерсть, и Лиза услышала.

«Вот шальная баба, напугала меня. А ещё богиня. Он встряхнулся и снова лёг в кресло, а Лиза снова услышала. Дура! Лизавета и, что не сидится тебе на месте, мечешься по просторам вселенной».

Лиза ошалела от всего этого, что с ней приключилось, а тут её кот обзывает дурой, но подумать она ничего не успела, как услышала стук и звонок в дверь. Звонок раздавался не прерываемой трелью, да и стук барабанил, так что, казалось, дверь не выдержит.
Наконец Лиза пришла в себя, осознав, что она дома и в дверь кто-то ломится. Встала, оглянулась, она ещё всё была в энергиях тех миров, но стряхнув с себя всё это, пошла к двери, на ходу говоря.

– Я потом проанализирую, что это вообще всё было. И громче сказала.
Иду, кто там рвётся? И услышала.
– Лизка! Это ж я. Ты что уснула? Вот дрыхнуть! Я за тобой такого раньше не замечала. Зову, зову тебя, а ты не слышишь.
Продолжая кричать Рая, врываясь в открытую дверь.

– Ну, конечно, кто кроме Раи может так горланить и стучать так, что дверь уже не выдерживает.
– Лизка! Лиз!
– Что у тебя? Опять облом?
– Какой облом? Удивлённо спросила Рая, нет никакого облома. Лизка! Слышишь, Лизка! Всё также продолжала орать Рая. Яблоня, моя яблоня, распустилась, листья выпустила.
– Какая яблоня?
– Ну, у меня в саду, когда мне родители дом построили, помнишь, на новоселье вы были. Папа откуда-то привёз саженец, и сказал, что, мол, хорошие люди ему подарили настоящую яблоньку, а Петька посадил эту яблоню под окном моей спальни.

– Аааа, и что было?
– Ну, она росла, даже плодоносила, а потом вдруг перестала и засохла.
– А когда засохла?
– Так в год смерти мамы, все плоды сбросила и завяла, а потом превратилась в сухостойную. Я всё хотела её срубить, а как подойду к ней, так кажется, возле неё стоят мама и папа и загораживают её, а папа и говорит, мол, эта яблоня проживёт триста лет. И у меня рука не поднимается, чтобы убрать её, один раз стукнула по дереву топором, так стон послышался.

– Какой стон? Ты мне раньше не рассказывала.
– Не рассказывала, потому, что боялась сказать. Что от тебя ожидать, я не знала. Боялась этой мистики.  Я посадила вьюны разные, а они каждую весну всходили и оплетали яблоню, так и стояла под окном моей спальни. Сначала было как-то не по себе, а потом привыкла. Красивая стояла с весны до поздней осени, а там все деревья уже голые были до следующей весны. И вот середина лета пришла, а она вдруг листья выпустила. Что мне делать? Идём вот, посмотри.

Она схватила Лизу за руку и в порыве чувств и в радостных эмоциях, не заметила, как от Лизы к ней потекла энергия. Рая ощутила, как по венам её побежала и забурлила её кровь. Она одёрнула руку, произнесла.

– Лизка, ты что стреляешься. Что делала, что так наэлектризовалась?
– Ничего. Книгу читала.

Рая снова схватила Лизу за руку и бегом потащила в свой двор. И снова потекла энергия, и если бы Рая могла обратить на это внимание, а ещё лучше видеть, то увидела бы яркие искорки. Они проникали в кровь и разлились по её изящным рукам, до плеч и перетекли в позвоночник и потекли по всему телу, даже в пятках зачесалось. Рая лишь слегка вздрогнула, как бы от лёгкого озноба. Лиза же сама такого не ожидала, она не собиралась ничего передавать Рае, а тут случилось непредвиденное. Лиза бежала за Раей, та крепко держала её за руку, и удивлённо мысленно спрашивала себя.

«Что же случилось? Почему такое произошло? И никаких препятствий не случилось»,
Она помнит, как она однажды хотела ей помочь, сойти с порочной дороги, но получилось препятствие. Раино сердце было словно отгорожено. Энергия пошла, но ни к сердцу, ни к голове не пробилась, словно жизнь её должна вот, вот остановиться, прерваться. Она в то время думала, как же помочь Петиной сестре, и услышала  в своих мыслях.

«Не время. Жизнь её будет продолжаться в таком виде, какая она есть. Жизнь, как она есть для неё. Время придёт или не придёт, зависит от её действий и пробуждения в любви. Настоящей любви».
«Выходит время наступило?»

Мысленно спросила Лиза, останавливаясь рядом с Раей возле старой яблони, которая много лет была засохшей. И вот появились листочки, их ещё было мало, н некоторые почки ещё не раскрыты, набухшие, а которые открывались на глазах, и было две цветоносные почки.

«Выходит так, раз показались ей мистические животные, а это просто так не бывает. Значит, Раино сердце готовое к раскрытию и принять информацию истинного вселенского Разума, создателя, самого истока. Светлое начало победило в ней темное. То, что передалось ей от двоюродной тётки, как две капли похожей на неё. Или Рая на неё, это одно. Не досмотрели родители в раннем детстве, оставляя часто Раю на двоюродную сестру. А та уж очень её любила. Своих детей у неё никогда не было.
И в Рае всё дремало, ведь она никому никогда не желала зла, и даже когда ей в глаза говорили, кто она такая и что она собой представляет, всегда улыбалась и не обижалась. И часто говорила,
«А что на правду-то обижаться?» так и сохранялся в ней баланс»

Изумлённая Рая так продолжала  восхищаться и орать громко.
– Лизка смотри, смотри, Лизка!
– Вижу, не ори, собак всех переполошишь.
– Так же не вою, я радуюсь. Лизка, это чудо! Это мистика! Лиз, а что это означает? А? Ты не знаешь?
– Родители твои рады за тебя. Видать познаёшь ты, что-то настоящее.
– Да? Лиз, а что?
– Не знаю. Лиза чуть вздёрнув плечом продолжила. Вот любовь настоящая у тебя назревает.

– Почему назревает, а разве её нет ещё? Ты, что Лиз? Взволнованно спросила Рая, всхлипнула и продолжила. Ведь у меня сейчас совсем по-другому... Я люблю, но как-то по-другому. Я даже прикоснуться к нему боюсь. Только смотрю.

– Вероятно, есть, раз ты чувствуешь её. Яблоня вон ожила, значит, и ты ожила, Рая, ты проснулась от морока. И любовь засверкала.
– Ой, Лизка!
Рая обняла Лизу и не выдержала, расплакалась, и вновь спросила.
Лиз, как ты думаешь? Меня мама с папой простили?

– Простили, Рая, простили. Видишь, они это яблоней тебе показали.

И Рая снова обняла Лизу и разрыдалась и сквозь рыдания говорила.
– Боже мой! Как я рада. Лиз, у меня на сердце так легко стало, как будто из груди что-то вылетело.
Продолжение следует....
Таисия-Лиция.
Фото из интернета.