Белые снегири - 62 -5-

5. РАССКАЗЫ

Александр ВОРОНИН
(г. Дубна, Талдомского г.о., Московской обл.),
Член Союза писателей России



ЛОШАДИ

             
                На породистых лошадях, да ещё в седле, покататься мне пока  не довелось. На ипподроме тоже ни разу не был, видел его только в кино. Зато на рабочих деревенских  лошадках  поездить  мне  пришлось  много.
                В детстве каждое лето я проводил в деревне Горка Краснохолмского района Калининской (Тверской) области. Дед обычно встречал и провожал нас к поезду на лошади. Пять километров до станции ехали полем мимо церкви и кладбища. Иногда весной в половодье  деревянный  мост из брёвен сносило на речке у станции и, если его не успевали восстановить, то мы на  телеге (на одре) переезжали  речку вброд. И  вот тут   обычно или   застревали  в  грязи  или  чуть-чуть  не переворачивались.  Тогда  дед прыгал  в  воду и за узду тащил  лошадь,  так  как она  даже кнута  не слушалась,  а  телегу всё больше  засасывало   или  заливало  водой.
                Дома дед распрягал лошадь, вешал ей на шею  железную цепь с тычкой  длиной полметра, и мы (внуки) верхом ехали на ней в поле и там  оставляли на ночь. Забивали железный штырь  (тычку) в землю,  и лошадь на цепи длиной 15-20 метров ходила по кругу,  ела траву. Спутывать передние ноги, как у казаков в кино, в наших местах почему-то не практиковалось. Под утро,  мы возвращались домой из клуба и слышали, как в поле ржут лошади. В темноте или когда туман висел над полем,  лошадей не было  видно с дороги, только по ржанию или лязгу цепи определяли, где они пасутся. Лошади  тоже  слышали  людей  и  отвечали  нам ржанием или пофыркиванием.
                Когда дед был заведующим молочной фермой, то летом в обед он на двух одрах (с кем-нибудь ещё) ездил в поле на дойку. Утром и вечером доили на ферме, а днём в поле или на опушке леса, поближе к прохладе, в тени. Дороги были такие, что даже полные бидоны с молоком, привязывали верёвками к одру, чтобы не потерять, пока едем. Я часто ездил с дедом на дойку и за сеном, если покос был далеко от дома.
                Зимой лошади стояли  в  конюшне,  на берегу старого озера, за нашей  усадьбой. Одну из самых строптивых  и  кусачих  лошадок  звали Зорька. Эта Зорька так неслась с горок, что все  выпрыгивали из телеги в разные стороны. Один раз  бабушка полдня складывала тёте Тоне яйца в большой чемодан. Каждое заворачивала в кусок газетки, чтобы не разбилось в  дальней дороге до Унечи Брянской области. Но при спуске из деревни, дед не удержал Зорьку, она понесла, опрокинула одёр, чемодан вылетел и долго скакал по земле. Когда его открыли, то из него потекла  жёлтая  яичная каша  с кусочками мокрых газет. А молодая кобылка стояла неподалёку, пощипывала травку и косилась на нас хитрым глазом.
                Как-то, ещё школьником, ездил на Доры к Макаровичу за водкой.  Послать больше было некого, я один приехал на лето.  Семь километров верхом на лошади туда и столько же обратно. Без седла, на толстой пузатой лошади. Должны были приехать к деду гости, а в нашем магазине пусто, по случаю уборочной компании. Макарович был учителем, в большом авторитете в те годы, для него всегда было вино и водка в своём магазине. Туда я доехал нормально, пообедал, выпил стопки четыре водки с лучшим другом, а как до дома добрался - не помню. Помню только, как уже у крыльца еле сполз с лошади, рюкзак с водкой деду отдал,  и бабушка потащила меня под руки в прируб спать. Потом два дня ноги вместе соединить не мог, ходил, как Семён Будённый, вразвалочку.
В детстве я помогал деду запрягать и распрягать лошадей. Мне это было в диковинку. Знал, как называется вся эта сбруя, одеваемая на лошадь. Иногда  дед доверял нам со старшим братом самим запрячь в телегу или в сани коня, но всегда проверял на всякий случай. Распрягать было намного легче.
                В 80-е годы строил со школьниками конюшню в Ратмино для Тито Понтекорво. Когда построили и в последующие годы видел, какие там породистые лошади гуляли - ахалтекинцы. Кстати, моя племянница Нэлля занималась там верховой ездой. И в деревне любила покататься верхом на местных  сивках-бурках.  Есть  её  фото  верхом  на  лошадях. Последнего коня   в  нашей  деревне  звали  Мальчик.  Толя Смирнов  за  ним ухаживал.
                Бывший первый секретарь ЦК ВЛКСМ Виктор Мишин (1982-1986) и в  70 лет (в 2013 г.) катается на лошадях каждое воскресенье. “Лошади  - это массаж “второго сердца” мужчины”, - хвалится он в юбилейном интервью. И на фото в газете смотрится огурчиком.


ПОЖАР В ДЕРЕВНЕ

Всего один раз видел пожар в деревне. Зато какой – сгорело сразу четыре дома, стоявших рядом. Да ещё  вечером в темноте. Днём не так  было бы страшно и волнующе. К тому же я был ещё школьником, поэтому так хорошо всё  запомнилось. Сейчас, когда каждый день что-нибудь горит и взрывается, пожаром уже никого не увидишь. До тех пор, пока это не коснётся тебя лично. А в детстве было всё впервые, всё  неизвестно и всё интересно.
                В тот  летний вечер в клубе на Прокино  шёл концерт каких-то приезжих городских артистов. Клуб был забит битком, все не уместились, поэтому открыли  обе боковые  двери и народ толпился в них. Вечер выдался  тёплый, в клубе дышать было нечем. Мы, мальчишки, сидели на полу прямо перед сценой. И вот под конец  концерта, когда артисты наяривали какой-то весёлый танец на сцене, поднимая тучи   пыли  со  старых,  некрашеных   досок,  кто-то с  улицы  громко крикнул  в  зал: “- Грудино горит!” Народ тут же толпой ринулся в обе двери, забыв про артистов. В зале много было грудинских, они и  рванули первыми спасать своё имущество. Остальные за ними из любопытства и жажды приключений, которых в деревне в те года было  мало. Из-за давки в узких дверях, я выбрался  одним из последних. Поэтому хорошо запомнил, как растерянные артисты топтались на сцене, смотрели на убегающих с криками зрителей и не знали, что делать дальше. Мне даже стало их жалко – остались без поздравлений и  аплодисментов. Неблагодарные зрители  предпочли их искусству другое, более  увлекательное  зрелище – пожар.
                Молодые все убежали, а старики   остались смотреть от клуба или потихоньку тоже ковыляли в сторону красного зарева, высоко поднимавшегося в чёрном  небе. Я выскочил на большак и  побежал за толпой. Добежав до   прогона на Грудине, мы увидели,  что горит конец деревни Горки, противоположный от нашего. Грудино находилось посередине и поэтому из клуба сначала  показалось, что горит оно. Народ уже вовсю нёсся на  Горку.
                Я прибежал, когда горели уже три дома. При мне загорелся четвёртый. Народу было полно вокруг. Все кричали, бегали, тащили вёдра с водой, пытались лить в огонь. Но жар был такой, что близко не подойти. Поэтому большинство побежало к ближайшим домам  и стало обливать их водой. Хозяева других домов  тоже залезали на крыши и поливали водой свои дома. Дело в том, что столб огня поднимался метров на 40-50 и тащил с собой куски горящей дранки  и  другие  деревяшки, которые падали сверху, шипели, дымились и могли поджечь всю деревню. Боролись в основном с ними, так как  горящие дома было уже не спасти. Пруд находился далеко и  почти пересохший, а из колодцев  воду доставали медленно  по одному ведру. Колонок с водой тогда ещё не было.
                У меня от волнения и от жара пошла кровь из носа. Я стоял,  задрав голову, зажимал нос платком   и смотрел на бегающих людей. Потом старший брат, носившийся там с вёдрами,   вообще прогнал меня домой, чтобы я поливал свой дом. Ветер верховой был в сторону Погорелки  и все горящие деревяшки летели над нашим домом, иногда падая и на него. Бабушка  Лукерья  бегала перед домом, причитала и готовилась, в случае  чего выгонять скотину на улицу. Животные тоже чувствовали беду. По всей деревне ревели коровы в хлевах, визжали поросята и шарахались из угла в угол глупые овцы. Кое-кто заранее выгонял животных в загороды. Деда дома не было. Он, как заведующий фермой, побежал туда, чтобы командовать там. Спасать в случае чего колхозных коров. За  сгоревший свой дом колхоз дал бы ему  денег и леса на постройку нового дома, а за колхозных коров – посадили бы лет на восемь. Такие были тогда порядки  в  стране.
                Мы поставили  лестницу, я залез на крышу и поливал её из ведра водой. Если не было воды, которую  вёдрами  таскали мне с пруда от Бобрихи  бабушка и двоюродная сестра Тамара, то я ногами скидывал горящую дранку на землю. Хорошо, что тогда  дед ещё не покрыл дом шифером, а то было бы очень скользко. По дранке  я  ползал по крыше и не скользил. (Хотя шифер и не загорелся бы.) Большой  пожар  длился часа четыре. А головешки потом дымились   несколько дней.
                Ещё когда  я бегал возле горящих домов, то прискакало  больше десяти  человек верхом на лошадях из разных деревень в округе. Кто помочь, а кто просто из любопытства. Были даже кареляки из  карельских сёл за Погорелкой – из Байков, Петряйцева  и других. Под конец пожара, когда дома рухнули, и пламя поднималось уже не так высоко, приехали и пожарные машины из Сонково, Красного Холма и даже из Бежецка.  Машин я не видел, так как  сидел  на крыше своего дома в другом конце деревни. Но, говорят, толку от них   было мало. Они только залили  остатки пожара.
                Зрелище ночного пожара запомнилось всем надолго. И огромные столбы  красного огня, и тысячи светящихся горящих головешек летящих и крутящихся в чёрном небе. Потом  мы ходили за грибами в Лисий Нос  и видели, что все поля  до самого леса усыпаны  чёрными углями – сгоревшей дранкой и мелкими кусочками дерева. Ветром несло их в эту сторону. Мог бы и лес загореться. Вот тогда пожарным  пришлось бы попотеть.
                Четыре дома сгорели потому, что стояли очень близко друг к другу. Огонь сразу перекидывался с одного  на  другой.  Причину так и не установили. То ли короткое замыкание, то ли от папиросы. Курил кто-то на сеновале. Потом на этом месте  построили  всего один дом  и рядом вырыли большой пруд. На  всякий случай. На месте двух других домов  растут лопухи и крапива.
                Больше таких больших пожаров в окрестных деревнях не было. Если и горели, то по одному дому. После смерти Макарыча, его вдову Женю   местные бандиты убили  и  сожгли  в   доме, так что и останков не нашли. А попались  они, когда продавали  военные награды Макарыча в Сонкове.


ЭЛЕКТРИЧЕСТВО
         
- Я  знаю  всё! – сказала Википедия.
- Во мне  всё  можно найти! – похвастался Google.
- Я самый  главный в мире! – заявил Internet.
- Ну,  ну… - тихо  ответило  им  Электричество.
                (Ода электричеству.)

                Электричества я панически боюсь с детства. Но так случилось в жизни, что по первой  специальности  я профессиональный электрик, по второй - филолог. Моя жизнь полна таких непредсказуемых поворотов и выкрутасов. Сейчас  вспоминаю прожитые годы и сам себе удивляюсь – почему не жилось спокойно, как многим другим?  Папа у меня родом из Тамбова, городской, в отличие от мамы (из тверской деревни Грудино), всегда был технарём и знатоком всех новинок. Хотя руками ничего делать не умел – весь пар у него уходил на планы и мечты. Как у Циолковского и  Манилова.
                Поэтому, когда возник вопрос – кем быть старшему сыну,  продолжателю рода и дела тамбовского мечтателя, то решение принимал папа – только электриком. В долгих вечерних беседах он рисовал мне радужные картины, в которых электричество делало всё: пахало, сеяло, плавило, варило, грело, светило и так далее. (Даже песня такая была в те года: нам электричество пахать и сеять будет…) А я к моменту окончания десятого класса умел только вворачивать лампочки и менять пробки с проволочными жучками. В институт, к глубокому папиному огорчению, дорога мне была заказана – по всем точным наукам у меня были тройки. К тому же, я успел закончить детскую художественную школу, неплохо рисовал и мечтал стать художником. Неважно каким – главное, что мне нравилась жизнь богемы из тогдашних художественных фильмов: рестораны, пьянки, вернисажи, пленэры, мастерские, полные полуголых натурщиц. На следующий день после выпускного вечера, я с друзьями поехал поступать на художника-иллюстратора в Москву. Нам казалось, чем быстрее сдашь документы, тем больше шансов поступить. Всех троих отсеяли на первом же просмотре-собеседовании, посоветовали приехать через год.
                А осенью  нас должны были забрать в армию. За два года тупой муштры школьные знания напрочь улетучивались из головы, и после службы уже мало кто поступал в институты. Это всё навевало тоску. К тому же меня в деревне ждала очередная невеста из Ленинграда,  и я разрывался между любовью и будущей карьерой. Но папа и тут нашёл выход. В Конаковском техникуме набирали  группу электриков, которым предоставляли на всё время обучения отсрочку от армии. Это, конечно, не институт, но, как считал папа,   буду техником-электриком и в армию пойду  специалистом. Не пошлют с лопатой на мороз,  буду сидеть в тепле и нажимать кнопки.
                Мне тогда по молодости-глупости было всё равно кем быть, лишь бы скорее уехать в деревню к невесте. За две недели в июле я сдал экзамены, и  весь август  ходил за грибами, купался в озере, сушил сено деду, а по вечерам целовался с невестой.
                Учёба в техникуме  давалась легко. На производственных практиках (на Конаковской и Литовской ГРЭС) я приобрёл кое-какие навыки и опыт. Специальность  была хорошая – станции, сети и системы (выше 1000 вольт). Готовили нас для работы на пультах ГЭС, ГРЭС, ТЭЦ и даже АЭС. После учёбы распределили по всему Союзу в 1974 году. Я  с ребятами поехал на Костромскую ГРЭС – одну из самых современных. Но за неделю до нас туда приехали такие же электрики из Тулы и заняли все наши места (пока мы гуляли положенный по закону месячный отпуск). И пришлось нам вместо станций и систем, искать работу в сетях по всей Костромской области. Перераспределиться в другую область можно было только через министерство в Москве. Исключение делали лишь для девушек, выходящих замуж и уезжающих к месту жительства мужа. Нигде на работу больше не брали – система трудоустройства молодых специалистов работала жёстко. Так я попал в Нейские электрические сети, где проработал  в  посёлке Антропово дежурным подстанции 110/35/10 киловольт три года. Несколько раз выезжал в командировки на другие подобные подстанции – в Палкино и Яковлево. В первый год ходил зимой на лыжах с осмотром ЛЭП-10 кв, ездил на ликвидацию аварий по району. Обычно падали старые деревянные столбы или деревья обрывали провода. Летом в дальних деревнях люди сидели по несколько дней без света. У всех были гости, продукты портились, телевизоры не работали. Нас встречали как освободителей в Европе в 1945 году. Несли водку, яйца, лук, картошку, яблоки. После устранения аварии почти всегда был праздник за счёт деревенских жителей и дачников.
                Вернувшись в Дубну,  после отработки трёх положенных лет, устроился в ОИЯИ  на атомный реактор ИБР-2. Но в институте были большие проблемы с получением жилья, а я успел жениться, и жена ходила беременная дочкой. Пришлось на 25 лет забыть о первой профессии и стать строителем. В СМУ-5 я успел поменять пять раз жильё бесплатно. Последнюю квартиру получил в 1990 году.
                Раньше и в Дубне с электричеством было нормально. Но в последнее время город вырос, а энергоснабжение не увеличилось. Часто стали сидеть без света. Иногда по полдня. Кабели и провода уже старые, не выдерживают нагрузок. Зимой часто аварии из-за налипания снега на провода или падения деревьев от ветра и снега. Когда бывают отключения, интересно смотреть на потухший город с балкона вечером. Лифт не работает, вода до моего одиннадцатого этажа не доходит, плита у меня электрическая, так что даже чаю попить горячего нельзя. Вот и сижу несколько часов на балконе, жду,  где и когда загорятся окна. А пока в них люди со свечками мелькают. У многих дети – им страшно в темноте.
                После урагана  26.06.2005  некоторые районы города два дня сидели без света.
                В 1960-е годы в Дубне не было стабильного напряжения. Первые наши телевизоры все работали со стабилизаторами напряжения. За вечер мы несколько раз крутили ручку, увеличивая или уменьшая напряжение до 220 вольт.
                А в нашей деревне в те же года (до 1965) свет давали вообще на несколько часов в день. Запускали дизель, и он освещал избы и фермы. Можно было под лампой почитать книжку. К одиннадцати вечера бабушка старалась переделать все дела и уложить нас по кроватям, чтобы потом в темноте не бегали. Свет мигал три раза, предупреждая, и гас до утра. Если надо было выйти к скотине на двор или в загороду, зажигали керосиновую лампу (“летучую мышь”). Много позднее дядя Коля Волков провёл свет в прируб и на двор (в хлев и к корове).
                Как я ни боялся электрического тока, несколько раз меня било 220 вольт. Запомнилось только, как скрючивало пальцы неведомой силой, и никак их разжать не мог. Неприятные ощущения. Пару раз в квартире попадал сверлом на фазу и падал с табуретки. Последний раз так пыхнуло с искрами, что сверло оплавилось  и согнулось буквой Г.
                Закон Ома, так же как и сопромат с высшей математикой, мне ни разу в жизни   не пригодились, хотя потратил на них уйму времени в молодые годы. Наверное, просто повезло. Зато с годами я понял мудрость другого изречения: “Электричество – это наука о контактах”. Хороший контакт – и всё будет: свет, тепло, уют, радость. Плохой контакт – жди беды: искрит, греется, горит, взрывается и воняет. И всё это вместе взятое – электричество.


Татьяна ШТЕПА
(г. Невинномысск, Ставропольского края).


ЛИСТВЕННЫЙ ДОЖДЬ

  Случилось ранним утром невообразимое чудо: после тёплых деньков ударил первый лёгкий морозец, который дал начало неповторимому  лиственному дождю. Зелёные, не тронутые желтизной листья шелковицы слетали беспрерывной изящной стайкой на землю. Дерево могучее, высокое, старое опадало, как будто лысело, теряя листок за листком, очаровывая прохожих редким, волнующим танцем  листвы, парящей в серой, слегка тронутой позолотой лучей туманности. Образовался зелёный островок из листьев, которые всё падали и падали. Люди останавливались, фотографировались, спешили дальше, оставляя себе на память в телефонах прекрасные мгновения осеннего листопада.
Даже удивительно, что где-то снежные заносы, гололёд, вьюга, а у нас - потрясающий танец зелёной листвы!Примерно к 11 часам облетело всё дерево. Собрали узорчатую листву в  мешки,  которые, как белые грибы, красовались вокруг ствола, прижавшись друг к другу. Вот и закончилась эта удивительная осенняя история!


БАРСИК

Барсик был классным котом.Выписывал восхитительные, артистичные пируэты по комнате,с разбегу взлетая на занавеску; отрываясь, будто быстрая птица и планируя с высоты вниз, сверкая залихватским, иссиня- красным взглядом, прыгая по комнате, будто мячик. Скакал  за мухами, догонял бантик ( конфетный фантик на ниточке),разгонялся в туфлях по гладкому полу( будто в лодочку садился) и устремлялся вперёд, помогая себе всеми возможными способами: теребил изо всех сил лапками, продвигаясь вперёд.Даже хвост, и тот был в работе, неустанно помогая хозяину прерывистыми хлопками об пол.Чёрно- белый красавец, помесь сиамской кошки и сибирской, неизвестной породы, был грациозен, статен, изящен.Царапался до крови, когда что- то ему не нравилось; например, пытались не к месту погладить.
 Вывезли эдакого красавца на дачу, и он потерялся.
В отчаянии искали, кричали , звали.Бесполезно. Вся семья находилась в удручённом состоянии.
И тут кто- то предложил налить на дорожки в саду валерьянку.Лили- не жалели.
Лишь бы результат был!
Вылез красавец- кот, по - пластунски пригибаясь к земле и озираясь.Взгляд - затравленный и уставший.
Слишком трудно после городской квартиры привыкать
к сельскому простору и размаху.Ел осторожно и затравленно.
Радости было немерено, что кот жив.
Привезли его домой.Ожил!
Кот, да и тот родные стены чувствует!


НОВЫЕ АВТОРЫ

Ирина ЕРМАКОВА
(г. Талдом, Талдомского г.о., Московской обл.).

Родилась в Талдоме. С отличием окончила филологический факультет Орехово-Зуевского государственного педагогического  университета (сейчас ГГТУ им. Морозова).
С 2017 года работает в газете «Заря». В 1997 году очерк «Последнее заседание масонской ложи» впервые был опубликован в сборнике «Еда, питье и вещи в литературе», в 2006 году вышел цикл статей в журнале «Современный офис». Участвовала и занимала призовые места в журналистских конкурсах. Сатирические рассказы, предлагаемые вниманию читателей, были представлены на конкурсе имени М.Е.Салтыкова-Щедрина, который проходил в округе в 2021 году.

ВСЁ ДЕЛО В СКАМЕЙКЕ

Почти непридуманные истории

История 1. И вас вылечат!

Еле дождавшись утра, Петрович все-таки решился вызвать врача на дом. Впервые за всю долгую жизнь он чувствовал себя очень плохо. Номер набрал не без труда, перед глазами мельтешили звёздочки, мешая сосредоточиться. Через четверть часа безуспешных попыток дозвониться в трубке щёлкнуло, и приятный женский голос вежливо и бесстрастно произнёс:
– Вы дозвонились в наиглавнейшее управление главного министерства здравоохранения. Ваш звонок очень важен для нас, оставайтесь, пожалуйста, на линии, – заиграла лёгкая музыка с нотками светлой печали.
– Рановато музыку-то включили, я живой, пока. Только чую, с вашими «обождите» это ненадолго, – пробурчал Петрович.
В трубке снова щёлкнуло:
– К сожалению, все роботы-операторы заняты, расчетное время ожидания составит 10 часов 13 минут 44 секунды, поэтому в целях улучшения качества обслуживания соединяю с роботом-пылесосом.
И тут же другой голос с участием спрашивает:
– Что у вас случилось?
– Дочк, мне бы врача надо, всю ночь мучился, думал, помру. Температура к сорока жарит...
– Поняла. Включаю режим охлаждения...
Потянуло сквозняком.
– Я говорю, врача надо, понимаете? Я пачку аспирина выпил и чай с малиновым вареньем, в пот бросило, мокрый весь стал...
– Приложите аппарат к мокрому месту, включаю режим просушки...
Зажужжало, будто включили фен, трубка мигом нагрелась.
– Ты что издеваешься??? Мне врач нужен, врач. Откуда вас таких понабрали!
В трубке что-то пощелкало.
– Что вас беспокоит?
– Говорю же русским языком: температура высоченная, аспирин не помог, хотя раньше всегда помогал, знобит, дышать трудно, так и клокочет внутри, Петрович сорвался на крик и остался без голоса.
– Понимаю, – как будто с сочувствием произнес голос в трубке.
– Ни черта ты не понимаешь, – сипло выругался Петрович.
– Вы желаете записаться к неврологу?
Петрович даже не нашёл, что ответить.
– Ближайшая запись к специалисту возможна только в 3 квартале будущего года. Вас записывать?
– Делайте, что хотите, только врач пусть приедет. Да пусть поторопится, в морг мне ещё рано.
– Чтобы узнать об услугах патологоанатомического отделения в вашем населенном пункте, нажмите «звёздочку», записаться на приём к патологоанатому – нажмите «решётку».
Еле сдерживаясь, Петрович сидел:
– Я тя щас сам в морг запишу, курица безмозглая.
Щелчок.
– Что у вас случилось?
Петрович скороговоркой выпалил:
– Температура под сорок, жар, озноб, ломота, всё болит, сил нет, дышать нечем, теперь из-за вас еще и голоса нет.
– Понятно. Говорите адрес пациента.
– Слава Богу! Дошло. Улица Северная...
– В каком населённом пункте?
– Город Задунайск...
– Вы в России находитесь?
– Вы в школе учились вообще??? О географии хоть что-то знаете?
– Недостаточно данных. Сообщите точный адрес.
– Н-ская область, город Задунайск, улица Северная, дом 18.
– Вызов принят, ожидайте врача. Не забудьте пить много жидкости и проветривать помещение. Мы оказываем услуги по комплексному клинингу помещений, сделать заказ можно прямо сейчас.
– Вы врача пришлите, – кипел Петрович.
В трубке снова щёлкнуло.
– Благодарим вас за звонок. Оцените работу нашего специалиста максимально по десятибалльной шкале.
Тут уж Петрович не сдержался и высказал все, что он думает по этому поводу. В переводе на литературный язык это означало примерно следующее: «Я возмущён и негодую!!!»
Трубка разбилась вдребезги.

История 2. Всё дело в скамейке

Большинство дней у Петровича начиналось одинаково: звонил будильник. Долго и надсадно. Кряхтя и ругаясь, мужчина поднимался с кровати, шел на кухню и опрокидывал в себя рюмашку чего-нибудь крепкого. Когда жизнь переставала казаться мерзкой и отвратительной, Петрович завтракал, надевал костюм, тщательно выбирал галстук и шел на работу. А работал он грузчиком в бакалее № 8.
Возвращаясь вечером домой, Петрович непременно садился на скамейку у подъезда и выкуривал папиросу. Это называлось «поразмышлять о жизни». К этому времени он был изрядно навеселе, поэтому мысли текли легко и свободно.
Иногда кто-то из соседей возмущался: «Алкаш, опять налакался! Смотрите-ка, философ выискался. Вот попрут с работы, на что рассуждать будешь?» Петрович, указывая пожелтевшим от дешевых папирос пальцем в небо, глубокомысленно изрекал: «Древние, понимаш, римлЯне называли водку «аква вите». Это переводится «вода жизни». Жизнь она даёт, понимаш? Думаю, значит существую. Учите матчасть, товарищи».
Как-то утром Петрович вышел из дома и увидел, что скамейка безнадежно сломана. «Вот ироды! – ругался он. – Что ж теперь трудовому народу и присесть некуда? Безобразие! Я буду жаловаться Самому!» Но сразу пожаловаться Петрович не успел, привезли консервы, надо разгружать.
Городской голова совершал обход своих владений, точнее вверенной ему территории. Некабинетный стиль работы порядком утомил Николая Николаевича Жидрикова, но расставаться с насиженным креслом он не хотел. Место теплое, хлебное, да и не умел он ничего больше, кроме как руководить.
Проходя вместе со свитой, а точнее, с заместителями, мимо серой обшарпанной пятиэтажки, Жидриков заметил сломанную скамейку и бросил через плечо своим замам: «Чтоб как новая была!» Поручение городского головы передавалось из уст в уста, пока не дошло до рабочего местного ЖЭКа. Разнорабочий Касим понимал, что ремонтировать скамейку бесполезно, деревяшки давно сгнили, поэтому он позаимствовал пару досок на соседней стройке, быстро сделал новую скамейку и покрасил ее в веселый цвет детской неожиданности, поскольку краску никаких других цветов в целях экономии не закупили.
Вечером, возвращаясь с работы в воинственном настроении, Петрович увидел скамейку и … очень удивился. Даже краска успела высохнуть, вероятно, ей тоже приказали. Петрович закурил и, не стесняясь в выражениях, вслух делился впечатлениями от случившегося. Местные блогеры в вечной погоне за сюжетами сняли ролик «Чуткая власть заботится о зимнейчеловеке» и разместили во всех местных пабликах. Фраза Петровича «Ай да Жидриков, ай да сукин сын» побила все рейтинги цитируемости.
Жидриков и все его 15 заместителей были чрезвычайно довольны собой и проделанной работой. По такому случаю городской голова подписал постановление о премировании себя и кое-кого из приближенных.
А в это время в ставшей знаменитой пятиэтажке вдруг потекла крыша и рухнул балкон. К счастью, кроме потолков и обоев, никто не пострадал.

История 3. А Новый год неновогодний!

К известию о том, что все будут жить теперь по-новому, оставшиеся сотрудники редакции «Новостей Медвежьего угла» отнеслись скептически. Они ясно представляли, что по-новому вовсе не означает хорошо. Точнее, «хорошо» случится не со всеми. И можно быть уверенными на сто процентов, блага не дойдут до Медвежьего угла, как раньше не доезжали правители и не доходили деньги, которыми эти самые правители пытались облагодетельствовать местных жителей.
Последним значимым событием была победа над Большим болотом – лужей в центре городка размером с этот самый центр. Под натиском асфальтоукладочной техники болото отступило, но не сдалось. С тех пор оно периодически выползает из-под асфальта, куда его снова благополучно закатывают.
Из центра назначили очередного куратора, чтобы он курировал, помогая центру осваивать выделенный на это дело бюджет. Кстати, размер его был равен годовому бюджету всего Медвежьего угла с окрестностями. Куратор – парень из нового поколения бодро и энергично скачущих к цели, а на самом деле по кругу. Он абсолютно уверен, что еще немного бешеной гонки и удастся схватить Бога за бороду, удачу за хвост и прочие места. И… тогда прольется золотой дождь из всевозможных благ и наступит полное личное счастье.

***
Новый человек-куратор, страдавший жаждой денег и амбициями, не знал, что такое «ВЛКСМ» и какое отношение к этому имеют комсомольцы, и гордился этим. Мол, зачем мне ненужное знание. И вообще грамотность – удел «ботаников», а крутые парни должны зарабатывать в сети.
Человек из поколения Пи, он подписывался псевдонимом «Наверху» (Назар Верхушкин). Да и проектов у него было доверху. С первых дней он фонтанировал идеями, полагая, что кроме него работать больше никто не умеет.
В первую очередь были созданы чаты «трудовые будни», «архиважно и мегасрочно» и «мегаважно и архисрочно». Рабочий мобильник редакции уже через сутки охрип от количества поручений, обсуждений и рекомендаций. Как говаривал знакомый прапорщик, не спеши исполнять приказ, его могут отменить. В Медвежьем Угле и не спешили. Никогда. Ни при каких обстоятельствах. Досадным исключением была подготовка к визиту министра или самого верховного командующего. Но они пока так и не случились.
Очередное зум-совещание Верхушкин начал со слов: «Коллеги! Мегаважно позиционировать себя в интернет-пространстве как единственный источник оперативной и достоверной информации. Начнем с визитки. Текст должен быть лаконичным и «цеплять». Люди должны возбуждаться и подписываться на ваши новости».
В Медвежьем углу информацию приняли по-разному, но к сведению. До какой степени можно быть пошлым и тупым, из вышесказанного было неясно. На редакционном совете решили сделать как обычно и написали следующее: «Читайте газету «Новости Медвежьего угла», будьте постоянно в курсе событий. Да, и у нас бывают новости и события».
Куратор был зол, поэтому лично позвонил интернет-редактору.
– Ростислав, у вас получилась не визитка, а скучная чушь. Нужна фишка. Разве вы не понимаете? Фишка!!! Что у вас в Медвежьем углу есть, чего нет в других местах?
– Что есть? Леса, болота, медведи встречаются…
– Что, правда, медведи? Живые? Ходят?
– Правда, – флегматично заметил Ростислав.
– Так это отлично! – возбудилась трубка. – А еще что? Может, писатели, художники?
Ростислава уже давно утомили эти пустые разговоры. Это пятый по счету куратор в его трудовой биографии. И все они чего-то хотели, в том числе и от Ростислава лично.
– Да, родился и жил у нас некоторое время крутой сатирик Иванов, помните, он ещё «Смехопанораму» вёл? Его потом причислили к лику классиков и в школе изучать начали.
– Супер! Сейчас покажу вам, как надо писать бомбические тексты, – и Верхушкин отключился.
«Шедевр» от «Наверху» не заставил себя ждать: «Для читателей, которые тонко чувствуют русскую сатиру, потому что невозможно иначе, если ты живешь на родине Иванова. Для читателей, которые не боятся увидеть медвежий след утром по дороге на работу. Газета «Новости Медвежьего угла» представлена во всех популярных социальных сетях».
В редакции недоумевали, но изрядно повеселились. И вдруг, почувствовав неотвратимую неизбежность, коллеги всё-таки собрались с мыслями и выдали текст, который примирил стороны друг с другом и с действительностью.

***
Незаметно наступил декабрь.

 Человек-куратор создал еще один чат «новый год» и обратился с очередной пламенной речью: «Коллеги! Мегаважно создать атмосферу праздника. Его все ждали и, наконец, дождались. Жду от вас креатива: классные сюжеты, счастливые лица, совершение чудес в прямом эфире».
В редакции «Новостей» случилось как в старом анекдоте: что коллеги сказали про новогодние сюжеты и чудеса онлайн? Если без мата, то промолчали. Но искра творчества еще не окончательно в них угасла. Итогом стал репортаж, как прошел детский квест в музее сатирика Иванова. Там были и радостные лица, и нарядная елочка, и почти настоящий Дедушка Мороз с подарками. Новостная лента оживилась, посыпались одобрительные комментарии, мол, круто, и мы хотим участвовать.
Но у Верхушкина было собственное представление о том, каким должен быть настоящий праздник.
Он собрал срочное зум-совещание, чтобы устроить показательную порку.
«Медвежий Угол плохо. Почему у вас на ёлке мало игрушек? Почему у вас мало детей на празднике? Они не выглядят счастливыми. И Дед Мороз. Я посмотрел фотки и не поверил ни одному его слову! И праздничного освещения мало. Посмотрите, как сделали ваши коллеги из Прицентровья». И показал репортаж из Центрального Ледового дворца: залитая светом арена, в центре – гигантская пушистая лесная красавица, вокруг катаются на коньках семьи, пары, морозы, снегурочки и другие сказочные персонажи. «Коллеги из Медвежьего Угла, вы что, не можете также красиво сделать?»
«Можем, конечно, – угрюмо сказал Ростислав, рисуя в фотошопе много светящихся гирлянд и участников праздничного действа». Новая картинка оторвалась от реалий, зато люди, которые ее видели, радовались и планировали поехать в Медвежий Угол, ведь там классно отмечать праздники.