Чудеса

Мимо чудес и уснувших чудовищ
катится поздняя летняя блажь
в тайную комнату ярких сокровищ
или же попросту в грязный гараж.

Я поднимаю извечную скуку,
кем-то отброшенную на пути,
словно блохастую старую суку,
и продолжаю куда-то идти —

мимо чудес и уснувших чудовищ,
трогая веткой немые слова,
там где запрятано много сокровищ
и увядает под небом лоза,

бывшая прежде ценой винограда,
ставшая редкой прохладой дождя.
Мне, как и прежде, немного и надо,
чтобы спокойно взглянуть на себя

в плоские воды озёрного края,
где в глубине еле светят огни
праздничных образов гиблого рая
в час непрощённого рода вины.

Лодку качает задумчивый призрак,
требуя с нечисти пару монет,
за переправу — того кто был избран,
как драгоценный ненужный предмет,

и упакован богами на плаху
без предисловий безоблачных лет
за благодарность от ордена страха,
в честь совершения громких побед.

Узел сомнений, клинок ожиданий —
каплями крошится нежный порез
на указательном пальце признаний
с ангельским звуком вверху соль-диез.

Мне бы добраться сегодня до сути,
перебродившей за солнечный день,
чтобы прохожие добрые люди
завтра признали мою светотень, —

как продолжение личности духа
с полной коробочкой карандашей,
и улыбнувшись прохладно и сухо,
мимо чудес проходили в музей,

чтоб посмотреть там уснувших чудовищ,
и попрощаться со скукою дня,
где отражается яркость сокровищ
от междометий: о, боже! и зря!