Кисынька московская - фельетон

             газета "Магнитогорский рабочий" №110 от 9 августа 1930 года)
                (Молочная драма в 1 действие)
Действие происходит в Магнитогорске, около молочной базы, которая имеет два входа: общий – для всех граждан и потайной – для избранных…
У общего вход с раннего утра стоит голова огромнейшей очереди.
У потайного входа – никого…
Третий в очереди:
 – Ну, до коих пор эта морилка будет? Терпежу нет! Провались ты с молоком, анафема–проклятая… Пока стоишь, состаришься:
– Эй вы, кооперативные горшки : чавво там пришипились? Открывай!
Пятый:
– Не ори, гражданка, под руку, – сливки капирация расплещет! Они там сейчас губы облизывают от сливок, а в сметану куском макают… Крикнешь под руку, посудину уронит…
Шестой на топчане:
–  А я только в очередях живу… Остальное время сплю… И не досыпаю. Приходится брать с собой топчан и спать в очередях… Граждане, я слегка всхрапну. Будьте добры разбудите часика через два-три… (ложится и засыпает).
Пятый:
– Спи хоть сутки, никто тебя не побеспокоит. А воров здесь нет. – все честные граждане…
Седьмой:

– Какие тут воры? Я рабочий, но но пятый день в прогулах числюсь: сегодня молоко, вчера соль, позавчера табак, а пропозавчера мыло… За лодыря считать уж стали…
(В очереди наступает тишина, только слышен храп спящего. В это время мимо очереди вихрем пролетает женщина в белом и моментально скрывается в потайном входе. Очередь сначала поражена, потом нарастает возбуждённый ропот).
Голос:
– Кто это пролетел?
– Птица?
– Не заметили…
Старуха:
– Больно быстро пронеслась…
Рабочий:
– Граждане! Пока мы будем стоять в очереди, – там выдуют всё молоко. Давайте взглянём, кто у них там?
Голоса:

– Правильно! Пусть откроют тайный вход!
– Эй, вы, творожники, откройте дверь!
Молочник (из-за двери):
– Граждане! Идите к общей двери, там давно началась выдача молока.
Голоса:
– Нет, ты сперва открой и покажи, кто сейчас шмыгнул к тебе?
Молочник:
– Не могу открыть, граждане, бородка у ключа отломилась… Идите к общей двери… Там выдают давно… Сами себя задерживаете, а нас поливаете. Эх, бессознательные!
(Очередь отходит к общему входу, но в это время из потайной двери вихрем вылетает женщина в белом).
Голоса:
– Вот она опять! Держи её! Кто она такая?!
 (Происходит давка, женщину в белом припирают к стене).
Голоса:
– Кто ты такая?! Э! у ней, граждане сметана и сливки. Полная кастрюля сливок! Творог подмышкой спрятала.
(Очередь сильнее напирает на женщину, но в это время на пороге появляется человек с портфелем).
Человек с портфелем:
– Это что за безобразие?
Голоса:
– Товарищ Федотов! Это непорядок! Надо всем, так всем, а нет –   так никому! Зачем кооператоры впускают в потайную дверь?
Человек с портфелем:
– Я это расследую… Я из секретной части…
Пионер:
 –  Вытри на груди сметану, товарищ Федотов, значок весь испачкал
Женщина в белом:
– Кар-ра-ул! Спасите! Грабят!
(В это время врезается в очередь озверевший человек и начинает работать кулаками).
Человек:
– Ах вы, чубаровцы! Ах вы, азиаты! Среди бела дня насиловать мою жену! Я вам покажу! Мар-р-ш отсюда! Раступись! Вы так поступили с моей женой, что теперь пеняйте на себя! Я вам это не прощу по гроб моей жизни, да теперь поздно прощать, вы пролили сливки и молоко моей жены и вам заявляю честно: Теперь не попадайтесь мне! Я вас в дугу… Я вас засушу в очередях…
Голоса:
– Как же ты один ухитришься против всех?!
Человек:
– Очень просто… Сегодня вы здесь стоите  в очереди, а завтра пойдёте к магазину №2… А кто там завом? Кто, я вас спрашиваю?! Завмагом я, Мясников! Я сейчас с крыльца следил за своей женой: как она шла, как она подошла, как вошла в дверь и как стала выходить… И вдруг смотрю: чубаровщина среди бела дня! Я этого вам не рощу… Я не какой-нибудь Магнитогорский провинциал! Я вызван из Москвы! Жене моей полагается кушать  сливки и сметану! Вы понимаете это?! Если не будет здесь сливок и сметаны, я через двадцать четыре часа уеду отсюда! На самолёте улечу! Вы понимаете это, обыватели?
Голоса: (хором вся очередь вдруг зарыдала, начала упрашивать)
 – Прости нас, магнитогорских обывателей, провинциальных, бессознательных. Не уезжай, пожалуйста, товарищ, Мясников, от нас. Не бросай нас беспризорными… Отправь лучше свою кисыньку в Москву. Пусть кушает она московскую сметану, сливки ленинградские и вяземские пряники!
(очередь плачет навзрыд и от головы до хвоста опускается на колени. В это время просыпается спящий на топчане).

– я выспался совсем… Неужели ещё не выдают молоко?
Вся очередь ещё сильнее зарыдала?
– Не-е-е-е-еет!
                Алек. Завалишин