В поисках вечных мгновений. Фр. 1

«В поисках вечных мгновений». Книга 51-я (2024 г.) романа-исследования «Хронология микрокосма»

Фрагмент 1

22 марта 2024, пятница, 12-10

Когда мне было 17 лет, кроме всего прочего (занятий спортом, увлечением психологией спорта, ежедневными попытками сделать свою жизнь более рациональной и целеустремленной) меня одолела страсть к записыванию всевозможных изречений и афоризмов, смысл которых для меня был не совсем понятен, но я находил их красивыми и многозначными.
В это же время я пытался сочинять свои изречения и афоризмы, но обычно не удосуживался их записывать, и потому они появлялись и исчезали, как утренняя роса в жаркий июльский день. Но отдельные из них все же осели в памяти и будоражили сознание долгое время.
Примерно тогда же у меня стала просыпаться страсть к необычным словам, отсутствующим в повседневном обращении и обиходе. Эти слова казались мне тогда будто пришельцами из иного, неведомого мне мира, полуфантастического и недоступного.
Одно из таких слов настолько очаровало меня своей недоступной загадочностью, что засело в моем сознании, как незваный, но влекущий гость, постоянно притягивающий взгляд и воображение. Это слово было «вечность». Я повторял его про себя, соединял с другими словами. Так появились словосочетания «мгновения вечности», «вечное мгновение», «миги вечности» и т.п.
В те наивные времена я еще вовсе не догадывался, что это слово имеет глубокий философский и неуловимый мистический смысл. Но мне понравилось изречение «ловить мгновения вечности» и «ловить и останавливать вечные мгновения». Видимо тогда и родился мой первый афоризм: «Прекрасное – это то, что ты увидел, но не осознал».

13.07.2024, суббота, 19-30

После обеда прояснилось. Собирали дикую клубнику (в третий раз). Пока – самый успешный сбор.
Птицы стали малозаметны, как будто куда-то откочевали. Зенит лета – падение частоты встречаемости.
Интеллектуальное общение: «Бытие и ничто» Сартра и «Необходимость себя» Мамардашвили. Последнего начинаю понимать глубже, и как философа, и как личность. Сартр пока остается темным.
Еще – теория чисел. Два подхода. Можно сказать – абракадабра сквозь сито Эритостена. До сих пор, кстати, не знаю: математик Эритостен и географ Эратосфен (директор Александрийской библиотеки) – это два разных человека или все таки один?
Уточнил в «Культуре Древнего Рима» в первом томе: Эратосфен Киренский, математик, астроном и географ – все таки одно лицо, хотя годы рождения и смерти везде различаются (год смерти – 195, 194, 192 г. до н.э.).
То есть, теория чисел – это бездна нехоженная и в то же время – фундамент математики, самая нижняя его часть, доходящая порой до самых высоких этажей.
Что касается Сартра – то у каждого свое ничто (у Ницше, у Хайдеггера, Сартра, Кутырева). Мое Ничто, пока еще, призрак в тумане, а может уже и «ежик в тумане», как более живой и более симпатичный вариант.
А может быть, свет в конце тоннеля, туда, куда все мы летим.
Но черная дыра – это уже не ничто, хотя любое нечто она превращает в ничто.
Взирая на сибирское лето – думаешь о вечном Нечто, хотя интуитивно уже понимаешь, что Ничто – оно везде и всюду рядом, готовое в любой момент зачеркнуть любые смыслы бытия.

14.07.2024, воскресение. 7-25

Сильный туман рассеивается, и уже обозначилась голубизна утекающего лета. Хороший день для путешествий автостопом. Но в планах – собирать дикую ягоду клубнику.
После раннего завтрака в 6-30 – погружение в социологию и философию. Спенсер, Парсонс, Сартр. Особенно – первый и третий. Спенсер мне казался близок и понятен еще 25 лет назад, а вот Сартр – пожалуй, сегодня, впервые. В нем много заимствований из немецкой мудренности словесных оболочек, что называют онтологией, феноменологией и прочими возвышенными именами. Но главное – в ином. Главное (так сейчас думаю) – в проекте личностного бытия и постоянной интерпретации актуальным сознанием своего прошлого. Также как и в попытке найти новый методологический синтез прочтения истории. А все феноменологические и марксологические заимствования – это шелуха от неуверенности в собственных прозрениях и попытка произвести впечатление на кафедральных философов.
Это лишь мое одномоментное впечатление, проявившееся ранним летним утром в далекой от метрополий сибирской деревушке.