Ten Black Roses. Fraternal incest

Пожилого мужчину, у которого мы недавно украли чёрный Порше, звали Милантий Уранов, он родился 14 октября 1936 года – так было написано в его водительских правах, истёкших пять лет назад. В его бумажнике было тридцать шесть тысяч рублей и четыре визитных карточки из магазина взрослого кино. Отвращение снова накатило на меня, когда я вспомнил, как его сальный взгляд скользил по моему телу, рассматривая каждый кусочек неприкрытой кожи.

Часы на приборной панели показывали 3:15 утра, ночь вокруг нас освещалась только светом фар. Я не мог найти в себе силы даже для того, чтобы одеться. Усталость нахлынула на меня, как волна, которой я не мог сопротивляться, я чувствовал, как мои веки закрываются. Стало теплей, и мои холодные руки стали согреваться.

- Ты можешь прилечь поспать, Исмаэль, - любезно сказал Валера, когда я начал засыпать. – Ляг на заднее сиденье.

С благодарностью, я сделал то, что он предложил. Я вспомнил, как впервые удивился по поводу задних сидений в Порше. Разве у них они есть? Или только в этой модели? Но из-за слабости я больше не мог критично мыслить и быстро провалился в сон.

Сон в эту ночь был поразительно яркий. Он был заполнен горячими руками, влажными губами и телами, липкими от пота. Я чувствовал, как Валерка вошёл в меня, притягивая к себе, горячие, ослепляющие волны удовольствия окатывали моё тело. Я проснулся, часто дыша, лёжа на спине с широко раздвинутыми ногами, мои бёдра поднимались к мужчине, которого там не было.

- Ты в порядке, Исми? – спросил у меня Валера.

Я быстро поднял голову и увидел, что первые лучи рассвета озаряют небо, расправляя небольшие рубиновые и аметистовые полоски на горизонте. Мягкий свет едва освещал салон машины.

– Да, - мне удалось сесть и прислониться к мягкой спинке сиденья. – Я в порядке.

- Мы сейчас проезжаем Витебск, Россия осталась позади. Я думаю, мы можем ехать на юго-запад некоторое время, - он сделал паузу.

Место между моих ног пульсировало, и я посмотрел вниз, заметив, что голубой хлопок потемнел от влаги. Я был сильно возбуждён, когда проснулся, но не достиг пика, однако воспоминание о том, как Валерка входил в меня пальцами, было свежо в моей памяти. Никогда раньше я не чувствовал такие смешанные эмоции. Я хотел испытывать их снова и снова, чтобы ещё раз изучить то вселенское удовольствие, что недавно получил.

Мой член настойчиво пульсировал, пока я смотрел на него. Закусив губу, я быстро свёл ноги вместе, чувствуя, что краснею.

- Итак, младший братик, - начал он. – Что тебе снилось?

Я посмотрел в зеркало заднего вида, и встретился с ним взглядом. Серые омуты смотрели прямо в мои глаза, немного удивлённо. И откуда он знает, что мне снилось?

– А почему ты спрашиваешь? – сказал я, мой голос был немного грубым из-за неудовлетворения.

- Ты произносил такие звуки... Ты точно получал удовольствие, - он замолчал, а потом посмотрел на меня. – Возвращайся на переднее сидение.

Смущённый, я перелез через среднюю консоль и сел на место пассажира, игнорируя то, как мои бёдра тёрлись, усиливая накопившиеся чувства внутри меня. Я сидел смирно, смотря через лобовое стекло на рассвет. Я ожидал, что он скажет что-нибудь о том, как я возбудился, или о том, как мои бёдра двигались бессознательно, чтобы кончить, но он этого не сделал. По-крайней мере, в ближайшую пару минут.

- Ммм, блять, - прорычал он. – Я чувствую твой запах.

Я тайком взглянул на него краем глаза. Когда я заговорил, то сам поразился своей наивности, но любопытство меня пересилило. – А это хорошо? – я попытался украдкой понюхать свою руку, но я ничего не почувствовал, кроме запаха дезодоранта, которым пользовался в групповом доме за несколько часов до побега.

- Хорошо ли то, что запах твоего возбуждённого тела для меня как запах духов? – он невесело рассмеялся. – Ну, это не плохо.

Он больше ничего не сказал, хотя я ждал несколько минут. Медленно неприятное чувство тускнело, но его было так много, что надо было что-то делать.

Надеясь, что он не смотрит, я медленно разжал руки и провёл пальцами по ткани между ног. Сразу же удовольствие стало таким сильным, что мне пришлось закрыть глаза; мышцы ног напряглись. У меня перехватило дыхание. Скользя своим указательным пальцем под кромку трусиков, к месту между бёдрами, я потёр кончиком пальца яички и, прикусив губу, начал грубо тереть член.

Моё сердце сильно забилось от удовольствия и страха, что он заметит то, что я делаю. Я сосредоточился на своём дыхании. Мои ноги чуть больше раздвинулись, и я почувствовал, как тёмное место между ними открылось в ответ, с мягким, странным звуком, сродни звуком метронома. Я остановился, и взглянул на Валерика.

Он уставился через лобовое стекло на небо, хотя костяшки пальцев на руле были слишком напряжены. Я хотел, чтобы всё ещё была ночь, чтобы темнота могла скрыть все движения.

Погружая свою ладонь всё глубже, я почувствовал, как проник в себя. Мой член напрягся, и бёдра немного приподнялись. О Боже... О Боже. Мои мысли заволокло сильнейшим желанием.

- Чёрт, Исми, - пробормотал он, взглянув на меня.

Я замер, румянец разлился по моей шее и щекам. Моя рука осталась там же, где и была, мой указательный палец был глубоко внутри моего ануса.

- Сними их. Сейчас же.

Я сразу понял, что он имел в виду. Смущённый, я быстро вытащил руку и снял трусы. Тепло из вентилятора автомобиля коснулось моего пульсирующего члена, и дрожь пробежала по спине вниз к ногам. Глаза Валеры смотрели на меня, задерживаясь на тёмных волосах, покрывающих мой лобок. Я слышал, как он быстро задышал и отвернулся к дороге.

- Повернись ко мне и откинься на дверь, - сказал он, его голос был томным и грубым.

Нерешительно я сделал так, как он попросил, усаживаясь так, что я смотрел прямо на него, спина болезненно прижималась к подлокотнику, который был в двери со стороны пассажира. Небо стало серым, с красно-розовыми прожилками, создавая туманные лабиринты цвета сырого мяса. Синий седан пронёсся мимо нас, почти сшибая зеркало со стороны Валерки. Я притянул колени к груди, обнимая руками ноги.

- Раздвинь ноги и продолжай трогать себя.

- Что? Почему? – я понял, когда раздвинул ноги, что он мог всё видеть.

Его глаза цвета кобальта (прим.авт.: серебристо-белый, слегка желтоватый металл с розоватым или синеватым отливом.), когда он повернулся ко мне были ярче. – Потому что ты, как я заметил, хочешь получить удовлетворение, - он пристально посмотрел на меня, говоря мне продолжить, а потом отвернулся к дороге.

Мои руки дрожали, когда я опустил их вниз, начиная ласкать себя пальцами. Я чувствовал, как густая нега распространяется плавно по моему телу. Валерик взглянул на мои возбуждённые, заманчивые шары и громко сглотнул.

Внезапно он съехал с шоссе и притормозил Порше в парке.

- Иди сюда, Исми, - сказал он, грубо обращаясь ко мне. Не дожидаясь моего ответа, он взял меня за талию и посадил к себе на колени, расставив их. Пожар снова вспыхнул в его глазах, а его руки крепко держали мои бёдра.

- Валерик? – прошептал я. Мои волосы спадали мне на лицо.

Он заправил мои волосы за уши и оттолкнул меня назад так, что я прижался к рулю. – Кто тебе снился, Исмаэль? – спросил он почти небрежно, вырисовывая круги на моих бёдрах.

Я кусал губы, не желая отвечать. Я надеялся, что он не спросит это. – Хм... Ты, - только и произнёс я.

Самодовольная улыбка появилась на его полных губах. – Чтобы те дети из группового дома сказали о твоих горячих снах с участием твоего собственного брата?

Прежде чем я успел осознать, я спросил: - Горячие сны?

Он хитро улыбнулся. – Горячие сны, дорогой братишка, это сны, в которых ты занимаешься сексом, неважно, анальным, оральным или групповым, - он скользнул кончиком пальца вниз по моим яичкам. Я подскочил от удивления и случайно задел его джинсы. Под тканью был отчётливо ощутим его возбуждённый член, который дёрнулся из-за моего касания. Валера застонал - звук был глубоким, даже сквозь сжатые зубы.

Взяв мою руку в свою, он положил мою ладонь на мой собственный член, мой огонь покрыл кожу. Затем, он переместил руки на собственные штаны - расстегнул кнопку и молнию. Не в силах оторвать взгляд, я наблюдал, как он потянул вниз ткань, прикрывающую его достоинство.

Светлые вьющиеся волосы были вокруг его члена, а его мошонка, осталась прикрыта тканью боксёров, которые он не потрудился спустить до конца вниз. Его член стоял прямо, высоко и возбуждённо, головка слегка пульсировала. Просто смотря на него, мой член стал безумно пульсировать, а бёдра неосознанно приподнялись.

- Я размышлял о твоей невинности и о том, как я возьму тебя, - начал он, беря мою руку и опуская на свой член. – Но я ничего не мог сделать с жизнью, которая всё равно разденет тебя.

- Ч-ч-что ты делаешь? – спросил я, не замечая, как сильно заикаюсь.

Тепло из вентиляции дуло мне на спину, а машины проносились мимо по шоссе. Где-то на задворках своего сознания я беспокоился о том, что нас могут обнаружить, но мысль эта была мимолётна среди таких важных вещей, как, жар, идущий от его ладоней, когда они прижимаются к моим бёдрам.

- Несмотря на то, что твой анус уже немного разработан, - начал он вкрадчиво, притягивая меня к себе. Его член прижался к моему входу, он пульсировал и как магнит притягивал мой взгляд. Моё лицо слегка покраснело, но я не смог отвести взгляд от органа, который очаровывал меня. – Хотя в твоём проходе уже побывали твои и мои пальцы, но фактически ты девственник, так как до сих пор не чувствовал член мужчины внутри своего анального прохода.

Взяв свой член в руку, Валера скользнул головкой по моей щели, украшенной бисеринками моего пота. Я ахнул, спина прогнулась от такого сильного удовольствия, что всё казалось невозможным, ведь источник был так мал - всего лишь трение мужских половых органов. Я снова опёрся на руль позади меня.

Низкий, животный стон вырвался из его горла - этот звук послал дрожь по моей коже, словно порхание крыльев бабочки. Его рука соскользнула с моей талии, чтобы сжать мою грудь, а соски уже были напряжены под майкой.

- Скажи мне, Исми. Что было в твоём сне, раз ты так бурно на всё реагируешь?

Мои руки в отчаянии сжимали его рубашку. Я открыл рот, чтобы попытаться ответить, надеясь, всё объяснить, когда почувствовал, что нечто толстое и большое скользнуло в мой вход на несколько дюймов, мои стенки уже начали растягиваться.

Слабый крик удивления и удовольствия слетел с моих губ, моё сердце забилось ещё быстрее.

- Блять, - застонал он, стиснув зубы. Все мысли о вопросе, который он только что задал, исчезли. Его бёдра дёрнулись вверх, погружаясь ещё глубже в меня.

Мои пальцы сжали его рубашку, мышцы промежности напряглись, а губы открылись в похотливом стоне. Когда он раньше вводил в меня палец, я был таким тугим, что ему пришлось поднапрячься, чтобы ввести средний и указательные пальцы. Теперь, когда половина его члена была внутри меня, было почти больно.

Его голова опустилась, и он часто дышал. – Чёрт, Исми, ты такой тугой. Ох, блять, – он снова приподнял свои бёдра, входя в меня снова.

Я застыл, моё тело разрывалось между болью и удовольствием. Моё горло горело из-за нехватки воздуха. – Валерка... Больно, - мой голос был жалким, и я хотел вообще ничего не говорить.

- Тогда я должен остановиться, - пробормотал он, его голос надрывался от неудовлетворённости. Валера вышел из меня, и я хотел расплакаться от образовавшейся пустоты внутри меня.

Моё тело было напряжено, словно медный провод, потрескивающий электричеством, и постепенно напряжение увеличивалось, пока я не завопил из-за нетерпения. Мои мышцы были напряжены в ожидании.

Я почувствовал, как он снова вошёл в меня, и я громко застонал. Голова кружилась и я не мог понять, почему теперь я не чувствую такой боли?

- Открой глаза, Исмаэль, - прошептал его ровный голос. – И посмотри, чем я трахаю тебя.

С усилием, я распахнул глаза и попытался сосредоточиться на его лице. Его тёмно-серые глаза были серьёзными, глядя в мои собственные. Тогда я опустил свой взгляд. Возбуждённый член Валерика стоял прямо, на некотором расстоянии от меня. Капли прозрачной жидкости выступили на головке. Маленькие голубовато-зелёные вены набухли от возбуждения по всей длине, он пульсировал, так что я могу себе представить, какие титанические усилия ему потребовались, чтобы с силой не взять меня.

Но не его член был тем, что медленно вышло из моего ануса... Итак, что было во мне?

Внезапно он быстро сунул в меня это. Я закричал, выгибаясь на руле.

- Посмотри, любимый братишка. Посмотри вниз и увидь то, что находится в твоей прекрасной попе, - похотливые нотки в знакомом голосе усилили возбуждённость во мне.

Закусив губу, достаточно сильно, чтобы почувствовать солёный привкус крови, я посмотрел вниз. В его руке было что-то слабо знакомое, но по-прежнему неузнаваемое. Я нахмурился, пока мой ум пытался обозначить этот объект. Валерка вытащил это из меня, чтобы я мог увидеть и понять что это.

Моя расчёска. Та, которую я забрал из группового дома.

Он держал часть с зубчиками в руках, а ручку трубчатой формы использовал в качестве замены своего члена. Ручка, казалось, была толщиной с американскую четверть, и возможно, пять с половиной дюймов в длину.

- Оближи её дочиста, - промурлыкал он, свободной рукой лаская моё тело.

Мои глаза расширились, когда я посмотрел на него, потом я взглянул на ручку расчёски, с которой капал мой собственный сок. Я никогда не пробовал эту жидкость, никогда и не думал, что она попадёт на мой язык. Из любопытства и желания ему угодить, я наклонился вперёд и скользнул своим языком по чёрной ручке. Жидкость была густой и странной на вкус, слегка горьковатой.

Я видел, как его глаза потемнели, пробуждая огонь, который вспыхнул между нами, словно опасный Везувий в день уничтожения Помпеи. Он взял ручку и расположил её напротив моего входа, погружая её глубоко в меня, он старался не повредить зубчиками нежную кожу моего прохода.

Я ахнул и начал извиваться на его коленях, моё сердце забилось быстрей, и мои пальчики на ногах загнулись. Конец ручки иногда тёрся о мои стенки слишком грубо, и я стонал, и поднимал бёдра выше. Я уже привык к этому размеру и уже долго и упорно чувствовал внутри себя что-то, что независимо от движений приближало меня к удовольствию. Я уже не стыдился своих желаний.

- О Боже, - тихо ахнул я, хватая ртом воздух. – О Боже, пожалуйста, Валера.

Он наклонился ко мне, его губы касались моего уха. Его голос был шелковистым, когда он провёл языком по уху и лизнул его. Ручка щётки двигалась всё быстрей во мне под углами, которые задевали места на моих стенках так, что я кричал, задыхался и цеплялся за него.

- Валерка, - слабо выкрикнул я, подталкивая мои бёдра к его руке.

Его темп замедлился, он начал мучительно медленно двигать ручкой внутри меня. Я застонал от отчаяния. Я был так близок к ослепительному удовольствию, которое он дарил мне и раньше, а теперь он остановился.

- Не останавливайся, Валерик, - сказал я, мои глаза закрылись, когда мои бёдра начали двигаться в круговых движениях вокруг ручки, которая всё ещё была во мне. Мой стон был слабым и грубым. – Прошу тебя, пожалуйста, не останавливайся сейчас.

Внезапно он схватил меня за волосы и мягко потянул их назад так, что я прислонился к рулю позади себя и запрокинул голову. Я смутно видел свет фар машин, проезжающих слева от нас.

- В следующий раз, в тебе будет мой член, - пообещал он, и голос его был похож на рычание.

Потом он начал быстро погружать ручку в меня, всё ещё стараясь удержать щётку подальше от меня. Жёстко, я перешагнул через край, погружаясь в волны моего оргазма. Моё тело застыло, мои стенки напряглись вокруг ручки, и рваный, хриплый крик вырвался из груди. Вдруг я почувствовал, как странно онемевшие нервы взорвались удовольствием.

- А ты громкий мальчик, братишка, - сказал Валера, когда я смог снова ясно мыслить.

Странный мир окутал меня, такое же счастье, какое было и в первый, более ранний оргазм. Когда я окинул взглядом салон Порше, то заметил, что возбуждение Валерика спало. Его член был мягким. Я задумался над тем, трогал ли он себя, когда вводил в меня ручку расчёски.

Быстро, Валерка застегнул молнию на штанах, пряча свой большой член, который был во мне всего лишь минуту, до того, как его заменили.

- Если мы хотим оторваться от полиции, то должны ехать дальше, - пробормотал он, убирая мои спутанные волосы с лица, его глаза светились добротой и заботой. – Я уверен, что сейчас не хочу быть пойманным. Особенно, когда ты находишься в такой похотливой позе, - его глаза прошлись по моему телу. На мне всё ещё была майка, но ниже пояса я был обнажён.

Я сильно покраснел, что-то я часто стал это делать.

- Самое время позавтракать, - сказал Валерка, выезжая обратно на шоссе.

Болит, болит, болит!
Душа мне кожу разрывает.
Всё тело, как в огне горит,
Но кровь... Кровь замерзает.

Зачем ты сделал это, брат?
Зачем вернул меня на муки?
Теперь ты мне поставил мат
И только слышу сердца стуки.

Да нет, не виноват!
Я сам хотел!
Я сам себе поставил мат...
Опять он мною, как хотел вертел!

Не оправдаюсь я отсутствием души!
Мои мозги работали не хуже.
Ну что ж, вина, души меня, души...
Пусть сердце загибается в кровавой луже!