Мотя и сердцеед

У кафе на Никитской паркуются только лады-приоры,
сатанинский мангал и пьяные парные фотки.
Что толку от ваших гаспач и ризотт,синьёры,
если девушка уплетает макароны по-флотски,
обожаемые моряками,инкассаторами и зеками,
в окружении кетчупчика,горчички и ос?
Ей неважно,что я там плету про Лед Зеппелин
и почему у меня сел голос,
она думает,так ли я хорош,как послеобеденный сон,
главный ли я тут герой или антагонист,
но тут приходит с чеком гарсон,
белый верх,чёрный низ,
и сразу возникла неловкость,зачем тут красавчик
в забегаловке для мужчин-хатико,
где самый дорогой хавчик
на двоих за пятихатку?
А если это место притяжения добрых духов,
стройных голеностопов и киношных блондинок?
А если тут и прострелят кому-нибудь ухо -
достаточно обработать водкой и пары льдинок...

Мои резиновые сапоги - идеальная мишень для вражеского дрона,
удобные,в таких жить-не тужить.
Мотя выходит замуж за бухгалтера нашего ипподрома,
а мне предложила спать иногда и дружить...