Лицо убийцы

Лицо убийцы на вокзале.
В окно смотри наверняка;
Увидишь смерть в заплывшем взгляде
Полуслепого грибника.

Простой мужик в смешной панамке,
Со стареньким кривым ножом,
В корзинке головы и шляпки,
И красный свёрток под плащом

Ещё недавно шевелился.
Бежал, дышал и говорил,
В лесу с ним вдоволь нарезвился
Забавный дяденька-грибник.

С тревогой следуй до перрона,
Весь отдан власти смутных снов.
Дорога вдаль - как будто кома,
В ночи услышав крики сов,

Ты содрогайся нездорово.
Пей утром хлипкий чёрный чай
И липкий растворимый кофе.
По дому, впрочем, не скучай,

Ведь непременно будешь дома.
Цветёт лукаво иван-чай,
И в сердце юном снова, снова
Полями стелется печаль.

Скрипит железная дорога.
Ни глянь - повсюду тополя,
Стоит камыш над мглистым логом.
Сопротивляется земля

Машинной судорожной дрожи.
И самого берёт озноб,
Ведь люди сами так похожи
На сосны. А фонарный столб

Висит во тьме и ждёт отбоя.
Он знает всё наверняка.
Не смотрит в небо голубое,
Не слышит, как звучит река.

И ты - бродяга, почти воин.
А кто ближайший твой сосед?
Лежит во тьме плацкартных коек
Тот безобидный домосед,

Что раз в год ездит на природу.
Рубашка в клеточку слегка
Лоснится жиром, и невольно
К ножу спускается рука.

Стоит дождливая погода,
Она потворствует жатве
В тиши лесов.
Жаль, ехать долго,

Придётся думать о судьбе
Постыдно больше, чем обычно.
Просить у дядьки огонька.
Он терпелив - ему привычно,

Что молодость вполне близка,
Близка, как мышь для мышеловки.
Он часто видит по пути
Глаза весёлые без боли.

Доверься снам и выходи
На станции в глухом посёлке.
Случайный и дремотный край,
Купи билеты по дешёвке,

И, опоздав, не прогадай.
Жаль, ты не веришь сновиденьям,
И думаешь, что впереди
Ждут годы - сладкие мгновенья.

Вагон доехал. Посреди
Чащобы, валунов, ухабов
Слышны всё громче крики сов.
В чай валидол себе накапав,

С тобой вослед выходит он.
Весь маленький и неприметный,
Ничтожность жизни во плоти,
Надменно думаешь - “наверно,

Он одинок, и взаперти
В утробе крошечной квартиры
Не ждёт волнительно звонка,
А в этой влаге многоликой

Душа бывает высока,
Так ничего и не добившись.
Ведь одинаково поёт
Зелёный хор упругих листьев

Для тех, кто жив и кто умрёт.”
Идёшь, вздыхая, по тропинке,
Всё силишься найти ответ
В нестройном шёпоте рябинки

О тех мечтах, которых нет.
Вкушаешь золото морошки,
Смеясь, гуляешь во весь рост.
В лесу ты полон сил и молод,

И, словно в детстве звонком, прост.
Душа не чувствует подвоха,
Да только не твоя нога
Оставила в тени полога

Следы дрянного сапога.
Гудит забытая полянка
Малиной, донником, ольхой,
И, как на месте ритуала,

Лежат булыжники дугой.
Ворота в радостное детство.
И ты среди травы присел,
Полётом мысли вдохновенной,

Что отдохнешь от нудных дел,
От страсти пьяной и любовной,
Угомонишь сердечный жар
Прохладой здешней и укромной.

А после - городской угар,
Всё будет. Будет, как в преисподней,
Лиц незнакомых карнавал
Ты б предпочёл совсем не помнить.

Из всех - знакомо лишь одно,
Вокзал. Стекло. Не можешь вспомнить?
Вдруг средь ветвей мелькнёт оно,
Лицо внезапного убийцы.

Затихли ветер, лес, река.
Весь мир вокруг переменился.
В деревне нет и огонька,
А впрочем, нет самой деревни,

А значит - некуда бежать,
И ржавый нож кромсает тело,
Навек останешься лежать
Трофеем в плетеной корзинке,

Добычей для жуков и мха,
Кишки полянку окропили,
И сосны смотрят свысока.
А чёрное дыханье смерти

Во взгляде грибника сквозит,
Лишает ноги чувства тверди,
И сердце лопнуть норовит.