Dreams never come true

Bonjour, mon cher! Мне сон явился дивный,
Так словно я капризом когнитивным
Перенеслась в отчизны век далёкий.
Язык знаком, но всё же  непривычен.
В ходу слова лишённые приличий,
Исполненные жуткой подоплёки.

В умах людских сплошные мистицизмы,
В речах бардак, сумбур и англицизмы.
Там не в чести фонетика Вольтера.
Культуры нуль. Везде порок и ****ство,
Скабрёзность, стыд, обман и святотатство,
И культ интриг на почве адюльтера.

Все пьют чернила из  прозрачных фляжек.
И в моде женских оголённость ляжек,
Подобием прикрытых панталон.
Так ходят все: от девок до старушек,
С кокетством милых полупотаскушек.
И в тех краях фасон сей -  эталон.

Но, что я всё про юбки, да про юбки.
Там водятся бесславные ублюдки.
Румянами раскрашивают лица.
Представь себе невиданный скандал:
Врачебно удаляют причиндал!
И не понять - поручик иль девица.

Там ездят самоходные кареты.
Там курят паровые сигареты.
Там смертный дотянулся до небес.
Там  в чревах преогромных жутких птиц
Летают и не ведают границ.
Не разобрать, где ангел, а где бес.

Там люди все велением эфира
Соединились с паутиной мира,
Где черпают науки и разврат.
Там отроки, сплетённые жгутами,
В полон машин себя сослали сами,
С младых ногтей алкая сей уклад.

Повсюду там большие бакалеи,
Присутственные светлые аллеи
С решетками изысканных оград.
Зеркальные фасады, как витрины,
Картины из огромной парусины,
И фабрики, рождающие смрад.

Там каждый пятый, если не писатель,
Маститому писателю приятель.
А каждый третий мыслит, что поэт.
Там вирши издаются без журналов,
Посредством неких Telegram-каналов.
Писательству запретов вовсе нет.

Там  в ящиках  живые вернисажи.
В коробках музыкальные пассажи
Играют мановением колдовским.
И можно вовсе не купив билета,
Прослушать увертюру из балета
Или предаться пляскам бесовским.

Там государь, радея за державу,
Имперскую преумножая славу,
Сопернику извечному назло,
Французу, англосаксу, ляху, турку,
Подобно боевому демиургу,
Народы собирает под крыло.

В политике сплошные всё сатиры.
У армий дальнобойные мортиры,
Чьи залпы бьют за тридевять земель.
Там, что ни повод, сразу же сражение.
Там в норму облекают преступление.
Там ложь сладка, как в булке карамель.

Влекомая посредством энтропии
Фантомами подобной летаргии,
Я боле продержаться б не смогла.
Мучительно и долго просыпалась
И побожусь, что если б там осталась,
То непременно, друг мой, умерла.