2К36. 4. Маркус

Продолжение от:
http://stihi.ru/2024/07/12/3967

2К36.
Глава 3.
Маркус.
Земля.
Деревня Р.



Когда Ланс и Маркус горячо обсуждали очередной проект (если точнее, пытались научить старый тостер не только исполнять музыку, но и создавать идеальные бутерброды с квантовым распределением масла), из недр устройства донеслись первые ноты мелодии. Маркус, щурясь через толстые линзы очков, осторожно подкрутил настройки самодельного квантового резонатора.

"Ты уверен, что использовать теорию суперпозиции для приготовления завтрака – это хорошая идея?" - спросил Ланс, наблюдая, как из тостера вылетают странно мерцающие кусочки хлеба. - "В прошлый раз твой эксперимент с квантовой кофеваркой создал временную петлю, и я три дня подряд пил один и тот же эспрессо."

"Теоретически," - начал Маркус, поправляя очки с такой толщиной линз, что через них можно было разглядеть квантовые флуктуации, - "если правильно настроить интерференцию волновых функций, мы можем создать бутерброд, который одновременно будет падать и маслом вверх, и маслом вниз, нарушив тем самым фундаментальный закон подлости."

Маркус всегда был таким – гением с абсолютно безумными идеями. В то время как другие студенты использовали квантовые компьютеры для решения сложных уравнений, он пытался научить их создавать музыкальные композиции. Его дипломная работа "Влияние музыкальных вибраций на квантовую запутанность элементарных частиц" до сих пор хранилась в университетском архиве как пример того, как не надо писать научные работы, хотя некоторые профессора тайком признавали, что в его безумных теориях что-то есть.

В их лаборатории, больше похожей на свалку старой техники после апокалипсиса, каждый прибор имел свою историю. Вот допотопный осциллограф, который Маркус модифицировал так, что тот начал показывать не только форму сигнала, но и его музыкальные предпочтения. Или квантовый анализатор, собранный из трёх сломанных микроволновок и почему-то пары старых музыкальных педалей – он мог определять состояние частиц по их "эмоциональному резонансу".

"Смотри!" - воскликнул Маркус, когда тостер начал исполнять особенно сложную мелодию. - "Если мы сможем синхронизировать квантовые состояния всех бытовых приборов, мы создадим первый в мире оркестр квантовой бытовой техники!"

Ланс только покачал головой. Он давно привык к безумным идеям друга, но иногда даже его поражал масштаб этого безумия. Их дружба началась ещё в школе, когда Маркус случайно создал временную аномалию в кабинете физики, пытаясь доказать, что квантовая механика и музыка – это одно и то же явление, просто наблюдаемое на разных уровнях реальности.

Для собственного развлечения Маркус постоянно пытался найти новые доказательства математических теорем. Однажды он даже почти доказал теорему Ферма, но в последний момент выяснилось, что его кот, гуляя по клавиатуре квантового компьютера, случайно переставил знаки в уравнении, пытаясь написать какую-то музыкальную композицию на полях математической программы.

"Физик и лирик" – так их называли одноклассники, не подозревая, что эта парочка окажется одним из самых необычных дуэтов в истории науки и искусства. Маркус клялся, что однажды почти настроил свой квантовый приёмник на трансляцию музыкального концерта из параллельной вселенной, где физики и музыканты регулярно выступали вместе.

Но оказалось, что у них было куда больше общего, чем можно было предположить: бесконечная любовь к свободе, здоровое разгильдяйство, глубокий пофигизм и, конечно же, неудержимая тяга к халяве. Последнее качество регулярно приводило их к самым неожиданным приключениям.

Взять хотя бы тот случай с компьютерной игрой-квестом. Когда родители отказались давать деньги на покупку, друзья решили взломать её самостоятельно. Пять суток они практически не спали, питались исключительно энергетиками и пиццей, которую заказывали, используя квантовые колебания разогретого тостера (это была идея Маркуса, и она даже почти работала, если не считать того случая, когда они случайно заказали пиццу из параллельной вселенной с довольно необычными топпингами).

На пятый день без сна Маркус, глядя на экран сквозь очки, запотевшие от бесконечного потока кофе, который они варили в модифицированной кофеварке (она добавляла в каждую чашку квантовую неопределённость, из-за чего никогда нельзя было точно сказать, сколько там кофеина), обречённо произнёс: "Я сдаюсь. Этот код защищён лучше, чем секретные рецепты KFC. Похоже, нам придётся всё-таки купить эту игру."

"А я – нет!" - воскликнул Ланс, решительно придвигая к себе клавиатуру, случайно опрокинув при этом пятую чашку кофе. - "Я не привык сдаваться. Дай мне полчаса и ещё один энергетик. Желательно такой, от которого не начинают мерещиться танцующие алгоритмы в скафандрах."

Маркус хотел возразить, что танцующие алгоритмы в скафандрах – это ещё ничего, вот когда квантовые операторы начинают исполнять брейк-данс, тогда стоит беспокоиться. Но промолчал, наблюдая, как его друг погружается в транс хакерского вдохновения.

Ланс уставился в экран с такой концентрацией, словно пытался загипнотизировать сам компьютер. Несколько минут он сидел абсолютно неподвижно, даже не моргая, и только что-то бормотал себе под нос – кажется, это была смесь двоичного кода с фрагментами квантовых состояний.

"Эврика!" - внезапно выкрикнул он, чуть не опрокинув ещё одну чашку кофе. - "Вот этот блок памяти проверь! Тот, который пульсирует с необычной частотой! Кажется, я нашёл паттерн в квантовых флуктуациях кода!"

Маркус, встряхнувшись от очередного микросна, в котором ему снилось, как его квантовый тостер получает Нобелевскую премию по физике за создание теории всего на основе правильно поджаренного хлеба, бросился к клавиатуре. Его пальцы летали над клавишами с невероятной скоростью и точностью.

Через полчаса игра была взломана, а на экране появилась надпись: "Спасибо за выбор нашего продукта! P.S. В следующий раз просто попросите вежливо". Под надписью мелким шрифтом было добавлено: "И да, мы тоже любим экспериментальную музыку".

"Да мы дополняем друг друга как квантовая суперпозиция!" - расхохотался довольный Ланс, откидываясь на спинку кресла. - "Кстати, твой квантовый чайник опять пытается исполнить какую-то авангардную композицию."

События того времени развивались стремительно и абсурдно, как экспериментальная симфония, написанная пьяным квантовым физиком под воздействием слишком большого количества энергетиков. К концу двадцатых на планете победили партии войны, пролоббировав интересы своего гнусного обогащения. Хотя, если честно, это были даже не партии, а так – корпоративы с претензией на мировое господство.

Началась невиданная доселе гонка вооружений, причём большая часть оружия была настолько "умной", что отказывалась воевать, ссылаясь на пацифистские убеждения и желание заняться современным искусством. Некоторые боевые роботы даже организовали художественную галерею, где выставляли свои инсталляции из списанной военной техники.

Непонятно, о чём думали инопланетяне-ящерицы, руководившие тогда ещё подпольным мировым правительством. Возможно, они просто перепутали план по порабощению человечества со сценарием реалити-шоу "Последний выживший бюрократ". Или, что более вероятно, их суперкомпьютер, ответственный за стратегическое планирование, случайно загрузил вместо базы данных по управлению цивилизациями полное собрание экспериментальной музыки всех времён и народов.

И тут появились проблемы, о которых никто не задумывался. Например, выяснилось, что сложнейшие школьные программы, созданные ящерицами-мутантами, решали вполне определённую задачу: всеобщего отупления молодого поколения. План сработал блестяще – выросло целое поколение, которое могло часами сидеть в соцсетях, но не могло сложить два плюс два без помощи квантового калькулятора (который, кстати, иногда отказывался считать, заявляя, что математика – это тоже форма искусства).

Сначала власти радовались: молодёжь через соцсети была как на ладони у спецслужб. Но вскоре выяснилось, что новое поколение слишком увлеклось созданием мемов про ящериц в галстуках, а это уже не соответствовало планам по милитаризации планеты. Особенно их беспокоили мемы, где рептилоиды исполняли авангардные танцевальные номера – слишком уж точно они попадали в ритм.

Озабоченные отсутствием идеологии для молодежи, власти в срочном порядке возродили институты пионерии и бойскаутства, создав организацию "ньюскаутов". Правда, забыли уточнить, что делать, если юные скауты начнут использовать навыки выживания для организации подпольных концертов экспериментальной музыки в лесу. А когда выяснилось, что некоторые отряды научились использовать узлы и верёвки для создания акустических систем с потрясающим звучанием, было уже поздно.

В деревне не приняли только двоих: Ланса и Маркуса. После очередного провального зачёта по уставу (на котором Маркус пытался доказать, что строевая подготовка противоречит законам квантовой механики, а марширование в ногу может создать опасный резонанс в пространственно-временном континууме), они встретились в коридоре.

"Мы так долго не сможем прикидываться придурками, Ланс", - сказал Маркус, рассеянно чертя на стене формулу телепортации пиццы через квантовое запутывание. - "Нас рано или поздно вычислят. Думаю, пора не просто вступить в ньюскауты, но и возглавить местную ячейку. Так мы сможем прогуливать уроки на законных основаниях и устраивать в катакомбах не просто квесты, а квантовые квесты с элементами экспериментальной музыки!"

"А я тебе говорил, что ты – Гений?" - воскликнул Ланс, уже представляя, как они будут использовать скаутские рации для трансляции подпольных концертов, предварительно модифицировав их с помощью квантовых усилителей.

"Да, ландо, не умничай. От Гения слышу", - поскромничал Маркус, после чего друзья отправились к директору школы воплощать в жизнь свой план по превращению скаутского движения в авангард музыкальной революции.


Продолжение:
http://stihi.ru/2024/07/14/3334




© Владимир Солвер
13.07.2024

* Иллюстрация автора