Принц для дочери

— Все! Я сдаюсь! – Дима поднял руки.

— Мы пленных не берем! – Прокричала Марина и запустила в голову супруга тарелку.
Он, конечно, увернулся, он не рассчитал положение своей головы в пространстве, поэтому со всем его желанием выжить, врезался головой в кухонный шкафчик. Посуда задорно зазвенела над бесчувственным телом.

— Что, устал? Прилег отдохнуть? Ну, в этом деле ты у нас мастер! – Проговорила Марина, наклоняясь за веником.

Тарелка, в отличие от Димы, разбилась вдребезги.

— Вот же ж, паразит! – Марина перешагнула бесчувственное тело, — никаких сервизов на тебя не напасешься! Был бы нормальным мужиком, поймал бы тарелку и на стол аккуратно бы поставил!

— Я тебе что, мастер ушу? – донеслось с пола.

— Очухался? Так что ты там говорил о безоговорочной капитуляции? – Марина пнула все еще лежащего супруга.

— Ну, съездим мы к нашей маме, — постанывая, Дима начал подниматься с пола. – Только фильтры поменяю у Михалыча на его Буцефале. Он магарыч выставит, чтобы к маме с пустыми руками не ехать.

— Кто о чем, а вшивый о расческе! – Марина воскликнула, но уже беззлобно. Идея-то была толковая. Или магазинным травиться, а у Михалыча натур продукт отменного качества.
— Дима, я тебя категорически предупреждаю, снимешь пробу, я тебя в телегу впрягу! Твой прошлый штраф за нетрезвое вождение, стоил мне шикарной сумки из сельпо!

— Мариночка, так я же отработал!

— Отработал – не значит, что был прощен!

Считается, что насилие в семье стало бичом современного общества и, как явление, недопустимо. Мужья бьют жен, а жены выковыривают мозг десертной ложечкой, и все, поголовно, унижают, притесняют и обижают друг друга. Даже слова специальные придумали, чтобы научно всех обвинять: абьюз, токсичные отношения, манипуляции.

Спорить с этим бесполезно, потому что для многих это стало образом жизни. Только вот, справедливости ради, стоит сказать, что это новомодное увлечение, поиск обиженных и оскорбленных, стало достоянием столиц и больших городов. А в малых городах и весях, коих в России бессчетное количество, эта блажь не проходит.

Какому абьюзу можно подвергнуть женщину, если она, чтобы белье приятно пахло, в двадцатиградусный мороз идет на реку, чтобы его прополоскать в проруби, которую сама и сделает, а потом развесит на морозе?

И как можно унизить мужика, который после пятничной смены, отметив конец рабочей недели, может прилечь отдохнуть в навозной куче? Причем, он же сам в понедельник будет всем рассказывать, какая оказия с ним произошла. А еще смеяться будет громче всех над своей же глупостью.

А если мужик, с пьяных глаз, жену свою и поколотит, так тоже без побоев не останется. Потом же и помирятся, хвастаясь, кто синяк больше поставил.

Так и живут счастливые русские семьи, с попеременным успехом воспитывая друг друга на протяжении всей жизни. И что характерно, счастливо живут!

— Алка, ты замуж собираешься? – Спросила Марина у дочери.

— А че? Замуж не на работу, можно и сходить, — флегматично пожала плечами девушка. – Колька вон за мной третий год ходит, ромашки дарит.
— Балбес, твой Колька, без мозгов и соображения, — отмахнулась Марина. – Он, как после школы за баранку председательского УАЗика сел, так и думать забыл, что кроме нашего район на карте и другие места есть. Я ж помню, как он мальцом бегал, кричал, что вырастет и путешественником станет. А сейчас только геморрой зарабатывает, председателя по его бабам катая.

— Так он, хотя бы не пьет, когда за рулем, — ответила Алла.

— Папка твой тоже, пока ты не родилась, ни капли, ни грамма сверх нормы. А сейчас только дай, — отмахнулась Марина, — компенсирует, наверное.

— А за кого тогда? – Спросила Алла.

— А у нас тут начальственного племени прибыло. Инженер в механическую бригаду. Говорят, будет новую технику до ума доводить.

Марина подготовилась, потому что молоденького Валеру сразу приметила. Вежливый, обходительный, худой, правда, но это дело поправимое. А самое главное – перспективный!

— Так он же по распределению, — проговорила Алла, — отработает свой срок и уедет.

— Если будет ради чего остаться – не уедет. А если и уедет, ты молодой женой следом потянешься. Или ты думала, всю жизнь при папкиных семейных трусах отсиживаться?

— А если у него уже невеста есть или жена? – Спросила Алла.

— Жены точно нет, я в отделе кадров копию паспорта видела, а невеста, — Марина ухмыльнулась, — была бы хорошая невеста, приехала бы следом. А так, он, считай, бесхозный!

— Так его уже, наверное, подобрали, — предположила Алла.

— Кто? – Удивилась Марина. – Среди всего нашего молодняка ты одна стройняшка, до сих пор понять не могу, в кого только уродилась.

И действительно, Алла выгодно отличалась от всего народонаселения. Была она стройной, но не без округлостей, длинноногой, с изящными щиколотками. Тонкие запястья и лицо с правильными чертами, выдавали присутствие дворянских кровей.

Когда Алла оформилась в элегантную девушку, все бабки гадали, кто и в каком колене с заезжим дворянином сеновал разворошил. И сходились к мнению, что это было, когда Колчак на восток отступал. Сам ли он, или кто из его округи, уже не догадаешься. Но в их краях его ставка с месяц простояла.

Мешалась кровь, мешалась, а вот через три поколения аристократизм и вылез. Понятно, Марина тогда от мужа выхватила подозрений: «от кого нагуляла?» Только окрест в триста верст ни одного подходящего кандидата не было. С того и пил, наверное.

— Давай, дочка, приводи себя в божеский вид и топай к клубу. Там сейчас Валерик лекцию для водителей читает, как на новой технике ездить надо. Так ты его сразу в оборот бери, как он нашим мозги вправлять закончит. Скажи, мол, такой серьезный и обстоятельный, умный и важный. Он поплывет, а дальше сама разберешься!

О рождении любви с первого взгляда, врать никто не будет, хотя этим и грешат в книгах. А вот симпатия, при этом, обоюдная, возникла.

Алла перехватила Валеру у выхода из клуба, так они на лавочке до вечера и просидели, беседуя обо всем на свете.

Девушка развлекала парня историями из местного фольклора, параллельно нахваливая красоты диких мест, а Валера делился своими воспоминаниями о городе, где учился. Сам он, как оказалось, тоже деревенский.

— Моя родина, — говорил он, — если по прямой, три с половиной тысячи километров. А если по дорогам, то и все четыре выйдет.

— Как вас далеко судьбинушка-то занесла! – Искренне удивлялась Алла.

— Далеко – не далеко, а все одно – Россия! – Патетично заключил он. Спохватился. – Простите, Алла, я не хотел так высокопарно. Пять лет в институте даром не проходят.

Алла рассмеялась.

— Знаете, — предложил он, — я хотел вас пригласить на кофе, но тут совершенно нет приличных кофеен.

Он, конечно, слукавил. Кофеен в поселке не было вовсе. Только в магазине можно было заказать кофе. Но растворимый кофе в пластиковом стакане – кофе назвать было нельзя.

— А вы пригласите меня на квас! – Нашлась Алла. – Баба Нюра возле магазина продает свойский квас! Вкусный, страшное дело! Только к ней надо идти со своей тарой.

— Сейчас! – вскрикнул Валерий и скрылся в дверях клуба.

Появился через минуту:

— Вот! – Он протянул два граненых стакана. – С президиума стащил. – Улыбнулся. – Они пыльные немного, но можно под колонкой сполоснуть!

Через неделю Валеру познакомили с родителями. Через две, молодые люди ходили по поселку, держась за руки. А через месяц…

А через месяц Коля вынашивал план, как переправить Валерика к его родственникам, которые не обременяли грешную землю своим присутствием.

— Алла! – С криком в дом вбежала Оля. – Колька, пьяный вдрызг, идет убивать твоего Валерика!

— С ума сошла? – Алла подскочила, — председатель в район уехал. Колька за рулем должен быть.

— Ага! Конечно! – Оля плюхнулась на стул. – Колька неделю пьет! Председатель его уже ссадил. А еще пригрозил, что уволит к чертовой матери!

— Путешественник, блин! – Марина вышла из соседней комнаты. – Вот про какие путешествия он с детства говорил! По зонам нашей необъятной!

Колю перехватили у входа в общежитие.

— Ты что это, олух царя небесного, удумал? – С ходу начала кричать Марина. – Брось вилы и иди спать!

— А чего это он? – заорал Коля.- Он это чего тут?

— А что ты хотел? – Видимо, богатый жизненный опыт помог Марине понять смысл нечленораздельных криков парня.

— Я жениться хотел! На Алке! А тут этот! Инженер! – Коля размахивал вилами, предвкушая скорую расправу.

— А на кой ты ей сдался? – Спросила Марина, делая шаг к смутьяну. – Что ты ей хорошего можешь дать?

Еще шаг.

— Да я! – Коля, потрясая вилами, пытался утвердиться в собственной значимости. – Да я!

Еще шаг. Из складок одежды Марина извлекла устрашающего вида скалку, короткий взмах, и скалка снова исчезла. А Коля заваливался навзничь.

— А удар держать так и не научился, — грустно проговорила Марина, — не дай бог такого зятя.

— Коленька! – Вскрикнула Оля и бросилась к упавшему парню.

— Давайте оттащим этого рыцаря без страха и упрека к лавочке, — скомандовала Марина, — через полчаса, если в сознание не придет, позовем фельдшера.

Алла сбежала к Валере, рассказать, что он был на волоске от смерти, а Оля с Мариной присели возле поверженного героя.

— Тетя Марина, я же люблю этого придурка, — проговорила Оля, — со школы еще люблю. Мы же с ним вместе о путешествиях мечтали: саванны, прерии, фьорды, вулканы, леса Амазонки. А он за баранку сел, потом стакан в руку взял, а все путешествия – до магазина и обратно.

— А что ж ты его упустила? Надо было щенком в оборот брать!

— Возьмешь его? Как же? Он как Алку увидал, так все – женюсь! – Оля заплакала.

— О! Началось! Слезы, сопли! Не знаешь ты милая золотого правила: любить мужик может кого угодно, а женится на той, кто его накормит, и портки свежие даст.

Коля застонал, приходя в сознание:

— Вот и славно, — сказала Марина, поднимаясь с лавочки. – Поухаживай тут за ним, он твою заботу и оценит. Глядишь к лету все и сладится.

Коля открыл глаза и увидел заплаканное лицо Оли:

— Оленька! А давай в Тибет поедем, как в детстве мечтали?

Марина отошла метра на три, потому услышав Колину фразу, кашлянула:

— Кажется, мозги я ему, все-таки, свернула. А может и на место поставила.

Оля улыбнулась:

— Конечно, поедем! И в Тибет, и в Африку! И по всему миру поедем!

— Марина, можем ехать! – Дима помахал в воздухе бутылкой с залитой пробкой сургучом.

— Хорошо, — ответила Марина, — только за детьми в общагу заедем.

— Вот я хоть зятю пожалуюсь, как меня жена обижает! Алка-то его не строит, потому что любит!

— Да, люблю я тебя, — Марина усмехнулась. – Но особенной любовью!

—

Автор рассказа: Валя Кротовяк