Перемыжликов

Василий Петрович Перемыжликов не был человеком. Не плохим и не хорошим. Даже «Василием Петровичем» его, в его 38 лет, называли разве что в подвальчике, гордо именовавшемся офисом тур-оператора «Вечная Весна».
- Куда на этот раз, Василий Петрович?
- Да вот, хотелось бы… Но… Сами… Понимать должны!!!
- Тай, Бали? Турция, ах нет…
(Василий Петрович йокнул и вместе с ним йокнула вся его оллинклюзивная поджелудочная, печень, и сразу два ещё непроявленных камня)
- Тогда только для Вас (ненатуральная девушка с ненатуральным хвостом и ненатуральными губами профессионально цокнула) есть эксклюзивный тур. Вечная Весна!
-Это название вашего агентства…
- Тур эксклюзивный. Почти именной… Как кстати вас?
- Как ме… Василий Петрович!!! Так, по буквам. Петро…

Новые штаны нестерпимо натирали самую важную часть любого мужчины, то есть жопу. На фирме – фирмой, но в этом глубоком зажопинске трудно найти человеко отличающего Бэйли Джей от Бэйли Джа. Василий подошёл к стоянке у супермаркета как раз под самое закрытие – скидывать уже не надо.
Многое навалилось – чайник старый и протекает, дверь входная не закрывается толком (один замок – хоть ногтём открывай), деньги – вот они были, а вот и нет. И сколько заработаешь – столько тут же и просрёшь…

- А в Черноголовке рэгги и даб до утрааа… - не пел, выл, мерзкий, подблеивающий мимо тональности голос через соседние кусты – А в Черноголовке даже зимою веснааа…
- Ну что за пидор!!!
Маша по-пацански харкнула прямо между своими кремовыми кедиками тридцать шестого размера.
- По еблу бы ему кто настучал уже!!!
- Дура, у него свои такие же есть, сами настучат – Васян хоть и был реалистом, но Пипка, невысокий парень с белесой чёлкой всегда перекрывал его своим пониманием ситуации.
- Играет, значит можно!!!

Спать всегда тяжело, особенно весною. Особенно этим странным временем, когда весна переходит в лето – ничего уже не хочется, никому. Духота, сменяется первым холодным ветром – из ниоткуда. Это уже не апрельские тёплые вестники, это запах распада и чёрного декабря, а ведь даже август так далеко, даже лето ещё не начиналось.

Перемыжликов докурил, но не стал закрывать форточку. Лёг в кровать и снова встал, и лёг, и встал снова. Курить не хотелось, пить тоже, дом был пуст и холоден как склеп. Сколько ему лет? Тридцать восемь? А может быть восемьдесят три? А может быть Два Двенадцать Восемьдесясть Пять Ноль Ше…
- Даже зимою веснаааа… – донеслось с улицы

Перемыжликов вернулся в кровать, натянув холодную простыню под самую переносицу.
- Ку-Клукс-Клан Наоборот – так называлось это в его самом-самом, глубоком и чудном детстве.

Пипка откровенно дул гашиш из маленькой карманной трубочки, собрав её как японского трансформера из обычного неприглядного болта. Маша уже пару раз блевала в кустах. От неё пахло одновременно женскими трусами и вишневым «Блейзером». «Но ведь теперь не пьют «Блейзер» - подумал Васян, и не понял почему он это подумал, и что значит «сейчас». Она потянулась за сигаретой, да так и осталась висеть поперек лавки. Розовые псевдоспортивные трусы невыгодно вылезли из-под дешманских джинсов наверх, вникуда…
- Вдуем? - Пипка выпустил особенно красивое колечко и нехорошо осклабился
- Вот же, готовая.

- Не, не хочу, не так…
- А не так у тебя с Ней КАК?

Василий Петрович так и не спал. Тени на потолке бродили то туда, то сюда. Ненатуральные губы ненатуральной девки из ненатурального офиса получающей куда больше ненатуральных денег?
- Женщины Ходят За Пивом, Мужчины стучат в барррабаннн… - донёсся всё тот же противный блеющий голос с улицы, входя рефреном в воспаленное сознание. Миллионами Эннов отдающихся в миллионах сказанных Энн, и Энн, которые сказали Энн, и Эннах, которые вообще ничего не сказали.
Перемыжликов перекрестился как мог, нашарил потными пальцами ключи, и зарядил привычный дедовский ТОЗ.
- Но Это Обманнннн…. Всё! Под Луною обман!
Грохот радугой разнёс его голову. Маша очнулась только когда стаскивали труп. Тур был закончен.