Я часть той силы, что желает зла

«Я часть той силы, что желает зла, но делает лишь благо»(1).
 
В 1997 году разразился довольно солидный скандал вокруг одиозного фильма «Последнее искушение Христа». Фильм действительно оскорблял чувства православного человека, т.к. под видом Иисуса Христа, с некоторыми элементами портретного сходства, выведено было то, что с Ним не имеет ничего общего. Это, безусловно, являлось соблазном для людей, которые за семьдесят лет нашей безбожной истории здорово подзабыли чистоту и святость воплотившегося Господа, потеряли иммунитет к подобного рода карикатурам на Него и вполне могли обмануться, глядя на те плотские борения, которыми изобиловал фильм. Очень хорошо понимая, что запретительными мерами противостоять этой бесовщине невозможно, ибо целомудрие и чистота помыслов могут основываться только на табу, являющимся исключительно внутренним запретом, личным нежеланием пачкаться в грязи скабрёзности, было, однако, радостно видеть тот протест церковных людей, которые своим единодушием ясно дали понять, что сей фарс не имеет никакого отношения к нашей вере.
Помня о том, что, если что и происходит в жизни, то происходит исключительно по Божьему промыслу, приходится с горечью констатировать тот упадок святости, постигший наше отечество, который отождествил свободу со вседозволенностью, ибо и католический, и протестантский мир смогли отстоять в те годы свою правду и воспрепятствовали показу этого скандального фильма на широком экране. Однако локальные победы были и в нашей стране и удалось не допустить осквернения Пасхи, и планировавшаяся поначалу демонстрация сего «шедевра» в Светлое Христово Воскресение того же года не состоялась.
Но Промысл Божий есть Промысл Божий. Я давно заметил одну очень интересную деталь: во всех евангельских притчах действуют безымянные герои, и лишь в одной из них мы встречаемся с неким Лазарем (Лк.16:19—31), при этом второе действующее лицо этой евангельской истории — безымянный богач. В этой притче раскрывается тайна нашего посмертного бытия, та непреодолимая пропасть, которая пролегает между праведниками и грешниками. Но и в ней же нам показана бездна милосердия Божия: даже для находящихся в адских муках возможна молитва, и, более того, эта молитва может быть услышана. «Тогда сказал он (богач): так прошу тебя, отче [Аврааме], пошли его (Лазаря) в дом отца моего, ибо у меня пять братьев: пусть он засвидетельствует им, чтоб и они не пришли в это место мучения» (Лк.16:27—28).
Святоотеческая мысль никогда не отождествляла Лазаря Четверодневного с Лазарем притчи. Но в Евангелии нет ничего случайного. И сей «некоторый нищий» притчи не может не намекать на то сугубо таинственное, что произошло с праведным Лазарем в течение его пребывания в состоянии отнюдь не клинической смерти. И параллели тут очевидны: Лазарь притчи — нищий, но на языке притчи — это образ нищеты духовной, которая является образом глубокой праведности, указывающей на Лазаря Четверодневного. Тут очень важны стенания безымянного богача: ведь это же молитва из преисподней. И, несмотря на, по словам Авраама, непреодолимые расстояния: «между нами [праведниками] и вами [грешниками] утверждена великая пропасть, так что хотящие перейти отсюда к вам не могут, также и оттуда к нам не переходят» (Лк.16:26), — эта молитва была услышана великим патриархом и основателем народа Божия.
Сама суть и протяжённость диалога говорит о том, что любой грешник дорог Христу, Который и оставил нам это назидание. Господь прекрасно понимает, бездну отпадения народа Божия от своего предназначения, однако даёт шанс ему услышать свидетельство вызванного от смерти праведника и властно повелевает: «Лазаре, гряди вон» (Ин.11:43), — дабы он поведал братьям своим о том, что их ожидает в случае отвержения Христа.
Но, как и было сказано в притче: «Если Моисея и пророков не слушают, то, если бы кто и из мёртвых воскрес, не поверят» (Лк.16:31), так и в жизни: «Первосвященники же положили убить и Лазаря» (Ин.12:10). Поразительное обнажение злобы и беззакония человеческого!
Так вот фильм-то этот вышел на наши голубые экраны 2 ноября, именно в то воскресенье, когда во всех наших православных храмах благовествовалось то самое недельное евангельское зачало, о котором я только что рассуждал. Оно всегда звучит в те дни, которые отстоят на небольшое расстояние от памяти праведного Лазаря Четверодневного, епископа Китийского: 30 октября (17 октября по старому стилю) — день перенесения его мощей.
Я отказываюсь верить в простое совпадение этих событий: ведь именно сему праведнику доподлинно известно, к чему может привести наша духовная беспечность. И сей верный друг Христов, зримо присоединяя свой голос к голосу Церкви ныне живущих на Земле, открывает нам единство с Церковью небесной, и теперь свидетельствующей о том упадке веры, в котором пребывает наша страна. Не милость ли это Божия, что и наши беззакония Господь хочет обратить в наше спасение? От нас же требуется только опомниться и отвергнуться греха, повернувшись, наконец, лицом к Истинному Богу.

P.S. Буквально через две недели после того, как я записал эту историю, ко мне на исповедь подошёл некий раб Божий Георгий, который не так уж и часто, но всё же навещал меня в храме. Он был не из самых бедных прихожан нашей общины и вернулся из поломнической поездки, посетив в частности Кипр. Он привёз мне оттуда небольшой образ праведного Лазаря, епископа Китийского, который я храню до сих пор. Раньше мы с ним никогда не обсуждали моё отношение к этому другу Божию. Я воспринял этот дар, как знак одобрения самим святым тех умозаключений, которые меня настигли.

09.02.2002
_________________________

(1)И.-В.Гёте, «Фауст