Ювелир и Нефрит

Ювелир

Шел ювелир проселочной дорогой. Мастерскую его закрыли – не из-за нечестности его и неусердия – был он честным, старательным и порядочным человеком, искусным и умелым мастером с острым глазом и золотыми руками. Люди любили и доверяли ему, порой последнее…
Богатеи его не любили, потому что он ни одной ценной вещи никогда не продал ранее выделенного срока, даже если видел, что владелец ее очень беден, и вряд ли выкупит ее вообще. Он держал эту ценность до последнего дня и часа, нередко – в убыток себе…
Ценности зажиточных он тоже держал до назначенного срока, но не долее – если видел, что хозяин не приходит по забывчивости или лени.
Теперь он шел, куда глаза глядят. В кармане позвякивало несколько монет – остаток платы за работу… Ювелир не озадачивался этим: он ведал, будет день, найдется новое дело его беспокойным рукам, а значит на хлеб с винном он заработает, и – кишки червь не загрызет – будет чем заморить его!..
Вдруг впереди, за серыми неприглядными придорожными камнями сверкнуло что-то, словно искра… Его зоркий глаз сразу заприметил, что это не росинка или мокрый камень, поблескивающий просто так на солнце… А нечто иное – диковинное… Он поспешил поближе… И… о чудо!.. средь ослизглых и гладких, как очищенный картофель булыжников, и, мокрого, потемневшего от недавнего дождя гранита, лежал в песчаной лунке, будто в золотой оправе, алмаз! Человек поднял находку, положил в дорожную котомку, мысля: «Иди ко мне, мой камень! Ограню тебя я со всем своим умением, нежностью, лаской и заботой! Засверкаешь ты на перстне иль подвеске дивной какой-нибудь знатной дамы иль влиятельной особы сего мира!..»
Но, странное дело… Сколь ни притрагивался его резак к заветным граням, сколь ни прокалывал их лобзик, сколь ни отирал наждак, чистая вода ни орошала – все отталкивал алмаз – не поддавался ни чему, а лишь поблескивал при слабом свете лампы иль лучины в случайной мастерской, которую удавалось найти по дороге мастеру, с едва ощутимой болью обжигая искрой его пальцы…
И вот, когда в очередной раз ювелир в свободную от насущной, дающей пропитание работы, минуту мастер вновь положил заветный камень на походный свой верстак, в его ушах раздался голос свыше: «Ну что ж ты маешься над ним?!.. Подумай, может быть не стоит его трогать?.. Может это самородок от природы ценен сам по себе, такой, каков он есть?!.. Посмотри на его граней перелив, как он причудлив и не повторим! Погляди, как изгибаются, пусть где и не плавно, но не обыкновенно линии… Они, то обходят маленькие бугорки, то плавной, мягкой полосой на них ложатся, искрой встречая лучик света…
А ты хочешь все выровнять и подвести под принятые рамки! Ты ведь искорёжишь изделие более даровитого нежели ты ювелира, который и тебя-то сотворил и вытесал из ничего! В неотесанности и сиюминутной непригляди порою скрыты большая гармония, чем в общепринятой прилизанности…»
Не стал мастер больше мучить камень свой, спрятал его в карман нагрудный, да так и носил… А тот подсказывал ему узоры да идеи для других изделий. Да каждый раз все новые, причудливые и неповторимые…
А после смерти мастера алмаз исчез куда-то без следа…
Кто знает, может к новому одержимому идеями владельцу подался – разуму и мастерству учить…

поэт-писатель Светлана Клыга Белоруссия-Россия ;Ювелир;

Шел ювелир проселочной дорогой. Мастерскую его закрыли – не из-за нечестности его и неусердия – был он честным, старательным и порядочным человеком, искусным и умелым мастером с острым глазом и золотыми руками. Люди любили и доверяли ему, порой последнее…
Богатеи его не любили, потому что он ни одной ценной вещи никогда не продал ранее выделенного срока, даже если видел, что владелец ее очень беден, и вряд ли выкупит ее вообще. Он держал эту ценность до последнего дня и часа, нередко – в убыток себе…
Ценности зажиточных он тоже держал до назначенного срока, но не долее – если видел, что хозяин не приходит по забывчивости или лени.
Теперь он шел, куда глаза глядят. В кармане позвякивало несколько монет – остаток платы за работу… Ювелир не озадачивался этим: он ведал, будет день, найдется новое дело его беспокойным рукам, а значит на хлеб с винном он заработает, и – кишки червь не загрызет – будет чем заморить его!..
Вдруг впереди, за серыми неприглядными придорожными камнями сверкнуло что-то, словно искра… Его зоркий глаз сразу заприметил, что это не росинка или мокрый камень, поблескивающий просто так на солнце… А нечто иное – диковинное… Он поспешил поближе… И… о чудо!.. средь ослизглых и гладких, как очищенный картофель булыжников, и, мокрого, потемневшего от недавнего дождя гранита, лежал в песчаной лунке, будто в золотой оправе, алмаз! Человек поднял находку, положил в дорожную котомку, мысля: «Иди ко мне, мой камень! Ограню тебя я со всем своим умением, нежностью, лаской и заботой! Засверкаешь ты на перстне иль подвеске дивной какой-нибудь знатной дамы иль влиятельной особы сего мира!..»
Но, странное дело… Сколь ни притрагивался его резак к заветным граням, сколь ни прокалывал их лобзик, сколь ни отирал наждак, чистая вода ни орошала – все отталкивал алмаз – не поддавался ни чему, а лишь поблескивал при слабом свете лампы иль лучины в случайной мастерской, которую удавалось найти по дороге мастеру, с едва ощутимой болью обжигая искрой его пальцы…
И вот, когда в очередной раз ювелир в свободную от насущной, дающей пропитание работы, минуту мастер вновь положил заветный камень на походный свой верстак, в его ушах раздался голос свыше: «Ну что ж ты маешься над ним?!.. Подумай, может быть не стоит его трогать?.. Может это самородок от природы ценен сам по себе, такой, каков он есть?!.. Посмотри на его граней перелив, как он причудлив и не повторим! Погляди, как изгибаются, пусть где и не плавно, но не обыкновенно линии… Они, то обходят маленькие бугорки, то плавной, мягкой полосой на них ложатся, искрой встречая лучик света…
А ты хочешь все выровнять и подвести под принятые рамки! Ты ведь искорёжишь изделие более даровитого нежели ты ювелира, который и тебя-то сотворил и вытесал из ничего! В неотесанности и сиюминутной непригляди порою скрыты большая гармония, чем в общепринятой прилизанности…»
Не стал мастер больше мучить камень свой, спрятал его в карман нагрудный, да так и носил… А тот подсказывал ему узоры да идеи для других изделий. Да каждый раз все новые, причудливые и неповторимые…
А после смерти мастера алмаз исчез куда-то без следа…
Кто знает, может к новому одержимому идеями владельцу подался – разуму и мастерству учить…

Нефрит

Не подделать Лунный камень,
Не пробить пером гранит.
Не удержит жерло пламень,
Если грудь земли бурлит.
Солнце жжет утробной силой,
Отражает свет Луна...
Камень добрый, камень милый,
Ты с какого полотна
Пал на землю позолотой,
Белым снегом и пыльцой,
Изумрудною дремотой –
Моря тихою волной?..
Ты скажи, какая сила
Принесла тебя сюда?..
Какая тайна иль могила
Вселенной вскрыта навсегда?..
Я держу тебя в ладони,
Ты тепло мое берёшь...
Сочится истина с искони,
Холодок рождает дрожь...
Бирюзовою слезою
Ты смываешь с кожи грязь...
И сливаюсь я с тобою,
От тьмы бесцветной отрешась...

поэт-писатель Светлана Клыга Белоруссия-Россия