10. 17. Перед священниками Анной и Каиафой

Воины в окружении толпы вывели Иисуса из Гефсиманского сада и сразу повели Его к Анне, первосвященнику, которого сменил его зять первосвященник Каиафа. Анна пожелал первым увидеть пленного Иисуса Христа. Он желал услышать что-либо от Него, что послужило бы к обвинению Учителя. Поэтому он спрашивал Христа об учениках Его и Его учении. Христос отвечал:
"Я говорил явно миру; Я всегда учил в синагоге и в храме, где всегда иудеи сходятся, и тайно не говорил ничего".
Потом, обратившись к вопрошающему, сказал: "Что спрашиваешь Меня? спроси слышавших, что Я говорил" (Иоанна 18:20, 21). Священники постоянно посылали соглядатаев следить за Иисусом и доносить им обо всем, что Он говорил. Через осведомителей они знали, чему учил Иисус и что делал Он в собраниях народа, куда приходил. Поэтому Спаситель сказал: "Спроси слышавших Меня", то есть обратитесь к своим осведомителям: они слышали, что было сказано и в чем суть учения.
Слова Христа были так точны и обличительны, что священники почувствовали себя разоблаченными. Один из слуг Анны, желая выказать усердие и защитить достоинство господина, ударил Иисуса по щеке, говоря: "Так отвечаешь Ты первосвященнику?" На это Иисус кротко ответил:
"Если Я сказал худо, покажи, что худо; а если хорошо, что ты бьешь Меня?" (Иоанна 18:22, 23).
Христос мог бы призвать на помощь легионы ангелов. Но должен был снести от людей все, вплоть до насмешек и избиений. Из дома Анны Иисус был переведен во дворец первосвященника Каиафы. Он должен был предстать перед членами синедриона. Каиафа занял место председательствующего. По ту и другую сторону размещались судьи, напротив стояли римские воины, сторожившие Христа, а позади возбужденно шумела толпа черни.
Каиафа повелел, чтобы Христос сотворил хотя бы одно чудо. Но Спаситель не показал даже вида, что слышит его слова. Но достаточно было бы одного Его взгляда, чтобы вся эта клика была повержена ниц и чтобы в бегство была обращена толпа, жаждущая Его смерти.
Будучи подчинены римлянам, иудеи не имели права казнить по своему усмотрению. Синедрион мог только провести судебное расследование, а затем передать свое решение на утверждение римской власти.
Чтобы осуществить замысел, нужно было найти такое обвинение против Спасителя, которое и для римлян было бы достаточным основанием для вынесения приговора о смертной казни. Священники располагали многими фактами, подтверждающими, что Иисус говорил против их преданий и опровергал их учение. Имелись многочисленные доказательства того, что Иисус, обличая священников и книжников, называл их человекоубийцами и лицемерами. Но было сомнение, что такой материал подействует на римлян, которые и сами презирали лицемерие иудейских священнослужителей.
Много обвинений было выдвинуто против Христа, но ни одно из них не обладало абсолютной силой. Или свидетели не были согласны друг с другом, или суть обвинения была недостаточной для вынесения сурового приговора. Пытались заставить Иисуса отвечать на коварные вопросы, но Он как бы не слышал их. Его молчание было предсказано пророком Исаией:
"Он истязуем был, но страдал добровольно и не открывал уст Своих; как овца, веден был Он на заклание, и как агнец пред стригущим его безгласен, так Он не отверзал уст Своих" (Исаии 53:7).
Священники стали проявлять беспокойство, что не найдется достаточного обвинения против Христа, когда Он предстанет перед Пилатом. И тогда первосвященник прибег к последнему средству. Он поднял правую руку к небу и с клятвой обратился к Иисусу: "Заклинаю Тебя Богом живым, скажи нам. Ты ли Христос, Сын Божий?" (Матфея 26:63).
Христос никогда не отрекался от того, что послан Богом и что Он — Сын Отца Небесного. На оскорбления Он отвечал молчанием или в крайнем случае давал ответ, используя слова вопрошающего: "Ты говоришь". По обычаю того времени эти  слова принимались как подтверждение: "именно так, как ты говоришь".
После вопроса Каиафы опять свет небесной славы осиял бледное чело Спасителя, и Он ответил:
"Даже сказываю вам: отныне узрите Сына Человеческого, сидящего одесную Силы и грядущего на облаках небесных" (Матфея 26:64).
Христос показал присутствующим картину грядущего времени, когда Он займет место Верховного Судьи на небе. Он воссядет на престоле Отца Своего Небесного, и если кого обвинит, тот уже никогда не найдет оправдания. Он показал тот день, когда Он придет не в окружении наглой толпы, но на облаках небесных с силою и славою великою. Он будет сопровождаем легионами ангелов. И тогда Он произнесет приговор над теми, кто противостоял воле Боге, среди которых будут и те, кто сейчас обвиняет Его.
После произнесенных слов, что Он есть Сын Божий и Судия мира, первосвященник, разодрав свою одежду, выразил крайнее негодование и, подняв руки к небу, произнес:
"Он богохульствует! на что еще нам свидетелей? Вот, теперь вы слышали богохульство Его. Как вам кажется?" Судьи в один голос ответили: "Повинен смерти" (Матфея 26:65, 66).
По закону не полагалось судить ночью. И хотя осуждение Иисуса было завершено, должен был пройти формальный суд в дневное время.
Иисус был в заключении, где воины издевались и всячески насмехались над Ним. Утром Его опять привели в синедрион, и был вынесен окончательный приговор. Невиданная ярость обуяла народи начальников иудейских. Они кричали: "Он повинен смерти, предайте Его смерти!" И если бы не римские воины, толпа разорвала бы Его на части. Священство, начальники синагог и чернь куражились над Ним. Накрывая Его старой одеждой, они по очереди ударяли Его по лицу и спрашивали: "Прореки нам, Христос, кто ударил Тебя?" Когда сбросили с лица материю, то один из издевающихся плюнул Ему в лицо.
Ангелы Божьи заносили в списки каждый злой взгляд, каждое оскорбительное слово, каждый поступок против Возлюбленного Повелителя. Настанет день, когда низкие люди, хулящие и издевающиеся над Спасителем мира, увидят Его во славе небесной, превосходящей славу солнца.