Метания Живой Души. Круг Эмпатии

Выражаю огромную благодарность Илахиму http://stihi.ru/avtor/ilahimpoet,
чей мощнейший магистрал использую во второй раз
как скелет моей работы, на который нанизываю мысли,
формируя тело размышлений.

Магистрал:

И\сполать, Тот, кто нас от самих же себя спасет!
Н\изко падал я, каюсь,  чтобы выше взлетать бескрыло.

Н\eизбежно когда-то опять повторится все,
О\ттого что когда-то и с кем-то все это было.
М\рак рассеется, завтра узнает в себе вчера;
И\ предстанут, как есть, те, кто носит чужие лица;
Н\е останется зла, перенявшего вид добра,
Е\сли вечность иссякнет, а время не сможет длиться.

П\росто нынче у каждого Слова есть свой Пилат,
А\ грехи попускаются, чтоб научить прощать их.
Т\ак что в каждом есть что-то от высших и от исчадий.
Р\азмыкается круг из долгов наших и расплат,
И\бо час уже близок; и время снимать печати.
С\лава Богу за все! Исполать Тебе, исполать!

In nomine patris. Нетерновый венок (Илахим http://stihi.ru/2023/09/15/467)


1
«Исполать, Тот, кто нас от самих же себя спасет!»   
Там, где грешен любой лишь по факту, увы, рожденья,   
Можно каяться вечно. Но это никак не все!
Где же искренность, люди?! Без паузы - ночь ли, день ли -

Словеса вылетают со скоростью глупых пуль   
И от благостной мины на лицах лоснится кожа.
А внутри глотку рвет одичавший вконец питбуль,
И орудия мести давно извлекли из ножен.

Будем мстить без пощады. Вот только вопрос «КОМУ?»
Где источник заразы, бактерии вечных мук?
Кто под маской Добра так успешно скрывает рыло?

Кто нам вводит подкожно отраву из сладких слов?
Инфицирован ты, во все горло орать готов:
«Низко падал я, каюсь, чтобы выше взлетать бескрыло».


2
«Низко падал я, каюсь, чтобы выше взлетать бескрыло».
Тело гладкое. Нет синяков. Ты же нагло врешь!
Да и тон, что прилип нарочито глухой, унылый –
Это ловкая ширма. Затронут – поднимешь рев!

Но затронуть должны за живое. И чтоб до крови.
За родное, что прямо у сердца. Чужая боль
Всполошить так не сможет. Вздохнешь чуть поглубже кроме,
Тут же авторитетно добавишь «Над всеми Бог!»

И в своем ровном русле, привычном и столь удобном
Так легко быть внимательным к людям и даже добрым.
В это веришь с упрямством таким, что мудрей осёл.

Но про Бога над всеми напрасно упомнил всуе.
Он ли, время, а может вдвоем, но обман осудят.
«Неизбежно когда-то опять повторится все».


3
«Неизбежно когда-то опять повторится все».
Наступает расплата внезапно. И вот, в чем ужас,
Не тебя бьет, а близким и малым беду несет.
И ты мечешься как угорелый, стараясь, тужась

Изловчиться и вырулить. Только сейчас игра
Поменяла все правила, белое стало черным.
И риторика враз изменилась: «Ну как так, брат?!»
Гладишь крест на груди. Но все будто бы смотрят Чертом

Не способным понять, как же сердце кровоточит.
От бессилия ты стал бесхитростен, светел, чист.
Вот сейчас ты готов оценить и чужие были.

Боль других резко стала твоей, тот же вкус и цвет.
Он соленый и красный. И все же не легче! Нет!!!
«Оттого что когда-то и с кем-то все это было».


4
«Оттого что когда-то и с кем-то все это было».
Твое время пришло. Ты добавил к цепи звено.
И пока человечье пылает, Душа не стыла,
Делай больше хорошего всем без дурацких «но».

Это трудно вдвойне, если тело и дух в руинах.
Но решишь нагнетать, изничтожишь себя на нет.
В дикой гонке со Злом, твое «Я», растворившись, сгинет
Словно в Черной Дыре перламутровый свет планет.

Если светлой эмпатии жизнью ты не научен,
И она, как урок, вдруг дает, пусть жестокий, случай,
Это значит, что не безнадежен ты. Будь же рад.

И, содрав толстый слой безразличия будто кожу,
Ты проснешься другим и однажды поверить сможешь:
«Мрак рассеется; завтра узнает в себе вчера».


5
«Мрак рассеется; завтра узнает в себе вчера».
Изменился ты, ну а другие живут как прежде.
И теперь тот же самый вопрос «Как так вышло, брат?»
Задаешь бесконечно и черствость людская режет.

Ведь, пройдя боль свою, зная, как умирать в огне
Безнадежной тоски и бессилия в каждой клетке,
Ты отчаянно хочешь помочь, ты идешь во вне,
Зачастую ответ получая холодно-едкий.

Заразиться от горя боятся. Вот в этом суть.
Сторонятся «Не надо», «Мы сами», «Не обессудь».
И такие слова колют жестче, чем в пятку спицей.

Наступает этап «зерен-плевел». Сквозь решето
Просеваешь характеры, делишь на «тот – не тот».
«И предстанут, как есть, те, кто носят чужие лица».


6
«И предстанут, как есть, те, кто носят чужие лица».
Снова боль. Ведь потеря друзей метко бьет под дых.
Фото рвешь со стены, и подальше, пускай пылится.
А в оврагах души отцветают на раз сады.

Вот сейчас очень трудно понять, что ушло плохое,
Что очистил пространство для тех, кто придет с добром.
Жаль, что любим лелеять обиды свои и холить,
Облекая дешевое в золото-серебро.

У любви и обиды коктейль из одних гормонов.
Жадно пьешь от тоски. Жизнь как будто сплошное моно.
Жестко циклишься там, где в расчеты не стоит брать.

А сползая с иглы злых претензий и отчуждений,
Понимаешь легко, и неважно ты прост иль гений,
«Не останется зла, перенявшего вид добра».


7
«Не останется зла, перенявшего вид добра».
Но давай не блажить. Зло «под ноль»? Мы не в доброй сказке.
Знак бы качества умер не будь столь живучим брак!
Этот взгляд убери, он наивней, чем смотрят хаски.

В чем же дело? Да в том, что ты видишь все Зло насквозь.
Всем нутром явно чуешь, тебя снова нагло дурят.
И даешь им отпор, как сомнение б не скреблось,
А в положенном месте ты ставишь сигнальный турик.

Как в Законах Вселенной, часы, что тринадцать раз
Прозвонили однажды, не чинят. И весь тут сказ.
Так и этих на свалку без слез, не взирая в лица.

«Мы исправимся!» Козырь - наивность и простота.
На вопрос «А когда?» есть ответ и звучит он так:
«Если вечность иссякнет, а время не сможет длиться».


8
«Если вечность иссякнет, а время не сможет длиться?»
Мы сейчас научились словами играть в пинг-понг.
Маскируем уверенно под журавля синицу.
Для бездарной игры что важнее? Хороший понт.

Много слов – мало смысла, а честность обузы вроде,
Гладкость речи шлифует бездарность и пустоту.
По душам говорить? Ты ж не пугало в огороде!
Это вышло в тираж и забыли мы моду ту.

Говоря, мы молчим, ведь душа за закрытой дверью.
Мы же видим, что блеф, но опять ему верим, верим.
А ведь время придет с неизбежностью для расплат.

Но волшебное слово «потом» сладко греет уши,
И того, кто льет этот елей, мы горазды слушать.
«Просто нынче у каждого Слова есть свой Пилат».


9
«Просто нынче у каждого Слова есть свой Пилат».
Научились мы смысл искажать похитрее Черта.
Да и голос медовый, не режет слух, как пила,
Нас легко убеждает, что белое нынче чЁрно.

И внимаем. И верим. Так проще. Плевать зачем
Против ветра? Тем более больше, кто слепо верит
И становится чипом в любой из нелепых схем.
Меньшинство за забор и покрепче замок на двери.

И опять я к вопросу «Так как же так вышло, брат?»,
Что под корень иссек состояние «to be proud»
И твой голос безлико звучит в бесконечных чатах.

Но опять кто-то очень удобный дает ответ:
«Я с тобой, даже если ошибся. Безгрешных нет.
А грехи попускаются, чтоб научить прощать их».


10
«А грехи попускаются, чтоб научить прощать их».
Здесь не просто лазейка – парадный проход с ковром.
Был безгрешен душой, ты, когда-то в любви зачатый!
Но по детству. Что ж, вырос. Забыл. И, как мир, старо,

Что все те, чья порядочность вышла в бессрочный отпуск,
Поступаются честью легко, ноль душевных трат.
Это право на ложь беспардонно берут на откуп,
Улыбаясь и будто стесняясь: «Да ладно, брат!»

Так по-братски воруется время и свет надежд,
Мыслей нечистоплотность, но под белизной одежд,
Без зазрения совести действуют и пощады.

Снисходительность к этим поступкам – не меньший грех,
Позволяя себя унижать, ты не лучше тех.
«Так что в каждом есть что-то от высших и от исчадий».


11
«Так что в каждом есть что-то от высших и от исчадий».
Пусть был слаб или слишком воспитан (тут знак равно),
Но устал, надоело. И, с криком сорвав печати
С сундука, где характер дремал, ты очнулся. Но

Брать на горло нелепо, ударить – еще глупее,
Промолчать? Так молчал и бесцветно сидел в углу.
Оказалось, отпор дать ты попросту не умеешь,
Расчехлив лук, застыл и не вставил в него стрелу.

Это трудно меняться. Привычное слишком давит.
Раз движение начал, крути что есть сил педали.
Методично, по капле и вот уж трещит скала.

С каждым кругом свободнее, легче и глубже дышишь.
А разгон все сильнее и с треском ломаешь дышло.
«Размыкается круг из долгов наших и расплат».


12
«Размыкается круг из долгов наших и расплат».
Раз свободы вкусив, прежним стать ни за что не сможешь.
Оглянувшись назад, ощущение, жизнь спала,
А теперь бег ее интересен и многосложен.

Зло ты видел и раньше, с ним ложь и недобрый взгляд,
Но потворствовал слабостям, что есть гораздо проще.
А сейчас ты не хочешь идти по Пути назад.
Вместо плюсика «за» вдруг уверенно ставишь прочерк.

Свое мнение дорого слишком сейчас иметь,
Но ты вырос Душой, понимаешь где ржа, где медь
И уверенность в купе с надеждой твой ход венчают.

Не сдавайся! Иди! Голос помнишь: «Да ладно, брат!»
Эти будут мешать. Если сдюжишь, дойдешь до Врат.
«Ибо час уже близок; и время снимать печати».


13
«Ибо час уже близок; и время снимать печати».
Рай на небе, но нам по земле суждено ходить.
И пускай этот Путь был неправедным изначально,
Смог ошибки исправить. В канат утолщилась нить

Смелых целей, стремлений, расширился круг желаний.
Может меньше друзей, только это теперь ДРУЗЬЯ,
Не обманут по-братски, широкой, надежной дланью
Если надо - подхватят. Ты их. Иначе нельзя!

И опять я к Законам Вселенной, Ты есть мерило
Своей Жизни, что будет, что есть и когда-то было,
Сам решаешь насколько объемно тебе пылать!

Но пылать, а не тлеть. Бесхребетный этап окончен.
Ты на лучшем Пути. Не сверни! Шаг упруг и точен.
«Слава Богу за все! Исполать Тебе, исполать!»


14
«Слава Богу за все! Исполать Тебе, исполать!»
Что ж, финальный сонет. Пусть ЭМПАТИЕЙ круг замкнется.
Чтоб ни делал по жизни, куда бы мысль ни звала,
Без нее не иди. Это свет, что-то вроде Солнца.

Раз умеешь поставить себя на ступень других
И прочувствовать радость чужую, чужое горе,
Согреваешь и их, и себя. Это сбереги
До последнего шага и вдоха. И если спорят,

Что сродни это слабости, не осуждай заблудших,
И использовать брось категории «худший», «лучший»,
Сам с Пути не сверни ни на дюйм, ни на пару йот.

Тот, кто ищет, обрящет, настанет прозренья Время,
И воскликнет, поверь, безразличия сбросив бремя:
«Исполать, Тот, кто нас от самих же себя спасет!»


28-30 июня 2024
Республика Адыгея, Хаджок (Каменномостский)

Иллюстрации к стихам собственность Автора